Близким друзьям, которые ее посещали, Раневская иногда предлагала посмотреть на картину, которую она нарисовала. И показывала чистый лист.
— И что же здесь изображено? — интересуются зрители.
— Разве вы не видите? Это же переход евреев через Красное море.
— И где же здесь море?
— Оно уже позади.
— А где евреи?
— Они уже перешли через море.
— Где же тогда египтяне?
— А вот они-то скоро появятся! Ждите!
Разгадывают кроссворд:
— Женский половой орган из пяти букв?
— По вертикали или по горизонтали?
— По горизонтали.
— Тогда ротик.
Опять отгадывают кроссворд.
— Падшее существо, пять букв, последняя — мягкий знак?
Раневская быстро:
— Рубль!
Раневская уверяла, что на амурном фронте ее буквально преследовали неудачи. На ее первом свидании выяснилось, что гимназист пригласил на рандеву сразу двух девочек, а потом наблюдал, как соперницы его делят. История кончилась грустно: конкурентка стала швырять в Фаину камнями.
Еще один курьез случился с Раневской в Баку — в парке к ней пристал какой-то мужчина. Пытаясь от него отвязаться, она сказала: «Товарищ, вы, наверное, ошиблись. Я старая и некрасивая женщина». Он обогнал ее, посмотрел в лицо и заявил: «Вы правы. Очень извиняюсь». «Мерзавец!» — так обычно заканчивала рассказывать эту историю Фаина Георгиевна.
Кто-то из актёров звонит Фаине Георгиевне, чтобы справиться о здоровье.
— Дорогой мой, — жалуется она, — такой кошмар! Голова болит, зубы ни к черту, сердце жмет, кашляю ужасно. Печень, почки, желудок — все ноет! Суставы ломит, еле хожу… Слава Богу, что я не мужчина, а то была бы ещё предстательная железа!
Все, кто бывал у Раневской дома, обязательно отмечали, как трогательно относилась старая артистка к своему подобранному на улице с поломанной лапой псу Мальчику. Соседка рассказывала, что, войдя к ней однажды, обнаружила её неподвижно сидящей в кресле — на открытой ладони лежала не подающая признаков жизни муха. Как выяснилось, муха залетела в молоко, и Раневская ждала, чтобы муха обсохла и улетела.
Трогательная дружба связывала Раневскую с… тараканами. Актёр и певец М.М. Новохижин рассказывал, что часто записывался с Раневской на радио. Репетировали у Раневской дома — с чаем, пирогами и… тараканами. Да-да, тараканами, у Раневской их было множество, она их не убивала, наоборот, прикармливала и называла «мои пруссачки». Они ползали везде, совершенно не стесняясь…
Новохижин терпел, терпел, но когда один самый нахальный таракашка пополз прямо в тарелку с пирогом, он ладонью припечатал его к столу.
Фаина Георгиевна встала над столом в полный рост и пророкотала: «Михал Михалыч, я боюсь, что на этом кончится наша дружба!»
В советские времена Фаина Георгиевна не единожды при всех вела себя так, что могло быть истолковано бдительными органами как «антисоветская пропаганда».
Пятидесятые годы. В магазинах — очереди и пустые прилавки. Раневскую и ещё одну семейную черту артистов приглашают в высокопоставленный дом какого-то крупного партийного работника.
Фаина Георгиевна вспоминала: «…А на столе изобилие, как при коммунизме. Закусываем мы в полное удовольствие, налегли на семгу и осетрину, и тут хозяйка останавливает нас:
— А не пришло ли время дорогим артистам показать своё мастерство? Фаина Георгиевна, может, Вы нам прочтёте? Просим!
И захлопала в ладоши, не улыбаясь. Я сорвалась:
— А что, настала пора харч отрабатывать»?
Всех артистов заставляли ходить в кружок марксистско-ленинской философии. Как-то преподаватель спросил, что такое национальное по форме и совершенное по содержанию.
— Это пивная кружка с водкой, — ответила Раневская.
Рина Зеленая рассказывала:
— В санатории Раневская сидела за столом с каким-то занудой, который все время хаял еду. И суп холодный, и котлеты не соленые, и компот не сладкий. (Может, и вправду.)
За завтраком он брезгливо говорил: «Ну что это за яйца? Смех один. Вот в детстве у моей мамочки, я помню, были яйца!».
— А вы не путаете ее с папочкой? — осведомилась Раневская.
Фаина Раневская была на свадьбе друзей.
Когда на плечо жениху нагадил голубь, сказала:
— Вот молодожены, голубь символ того, что свобода ваша улетела и на прощание нагадила.
Артисты театра послали Солженицыну (еще до его изгнания) поздравительную телеграмму. Живо обсуждали этот акт. У Раневской вырвалось:
— Какие вы смелые! А я послала ему письмо.
Фаина Георгиевна была чрезвычайно импульсивна, легкоранима и совершенно лишена самоуверенности, самодовольства. Вот уж о ком нельзя было сказать: уравновешенная, спокойная и тем более — равнодушная. Обладая огромным темпераментом, она очень горячо, а порой и бурно реагировала на все — на обиды, свои и чужие, на несправедливость и особенно на фальшь (сама никогда не фальшивила — просто не умела).
Все, знавшие ее близко, находили, что у нее трудный характер. Безусловно, с ней подчас было нелегко. Нетерпимость, несдержанность, острое, иногда обидное словечко, сорвавшееся сгоряча, часто обижали близких людей.
И никто не знал, что эта язвительная и остроумная женщина пишет по ночам в своих записках: «День кончился. Еще один напрасно прожитый день никому не нужной моей жизни». Или «Если бы я вела дневник, я бы каждый день записывала фразу: «Какая смертная тоска…»».
«Если у тебя есть человек, которому можно рассказать сны, то ты не имеешь права считать себя одинокой. Мне некому теперь рассказывать сон». «Моя жизнь: одиночество, одиночество, одиночество до конца дней»… «Если бы на планете страдал хоть один человек, одно животное — и тогда я была бы несчастной, как и теперь…».
И чувство обделенности от того, что многое она не доиграла, не сказала, что талант ее не реализован полностью: «Кто бы знал, как я была несчастна в этой проклятой жизни со всеми моими талантами». Или еще одна горькая запись: «В актерской жизни нужно везение. Больше чем в любой другой, актер зависим, выбирать роли ему не дано. Я сыграла сотую часть того, что могла. Вообще я не считаю, что у меня счастливая актерская судьба… Тоскую о несыгранных ролях. Слово «играть» я не признаю. Прожить еще несколько жизней…».
Но все эти тяжелые мысли, тоска, ощущение вселенского одиночества оставались за кадром. Она снималась, играла в театре, и никто не подозревал об ее истинных мыслях. Она была такой, какой ее привыкли видеть окружающие за много лет — энергичной, остроумной, склонной к шутке и мистификации.
Роли Раневской в театре
Васса («Васса Железнова» М. Горького, 1936).
Берди («Лисички» Л. Хеллман, 1945).
Манька-спекулянтка («Шторм» В.Н. Билль-Белоцерковского, 1951).
Бабушка («Деревья умирают стоя» А. Касона, 1958).
Этель Сэвидж («Странная миссис Сэвидж» Дж. Патрика, 1966).
Люси Купер («Дальше — тишина» Вина Дельмар. Режиссер Анатолий Эфрос, 1969).
Филицата («Правда — хорошо, а счастье лучше» А. Н. Островского, 1980).
Фильмография Раневской
1934 Пышка — госпожа Луазо.
1937 Дума про казака Голоту — Попадья.
1939 Ошибка инженера Кочина — Ида, жена портного.
1939 Подкидыш — Ляля.
1939 Человек в футляре — жена инспектора гимназии.
1940 Любимая девушка — тетка Добрякова.
1941 Мечта — Роза Скороход.
1941 Как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем — Горпина.
1942 Александр Пархоменко — таперша.
1943 Новые похождения Швейка («Солдатская сказка») — тетушка Адель.
1943 Три гвардейца («Родные берега») — Директор музея.
1944 Свадьба — мамаша.
1945 Небесный тихоход — профессор медицины.
1945 Слон и верёвочка — бабушка.
1947 Весна — Маргарита Львовна.
1947 Золушка — Мачеха.
1947 Рядовой Александр Матросов — врач.
1949 Встреча на Эльбе — миссис Мак-Дермот.
1949 У них есть Родина — фрау Вурст.
1958 Девушка с гитарой — Свиристинская.
1960 Осторожно, бабушка! — бабушка.
1960 Драма (телефильм) — Мурашкина.
1964 Лёгкая жизнь — Маргарита Ивановна (Королева Марго).
1964 Фитиль № 25 — Гадалка в сюжете «Карты не врут».
1964 Фитиль № 33 — гражданка Пискунова в сюжете «Не поеду».
1965 Сегодня новый аттракцион — директор цирка.
1965 Первый посетитель — старая дама (эпизодическая роль).
Озвучивание мультфильмов
1943 Сказка о царе Салтане.
1970 Карлсон вернулся — Фрекен Бок.