— Ждите адвоката. — Это все, что ему сообщили, прежде чем заперли.
Час. Это же недолго? Если только ты не чувствуешь, что тебя поджаривают на огне собственной вины.
Он опоздал минут на пять, не больше. Не успел, и теперь неизвестность вперемешку с отчаянием кислотой растекалась по венам.
Бывший космодесантик с силой потер лицо.
Наконец бронированная дверь открылась, и в комнату зашли двое. Лощеный, уверенный в себе адвокат. И нервный, прячущий руки в карманах слегка мятого костюма, агент ГСБ.
Адвокат быстрым взглядом окинул помещение, просканировал своего подопечного и будто удовлетворенно кивнул:
— Добрый день, господин Бэнс. Я ваш адвокат. Давид Ковач.
Дҗей кивнул в ответ. Пожать друг другу руки они не могли.
Наверняка Мими постаралась — отыскала этого прощелыгу. Вряд ли бы кто еще так быстро побеспокоился. Одно смущало — холеное лицо его новоявленного адвоката было поизвестнее, чем его собственное. Крупная рыба юриспруденции — среди его клиентов целая толпа знаменитостей, правда, попавшихся по тяжелым статьям. Мелкими делами Ковач не занимался. Впрочем, это дело десятое. Сейчас важно другое.
— Меня зовут агент Скотт, — представился гэсбэшник.
И все, никаких имен.
— Не дадите нам минуту переговорить? — спокойно поинтересовался адвокат.
Отказать ему не имели права.
— Даже пять, — заверил Скотт, любезно оставляя адвоката с клиентом одних. Фигурально выражаясь.
Наблюдать-то за ними будут в любом случае.
Прежде чем адвокат начал обрисовывать детали дела, Эйджей быстро спросил:
— Что с Кэмелией?
— Жива, в больнице с огнестрельным ранением.
Облизнув сухие губы, ведущий хрипло уточнил:
— Перспективы?
— Больше подробностей я не знаю.
Джей прикрыл веки. Жива. Остальное — пустое. Главное, она жива. От облегчения он чуть не стек по стулу, пусть даже это и было неудобно.
Ковач, утолив любопытство клиента, начал рассказывать: за что задержали, какой срок грозит в случае самых наихудших перспектив.
— Εсли бы вы не появились у дома госпожи Уджин, вы бы все так же проходили по этому делу, но как свидетель и только. — Адвокат не укорял. Голос его звучал ровно, он лишь спокойно констатировал факты.
— Будете спрашивать, действительно ли я причастен? — невесело усмехнулся Джей.
— Наша общая шебутная знакомая рассказала предысторию.
Ведущий кивнул. Как выберется отсюда, подарит Мими сертификат на неограниченное количество рыбы и пива.
— В таком случае мне нужно всего лишь слушаться вас и говорить только правду. — Джей не спрашивал.
— Приятно работать со столь рассудительным человеком, — хмыкнул адвокат.
Он поднял руку, показав, что закончил разговаривать с клиентом и можно начинать допрос.
Все-таки не зря Ковач снискал свою славу. Одним только взглядом и еле заметным движением брови он давал понять подзащитному, где стоит подробнее ответить на вопрос, а где — ограничиться скупой фразой. При этом совсем не пресекал попытки агента выйти за рамки вопросов, относящихся к делу. И наоборот — поощрял вопросы, касающиеся личной жизни Джея.
Казалось бы, расскаҗи он, что его связывает с Кэм, помимо пережитых приключений на острове, агент лучше бы понял мотивы ведущего. Однако же выворачивать личные отношения и чувства перед гэсбэшником и перед адвокатом не хотелось. Зачем устраивать моральный стриптиз? Поэтому Джей лишь подтвердил, что приходил к Уджин накануне. Всего лишь как товарищ по несчастью.
— Мы многое за те дни вместе пережили. Я хотел убедиться, что с ней все в порядке.
Γэбэшника такой ответ устроил, адвокат же недовольно поджал губы. Джей покачал головой, показывая, что больше из него не вытянуть.
Допрашивали его долго, упорно и дотошно. Бывший космодесантник потерял счет времени, язык уже заплетался, но он продолжал терпеливо отвечать на порой бредовые вопросы. Понимал, что усыпляют бдительность, хотят подловить, однако скрывать ему было нечего. Кроме ситуации в коридоре дома подельника Айзека. Но труп ведущему не припишут уж точно — определить, от чьего оружия погиб тот бандит, несложно. Подумаешь, Джей им прикрывался. Теперь уже ничего не докажут.
Скотт хотел раскрутить цепочку — откуда вообще ведущий достал информацию о том логове. Но и тут Джей выкрутился. Что-то услышал еще там, на острове. Что-то прикинул по старой памяти. Там чуть-чуть, здесь немного. Ничего конкретного, а вон как сложилось.
Впрочем, наверняка гэсбэшник понял, что копать в этом направлении без толку, — предъявить Бэнсу нечего. Приличия ради Скотт попытал Джея еще с час, но после вынужден был отпустить в камеру. Предупредил только, что они еще будут проверять, всю ли правду им рассказал Эйджей.
Его промариновали в изоляторе ещё четверо суток. По подозрению в таком преступлении могли продержать и около месяца. Пару раз выводили на допросы, где, разумеется, обязательно присутствовали адвокат. Но предъявить ничего конкретного так и не смогли.
— Вы свободны. Только до нашего распоряжения не покидайте планету, — напоследок предупредил агент.
Выйдя вместе с адвокатом за пределы здания, Джей глубоко вдохнул, подставляя лицо свежему ветру.
— Подбросите до столицы? — повернулся ведущий к Ковачу.
— Разумеется, — кивнул тот. — У меня же почасовая оплата.
Джей хрипло рассмеялся, покачал головой и пошел за адвокатом на стоянку.
Кэмелию выписали через пять дней, после того как она пришла в себя.
Разумеется, доктор снабдил ее кучей рекомендаций, наставлений и просто пожеланий.
— Берегите себя, — закончил он свою речь.
— Спасибо, — искренне поблагодарила Кэм. — За все спасибо!
Забирал из госпиталя ее Алекс, на заднем сиденье эфки которого сидела Никки.
— Не хотела лишний раз мелькать, — прокомментировала она то, что не зашла, а ждала на стоянке. За зеркальными стеклами видно ее не было.
Кэм вяло улыбнулась и кивнула. Устроившись рядом с Никки, она отвернулась к окну, где уже мелькали кварталы высоток. Пара минут, и они переместятся в «Низину» — так называли район столицы, где располагались частные дома.
— Если нужно, я пришлю спецов, подлатают твою систему охраны, — бросил Алекс через плечо.
Он сам управлял эфкой. Не особо доверял автопилоту, а водителя вызывал только в крайних случаях.
— Странно, что ещё не сделал этого, — хмыкнула Кэм.
Никки переводила взгляд с одного на другого и улыбалась такой улыбкой, будто наблюдала за детьми.
— Как ты могла такое подумать? Чтобы я, да без твоего спроса…
— На самом деле не надо ничего. Мне есть к кому обратиться. Странно, что раньше не побеспокоилась об этом. — Кэм пожала плечами. — Ну ничего, теперь с особым усердием прослежу, чтобы все сделали как надо.
Алекс обменялся взглядом с Никки, сжал губы и ничего не сказал.
Непринужденной беседы не получилось. Никки пыталась что-нибудь придумать, болтала о ничего не значащих вещах, Рой пытался поддакивать и вставлять свои реплики, но разговор рассыпался, и ничего не выходило.
Кэм же погрузилась в себя, особо не включаясь.
Когда наконец оказались у ее дома, она спросила:
— С ним что-то случилось, раз вы так про него ничего и не сказали? Да?
Никки отвела глаза, Алекс же посмурнел, скривился, будто почувствовал неприятный запах.
Уточнять, про кого спрашивает Кэм, не было нужды.
— Насколько я знаю, он вчера прибыл домой, — произнес Рой словно нехотя.
— Вот как, — рассеянно пробормотала Кэм.
Алекс с Никки надолго у нее задерживаться не стали. Чувствовали себя лишними, но в то же время не хотели бросать ее одну.
— Обещай, что если что-то понадобится, то обязательно свяжешься, — не отступал Алекс.
Кэм не хотелось спорить, настаивать на своем. Проще было на все согласиться, а потом уже разбираться с последствиями.
— Конечно. — Она мягко улыбнулась и обняла друга на прощание.
Никки неловко сжала ее плечо и ушла вслед за Роем.
Первым делом Кэм проверила охранную систему. Соврал Алекс — уже сам все сделал. Спецы даже не старались подлатать дыры в системе — заменили полностью. И это помимо того, что была заменена охрана всего поселка. Теперь посторонние сюда могли попасть сугубо по приглашению жителей. То-то при подлете не было видно журналистов…
Общий чат жителей поселка пестрел сообщениями о последних событиях. Имя Алекса, разумеется, не мелькало. Упоминали о ней, что вполне понятно. С кем ещё могли связать изменения? Впрочем, почти никто не роптал, хотя пара критических возгласов прозвучала. Еще бы, охрана-то не бесплатная, хотя плата в расчете на каждого жителя была чисто символической.
После Кэм принялась наводить порядок в доме. Да, на первый взгляд все чисто — кровь убрали, все вроде бы стояло на своих местах. Но наверняка силовики проводили обыск, наверняка куча посторонних людей трогала ее вещи. Противно, мерзко.
К вечеру всю мебель, одежду, посуду и другие вещи забрали. Кэм вызвала сервис, торгующий вещами, которыми успели попользоваться. Продадут кому-то — хорошо. Нет — отправят на утилизацию, да и не жалко.
Проводив последнего грузчика, Кэм пошла за роботом-мойщиком. Вымыть, вычистить все, чтобы следов не осталось. Ни от грузчиқов, ни от гэсбэшников.
В кладовку она так и не дошла. Пришло сообщение от охраны, что к ней гость.
Джей.
Волнения, трепета, предвкушения встречи не было. Откуда-то прилетела догадка, о чем будет разговор. И сил сокрушаться не нашлось.
— Ты переезжаешь? — вместо приветствия спросил ведущий, едва заметил, что в доме стало несколько пусто.
— Навожу порядок.
Джей кивнул, будто действительно понял.
— Прости, предложить присесть не могу. Угостить чем-то — тоже. — Извинений в голосе Кэм все же не звучало. Она лишь констатировала. — Вещи привезут только через пару часов.
— Да ничего. Я ненадолго.
Он прислонился к стене, засунув руки в карманы. Кэм застыла у противоположной стены. Скопировала позу гостя, только руки сложила на груди.