Я опустился на колени возле неё и попробовал растормошить. Сначала тряс деликатно, потом, когда это не подействовал, усилил тряску. Всё-таки тварь хорошенько долбанула ей по мозгам, Лиза по-прежнему не приходила в сознание.
Поняв, что никак не могу до неё достучаться, я поднял девушку и, перекинув через плечо, потащил к машине. Пусть очухивается там, в хоть какой-то безопасности.
Почти бегом добрался до «багги», сгрузил в кабину прекрасную спутницу и снова помчался восстанавливать защитный периметр.
Все эти манипуляции порядком задолбали, но что делать: безопасность — превыше всего.
Усевшись за руль, бросил взгляд на Лизу. Красавица по-прежнему, словно в сказке была спящей.
Очнулась она уже днём, когда я успел всё разобрать и отъехать от ночного лагеря ещё на добрых сто километров.
— С возвращением! — приветствовал я её, продолжая вертеть баранку.
— Голова трещит! — призналась она и полезла в аптечку за таблетками.
Запив сразу несколько штук минералкой, снова повернулась ко мне.
— Лан, что это со мной было?
— А что — ты ничего не помнишь?
— Ну… — она помялась. — Последним воспоминанием было только то, что меня вдруг позвал мой отец. Я ещё удивилась, что он тут делает.
— Тебя чуть было не сожрал какой-то куст переросток, — сообщил я. — Ты полетела к нему как мотылёк на огонь и чуть не опалила себе «крылышки».
Лиза сердито выругалась. Я лишь ухмылялся, выслушивая её злобные тирады в адрес растения-мутанта. Моя спутница и в обычной ситуации была остра на язычок, а уж в нынешних обстоятельствах превзошла саму себя.
— Тебе бы на флот идти, боцманом, — посоветовал я, давясь от смеха.
— Не вижу ничего смешного, — насупилась она.
Потом выражение её глаз прояснилось.
— Погоди, ты что — снова меня спас что ли?
— Нет, это был не я, а какой-то мужик в трусах поверх трико, — пошутил я.
— Какой мужик? — не сообразив, дёрнулась Лиза.
— Не бери в голову, — отмахнулся я, поняв, что момент для шутки юмора был выбран не самый подходящий.
— Остановись, — внезапно приказала она.
— Ты что, обиделась что ли?! — у меня сразу пропало настроение.
Вечно ляпну что-то невпопад, а потом разгребаю.
— Останови! — требовательно сказала женщина.
Я нажал на педаль тормоза. «Багги» послушно замер, готовый рвануть с места в любую секунду.
— Ты спас меня, и я должна тебя отблагодарить! — заявила она и, обхватив меня за шею, впилась в губы страстным поцелуем.
Мы оба застонали от удовольствия. Единственное, что мешало мне полностью расслабиться в этот момент — чувство ответственности за нас двоих: ведь опасность никуда не делась, она могла подстерегать здесь и прямо сейчас.
Закончив с поцелуем, Лиза отстранилась и с лукавой усмешкой произнесла:
— Ты сказал — не брать в голову. Я знаю, что на эту тему тоже есть шутка.
— Да есть, но она пошлая, — заметил я.
— А вот это мы сейчас и проверим — так ли уж это плохо, — улыбнулась она и склонилась так низко надо мной, что у меня перехватило дыхание.
Глава 18
Машина внезапно заглохла. Я бросил взгляд на приборную панель. Счётчик, который вечно показывал сто процентов зарядки батареи, «умер». С чего бы?
— Не понял, — задумчиво произнёс я. — Мне говорили, что у меня под капотом практически вечный двигатель. Что произошло?
— Всё хорошо, Лан. Не переживай, — ободряюще улыбнулась Лиза.
— Чего хорошего-то? Тачка явно сломалась, а я понятия не имею, как её чинить! — в сердцах воскликнул я.
— Машина в полном порядке. Мы просто почти на месте.
— Что это значит?! — недоумённо вскинулся я.
— Это значит, что мы находимся там, где наши артефакты, вроде «Молнии Зевса», бесполезны — на границе миров.
— Чего?! — у меня чуть не отпала челюсть.
— Что слышал, — сказала она. — Мы только что пересекли невидимую черту, за которой начинается другой мир.
Я озадаченно потряс головой.
— Погоди, не спеши. Я что-то совсем не догоняю. Можешь мне толком объяснить, что произошло, но без всяких ваших учёных словечек, а так, для дурачков, на пальцах?
— Попробую, — кивнула она. — Начну с простого факта: территория «Обьекта-13» и прилегающей к нему Зоны, внутри намного больше, чем снаружи. Учёные долго думали над этим и нашли объяснение, согласно которому, пространство здесь спрессовано. Грубо говоря, квадратный километр здесь — равен десяти квадратным метрам там, на Большой земле. А «неучтённое» пространство возникло в результате неудачных опытов твоего предка.
— Звучит логично, — заметил я.
— Да, на первый взгляд, всё более-менее понятно. Но непонятно другое — внутри Зона продолжает расширяться. И тогда само собой напрашивается вопрос: а за чей счёт? Мы с моим научным руководителем пришли к выводу, что расширение происходит за счёт иных миров. Мне удалось вычислить, где находится эта граница между мирами. И я рада, что не ошиблась в расчётах. Где-то впереди есть портал в иные измерения. Туда мы и направляемся.
— Портал в другие миры? — задумался я.
— Да. Скажи за это спасибо твоему далёкому предку. Вы, Ланские, удивительные люди: иногда мне кажется, что твоя семья — не от мира сего.
Я молча вздохнул. Если бы только Лиза знала, насколько близка сейчас к истине. Но… порталы порталами, а раз техника отказывается ехать дальше, выходит, что оставшийся путь придётся проделать пешком.
Лиза словно прочитала мои мысли, сказав:
— Осталось недалеко.
Я неопределённо пожал плечами: недалеко — это может быть и километр, и два — и вся сотня. Точнее, подруга не скажет.
Стоит отдать Лизе должное: когда я переложил всё, что нам может пригодиться, в два больших рюкзака, она покорно надела тот, что полегче, и потащила без ропота.
Мы шли больше часа, брошенный «багги» давно скрылся из виду. С каждым шагом ремни от рюкзака всё сильнее врезались в плечи, но Лиза категорически отказывалась вставать на привал.
— Ещё немного, — с измученной улыбкой говорила она, я кивал, и мы двигались дальше.
— Слушай, — обратился я к ней, — Порталы — это, конечно, здорово. Но я пока не могу представить себе, как это связано с жизнью императора?
— Думаю, ты заслужил узнать правду, — сказала Лиза. — Об этом знает лишь узкий круг доверенных лиц. Ты заметил, что Николай Третий почти не появляется на людях?
— Если честно, как-то не следил за этим, — признался я.
— Ему осталось недолго. Полгода, может, — год.
— Болезнь? — понимающе протянул я.
— Нет. Его отравили… англичане. Разумеется, не сами, наши заклятые «друзья» понимают, какими последствиями это грозит, — произнесла Лиза.
— Англичанка гадит?
Я вспомнил историю моего мира: то, как убивали Павла Первого, чья политика пошла вразрез с интересами Великобритании, загадочную смерть Литвиненко от полония, расследование по которой быстро спрятали под грифом «секретно», и не менее загадочное отравление Скрипалей.
— Да, англичанка. Они очень умные, такие вещи всегда делают чужими руками, и практически невозможно хоть что-то доказать.
— То есть в этой истории замешаны наши? — отнюдь не удивился я.
— Без предателей не обошлось. В окружении императора всегда есть те, кто чем-то недоволен и жаждет перемен. Они и отравили государя. Николай смертельно заболел. По сути он гниёт заживо.
— Ну, а доктора — что? Неужели они не могут помочь?
Лиза посмотрела на меня как на наивного чукотского юношу.
— И медицина, и магия оказались бессильны. С таким ядом в России прежде не сталкивались. Всё, что могут наши специалисты — поддерживать жизнь государя, однако с каждым днём это становится всё труднее и труднее.
— Так мы что — идём в другой мир искать противоядие? — замигал я.
— Нет, — покачала головой Лиза. — Мы, а вернее — я, идём в портал, чтобы переместиться в прошлое и не дать злу совершиться!
— I’ll be back, — хмыкнул я.
— Что? — вскинулась спутница. — При чём тут эта фраза на английском?
— Да так, — неопределённо сказал я, ощущая себя не то Терминатором, не то Марти Макфлаем из будущего.
Потом до меня дошло.
— Погоди, ты сказала, что это портал в иной мир… Как ты собираешься попасть в прошлое?
— По моей гипотезе пространство в порталах включает в себя и дополнительное, четвёртое измерение. Ты догадываешься, что речь идёт о времени?
— Допустим! — кивнул я, хотя услышанное начинало походить на какой-то бред. — Даже если всё так, как ты говоришь, объясни мне, дураку, пожалуйста: как ты окажешься в нужное время и в нужном месте и почему без меня?
— На оба вопроса у меня один ответ: эмоциональный якорь!
— Эмоциональный, что?
— Якорь. Сильное чувство, которое поможет тебе перенестись в нужный момент времени. Дело в том, что императора отравили на моих глазах… Скажу больше, в тот день я своими руками дала ему этот яд.
— Ты?! — Я не верил своим ушам.
— Да, — грустно кивнула она. — У нас… В общем, какое-то время мы с ним встречались.
— Вы были любовниками?
— Были, — гордо приподняла подбородок она. — Тебя это шокирует?
— Даже не знаю, что тебе и сказать. Сегодня просто день сюрпризов.
— В истории той любви нет ничего удивительного. Наши семьи всегда были дружны. Я знала Николая практически с пеленок.
— Ну да. Ну да… На одном горшке в садике сидели.
— Не надо, Лан. Это не смешно, — попросила она. — Да, тогда мы любили друг друга. И не переставали любить, даже когда родители навязали ему жену — плоскую как доску немку из королевского рода. Сильные мира сего — бессильны в том, что касается их личной жизни. Жениться по любви они не могут.
— Но они могут отказаться от короны!
— Это не про Николая. Его с детства воспитывали как будущего императора. А император — это в первую очередь ответственность: перед страной, перед народом. Для него это не пустые слова. России повезло с правителем.
— В общем, он предпочёл власть любви.