— Атта-и-су-э-тту.
Демон, значит. Для энергетических форм жизни речь является чем-то из области интуитивно воспринимаемого, поэтому её представители не понимали и никогда не поймут, что такое «языковой барьер». Но он говорил на накшанси — языке демонов — и таким образом хотел либо представиться, либо проверить меня.
— Нашёл, говоришь? — я поднял руки. — Ладно, твоя взяла. Теперь я вожу, прячься.
Демон прокашлялся и снова заговорил; его голос с каждым словом становился заметно ближе к человеческому.
— Я слыш-шал о тебе. Ты проявлял поведение, недостойное воина.
— Не думаю, что вас, ребята, это касается.
— Но о тебе рассказывали как о великом воине.
Я закатил глаза и устало вздохнул.
— Ну что за бред? Мы что, по-твоему, в глухом средневековье? Думаешь, это нормально — устроить рыцарский поединок в глухом переулке? Из какой дыры ты, вообще, вылез?
Демон сделал шаг вперёд и воодушевлённо воскликнул:
— Сразись со мной!
Прекрасный денёк, не правда ли? Устало фыркнув, я отвернулся.
— Просто присвой себе все почести и вали.
— Я вызвал тебя на бой!
— Да мне плевать.
Слово «ложь» я услышал уже после удара в спину. Полёт продолжался недолго — до забора из металлической сетки, натянутой на слабо вбитую в землю арматуру, который я успешно собой снёс.
— Я Маларья! Сразись со мной! Выбирай оружие и сражайся!
Пробормотав: «Сколько пафоса», — я выдернул из земли ближайший штырь, взял его в правую руку, а левой загрёб горсть земли, которая здесь по большей части состоит из глины и песка. Демон стал подходить ближе. Когда между нами осталась всего пара метров, я удивленно посмотрел вверх. Этот болван тоже задрал голову. В ту же секунду я бросил ему в лицо землю и, перехватив арматуру обеими руками, со всей силы огрел ею демона. Потом ещё раз, и ещё.
Он что, думал, будто я достану меч из ножен и с таким же воодушевлением приму вызов? Быть может, в другой раз; если вдруг меч найду или до одури «Мановар» наслушаюсь. Убедившись, что противник оглушен, я бросился прочь. В запасе было пять, от силы десять минут, пока он не придёт в себя. Конечно, не стоило надеяться, что этот странный демон так просто отстанет, но будь он хоть трижды не человек, бегать с головой, гудящей после серии крепких ударов, он не сможет.
Я не имел ни малейшего понятия, зачем понадобился ему. Гораздо важнее было то, как демон сумел найти меня. Вокруг него не было никаких мелких существ, так что шпионов у Маларьи, скорее всего, нет. Допустим, он засёк меня в момент выхода во Вневремени — почувствовал магию, высвобождаемую из кольца. Если так, то, учитывая, что я регулярно пользуюсь волшебными вещами, Маларья запросто найдёт меня ещё раз. Если, конечно, не догадается о более простом способе: воспользоваться телефонной книгой.
Завалившись домой, я первым делом заперся на все замки и достал из стола Номада. Среднестатистическому стрелку двадцати патронов с лихвой хватит, чтобы вынести мозги непрошеному гостю. К сожалению, меткость не относится к моим достоинствам.
В дверь позвонили. Совершенно спокойно — нажав на кнопку и подержав её чуть меньше секунды. Совсем не так, как это сделало бы оскорблённое существо из иного мира.
Я медленно подошёл к двери, сняв на всякий случай пистолет с предохранителя, и спросил:
— Кто?
— Участковый, — ответил мужской бас с заметным узбекским акцентом.
В голове вовремя промелькнула мысль, что нехорошо встречать участкового с оружием в руках. Попросив его подождать немного, я вернулся в комнату и оставил Номада на столе.
— Ниязов Азиз Фуркатович, — представился мужчина с порога. — Кажется, нам ещё не приходилось общаться.
Изредка я видел его на улице. Примерно сорока лет, невысок, полноват, но не настолько, чтобы его можно было назвать толстым. Про жителей вверенной ему территории Ниязов знал всё, и даже чуть больше — как и положено любому участковому. Слышал, так о нем говорили в «Дьяволах» — без злости или иронии. Для всех он просто был. Это немного успокаивало. Но общаться нам, действительно, ещё не приходилось.
— Это должно меня огорчать? Дайте подумаю, — я закатил глаза, сдвинул брови и тряхнул головой. — Нет, нисколько.
— Не любишь гостей, — заметил Азиз, проходя в зал.
— За что ж их любить? В гости ходят, чтобы поесть из чужого холодильника. Как-то быстро мы перешли на «ты».
Азиз задержался в дверях, посмотрел сначала на пистолет, преспокойно лежащий на самом видном месте, а потом оглянулся ко мне.
— Классная штука, да? — спросил я.
— Можно? — спросил участковый, подходя к столу.
— Конечно, — разрешил я, представив на мгновение, как некстати будет, если у него обнаружатся магические задатки.
Повертев пистолет в руках, участковый безуспешно попытался вытащить магазин, цокнул языком и положил оружие на место.
— Хорошо помогает от хулиганов, — сказал я.
— Не сомневаюсь, — кивнул милиционер. Он мне не поверил.
— Так с чем пришли? Кто из соседей подослал? Если кто-то болтает о жертвоприношениях с курами, то это наглая ложь!
— Да я, собственно, вот зачем: ты уже слышал об убийстве у нас в районе? Шестью выстрелами, представляешь? Беспредельщики, — Азиз выдвинул стул из-за стола и сел. — Да конечно слышал.
Я сел напротив и посмотрел на него через «хрустальный» шар.
— Мне рассказывали.
— А мне рассказывали, что ты там был.
На несколько секунд воцарилось молчание.
— Вроде того. До меня там побывали ваши коллеги и Скорая.
— Слушай, а ты действительно… ну это… — Азиз проделал пассы руками над шаром.
Изобразив скептическую улыбку, я откинулся на спинку стула.
— Давайте рассуждать как психически здоровые современные люди. Мы же живём в реальном мире, здесь не место предрассудкам.
— Но тогда это обман.
— Надежда. Я даю людям надежду. Иногда это именно то, что им нужно больше всего.
— А если надежда ложная?
— Я не могу отвечать за решения тех, кто верит Четвёртому Великому Магистру Тайной Шаманской Ложи.
— Тут ты, пожалуй, прав, — Азиз хмыкнул. — Так вот, об убийстве: в баре кое-что нашли.
Он достал из папки фотографию нижней поверхности стола и показал мне.
— На нескольких столах нарисован один и тот же рисунок.
— А какое он имеет отношение ко мне? — с невинным видом спросил я.
— Мы пока не знаем.
— Пока не знаете, — повторил я, смакуя каждое слово.
— Да, — нехотя согласился участковый. — Но пытаемся разобраться. Вот я и подумал: может быть, ты знаешь, что это за рисунки?
А котелок у него варит.
— Это сигилы.
— Что? — Азиз явно никогда и не слышал о подобном.
— Сигилы — магические печати, являющиеся, фактически, компактным видом заклинаний. От собственно печатей сигилы отличаются тем, что накладываются не для одноразового применения, а на достаточно длительный срок.
— И… зачем они нужны?
— Для разных целей. Конкретно эти использовались… ну вроде оберегов.
— Что-то не помогли эти сигалы.
— Сигилы, — поправил я. — Они не помогли потому, что были сломаны.
— Как это? Э, брат, ты же сам сказал, что волшебства нет.
— Но это не означает, что в него не могут верить.
— Значит, кто-то возомнил себя Мерлином?
Я с важным видом кивнул.
— Именно.
— Ты не можешь?… — Азиз погладил папку, собираясь с мыслями. — Можешь определить, кто это?
Я отрицательно покачал головой и дал ему свою визитку.
— Позвоните, когда у вас в распоряжении будет побольше информации.
Участковый отрицательно покачал головой встал и собрался уходить, но вдруг остановился и махнул рукой.
— А, договорились.
— Вы понимаете, что просите о помощи у лжеэкстрасенса? — усмехнулся я, сделав ударение на последнем слове.
Азиз немного погрустнел.
— Висяки никому не нужны. А ты, я смотрю, в этом соображаешь получше нашего.
— Мои услуги не бесплатны, — напомнил я.
Он погрустнел ещё сильнее.
— Знаю.
Я закрыл за участковым дверь и облегчённо вздохнул. С одной стороны, меня только что припахали к делу, от которого я старался держаться подальше, а с другой — почти официально развязали руки. Проблема только в том, что мне ещё не доводилось работать частным детективом, и я плохо представлял себе, с чего начинать. В надежде найти хоть какие-то зацепки, я раскрыл записную книжку Тимура. И на первых же страницах сказал:
— Охренеть.
Глава 3
Я вышел из машины и осмотрелся. Убедившись, что кроме меня здесь людей нет, открыл багажник и отвернулся в сторону огней аэропорта, тонущих в лёгкой дымке. «Ташкент-Южный» хоть и считается крупнейшим аэропортом в Средней Азии, вряд ли может похвастаться особенно большим пассажирооборотом и незавышенными ценами в аэровокзальном комплексе. О последнем знают все. Что касается меня, то я больше всего запомнил бы очередь при прохождении паспортного контроля, если бы не одно «но»: доганьеры.
Этих существ полным-полно на вокзалах и в портах, но аэропорты — места их максимального скопления. Чего только не пытаются провезти по воздуху, а таможенный контроль не всегда справляется со своими задачами. Тогда-то в дело и вступают доганьеры, и если вы потеряли багаж, значит, он им не понравился. Я впервые встретил маленьких таможенников по прибытии в Ташкент, когда они попытались «конфисковать» Номада. К их искреннему удивлению, я оказался против «конфискации». К счастью (для себя), доганьеры наплевали на принципиальность и решили, что потери не стоят одного пистолета, и что им будет спокойнее, если спокоен буду я. Доставать патроны несколько сложно, доганьеры же помогали мне решать эту проблему в обмен на моё безразличие к их делам.
Возня за спиной прекратилась — багажник загружен. Не оглядываясь, я протянул руку назад, крепко схватил за горло первое попавшееся существо и подтащил его к себе.
— Как же мне хочется сказать: «Ах, вы маленькие гадкие предатели!»