— Какое свидание? — удивилась она.
— Ну, когда я уезжала домой на выходные, Игнат вроде бы собирался позвонить тебе и пригласить тебя не то на свидание, не то в гости к себе. Я ему по этому случаю даже постель чистую постелила.
Липа пунцово покраснела.
Я сделала вид, что не заметила этого, и, отвернувшись к плите, продолжила как ни в чём ни бывало:
— А когда вернулась в понедельник, надеялась застать тебя здесь, но любимый твой сказал, что ты уехала ещё в воскресенье.
Липа снова заалела лицом и прошептала:
— Ты дразнишь меня, да?
— Ничуть, — пожала я плечами.
— Как ты могла подумать, что я… что он…
Закончить фразу ей не удалось. Духу не хватило.
А у меня к тому времени мясо как раз протушилось до полуготовности, пришла пора засыпать крупу.
Конечно, настоящий кускус готовится совсем из другой крупы, но где её взять в нашем среднестатистическом супермаркете? Тут даже простой рис ленятся вынести вовремя!
Хотя вряд ли кто-то из их гоп-компании когда-либо имел возможность попробовать настоящий кускус. Они и слова-то такого не слышали! Не всем же так повезло с кулинарными курсами, как мне…
Засыпав крупу и закрыв кастрюлю крышкой, я спросила:
— Так вы что, совсем в эти выходные не виделись?
— Ну, виделись вообще-то, вот только свиданием это никак не назовёшь. В воскресенье Кирюша отвозил меня на автовокзал, заодно по дороге завёз Игнату какие-то бумаги. Игнат вышел, бумаги взял. Увидев в машине меня, кивнул. Я кивнула в ответ. Вот и всё наше «свидание».
Нет, такой трусости я от Игната не ожидала. Отчего-то хотелось Липочку приободрить, обнадёжить. Я решилась сказать ей правду.
— Я, собственно, почему так подумала… Мне Игнат сказал, что он бы с радостью на тебе женился, если бы ты не была сестрой Кирилла. Слушай, а что за кошка между ними пробежала?
— Что, так прямо и сказал?..
Липочка боялась поверить. Господи, дети, великовозрастные дети! Что один, что другая…
— Да, сам сказал. Никто его за язык не тянул. Да что вы всё ходите вокруг да около, всё принюхиваетесь друг к другу? Уже бы давно надо было сделать первый шаг, и второй, и сто двадцать второй… Липа, так что там произошло между Игнатом и Кириллом? Или это страшная тайна?
— Ай, да какая там тайна, — взмахнула Липочка своей нежной ручкой. — Всей тайны — мальчишеские разборки. Сначала они дрались на переменках, как все нормальные первоклассники. Потом в третьем классе кто-то у кого-то то ли контрольную списал, то ли наоборот, кто-то кому-то списать не дал — они и сами уже не помнят за давностью лет. Ну, а в восьмом классе их обоих угораздило влюбиться в одну и ту же девочку, Светку Горемыкину. Светка, конечно, была самой красивой девочкой не только в их классе, а даже на всей их параллели. Я уже тогда в школу ходила, я помню её. Ну, и новые драки, опять выяснение отношений, кто круче, кто за Светкой ухаживать будет…
— А у Светки они спросить не догадались? Может, было бы лучше, если бы она сама сделала свой выбор? Глядишь, и отпала бы надобность в драках!
— В том-то и дело, что Светке нравилось, когда мальчишки в её честь носы друг другу разбивали. Она, мне кажется, специально их стравливала, науськивала друг на друга. И всё время масла в огонь подливала: то одному улыбнётся, то другому подмигнёт. Ну, они и рады стараться! Каждый день Киря из школы домой с новыми синяками приходил! Игнату, понятно, доставалось не меньше…
— Ну, и кому же в результате досталась Светка? — стало мне интересно. — Или это и есть бывшая жена твоего брата?
— Что ты, его жену Леной звали, я же тебе говорила в прошлый раз, ты просто забыла. К тому же она — отсюда родом. А Горемыкина не досталась никому. Точнее, досталась сразу всем. Проституткой она стала. Валютной, говорят. В Москву уехала. Может, теперь уже вообще за границей.
— Так чего они до сих пор собачатся? — удивилась я. — Предмет спора давно отсутствует.
— Ну, я думаю, по привычке. Десять лет в школе воевали, теперь не представляют, как можно общаться иначе. Да тут я ещё со своей любовью…
Я задумалась: вот незадача… Нежные чувства Липы к Игнату — не тайна ни для Игната, ни для Кирилла. К тому же Игнат вроде бы к Липе тоже весьма расположен. Так что же им мешает? Разве тот факт, что Светка Горемыкина оказалась стервой, да к тому же подалась в проститутки, является достаточным основанием для того, чтобы теперь так мучить Липочку?!
Моё суперблюдо сварилось. Я взяла телефон, набрала Игната:
— Эй, хозяин, ты домой идти думаешь? Ужин стынет!
— Я уже почти рядом с домом, скоро буду. Здесь у Кирюхи неприятности, помочь попросил. Если я позову его на ужин, у тебя найдётся для него лишняя порция каши?
— Откуда знаешь, что у меня сегодня каша? — удивилась я.
— А что, угадал? Ну, здорово! Так я зову его. Мы сейчас будем. Мы здесь, рядом.
Да знаю я, где вы. Ну, будет сейчас вам сюрпрайз!
Липочка заволновалась:
— Ой, как неудобно… Мне лучше уйти, наверное. Не хочу лишний раз Игнату на глаза попадаться. Да и Кирюша будет ругаться, если узнает.
— Кирюше твоему сейчас вовсе даже не до тебя!
— Откуда ты знаешь? — встрепенулась Липочка. — Тебе Игнат что-то сказал, да?
Ответить я не успела. В дверь позвонили, и я бросилась открывать, на ходу теряя свои медвежьи тапки.
Конечно, это были они. Кирилл выглядел так, как будто целый день лежал на рельсах, и по нему туда-сюда ездили товарные составы. В общем, на него лучше было не смотреть, и я деликатно отвернулась. А Игнатушка ничего, весь — одна сплошная улыбка. Ха, ещё бы, видеть поверженного врага любому приятно!
Они сразу потопали на кухню. Там, понятное дело, сразу же увидели Липочку, вжавшуюся в уголок.
— Здрасьте, — зло процедил сквозь зубы любящий брат. — Ты что здесь забыла? — Потом, повернувшись к Игнату, окатил того злым взглядом: — Чего ты её здесь привечаешь? Почему меня не предупредил?
Игнату было глубоко плевать на его взгляды, он со своими взглядами всё никак не мог разобраться. Удивлённо глядя то на меня, то на Липу, он вопрошал:
— А ты что здесь делаешь? То есть как ты сюда попала? То есть я очень рад, конечно…
Липочка сидела молча, опустив голову, и вид у неё был самый разнесчастный.
— Эй, чего к девушке пристали? — сказала я. — Это я её в гости пригласила, потому что мы с ней подружились. А вы можете совсем с ней не общаться, если не хотите.
Но они хотели с ней общаться. Особенно Кирилл. В его проникновенном взгляде сквозило такое горячее обещание ремня и подзатыльников, что даже мне стало не по себе.
— Ладно, приедем домой, там разбираться будем, — пригрозил он сестре.
— Никуда она не поедет. Она же ко мне в гости приехала, у меня и останется.
— А ты что, хозяйка здесь? — осведомился Кирилл.
— Нет, хозяином был и остаётся Игнат, но вряд ли он будет против присутствия в доме моей подружки. Или ты против? — обратилась я к Игнату.
— Что вы, что вы, девочки, я с радостью…
Он даже заикаться стал — видимо, от избытка этой самой радости.
Я вспомнила, что с голодными мужчинами ни о чём договориться нельзя, и стала метать на стол тарелки, полные каши.
Они схватились за вилки и какое-то время молча ели. Липа, конечно, есть не могла. Да и у меня аппетит пропал. Повисло молчание, которое вполне можно было назвать зловещим.
Чтобы разрядить обстановку, я сказала:
— Это не просто каша, это такая разновидность плова, кускус называется. Его, кажется, бедуины готовят…
— Чего? — покатился со смеху мой работодатель. — Да ты вообще не имеешь представление, что такое кускус!
— А ты имеешь?
— Ещё бы! В Москве полно ресторанов, где настоящие арабские повара готовят настоящий кускус. А это, — он указал пальцем в тарелку, — ты так не называй, не позорься. Это просто хорошая каша, очень, кстати, вкусная, несмотря на то, что размазня.
— Спасибо, я старалась… — пролепетала я.
Чёртов светский лев! И я хороша, решила сразить их своими познаниями в арабской кухне, да не учла, что Игнат в своей прошлой жизни, сытой и благополучной, был завсегдатаем модных ресторанов… Ладно, впредь мне будет наука.
Хорошо было бы предложить им водки, верное средство от всех напастей, да вот беда: Кирилл же за рулём, он пить не станет, а Игнату тогда никто компанию не составит.
Но Игнат, словно подслушав мои мысли, вдруг сам предложил:
— Может, водочки тяпнем? Или вина хорошего?
— Давай, — согласился Кирилл. — Сегодня день такой, что сам бог велел…
— Ой, Кирюша, ты же за рулём, — всполошилась Липа.
— Я здесь ночевать останусь, — объявил он громко.
Игнат даже бровью не повёл. Вот это выдержка! А с другой стороны, что бы он мог возразить? Стал бы выгонять Кирилла, оставляя здесь его сестру?
А Кирилл-то, Кирилл! Ну, хорош… Блюдёт честь своей не такой уж юной сестрёнки. Понятно, за совращение малолетних привлечь Игната к ответственности уже невозможно, так он решил лично проследить, чтобы — ни-ни…
Начали они, конечно, с хорошего красного вина. Мы с Олимпиадой тоже пригубили из своих рюмок, чтобы составить им компанию.
Я не пила, просто поднесла рюмку ко рту и на секунду притронулась к вину губами, потому что вообще-то любое спиртное не особо жалую, а тут ещё и на голодный желудок… Полная тарелка каши стоит передо мной, а у меня горло точно спазмом свело. Полная рюмка прекрасного французского вина стоит перед самым носом и улыбается мне, а я даже подумать не могу о том, чтобы его выпить. Ну не странно ли?
Липочка от волнения и необычности ситуации тоже, конечно, ни есть, ни пить не могла. У неё был вид зверька, который ищет подходящую норку, чтобы можно было спрятаться. Ищет-ищет, да вот найти никак не может.
Я сказала:
— Ладно, пойду готовить спальные места. Предлагаю такой вариант: Липу положим на втором этаже, в свободной спальне, а Кирилла внизу, в кабинете, на диване. Можно в гостиной, тоже на диване. Выбирай, Кирилл.