– Отличная работа, Нири. Спасибо. Жду заявление.
Нири вышел.
– Гаррета убил наркоман, – сказал Бэннер. – Это опровергает твою версию мотива убийства Дроллена. Мулик не был на сеансе.
Лэнг все еще пытался собраться с мыслями, когда на его столе зазвонил телефон. Они оба к нему потянулись. Бэннер успел первым.
– Бильярдная! – весело воскликнул Бэннер в трубку. – Говорит Бэннер. – Он выслушал своего собеседника. – Ага. Ага. Понял. Это все, что ты выяснила? Продолжай в том же духе, девочка. Пока. – Он повесил трубку.
– Кто это был? – спросил Лэнг.
– Одна из моих секретарш. Она просматривала старые заметки о Дроллене в прессе. Арчи, я поражен. Не перебивай. Семь лет назад Дроллен путешествовал по Среднему Западу в составе «Единого шоу полковника Круппа». Оно имело успех и с тех пор разошлось по всем уголкам страны. Но главное вот в чем: семь лет назад Дроллен женился на одной из фриков того шоу!
От рева Лэнга задребезжали оконные стекла:
– Одна из фриков!
– Ага. А я и не знал, что он женат. Но Дроллен был немногословен, и многие предпочитают держать в тайне свой семейный статус. В той газетной заметке нет описания фрика, а упоминающееся имя ничего не означает. Любой может сменить имя.
– Бэннер, ты не понимаешь! Никто из собравшихся в той комнате не был фриком. Пара из них могли показаться странными, но…
– У меня есть подробные описания их всех и отчеты о каждом их передвижении. И я не намекаю, что кто-то из них фрик.
– Один из них, зная, что Дроллен однажды женился на фрике, замыслил шантаж. Что-то пошло не по плану, и шантажист убил Дроллена. Но как мы собираемся что-либо доказать? Их алиби неопровержимо.
Бэннер не сводил взгляда с ковра, что-то обдумывая. Снова зазвонил телефон. На сей раз он не проявил прыти. Трубку взял Лэнг.
– Офис окружного прокурора. – Лэнг послушал, затем прикрыл телефон рукой, чтобы пояснить Бэннеру: – Это Уэсли, медиум. Он хочет знать, кто представляет Дроллена.
– Дай мне трубку. Привет, Уэсли! Это сенатор Бэннер. Вы можете иметь дело со мной. Рад буду поговорить с вами. Я встречу вас в…
Он посмотрел на Лэнга.
– Айви вернулась к своей прежней работе фотографом в кафе «Сердоликовый зал», не так ли, Арчи?
Лэнг кивнул.
– «Сердоликовый зал», в шесть, Уэсли, – продолжил Бэннер. – Пока-пока. – Он повесил трубку. – Я убью трех птиц одним выстрелом. Поговорю с Уэсли и взгляну лично на рыжую даму. Ты упомянул, что она хороша собой.
– Это две птицы. А что насчет третьей?
– Я собираюсь ее съесть.
Было слишком рано для обычного ужина, поэтому в «Сердоликовом зале», оформленном в малиново-серебряных тонах, оставалось еще много свободных столиков. Бэннер выбрал стол рядом с танцполом.
– Садитесь сюда, Уэсли, – пригласил он.
Жилет Уэсли был застегнут криво, так что внизу у него оказалось больше пуговиц, чем петель. Он сел и сложил руки на краю стола, словно в молитве.
– Великодушно с вашей стороны пригласить меня в такое место, сенатор, – произнес он.
– Что вы закажете?
– У меня нет аппетита, спасибо.
– А я буду зажаренную птицу.
Подошел официант, и Бэннер сделал свой заказ.
После того как официант удалился, Уэсли откашлялся и начал:
– Сенатор, я не верю в призраков.
Бэннер усмехнулся:
– Странно слышать это от вас.
– Я имею в виду, что не верил в призраков до прошлой ночи.
– Когда Дроллен собирался доказать, что их нет?
– Отпечатки пальцев со шрамами на ноже… Откуда они появились? Никто не может на это ответить. Единственное объяснение – сверхъестественное. Я не хочу иметь ничего общего с настоящими призраками.
– Вы говорите серьезно, Уэсли?
– Вполне. С меня хватит.
– Иными словами, если вы признаёте, что вводили людей в заблуждение, изложите это в письменном виде и передайте окружному прокурору.
Бэннер посмотрел через узкое плечо Уэсли на рыжеволосую женщину с фотоаппаратом, пробиравшуюся к их столику.
– Фото, джентльмены? Ой! Мистер Уэсли! – Айви выглядела бледной, даже больной.
Уэсли промолчал. Бэннер усмехнулся:
– Улыбнитесь птичке, Уэсли. Дайте ей вылететь, Айви.
– Я… мне жаль, но я вас не знаю, мистер… – Она опустила фотоаппарат.
В руке у Бэннера было меню.
– Меня зовут сенатор Бэннер, Джинджер[27]. Я создал следственный комитет в лице себя, чтобы расследовать дело об убийстве Дроллена.
Айви поникла. Камера выскользнула из ее рук и с грохотом упала на пол. Лампочка-вспышка разбилась вдребезги. Айви пошатнулась и рухнула следом за испорченным фотоаппаратом.
– Она в обмороке, – пробормотал Уэсли.
Бэннер склонился над ней. Несколько посетителей и официантов столпились вокруг. У одной женщины в сумочке оказалась нюхательная соль. Это быстро привело Айви в чувство.
– С ней все в порядке, – сообщил Беннер и обратился к официантам: – Помогите ей сесть за наш столик.
Когда все сели за стол, Уэсли произнес:
– Миссис Гаррет надо выпить. Может, бренди?
– Лучше молоко, – заявил Бэннер.
Айви быстро взглянула на него исподлобья.
– Почему?
– Ну, мэм… Я знаю историю о цветах и пчелах. И я был женат. Я вдовец. – Он посмотрел на присутствующих с неодобрением. – Жаль, что это не клуб «Аист».
– Как вы угадали?
– Вы потеряли сознание. В настоящее время дамы не падают в обморок, если только они не в положении. Ничто их не страшит. Почему бы еще вы упали в обморок? Я не говорил и не делал ничего пугающего. – Произнося это, он крутил своими толстыми пальцами огрызок красного карандаша. В итоге написал им адрес на скатерти. – И детектив следил за вами сегодня утром. Это адрес Марии Убертино. Она акушерка.
– Да, сенатор, – кивнула Айви, – у меня будет ребенок. Вот еще почему я была в таком взвинченном состоянии, когда Гэбриэла убили.
– Это понятно.
Она встала, слабо улыбаясь.
– Мне нужно подумать о приобретении новой камеры. Мне необходимо работать. Спасибо, сенатор. – И Айви медленно отошла от их столика.
Уэсли тихо кашлянул.
– Я уже высказал вам свое скромное мнение, сенатор. Вы меня извините?
– Конечно. Держите нос по ветру.
Бэннер сидел один и рисовал красным карандашом на скатерти восьмерки, когда принесли его зажаренную птицу.
На следующий день Лэнг щелкал по изображению милой девушки из календаря своим незаряженным «Магнумом», когда Бэннер вбежал в офис.
– По-моему, ты всегда угадываешь окончание моей тренировки, – заметил Лэнг.
– Я просто рассчитал время.
Пока Лэнг перезаряжал оружие, Бэннер достал из кармана два куска картона, прижатых друг к другу на манер сандвича. Из середины «сандвича» Бэннер вытащил кусок эластичной, блестящей плотной бумаги цвета слоновой кости. Ее верхний край был неровным. Он аккуратно положил бумагу на стол перед Лэнгом и сказал:
– Посмотрим, сможешь ли ты угадать, что это такое.
Лэнг опустил пистолет.
– Угадать! Я знаю, что это! Я видел их всю ночь в кошмарах. Это отпечатки изуродованных пальцев убийцы!
– Проверь. Сегодня утром я побывал в Бюро идентификации, чтобы выяснить, соответствуют ли они оригиналу. Но лучше перепроверить.
– Где ты их взял?
– У убийцы, – усмехнулся Бэннер. – Они были невидимыми, когда я их получил. Но черный порошок для печати сделал их зримыми. Красота!
– Ты же не просто так достал их из воздуха!
Баннер возился за столом Лэнга.
– Кое-кто будет здесь с минуты на минуту.
В дверь тихо постучали.
– Заходите, Джинджер! И бабушку захватите.
– Я не бабушка, – сухо промолвила Летисия Коди, следуя за Айви Гаррет. Через несколько минут появился Тэд Уэсли.
Предложив всем троим устраиваться поудобнее, Бэннер взял Лэнга под руку и повел его в приемную.
– Прежде всего мы должны кое в чем разобраться, Арчи. – Он закрыл за собой дверь.
Лэнг огляделся:
– А где мой секретарь? Место пусто.
Бэннер завис над столом секретаря.
– Я послал его купить уран по цене никеля. В любом случае это частный разговор. Приятель, пора тебе узнать, кто на самом деле убил Дроллена, если ты еще не догадался.
– Я не догадался.
– Самой важной зацепкой, попавшейся нам на глаза, была информация о том, что Дроллен женился на фрике из шоу. Ты задумывался, кто может быть этим фриком? На ком из них Дроллен мог бы жениться? У большинства хороших шоу обычно есть резиновый человек, татуированная леди, толстая дама, великан, мальчик-с-пальчик, силач, пожиратель огня, парень с собачьей мордой, бородатая дама, сиамские близнецы, девушка без головы, живой скелет, полумужчина-полуженщина, окостеневший человек, трехногая дама. Выбирай! Хотя, подожди минуту! Я кого-то пропустил, верно? Безрукое чудо. Так и вижу, как Гудини, имевший две руки, завязывал узлы на нитке босыми пальцами ног. Обычно безрукое чудо на шоу легко вырезает ногами «валентинки» из картона, рисует по-детски птичек и рыбок, заводит часы, открывает перочинный нож, попадает в цель размером с четвертак из лука с десяти ярдов и бьет злого скрипача. Понимаешь, к чему я клоню, Арчи? То, что вы обнаружили на рукоятке ножа, было отпечатками пальцев не рук, а ног убийцы!
– Клянусь своими сапогами! – воскликнул Лэнг. – Вот оно! Смирительная рубашка ничего бы не значила для безрукого чуда!
– Теперь ты понимаешь. Ты сказал, что в ту ночь все касались друг друга ногами в темноте. Следующий фокус преступника заключался в том, чтобы тайно выскользнуть из своих ботинок и тихонько удалиться по толстому ковру. Припомни-ка. Это явно был не ты. Ты всегда носишь эти ковбойские сапоги, которые не так-то легко снять. Ты не сумел бы выбраться незаметно для окружающих. И ты сказал, что на Летисии были туфли с высокой шнуровкой. Она бы тоже не смогла бесшумно разуться и обуться. На Уэсли были гетры. Одними ногами расстегнуть и застегнуть их было бы невозможно. Айви была в туфлях на высоком каблуке, и ее ноги были окрашены. Значит, чулок у нее не имелось. Ты когда-нибудь замечал, как легко женщина обувает и снимает туфли-лодочки при игре, например, в бридж? Она могла это сделать так, что вы ничего не заметили.