– Я не могу остаться, – быстро сказала она. – Мне нужно идти, пока не поздно. Одолжи мне катер прямо сейчас, Секуторис.
Тот пожал плечами.
– Погода может и проясниться – это всего лишь начало вечера. Еще полчаса до колдовской полуночи. Как насчет выпивки?
Он щелкнул пальцами в сторону темного алькова. Вокруг ниши вспыхнула бахрома крошечных огоньков, и за ними материализовалась фигура Роже, лысого слуги Секуториса, с подносом, полным коктейлей. Он прошел в гостиную под аплодисменты.
– Старый трюк, – пренебрежительно усмехнулся Аруж, однако взял напиток. – Огоньки, чтобы мы не могли заглянуть внутрь, и отодвинутая панель, из которой появился Роже.
– Верно, – признал Секуторис. – А вот новый.
Он взял колоду карт из серванта и выбрал королей и тузов.
– Не трогай, – произнес он. – А то скажешь, что я пометил. Подумай о карте, Уиггинс, просто подумай.
Перетасовав восемь карт, Секуторис положил их «рубашкой» вверх на середину стола.
– Теперь коснись четырех, – велел он.
Аруж, пренебрежительно поморщившись, так и сделал. Секуторис убрал указанные им карты.
– Теперь еще две, – добавил Секуторис, и осталось две карты. – И еще одну, – продолжил он и в третий раз убрал карту, к которой прикоснулся Аруж. На столе лежала одна карта.
– О какой ты подумал? – спросил он.
– Туз червей, – пробормотал Аруж.
Секуторис медленно перевернул оставшуюся карту лицевой стороной вверх. Это был туз червей.
– Десять долларов за этот фокус, – предложил Стефано.
– Я бы не дал за него ни цента, – усмехнулся Аруж.
– Уиггинс не дал бы ни цента, даже чтобы увидеть, как в Верховном суде играют в солдатиков, – заметил Секуторис, посмеиваясь, затем покачал головой в ответ на вопрос Стефано. – Не продается, старина. Я завещал тебе все свои вещи, включая фокусы. Подожди, пока я не умру.
– Стефано очень нужны новые трюки, – шепнул Дрексел Кэсси, – но Секуторис не поможет, даже с этим маленьким приемом.
– И он все упоминает о смерти, – прошептала она. – Перешел бы от слов к делу.
– Он вам не нравится, верно? – спросил Дрексел.
Она кивнула:
– Я ушла из его шоу, потому что он стал слишком… дружелюбным. Теперь он опять взялся за старое.
В ее прекрасных темных глазах мелькнуло презрение.
Секуторис, не замечая, что его обсуждают, отпирал дверь шкафа[89].
– Хотите посмотреть на мой аппарат для шоу в новом сезоне? – предложил он гостям и, зайдя внутрь, начал снимать с полки сверкающие вещи.
С внезапным смехом Аруж бросился вперед, захлопнул дверь шкафа и торопливо повернул ключ. В его глазах светился озорной восторг.
– Ну, Секуторис! – крикнул он. – Ты мастер побега – посмотрим, как ты убежишь отсюда!
Изнутри донесся настойчивый стук.
– Открой, – приглушенным тоном попросил Секуторис.
– Нет, это ты открой! – Аруж усмехнулся, глядя на присутствующих.
– Тебе это просто так с рук не сойдет, Уиггинс! – зловеще пообещал Секуторис, стуча все громче.
– Послушайте, – вмешался Стефано, – мне небезразличны трюки моего брата. Не хочу, чтобы вы видели, как он убегает.
– Если он сбежит, – заметил Рохейм.
– Еще как сбегу! – прорычал изнутри Секуторис.
– Мы можем дать ему десять минут, – предложил Рохейм.
– Секуторис! – крикнул Аруж, вынимая ключ из замка. – У тебя есть десять минут, чтобы выбраться, – если сможешь.
Они прошли в соседнюю комнату, и маленький жонглер бросил ключ на стол. Интересующиеся в основном своей профессией гости вновь заговорили о работе. Они обсуждали иллюзии, публику, триумфы – как вдруг комната погрузилась во тьму.
– Бурные ветры и волны пережимают эти легкие провода, – объяснил Стефано. – Но он зачем-то все равно построил дом здесь, на скале!
Пытаясь нащупать в темноте выключатель, Дрексел наткнулся на стол и коснулся ключа, который положил сюда Аруж. На секунду ему захотелось шутки ради бесшумно прокрасться в гостиную и освободить Секуториса. Но зачем помогать тому, кто раздражает Кэсси? Дрексел отодвинулся от стола, сунув ключ в карман. «В любом случае шутка удалась», – решил он.
За его спиной кто-то щелкал выключателем. Голоса вокруг жаловались на темноту, и тут наконец стало светлее. Роже вошел в комнату с двумя свечами в подсвечнике, и при этом освещении лица гостей превратились в странные маски.
– Как вы думаете, долго ли не горел свет? – спросила Кэсси, стоявшая рядом с Дрекселом.
Рохейм достал часы и поднес к глазам.
– Секуторис заперт уже по меньшей мере пятнадцать минут, – ответил он и взял подсвечник у Роже. – Где ключ?
– У меня, – ответил Дрексел, и Роже повел их в гостиную.
Свечи отбрасывали на стену и потолок странные пляшущие тени, когда гости столпились возле двери шкафа. Она была по-прежнему заперта на ключ.
– Сдаешься, Секуторис? – ехидно крикнул Аруж.
Из шкафа не донеслось ни звука.
– Наверное, он сбежал оттуда и теперь подстерегает тебя где-то в тени, – предположил Стефано.
Аруж торопливо огляделся, а остальные рассмеялись. Но в смехе их ощущалась легкая нервозность.
– Его не видно, – произнес Дрексел. – Давайте откроем.
Он вставил ключ в замок, повернул – и, как большая бутылка, сорвавшаяся с полки, Секуторис выпал из шкафа и с глухим стуком рухнул лицом вниз…
Из Беннингтона прибыл полицейский катер и остановился около самой двери, потому что прилив покрыл скалу до фундамента Мэджик-Мэнор. Гости маленького замка, собравшись у входа, едва могли разглядеть огни материка. Лил сильный дождь, превращавший волны в черные клубки.
Из кубрика появилась высоченная фигура и шагнула к двери. С огромного дождевика и фетровой шляпы струилась вода.
– Гринстэд, отдел по расследованию убийств, – представился промокший мужчина. – Кому принадлежит этот дом?
– Он принадлежал фокуснику Секуторису, – ответил Стефано. – Это тот, кто умер и по поводу которого я звонил в полицию.
Гринстэд снял свою мокрую шляпу, и они смогли получше рассмотреть его широкий рот, густые брови и нос с горбинкой.
– Здесь есть кто-нибудь из его родных? – спросил он.
Роже повернулся и молча удалился в глубь дома.
– Ближайший родственник – это я, – сообщил Стефано. – Я его сводный брат.
Гринстэд прошел в гостиную и снял простыню с неподвижного тела в углу. Он всмотрелся в бородатое лицо Секуториса, его искаженные черты, пурпурный шрам на горле, измятый красный костюм.
– Задушен, – хрипло заключил он.
Дрексел протянул ему пару соединенных металлических колец, которые лежали на столе.
– Это ножные кандалы из его кабинета, – объяснил он. – Секуторис использовал их в своих выступлениях. Один из них сжимал его шею.
Гринстэд взял кандалы.
– И вы их сняли? – раздраженно воскликнул он.
– Разумеется, я их снял. – Я пытался реанимировать его – делал ему искусственное дыхание.
– И все остальные, конечно, хватали эти кандалы, – проворчал детектив. – Покрыли их отпечатками. Как, по-вашему, я смогу поймать убийцу?
– Убийцу? – удивилась Кэсси, вздрогнув. – Он был убит?
– Нет, леди, – усмехнулся Гринстэд. – Эти железяки просто подкрались к нему сами по себе и ласково обвились вокруг шеи.
В широко распахнутых глазах Кэсси мелькнул страх.
– Я думала, вероятно, самоубийство…
– Невозможно. – Тяжело опустившись на колени, Гринстэд коснулся макушки мертвеца указательным пальцем. – Видите этот синяк? Он не смог бы сам себе его поставить, не нырнув во что-нибудь головой вперед. Нет, кто-то ударил его по голове, затем защелкнул кольцо на горле, и он задохнулся.
Детектив натянул простыню на тело.
– Вы, сводный брат, – обратился он к Стефано, – расскажите мне обо всем.
Пока Стефано говорил, детектив быстро записывал в блокнот. Затем он обошел замок, заглянув во все уголки гостиной, кабинета, кухни-мастерской и комнаты, где иногда спали Секуторис и Роже. Вскоре Гринстэд пригласил в кабинет Дрексела.
– Я начну с вас, – мрачно объявил он.
Дверь закрылась, и они сели. Гринстэд взял телефон и набрал номер.
– Убийство, шеф, – сказал он в трубку, когда ему ответили. – Не вернусь до завтра. Погода отвратительная. – Он повесил трубку и повернулся к Дрекселу. – Этот сводный брат сказал, что вы газетный репортер. Что вы здесь делаете?
Дрексел объяснил, и Гринстэд кивнул.
– Значит, Секуторис был королем наручников? – сказал он после паузы. – Не были ли кандалы подделкой?
Дрексел взял со стола кольца, изучил их и встряхнул.
– Вряд ли, – ответил он. – Секуторис не нуждался в фальшивках. Настоящие кандалы просто падали с него, когда он этого хотел. Похоже, он действительно был нокаутирован, иначе скинул бы и эти.
– Сколько времени нужно фокуснику, чтобы взломать замок?
– От двух минут и дольше, в зависимости от того, насколько он опытный. А Секуторис был лучшим со времен смерти Гудини.
– Сколько времени прошло между тем, как погас свет, и тем, как принесли свечи? – спросил детектив.
– Примерно восемь.
– В это время кто-то отпер дверь шкафа, вырубил Секуториса, нацепил кольцо ему на шею, снова запер дверь и вернулся сюда, – произнес Гринстэд и поджал губы. – Мог ли кто-нибудь, кроме Секуториса, взломать замок, сделать всю работу и снова запереть шкаф в темноте, и так быстро?
– Не знаю.
Дрексел утаил информацию о том, что прежде Кэсси была ассистенткой Секуториса.
– Где вы взяли ключ, чтобы отпереть шкаф?
– Ну, с этого стола, куда его положил Аруж, – ответил Дрексел.
Гринстэд сменил тему.
– Теперь об этом Стефано. С фокусами своего брата он добился бы большого успеха, вместо того чтобы просто сводить концы с концами, да?
– Верно.
Детектив сделал записи в своем блокноте.
– Можете идти, – сказал он и, открыв дверь, позвал Стефано: – Заходите, сводный брат!
Дрексел сел рядом с Кэсси, а Стефано вошел в кабинет. Присутствующие старались не смотреть на прикрытое простыней тело в углу, и их лица при свете свечей были бледными и напряженными. Обрывки беседы чередовались с неловкими долгими паузами.