– Хорошо успокаивает нервы, – заметила Летисия.
– У меня и так полный порядок с нервами, – уверила я, хотя со всклоченными волосами, не поддавшимися расческе, выглядела не лучше сумасшедшей. – Что вы хотели?
– Девичник, – призналась тетушка. – Мне одиноко в замке. Арветта уехала к мужу, Эбигейл… это просто Эбигейл. Составишь мне компанию?
– Куда же я денусь? – вырвалось у меня помимо воли. – Конечно, составлю, раз сегодня язык такой длинный.
– У кого? – не поняла тетка, не догадываясь, что сегодня из меня хлещет фонтан честности, иногда беспощадной, иногда нелепой, но всегда приносящей проблемы. Честным людям, как ни крути, очень тяжело жить! И я уже ощущала эту самую тяжесть.
– У меня, – обреченно вздохнула я. – Надеюсь, что у вас-то будет покороче.
– Выпьем цветочного чаю? – в некотором замешательстве спросила Летисия и указала на пузатый чайник. – Отличное средство для похудания.
– Мне бы позавтракать, – намекнула я, что уже испытываю на себе самое лучше средство для стройности – голод.
– Могу предложить шпинатную вафлю. Можно съесть целую штуку, она совершенно не влияет на обхват талии.
По субботам у Летисии был разгрузочный день. Она заменяла три приема пищи (из трех) талой водой, привезенной в стеклянных бутылках прямиком с какого-то ледника. А еще ей «прямиком» доставляли разные косметические пасты с морскими водорослями и вулканический песок для чистки кожи на лице. Не с ледников, конечно, но тоже откуда-то издалека. Тетушка, как оказалось, вообще увлекалась заказами разных полезных, бесполезных и даже откровенно вредных вещей. В ее гостиной, помимо оранжереи из алых цветов амариллиса, было не меньше полсотни всевозможных торговых каталогов.
Она прихлебывала ту самую талую ледниковую воду и ревностно следила, как я жую пресную вафлю зеленого цвета и запиваю ее бледным несладким чаем. Лучшей приправой к «послеобеденному» завтраку оказался голод, придающий божественный вкус совершенно безвкусному угощению.
– Ты влюблена в Калеба Грэма, Энни? – ни с того ни с сего спросила тетушка, словно тоже страдала проклятием прямолинейности.
Меня позвали, чтобы поговорить… о мальчиках?
– Тетушка, я не видела его девять лет. Конечно, я не влюблена в Калеба Грэма.
Хорошо сказала! Очень честно!
– Но он тебе нравится? – уточнила она.
– Немного.
Эннари, что ты несешь?!
– Почему? – не унималась Летти.
– С ним нескучно.
Следовало признать, что сегодня я несла в мир голую – ой! – гордую правду.
– И он хорош собой? – лукаво улыбнулась она.
Тетушка, заканчивайте с вопросами! Мне самой становится страшно от собственных признаний.
– Хорош, особенно с обнаженным торсом… – Я сунула в рот кусок вафли, чтобы наконец заткнуться и жевать. Когда человек жует, он не способен ничего нести в мир, кроме сопения. Особенно разную ахинею.
– Милая, в твоем желании завоевать будущего мужа нет ничего неприличного. Мечтать о супружеском счастье незазорно.
Летти ласково и жалостливо улыбнулась, честное слово, лучше бы она так улыбалась, когда я была обиженным ребенком и не умела защититься от ее дочери.
– Что-то, тетушка, я вас не очень понимаю, – осторожно заметила я.
– Уверена, в замке только Люсиль не догадывается, что ваш брак с Калебом Грэмом договорной. Но мы знаем, что сообразительность не главное достоинство дочери Мириам. Некоторым девушкам достаточно быть просто хорошенькими.
Она чуточку подалась вперед, пытаясь уменьшить между нами расстояние. Я от греха подальше отодвинулась, вжавшись лопатками в жесткую диванную спинку.
– Энни, такие вещи должны говорить дочерям матери, но Риэллы давно с нами нет, поэтому позволь сказать мне… В юности я тоже воображала, будто любовное зелье способно принести женское счастье.
Вот мы и подошли к сути, почему тетушка вдруг захотела накормить меня вафлями. Она решила, будто племянница, темная чародейка, надумала приворожить собственного жениха. Тоже хороший вариант. Мне нравилось, что в нем не фигурировали имена других кузин Истван.
– Влюбить мужчину можно и другими способами, после которых он проснется довольный жизнью, а не с желанием стать вдовцом.
Мы же не будем обсуждать супружеский долг? Нет ведь?!
– Романтический ужин – беспроигрышный ход! – между тем заявила Летисия. – Деликатесы, приготовленные с любовью, свечи с мускусным ароматом, красивая женщина в смелом платье. Мужчины такое обожают. Знаешь, что подумает Калеб?
– Что я решила его отравить и тут же отпраздновать поминки.
– Что он самый удачливый парень в Сартаре, раз ему досталась такая великолепная женщина! К тому же умеющая хорошо готовить, – отрезала тетка.
– Но я вообще-то не умею готовить, – призналась я, чтобы сразу, так сказать, прояснить вопросы кулинарии и прочего обольщения.
– Невелика наука! – с воодушевлением пообещала она. – Пару рецептов освоить совсем несложно! В замковой библиотеке целый стеллаж кулинарных гримуаров. Твоя бабушка их коллекционировала.
– Она знала кулинарную магию? – искренне удивилась я. Бабку я помнила плохо. В сознании остался смутный образ властной худой женщины, очень-очень похожей на Эбигейл и совершенно точно не знающей, чем тесак отличается от овощечистки.
– Нет, она только собирала книги.
– По-моему, проще попросить дедушкиного повара. Он точно приготовит вкусно и съедобно.
– Светлый боже, милая, тебя еще учить и учить, – покачала головой тетушка, словно я действительно была совершенно безнадежна. – Энни, настоящие крепкие чувства достигаются только тяжелым трудом! Это работа! Когда завоевываешь будущего мужа, нельзя лениться! Поработал сегодня, получил завтра. Сегодня вложился, завтра…
– Я уловила суть, – сухо остановила пламенную тираду, пока Летисия не вошла в ажиотаж.
– Всем давно известно, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок. Приправь еду романтикой, и он уже танцует под твою дудку.
Отчего-то мне представился Калеб, выплясывающий под пронзительную флейту. В фантазии он был с голым торсом.
– По-моему, с любовным зельем будет покороче и попроще.
– Я уже полчаса пытаюсь до тебя донести одну простую вещь, а ты все никак не можешь понять! Любовное зелье приведет тебя в прямо противоположное от сердца место!
Тетушка вытащила из кармана платья маленькие золотые часики, проверила время и торжественно объявила:
– Идем делать первый шаг к сердцу твоего мужчины!
– Откровенно сказать, тетушка, сегодня вообще неудачный день, чтобы шагать, – призналась я, с ужасом представив, что вновь начну выдавать порционную, но скандальную правду. – Лучший вариант, если я закроюсь в комнате в гордом одиночестве и по возможности не буду шевелиться.
– Но материал для первого урока уже привезли, – развела она руками. – И он обошелся твоему деду в кругленькую сумму.
Пришлось подчиниться. Мы пошли к сердцу Калеба Грэма и почему-то попали в замковую кухню. Оказалось, что учить меня готовить «парочку несложных блюд», призванных восхитить моего «сурового» жениха, она решила немедленно.
Морепродукты доставили какой-то особенной магической службой посыльных по заказу Летисии прямиком на кухню. Личный дедушкин повар уже изучал лежащие во льду деликатесы и хватался за сердце, словно оно было готово разорваться на тысячу маленьких кусочков. На всякий случай я принялась вспоминать воскрешающие заклятия, а когда глянула в ящик, то воскрешающие заклятия чуть не понадобились мне самой.
– Что это? – указала на черную блестящую штуковину, явно выращенную в теплицах ада, но точно не в морских глубинах нашего славного Сартара.
– Морской огурец! – взвизгнул повар. – Наисвежайший!
– А выглядит так, как будто умер лет сто назад.
– Надо его непременно приготовить пресветлому! – причитал шеф. – Уверен, господину Иствану он придется по вкусу.
– Руки прочь от чужого ужина! – скомандовала тетушка Летисия с такой властной интонацией, какой в ней никогда не заподозришь. – В возрасте пресветлого лучше думать о последних зубах, а не о других… частях тела. Перетри ему тыквенного супчика с имбирем, чтобы не пришлось жевать.
– Что вы, госпожа чародейка, все время хороните отца? – возмутился повар, по всей видимости, с теткой у них была давняя симпатия, которая проявлялась столь престранным образом. – Может, он еще женится.
– Этого еще не хватало!
– Да что такого в этом морском огурце? Кроме отвратного вида и цены, – не удержалась я. – Просто если мы говорим о гипотетическом ужине, я обязана знать, каким противоядием откачивать жениха, если он съест и прямо за столом попытается издохнуть.
– Милочка, от желания еще никто-никто не умирал, – хихикнул повар.
– Смотря от какого, – резонно заметила я. – От желания свернуть шею невесте иногда умирают невесты. Не то чтобы меня можно просто придушить, но хотелось бы точно знать, о каком именно желании идет речь.
– Морской огурец – лучшее средство для мужского здоровья и силы… – деликатно, но очень туманно пояснила тетушка.
– Силы духа? – уточнила я.
– Ну, и духа тоже… Сугубо мужского…
Я с сомнением покосилась на подозрительное существо на льду, оно мне категорически не нравилось, и желания, которые вызывало, не нравились тоже.
– Так это афродизиак, что ли?!
– Самый лучший, природный, очень полезный, – кивнула тетка.
И эта женщина осуждала меня за любовное зелье…
– Спрячьте этих морских чудовищ в кладовую, а потом скормите деду! У Калеба нет проблем с мужским здоровьем.
Парочка единодушно примолкла. На мне скрестились два выразительных взгляда.
– И нет, я не проверяла на практике! – уверила я. – Но, рассуждая логически, он еще не успел достичь возраста пресветлого, а значит, есть надежда обойтись банальным стейком, так?
– Никому еще не помешало… – начал было повар.
– До свадьбы никаких огурцов! Ни морских, ни тепличных, ни грунтовых!
– Для грунтовых уже поздновато будет, – потер гладкий подбородок повар.