В декабре инспектор Оскар Пайпер получил официальное сообщение:
«Вы должны присутствовать в качестве свидетеля от штата Нью-Йорк на казни Артура Риза 7 января в полночь.
“Синг-Синг”[52], Оссининг, шт. Нью-Йорк».
– Обязательно, – произнес инспектор.
Эллери Куин
Хотя это может показаться несправедливым по отношению к другим очень хорошим писателям, но трудно поспорить со словами Энтони Баучера: «Эллери Куин – это история американского детектива».
Это было блестящее маркетинговое решение: два кузена-соавтора из Бруклина, писавшие под псевдонимом Эллери Куин, – Фредерик Данней (урожденный Даниэль Натан) (1905–1982) и Манфред Б. (Бэннингтон) Ли (урожденный Мэнфорд Леповски) (1905–1971) – также назвали своего персонажа-детектива Эллери Куин. Они рассудили, что так читателю будет проще запомнить имя автора и персонажа. Прием сработал, и имя Эллери Куин стало одним из самых известных в истории детективной литературы.
Ли был полноправным соавтором всех созданных под псевдонимом Эллери Куин произведений, но Данней сам по себе являлся весьма заметной в мире детективной прозы фигурой. В 1941 году он основал журнал «Ellery Queen’s Mystery Magazine», и в наше время, по прошествии более семидесяти лет, журнал остается самым значительным периодическим изданием в этом жанре. Данней также одним из первых стал создавать сборники детективных рассказов. Антологии, которые он редактировал, по праву считаются превосходными; в первую очередь это «Сто один год развлечений» (1941) – на мой взгляд, лучший сборник рассказов из всех когда-либо опубликованных. Данней также выпустил такие знаковые справочники, как «Кворум Куина» (1951), в котором рассказывается о 106 (позднее эта цифра была увеличена до 125) важных книгах в этом жанре, и «Детективный рассказ» (1942) – библиография всех детективных книг, отсортированных Даннеем по дате публикации. По произведениям Эллери Куина было снято более десяти фильмов, созданы несколько радиопередач и телешоу, а также выпущены комиксы. В общем, не будет преувеличением назвать Эллери Куина настоящим олицетворением истории американского детектива.
«Призрачный дом» был впервые напечатан в 1935 году, в февральском номере «American Magazine»; позднее в сборнике «Новые приключения Эллери Куина» он был переименован в «Божий светильник» (Нью-Йорк, «Стоукс», 1940). В 1951 году он был опубликован как отдельная повесть в издательстве «Делл» в недолговечной серии «Книги за десять центов».
Призрачный дом
Если бы наше повествование начиналось так: «Давным-давно в доме, затерянном в дикой местности, жил старый отшельник Мэйхью – безумец, который похоронил двух жен и прожил жизнь, наполненную смертью, и его дом назывался “Черным домом”» – вряд ли эта история показалась бы кому-нибудь необычной. Многие люди живут в подобных домах, и их тайны порой материализуются, как эктоплазма[53], над их головами.
Каким бы неорганизованным ни был мистер Эллери Куин в быту, мысли его всегда были упорядоченны. Галстуки и туфли могли быть в беспорядке разбросаны по спальне, но мозг работал как безупречная машина, функционирующая так же четко и организованно, как Солнечная система. В общем, если с Сильвестром Мэйхью, его женами и мрачным жилищем и была связана какая-то тайна, можете не сомневаться – мозг Куина ухватился бы за нее, разобрал на части и четко разложил аккуратными рядами.
Рациональность – вот как это называется. И никакая мистическая чепуха не могла бы одурачить этого молодого человека. Никак не могла! Он прочно стоял обеими ногами на земле и знал, что дважды два – всегда четыре.
Конечно, Макбет утверждал, что камни могут двигаться и деревья – говорить[54], но не будем обращать внимание на эти литературные фантазии. В наше-то время, в двадцатом веке с его Коминтернами, мировыми войнами и экспериментами в сфере ракетной техники?
Бред какой-то!
Мистер Куин был уверен, что в нашем суровом, жестоком мире больше нет места чудесам. Если только это не чудеса глупости или алчности. И каждый, кто имеет хотя бы каплю разума, это понимает.
«Да, – сказал бы мистер Куин, – есть йоги, вуду, факиры, шаманы и прочие обманщики с изнеженного Востока и из первозданной Африки, но никто не обращает внимания на их жалкие трюки – в смысле, никто в здравом уме. Это разумный мир, и все, что в нем происходит, должно иметь разумное объяснение».
Вы ведь не ожидаете, будто кто-то в здравом уме поверит, например, в то, что обычный человек из плоти и крови может вдруг нагнуться, схватиться за свои шнурки и улететь? Или что буйвол способен на ваших глазах превратиться в златовласого юношу? Или что человек, умерший сто тридцать семь лет назад, может отодвинуть собственное надгробие, выбраться из могилы, зевнуть, а потом спеть три куплета из «Мадемуазели из Арментьера»?[55] Или даже, если уж на то пошло, что камень может двигаться, а дерево говорить – хотя бы на языке Атлантиды или Му?[56]
Или же… вы этого ожидаете?
История о доме Сильвестра Мэйхью была довольно странной. Когда она случилась, это чуть не выбило почву из-под ног здравомыслящих и не развеяло по ветру убеждения легковерных. И прежде чем в этой фантастической и непостижимой ситуации была поставлена точка, в ней принял участие сам Бог. Да-да, Бог вмешался в историю дома Сильвестра Мэйхью – вот что сделало ее самым замечательным приключением, в которое когда-либо оказывался вовлечен Эллери Куин, этот худощавый и неутомимый агностик.
А первые загадки в деле Мэйхью были тривиальными – в них просто не хватало многих относящихся к делу фактов; они приятно щекотали нервы, но едва ли их можно было отнести к сверхъестественному…
Тем ненастным январским утром Эллери растянулся на ковре перед камином, глядя на огонь и размышляя, что предпочесть: поехать на Сентрал-стрит в поисках увеселений, бросив вызов скользким улицам и пронизывающему ветру, или остаться дома – в праздности, но в комфорте, когда зазвонил телефон.
На проводе был Торн. Он всегда представлялся ему образцом уверенности и невозмутимости, и сейчас, услышав его, Эллери удивился. Торн казался взволнованным – в его голосе явно ощущалось беспокойство. Это был первый раз, когда Торн позволил себе проявить эмоции.
– Что случилось? – спросил Эллери. – Надеюсь, с Энн все в порядке?
Энн была женой Торна.
– Да-да. – Торн говорил сипло и быстро, словно на бегу.
– Где, черт возьми, вы пропадали? Я только вчера видел Энн, и она сказала, что почти неделю не получала от вас вестей. Конечно, она привыкла к вашей одержимости адвокатскими проблемами, но шестидневное отсутствие…
– Послушайте меня, Куин, и не перебивайте. Мне нужна ваша помощь. Можете встретиться со мной на пятьдесят четвертом причале через полчаса? Это Норт-Ривер.
– Разумеется.
Торн пробормотал нечто удивительно похожее на «Слава богу!» и поспешно продолжил:
– Соберите сумку. На пару дней. И возьмите револьвер. Главное, не забудьте револьвер, Куин.
– Хорошо, – сказал Эллери, ничего не понимая.
– Я встречаю кунардер[57] «Карония». Сегодня утром он прибывает. Я буду с человеком по имени Райнах, доктор Райнах. Вы мой коллега, запомнили? Ведите себя строго и властно. Не проявляйте дружелюбие, не задавайте ему или мне вопросы. И сами не поддавайтесь на расспросы. Ясно?
– Ясно, но не совсем. Что-нибудь еще?
– Позвоните Энн. Передайте ей сердечное приветствие и сообщите, что меня еще несколько дней не будет дома, но вы рядом и со мной все в порядке. И попросите ее позвонить в мой офис и предупредить Кроуфорда.
– Даже ваш партнер не знает, чем вы занимаетесь? – удивился Эллери.
Однако Торн уже повесил трубку.
Эллери, нахмурившись, тоже положил трубку. Это было более чем странно.
Торн всегда был добропорядочным гражданином, успешным адвокатом и примерным семьянином, занимавшимся сухой и не особенно интересной юридической практикой. А теперь старый добрый Торн как будто застрял в паутине тайн…
Эллери глубоко вдохнул и позвонил миссис Торн, постаравшись ее успокоить. Потом позвал Джуну, бросил в сумку кое-какую одежду, поморщившись, зарядил свой револьвер 38-го калибра и набросал записку для инспектора Куина. Затем быстро спустился вниз, сел в вызванное Джуной такси и высадился у 54-го причала за тридцать секунд до назначенного времени.
Эллери сразу понял, что с Торном явно что-то не в порядке, еще до того как обратил внимание на огромного толстяка рядом с адвокатом.
Торн съежился в своем клетчатом пальто, словно хотел стать меньше ростом. Он состарился на несколько лет за те несколько недель, что Эллери не видел его. Обычно гладко выбритые щеки были покрыты неровной щетиной. Даже одежда выглядела неопрятной и мятой. И в его налитых кровью глазах мелькнуло облегчение, когда он пожимал руку Эллери, что показалось довольно жалким, учитывая былую самоуверенность и апломб Торна.
– Привет, Куин, – произнес он. – Боюсь, нам придется ждать дольше, чем предполагалось. Хочу представить вас друг другу. Доктор Герберт Райнах. Доктор, это Эллери Куин.
– Приветствую, – кивнул Эллери, чуть коснувшись огромной руки в перчатке. Если он должен быть властным, то можно вести себя и грубовато.
– Сюрприз, мистер Торн? – поинтересовался доктор Райнах самым низким голосом, который Эллери когда-либо слышал. Голос вырывался из недр его груди, как эхо грома. Маленькие красноватые глазки холодно буравили Эллери.
– Надеюсь, приятный, – сказал Торн.
Закуривая и прикрыв ладонью сигарету, Эллери мельком взглянул в лицо своего друга и прочитал в его взгляде одобрение. Значит, он выбрал правильный тон – и знал, как действовать дальше. Эллери, отбросив спичку, резко повернулся к Торну. Доктор Райнах изучал его отчасти озадаченно, отчасти с насмешкой.