Отпечатки призрака
Сенатор Брукс У. Бэннер, грузный и взлохмаченный, стоял в стеклянной телефонной будке и никак не мог набрать свой собственный номер. Начинался Хэллоуин, но в старом, роскошно украшенном клубе «Сфинкс» на Мюррей-Хилл духи умерших фокусников еще дремали. В тишине Бэннер не мог не услышать сердитый голос мужчины, находившегося через две кабинки от него.
– Это бессмысленный разговор, – говорил в трубку Дроллен. – Мы давно не вместе. Ты так решила. Я уже это пережил.
Ларри Дроллен, стройный и угловатый, был известен в клубе как «Дроллен, мастер магии».
Голос как будто из иного измерения просочился через телефонную трубку. Дроллен произнес громко и отчетливо:
– Это окончательно. Я ведь мог бы пролить свет на некоторые вещи… Я больше не хочу иметь с тобой ничего общего, ты никчемна!
Трубка ударилась о держатель так, что зазвенели монеты.
Он вышел из будки.
Бэннер отказался от попыток набрать собственный номер и подмигнул Дроллену.
Тот ответил улыбкой Чеширского Кота. На нем была его рабочая одежда – белый галстук и фрак. Он посмотрел на карманные часы. Шоу должно было скоро начаться. Повертел часы своими длинными пальцами, и те исчезли.
– Убийство, – сказал он.
– Убийство? – Грузный Бэннер беспокойно пошевелился и тоже вышел из будки. – Расскажи мне кровавые подробности, Худой. Сегодня я отступил с Потомака и не успел прочитать газетные заголовки. Кто кого зарезал?
Улыбка Дроллена стала еще шире.
– Я думал, вам понравится, Бэннер. Но это убийство – слишком даже для вас. Да, в свое время вы разгадали несколько страшных головоломок, но с этим делом может справиться только настоящий маг.
Бэннер поднял густые угольно-черные брови.
– Я и есть маг, – сообщил он. Вгляделся в длинный зал с фламандскими гобеленами на стенах. У Бэннера были спутанные седые волосы, поношенный сюртук и серые бриджи, сидевшие на нем мешковато и напоминавшие старую слоновью шкуру. – Мне пришлось совершить чудо во время моего посвящения в клуб, не так ли?
Дроллен рассмеялся:
– Да, вы показали нам, как снять с мужчины жилетку, не снимая пальто. – Он посерьезнел. – Убитый мужчина – врач Гэбриэл Гаррет. У него был и дом, и офис на Сто четвертой улице. Его убили чуть более двух недель назад в офисе, закололи ножом с серебряной ручкой. Его собственным ножом.
– На нем остались отпечатки пальцев? – спросил Бэннер.
– Нет. В самом кабинете полно отпечатков пальцев его пациентов. Полицейские утверждают, что не обнаружили ни улик, ни зацепок. В исходе дела Гаррета больше всего заинтересованы два человека – его молодая жена Айви и старая тетушка Летисия Коди, которая жила с ними. На прошлой неделе медиум Тэд Уэсли заявил, что за умеренную плату вернет дух Гаррета на землю и заставит назвать имя его убийцы. В общем, Уэсли, миссис Гаррет и мисс Коди провели спиритический сеанс. Я прочитал об этом подробный отчет. Обычная фальшивка: голоса, огни, летающие предметы, стук в стену и газовый призрак. Уэсли ничуть не продвинулся в раскрытии преступления. Я предложил ему отказаться от гонорара, если при таких же обстоятельствах сумею создать больших и лучших призраков – и, вероятно, вдобавок поймать убийцу.
Бэннер шумно вздохнул.
– Это может навлечь опасность.
– Опасность?
Бэннер вытащил из кармана ярко-красный носовой платок и резко взмахнул им, расправляя.
– Просто подумалось. – Он громко высморкался.
Дроллен зашагал по коридору.
– Мое выступление закончится в одиннадцать. А потом я на метле улечу на сеанс у Уэсли, в квартиру на Катэдрал-паркуэй. Все начнется в полночь. Я также, по своим причинам, пригласил и окружного прокурора.
Бэннер прислушался к крику юной банши[21] за окном.
– Ты выбрал для этого удачную ночь, колдун, – заметил он.
Тэд Уэсли, медиум, называл эту комнату своей гостиной. Она была расположена на восемь этажей выше обсаженного елями двора. Единственное окно было закрыто черными портьерами. Единственной мебелью в комнате был круглый дубовый библиотечный стол, придвинутый к стене, и четыре стула, расставленные друг против друга тесным кругом. На стенах не было никаких картин. На полу расстелен плотный черный ковер, приглушавший шум шагов. Также в гостиной стоял шкаф, сейчас в нем находились три человека и занимались тем, что привязывали Дроллена к резному креслу из орехового дерева. Шкаф[22] представлял собой огромную коробку из фибролита. Чтобы закрыть в него вход, нужно было просто задернуть черную бархатную занавеску.
В салон влетел Арчибальд Лэнг.
– Всем добрый вечер! – У него был легкий техасский акцент.
Лэнг был единственным окружным прокурором Нью-Йорка, носившим коричневые отполированные ковбойские сапоги на каблуках. Он снял зеленую, как мох, бейсболку, затенявшую его пухлое лицо, и обнажил светлые волосы.
Три человека, привязав Дроллена, выбрались из шкафа, давая Лэнгу возможность заглянуть внутрь.
Лэнг ухмыльнулся Дроллену:
– Видно, как вам тут доверяют.
– Хотите добавить узлы в свою коллекцию?[23] – поинтересовался Дроллен шутливо.
– Нет, – ответил Лэнг. – Теперь на этой веревке больше узлов, чем у бездомной собаки блох.
Дроллен кивнул.
– Вы, конечно же, знаете миссис Гаррет и мисс Коди.
– Да, – произнес Лэнг. – Я познакомился с ними в начале расследования. – Тем не менее он скользнул взглядом по младшей из них.
Айви Гаррет было под тридцать, но она казалась моложе. У нее были рыжие волосы, зеленые глаза, веснушчатый нос и алые губы, сейчас плотно сжатые. Взгляд Лэнга прошелся вниз от ее коричневой шляпки по прямым линиям пальто, по ногам в «жидких чулках»[24] к замшевым туфлям-лодочкам на высоком каблуке.
Она слабо улыбнулась Лэнгу.
– У вас есть для нас новости? – взволнованно спросила Летисия Коди. У нее были густые и черные, как у индианки, волосы и нос крючком. Кожа имела смуглый оттенок, а лицо было морщинистым, как старая кожаная перчатка. Длинное черное пальто марки «Честерфилд» выглядело так, будто его завещал ей сам лорд Честерфилд[25], а на толстых лодыжках были зашнурованы высокие туфли. Вид у нее был, как у гадалки, так что хотелось вручить ей чашку с остатками кофе, чтобы она погадала на гуще.
– Новости? Нет, мисс Коди. Я тоже надеюсь на Дроллена.
– А это, – произнес Дроллен, – наш медиум – Тэд Уэсли.
Лэнг посмотрел на мужчину.
– Седьмой сын седьмого сына?
– Именно так, – кивнул Уэсли.
У него были редкие волосы, сквозь которые просвечивал бугристый череп. Кожа была желтоватой, а под глазами залегли темно-фиолетовые круги. Верхняя губа была длинной, как у обезьяны. Воротник его строгого темного костюма был усыпан перхотью. Образ дополняли серые гетры. И у него был угрюмый вид ребенка, у которого только что отняли леденец.
Лэнг взглянул на свои наручные часы.
– Если вы хотите начать в двенадцать, Дроллен, вам лучше поторопиться со своим шоу. Я получил то, что вы просили.
– Нож, пожалуйста.
Лэнг сунул руку в один из глубоких карманов пальто и достал длинный узкий предмет, завернутый в коричневую бумагу. Сняв бумагу, он продемонстрировал обычный острый нож с длинным лезвием и гладкой серебряной ручкой.
– Этим оружием убили Гаррета, – мрачно заявил он.
У Айви вырвался сдавленный всхлип.
– Я знаю, – пробормотала она. – Нужно ли нам…
– Боюсь, что да, миссис Гаррет, – ответил Лэнг. – Куда его положить, Дроллен?
– Прежде всего тщательно сотрите с него все отпечатки.
Лэнг усердно отполировал нож большим носовым платком.
– Теперь, – продолжил Дроллен, – положите его на табуретку прямо в шкафу.
Завернув руку в носовой платок, Лэнг опустил нож на трехногий стул.
Дроллен поднял голову.
– Смирительные рубашки?
– Конечно. Шеннон! – крикнул Лэнг. – Принесите эти смирительные рубашки!
Шеннон, здоровяк в синем мундире, ввалился в комнату с рубашками в руках.
Дроллен раздавал указания из шкафа:
– Лэнг, помоги остальным надеть их. Когда все будут в рубашках, ваш офицер может застегнуть ее и вам.
– Мне? – усмехнулся Лэнг.
– Я хочу доказать, что никто не находится со мной в сговоре. Поэтому, Лэнг, если вы желаете остаться в комнате, вам придется соблюдать условия сеанса.
– Я остаюсь, все в порядке. Буду держаться поближе к этому ножу.
Несмотря на негромкие замечания и неуверенные возражения, на присутствующих в салоне были надеты смирительные рубашки и застегнуты сзади. Напоследок офицер в синем мундире помог надеть ее и Лэнгу.
– Отлично, – улыбнулся Дроллен. – Возьмите, пожалуйста, стулья. Располагайтесь, как хотите. Но как только вы усядетесь, вытяните правую ногу и поставьте мысок на левую ногу соседа. Образуйте непрерывный круг.
Лэнг сел лицом к Уэсли. Справа от него находилась Айви, а слева Летисия придавила его ногу своей тяжелой туфлей.
– Шеннон, – произнес Дроллен, – задерни, пожалуйста, занавеску в шкафу.
Шеннон задвинул черную бархатную занавеску, и шкаф погрузился во мрак. Изнутри раздался голос Дроллена:
– А теперь выключи свет и покинь комнату.
Шеннон щелкнул большим пальцем по выключателю на стене. Когда он вышел и закрыл дверь, они остались в полной темноте.
Голос Дроллена продолжил:
– А сейчас должна наступить абсолютная тишина, прежде чем произойдет контакт.
Это было последнее, что они от него услышали.
Секунды бежали. В шкафу послышался шорох, потом тихое восклицание и бормотание. Затем раздался какой-то скрежет, негромкий стук и кашель.
Вскоре наступила тишина, нарушаемая только скрипом стульев и неровным дыханием. Из шкафа никаких звуков больше не доносилось. Старая Летисия начала что-то бормотать себе под нос.