Со своего места она без труда могла наблюдать за показаниями спидометра и увидела, что скорость превышает положенные шестьдесят пять миль. Стрелка устойчиво держалась на отметке 70. Больше того, Секрест стал подолгу задерживаться в среднем ряду и не торопился вернуться в безопасный правый после очередного обгона. Плоская равнина сменилась пологими склонами, и поток машин заметно поредел, но Секрест упрямо придерживался среднего ряда. Множество водителей превышают скорость миль на десять. Это считается нормальным. Секрест обычно привлекал повышенное внимание тем, что не превышал скорость. Ему часто сигналили сзади и ругались, когда он с непоколебимым упорством выдерживал скоростной режим. Теперь он вел себя как обычный водитель — нарушал правила и часто менял рядность движения.
Дьявол молча уселся посредине заднего сиденья и сосредоточился на дороге. Обертка от пирога и пустая жестянка лежали рядом с ним. Она заметила, что стрелка спидометра опять поползла вправо. На скорости в семьдесят пять миль Секрест внезапно покинул пустой правый ряд и передвинулся на аварийную полосу.
— Что ты творишь? — спросила она, но затем обернулась, как раз вовремя, чтобы заметить блеск синих фонарей полицейской машины. Голубые огни зажглись над крышей ничем не примечательного черного седана.
Дьявол наклонился вперед и зашептал ей в ухо:
— Не волнуйся, я с этим справлюсь.
— Черт побери! — воскликнула она, и этот возглас вызвал видение.
В этом видении она бесконечно повторяла: «Черт побери!» Секрест сосредоточился на том, чтобы снизить скорость, включил аварийные огни, останавливается на аварийной полосе. Дьявола в ее видении нет. Она рывком дергает ручку дверцы и выскакивает из еще не остановившейся машины, теряет равновесие, падает, катится на обочину, обдирая об асфальт колени и локти. Затем вскакивает на ноги и бежит к деревьям, стоящим поодаль от дороги. Прямо на бегу она задирает юбку и дергает застежку на своих трусиках, но замок уже расстегнулся. Маленькие белые пакетики разлетаются в разные стороны. Они тоже мгновенно раскрываются, белый порошок снежными хлопьями сыплется на землю, а она продолжает бежать к лесу. Полицейский ее преследует, и в тот момент, когда последний пакет с порошком вылетает из-под юбки, он хватает ее и швыряет на землю. Она начинает рыдать.
За пределами ее видения полицейский спрашивает у Секреста документы на машину и водительские права. Он достает требуемые бумаги из перчаточного ящичка, где они были аккуратно сложены вместе с квитанциями на смену масла и дорожными картами. Полицейский внимательно следит за его руками, всего в нескольких дюймах от ее загруженной наркотиками промежности. Она сидит неподвижно, засунув ладони под бедра.
— Мэм, не могли бы вы сесть так, чтобы я мог видеть ваши руки?
Она вытаскивает руки и кладет ладони на колени. Полисмен берет из рук Секреста лицензию и регистрационную карточку, но продолжает смотреть на ее руки.
— Отличная татуировка, офицер, не правда ли? — вмешивается дьявол, показывая на расплывшиеся буквы на ее пальцах.
Полицейский поднимает взгляд и поверх зеркальных солнцезащитных очков заглядывает на заднее сиденье.
— Я бы этого не сказал. Видели бы вы татуировки, сделанные моей Эмми в тот самый день, когда она закончила колледж. Я, пожалуй, предпочел бы им пирсинг.
— Современные дети… — протяжно произносит дьявол.
— Да-да. Но что с этим поделать? — Полицейский снова прячется за зеркальными стеклами очков и выпрямляется. — Ну, ваши документы в полном порядке. Постарайтесь больше не превышать скорость.
Он улыбается и протягивает бумаги Секресту.
Неподалеку от Моргантона они сделали остановку, чтобы заправиться.
— Одна из первых трасс, — заметил Секрест.
— Последний участок был переведен в резерв в тысяча девятьсот восемьдесят четвертом, и теперь на ней остались только немногочисленные бензоколонки, — сказал Дьявол.
— Не так уж и давно. Надо залить полный бак.
— Я заправлю, — предложил Дьявол. — Обычный или высшего сорта?
— Полный бак и высшего качества.
Они вошли внутрь, и Секрест купил большую бутылку ключевой воды, еще одну упаковку салфеток и освежающие леденцы. Она уставилась на ряды тарелочек с закусками и шеренги разноцветных бутылок с напитками, пытаясь что-либо выбрать. За прилавком подросток настраивал банджо, дергая за струны и подворачивая колки. Ей потребовалось немало времени, чтобы отказаться от еды, а парнишке потребовалось еще больше, чтобы настроить банджо. Она попыталась придумать какую-то шутку насчет избавления от опасности, но не смогла. Секрест направился к кассе, чтобы заплатить за покупки, а она прошла к выходу.
Туалетные комнаты находились с противоположной стороны здания. Защелка на двери была сломана. Она уселась на унитаз, заботливо поддерживая рукой пакет с ценным грузом, закрепленный на белье. Вдруг дверь распахнулась, и на пороге появился дьявол.
— Знаешь, я хотел залезть тебе в трусики с первой минуты, когда тебя увидел.
— Катись отсюда, или я начну кричать, — ответила она.
— Это было бы забавно, — сказал дьявол. — Но я останусь. Ты мне должна.
— Я тебе ничего не должна.
Она лихорадочно попыталась вспомнить, нет ли чего-нибудь острого в сумочке.
— Конечно должна. А почему, как ты считаешь, полицейский не выволок твою задницу из машины? Ты должна отблагодарить меня за это, за то, что все дерьмо в твоих трусах осталось нетронутым, и за то, что в данный момент ты не оказалась запертой в одной из их вонючих камер.
— Прекрасно. Во-первых, я не понимаю, о чем ты толкуешь. Во-вторых, проваливай отсюда, или я действительно закричу.
— А я толкую о тех пакетиках с героином, которые ты припрятала в трусах. О наркотике. Las drogas.[28] Я хочу, чтобы ты все отдала мне. Все, и прямо сейчас. Этот товар не принесет тебе пользы, если ты этого еще не знаешь, зато может доставить кучу неприятностей.
— Пошел ты! Ты не получишь ни крошки. Я серьезно предупреждаю, сейчас начну орать.
Но до этого не дошло, поскольку позади дьявола появилась фигура Секреста. Он рывком за плечо развернул дьявола и нанес удар коленом между ног. Она впервые видела, как Секрест совершает нечто, хотя бы отдаленно напоминающее насилие. Поверженный дьявол скорчился на цементном полу.
— Проваливайте оба! — выдохнул он. — Лучше я воспользуюсь автобусом.
В Эшвилле они зарегистрировались в недорогом отеле. Секрест проверил запас пленки в камере, засунул в карман сложенную карту города и отправился осматривать достопримечательности.
— Исторический район представляет собой совершенный квадрат, — поведал он, словно сообщая о важном научном открытии. — Я намерен обойти его весь целиком. Сегодня пройдусь по улицам, ведущим вверх и вниз, а завтра продолжу изучение поперечных улиц, пока ты будешь на занятиях. Хочешь пойти со мной?
Она ответила, что слишком устала, чтобы бегать по городу, и улеглась на кровать прямо в одежде, пока старенький кондиционер изо всех сил старался освежить застоявшийся воздух.
Она встретилась с Расти в баре под названием «Кленовый лист». Со времени их последней встречи прошло меньше двух лет, но он успел за это время потерять фунтов пятьдесят веса, а его волосы, когда-то вьющиеся буйной шевелюрой, стали редкими и прямыми. Но как только Расти заметил ее, на лице его появилась все та же легкомысленная усмешка, а потом он запрокинул голову в беззвучном хохоте. Они вместе прошли в его квартирку на Макдауэл-стрит, где Расти выплатил ей девятьсот долларов прошлого долга и еще шесть сотен за тот товар, что хранился в ее белье. Они отметили сделку, опробовав наркотики в его спальне на втором этаже, сидя на краю кровати и глядя сквозь торцевое окно на крыши старого города, под мерные вздохи вентилятора над головой. Через несколько минут он опрокинулся на спину, протяжно вздохнул и затих.
У нее опять возникло видение. В этом сне наяву она видела, как Секрест, прочесывая город вдоль и поперек, встречает дьявола, идущего ему навстречу. Туфли у дьявола совсем истрепались, а бородка растворилась в щетине, покрывающей все лицо. Рубашка пропотела под мышками и вокруг ворота, розовый цвет в этих местах потемнел до черноты.
— Только тебя не хватало! — восклицает Секрест и бьет носком ботинка по ближайшему фонарному столбу. — Я почти закончил обход всех улиц в историческом районе.
Секрест оглядывается назад, на зеленые холмы, обрамляющие городок с южной стороны, потом снова поворачивается, словно ожидая, что дьявол за это время растворится в воздухе.
— Да, тебя почти невозможно заставить свернуть с пути, — говорит дьявол. — Но сейчас настал момент для некоторого отклонения. Твоя подружка сидит в квартирке на Макдауэл-стрит.
— В самом деле? — переспрашивает Секрест.
— Точно. И полиция уже близко, поскольку ее прежний дружок сдал ее копам. Скорее всего, они уже поднимаются по лестнице.
А может, он говорит другое:
— Ее прежний дружок сейчас помирает справа от нее.
После чего дьявол хватает Секреста за руку и энергично встряхивает.
— Спасибо, что подвез, дружище.
А Секрест бросается бегом по улице, чтобы ее спасти.
Майкл СуэнвикКороль-Дракон
Для неутомимого Майкла Суэнвика и 2003 год выдался удачным. В «The Infinite Matrix» он опубликовал цикл из восьми рассказов — «Сон разума», на которые вдохновили его «Лoc Капричос.» — знаменитая серия гравюр Гойи. В «Tachyon Press» вышли «Фауст в коробке из-под сигар и другие миниатюры» («Cigar-Box Faust and Other Miniatures») и «Путеводитель Майкла Суэнвика по мезозойской мегафауне» («Michael Swanwck's Field Guide to the Mesozoic Megafauna»). Суэнвик — автор семи романов и более полудюжины сборников рассказов, это не считая публицистики, обзоров и интервью. Он — обладатель четырех премий «Хьюго», премии «Небьюла», Всемирной премии фэнтези, а также премии им. Теодора Старджона. В сборнике «Периодическая таблица научной фантастики» («The Periodic Table of Science Fiction») объединены краткие комментарии Суэнвика к каждому «элементу». Сначала они публиковались еженедельно в «SCI FICTION». «Король-Дракон», в котором действие происходит, возможно, в том же (а возможно, и нет) мире, что в «Дочери железного дракона», увидел свет в «Драконьем квинтете» — оригинальной антологии научно-популярной литературы, выпущенной издательством «Science Fiction Book Club» под редакцией Марвина Кэя.