Только к утру следующего дня гамбургские беглецы попали во Франфуркт-на-Майне.
— Знакомьтесь, — сказала Тамара, входя в номер Мариши, где Инна, Марина и Игорь поглощали завтрак, — мой муж Генрих Рихтер.
Пауза всеобщего онемения затягивалась. Генрих улыбался. Тетка медленно снимала куртку и берет.
— Теть! А Юрий где?
— Неважно.
— А этот откуда?
— Мы из Гамбурга. Просто так случилось, я долгие годы считала его погибшим. Но оказалось, что это не так.
Генрих снял куртку и обнял Тамару.
— Сегодня пойдем в ресторан! Это нужно отметить! Отец перевел деньги. Мы богаты!
— А нам с Инной нужно уезжать. Мы заказали билеты в Москву на 11 вечера. Марина нам помогла с деньгами.
— Мы вас проводим в аэропорт. А сейчас нам нужен завтрак и отдых.
— Угощайтесь. Мы набрали разных булочек и печеньев. И «Штолен» — немецкий рождественский пирог. Уже продают везде. Дегустируем.
— И все всухомятку… — строго отчитала Тамара.
Генрих предложил сделать заказ в номер. Тамара одобрила и пошла в душ. Через полчаса компания пировала. Но Тамара была в напряжении. Шпионские игры не знают правил. От этого она чувствовала себя не в своей тарелке. Про смерть Юрия решила промолчать.
Весь день Генриху названивала мать. Он что-то плел про поездку на ярмарку. Извинялся и обещал вернуться. В шесть вечера поехали провожать Игоря и Инну. Тамара постоянно озиралась, отставала от компании, пытаясь выяснить, есть за ними слежка. Генрих понимал, что тревожит его супругу. Но ничего подозрительного Тамара не заметила.
Уже ночью в гостиничном номере, заказав кофе, тетка решила поставить все точки над всеми немецкими «i».
— Генрих, мы должны узаконить наши отношения по моему нынешнему паспорту, в нашем посольстве в Берлине. И у вас. Как там у вас это делается. Я ведь не Мари, а Тамара Дегтяренко.
— Я бы тоже хотела с Андреем, — добавила Марина.
— Подожди.
— Я не хочу ждать. Потом отец начнет психовать, а так — поставлю его перед фактом.
— Марина, ты бы Андрея спросила.
— Завтра поедем в клинику и все решим. Я, как раз, оплачу его лечение и свою практику. А ты можешь ехать домой. Только ни слова отцу.
— Я тут тебя одну не оставлю. А ты, Генрих, поезжай в Гамбург, успокой маму…
— Ни за что! Ты опять исчезнешь лет на двадцать.
— Тогда предлагаю другой вариант — едем в Берлин, в наше посольство и подаем заявление на регистрацию брака.
— А мы?
— Так, ладно. Завтра навестим Андрея и тогда уже в Берлин.
Генриха дамы, мило улыбаясь, выпроводили в отдельный номер и тут же уснули.
В клинике их прекрасно встретили. Тамара с Генрихом обговорили все детали практики Марины в течение декабря, обсудили предстоящую операцию Андрея. Мариша с трудом, но понимала некоторые немецкие слова. Затем они заплатили все расходы, после чего Петер, облачив всех в халаты, повел к Андрею. Генрих нес два пакета фруктов, предварительно купленных в супермаркете.
— Не волнуйтесь. У нас прекрасно кормят пациентов. Даже красное вино дают по вечерам, — сказал Петер.
— Надо рассказать нашим, — отметила Марина. Фразу про вино она перевела самостоятельно.
Андрей лежал в просторной палате. Он был несколько бледен, но улыбался. Марина кинулась ему на шею.
— Как ты?
— Вроде получше. Смотри, в банке еще одна пуля.
— Тебе досталось.
— Да уж. Расплата за мое малодушное бегство от тебя.
— Не стоит. Знакомься. Это Тамарин муж Генрих.
— Муж?
— Будущий, Андрей. Мы решили пожениться, как уладим все нюансы с документами в посольстве.
Генрих мило улыбался, потом пожал Андрею руку.
— Ну, девчонки, вы даете! Два дня вас не видел, одна уже замуж выскочила. А отец-то в курсе?
— Андрей, в твоих же интересах, чтобы он дольше не был в курсе всего этого, — сказала Тамара.
— А Юрий? Он где?
— Он уехал в Египет. Передавал привет, — соврала Тамара. Генрих не мог уличить ее во лжи. Он ничего не понимал по-русски.
Марина подарила Андрею сотовый, который купили в супермаркете, и рассказала, что она теперь будет целый месяц проходить тут практику. А потом вдруг брякнула:
— Давай, вместе с ними поженимся в посольстве. Через месяц ты точно сможешь ходить.
— Гарантируешь? — улыбнулся Андрей.
— Конечно.
— Ну, тогда давай.
— Ура! Две свадьбы в один день!
— Да… Серега нас точно прибьет.
— Не прибьет. Мы его поставим в известность, как говорят, пост фактум. А теперь давай свой паспорт.
— Стоп! Его паспорт на другое имя — Саша Смирнов.
— О, нет!
Марина заметно погрустнела.
— Мы поженимся, как положено, в России. Обвенчаемся в церкви, — сказал Андрей.
Генрих, полазив в дебрях интернета своего телефона, тоже погрустнел. Оказывается, что он не может жениться на Тамаре, поскольку женат до сих пор на ней же, но под именем Мари дю Фуа.
— Нужна либо справка о ее смерти, либо свидетельство о разводе.
— Замечательно, — сказала тетка по-русски, а по-немецки добавила:
— Не волнуйся, любовь моя, мы что-нибудь придумаем.
Они распрощались с Андреем и поплелись в гостиницу, переживая удары судьбы.
В гостинице их ждал сюрприз. Сергей с телохранителем сидели в фойе и с весьма скучающим выражением лица просматривали немецкие журналы.
— Трубу не берем… Где-то шляемся… — проворчал отец, поцеловав дочь, а потом и сестру.
— Пап, мы только что из клиники, — смущаясь, сказала Марина и крепко сжала теткину ладонь.
— Что тут у вас происходит? Какие-то загадки…
— Пап, не волнуйся. Просто там чудесная клиника. Операции на мировом уровне… Это меня тетин знакомый пристроил.
— Сереж, вот, познакомься. Это Генрих, мой старый знакомый, вернее, друг…
Генрих подошел поближе и сказал на немецком: «Гутен таг». Сергей пожал ему руку. Взволнованная Тамара продолжала:
— Давай сходим куда-нибудь пообедаем. Мы с утра ничего не ели.
— Ладно, уговорили. Здесь должен быть ресторан.
— Да. Кормят неплохо. Пойдем.
Компания переместилась в ресторан, отчасти чтобы наполнить желудки, а отчасти, чтобы успокоить взвинченные нервы.
Заказав еду, Серега опять приступил к допросу, но тетка, как опытная шпионка, знающая все закономерности беседы, решила выбрать тактику шока.
— Сереж, понимаешь, ситуация весьма щепетильная. Ты же знаешь, что я выросла в Германии, в ГДР… Я поступила на службу, отец пристроил.
— Ну?
— Так вот, там я познакомилась с Генрихом. Словом, мы полюбили друг друга. Но потом его убили.
— Как?
— Точнее, я думала, что его убили.
— А-а…
— Я уехала в Россию. Он не знал мой адрес и… женился. На француженке. Мари дю Фуа, кажется.
Генрих, улыбаясь, закивал, а Серега наградил его строгим взглядом.
— Ну-ну.
— А тут я его встретила. Представляешь? В Египте.
Тетка врала и даже не краснела, а Марина напряженно слушала эту беседу и надеялась, что тетка не коснется темы Андрея.
— И что?
— Теперь мы решили пожениться.
— Серьезно? — спросил Сергей.
— Так, улыбайся и кивай. Нечего его смущать, Сереж!
— Да, улыбаюсь я. Что, не видишь?
— Ты похож на бультерьера перед броском.
— Прости, я как-то не ожидал от тебя… Да, девчонки, что-то вы меня сегодня пугаете.
— Закажи коньяк.
— Заказал.
— Я его очень люблю.
— Коньяк?
— Генриха.
— Он же немец.
— Наполовину. И при чем здесь это? Я что, не имею права на личную жизнь?
— Имеешь. Просто все так неожиданно… Когда будет свадьба?
— Думаю через месяц.
— Здесь?
— Да. Мы пока поживем здесь. Мариша до нового года на практике в клинике поработает. Я себе закажу свадебное платье. Я же могу выйти замуж хоть раз в жизни?
— Можешь, конечно. Я тебе денег дам. А что тебе на свадьбу подарить?
— Сереж, я слышала, что у тебя во Франции какой-то дружок был в полиции.
— Ну и…
— Сереж, подари мне свидетельство о смерти на имя Мари дю Фуа 1970 года рождения.
— А больше ты ничего не хочешь?
— Нет. Генрих меня обеспечит на старости лет. У него булочная.
— Булочная? Ты выходишь замуж за булочника?
— А что в этом такого?
— Ты, — за булочника! Да еще и иностранного! Ну, вы меня насмешили!
— Сереж! Ну, хватит, он может обидеться.
Кельнер принес всем огромные рульки в соусе с красной капустой, салаты, коньяк, пиво и соки. Это утихомирило эмоции и дало работу жевательной мускулатуре.
— Переведи ему, — сказал Серега, взяв в руку рюмку коньяка, — что я пью за вас, за ваше будущее семейное счастье, что я рад, что моя сестра нашла свою любовь.
Тамара перевела, Генрих заулыбался и расцвел. Они выпили, потом еще. Потом Генрих тоже сказал тост за красивых русских девушек, а потом и за всю семью Дегтяренко. Как и предполагала Тамара, посещение ресторана было отнюдь не лишним. Алкоголь и обильная еда смазали самые скрипучие моменты беседы, и все встало на свои места.
Уже прощаясь, довольный и успокоенный Сергей сказал:
— Я буду несколько дней во Франции. У меня там переговоры. Попробую тебе помочь с этой бумажкой. А ты, дочь моя, учись лучше. Врач — лучшая профессия на земле. Я теперь очень жалею, что бросил учебу. Но что поделаешь? Денег вам подкину. Ведите себя хорошо. И еще, Тома, твой друг Трошин с первого этажа, он меня уже достал. Говорит, нарыл что-то по делу Игоря… Я его переключил на Берегового из моей охраны. Так что, имей в виду. И, чуть не забыл, купил тебе новый сотик. Вот, возьми. Чтобы не отключались.
— Хорошо.
Они распрощались уже вечером. Генрих пригласил Тамару и Маришу в кино. Но Марина осталась. Она легла на свою кровать и позвонила Андрею. Беседа длилась больше часа. Зато теперь Андрей был в курсе, что Сергей еще не был в курсе… В целом, сложно пересказать все, что было сказано одним любящим человеком другому любящему человеку. После чего влюбленные уснули.
Следующее утро встретило Генриха неласково. Болела голова. В семь утра звонила соседка, что матери плохо и трижды приезжала скорая.