Ханна глянула на Васко, и тот кивнул в ответ: мол, вижу, вижу… Не беспокойся.
Расслабляться не стоило, но и паниковать тоже не было причин.
Гонсалес подозвал Пола и что-то шепнул ему на ухо, а потом направился к кабине грузовика. Ханна вспомнила, что там лежит мумия, которую предстоит убрать, и как сама вытаскивала тела из машин по дороге в Вайсвилль…
– Помочь? – спросила она.
– Сам справлюсь, – отозвался Васко. – Подержи вот…
Винтовка с обвесом оказалась тяжелой, гладкой и чуть маслянистой наощупь. Держать ее оказалось неожиданно приятно, как погладить ласкового кота. Ханна и представить не могла, что оружие может вызывать такие эмоции.
Гонсалес тем временем распахнул дверцу кабины и отступил в сторону, прикрывая нос рукавом.
– Фу-х… Санта Мария! Отвернись, тут совсем дело плохо…
Он подождал недолго, а потом полез вовнутрь.
Ханна отвернулась.
Шуршание, звякнул металл, потом послышался неприятный скрежещущий звук и что-то упало на бетон с легким хрустом. Так хрустит под каблуком раздавленный жук. Она стояла в нескольких метрах от кабины, но плотная, как желе, вонь накрыла ее даже здесь.
Новый запах нового мира, подумала Ханна, и с трудом сдержала позыв к рвоте.
– Все, – позвал Васко. – Можешь поворачиваться.
Гонсалес ополоснул руки в стоявшей под навесом бочке с дождевой водой, вытер их ветошью и лишь потом оперся ладонями о колени и шумно выдохнул несколько раз, очищая легкие. На его шее вздулись жилы.
– Пусть выветрится чуток и попробуем завести. Батарея должна быть живой, не зима все-таки.
Ханна заметила, что глаза у него слезятся.
Васко очень хотелось казаться отлитым из стали Терминатором, но на самом деле он был обычным парнем из параллельного класса, никогда не хватавшим звезд с неба, слепленным из обычных плоти и крови, и роль хладнокровного вояки давалась ему нелегко.
Он мог позвать любого из команды Пола и приказать вытащить мумию из грузовика, и они бы вытащили. Мог приказать вымыть кабину. Мог приказать… Но он сделал все сам.
Это говорило о многом.
– И с погрузчиками надо разобраться, – продолжил Васко, снова натягивая на побледневшее лицо маску супермена. – Если эта штука (он похлопал по борту грузовика) может ехать, загрузим сначала ее. Или подгоним вплотную наших малышей…
Ребята Пола нашли несколько рокл, быстро разобрались, как они работают, и теперь на ходу обсуждали возможность прихватить тележки с собой.
– В любом случае, мы вернемся не с пустыми руками.
– Нужен третий водитель, – сказала Ханна. – Давай я поведу?
– Я сяду за руль… Там стик, ты же только на «автомате» каталась, а я смогу.
– Откуда ты все это умеешь?
– Машину с ручной коробкой водить? – ухмыльнулся Васко, забирая у нее из рук винтовку.
– Я не о машине…
– А… – протянул он. – Ну это просто! У меня папа начальник охраны сектора F. До того в наркоконтроле работал, так что у меня дома была еще та казарма… Не хочешь, а научишься.
– Круто у тебя получается!
– Зато у меня с математикой было не очень.
– Математика теперь не нужна…
– Точно. Теперь ничего не надо. – Он сморщил нос, словно смотрел на солнце. – Время сильных, как говорит Грег. Только он приказывает, а не я, хотя стреляю лучше!
И тут Васко неожиданно толкнул ее в грудь, да так сильно, что она полетела внутрь склада, не касаясь ногами пола. Что-то выбило крошку из крашеной складской стены и продырявило ворота. Звук выстрелов Ханна услышала только тогда, когда с размаху приложилась задом о пол, влетев спиной в картонные ящики. В ответ оглушительно загрохотал пулемет, установленный на джипе.
– Не высовывайся!
В проеме промелькнула тень и Ханна увидела, как Гонсалес проскользнул между погрузчиком и паллетами и присел, прячась за крыло грузовика. Еще миг и он начал палить, целясь во что-то невидимое – три выстрела, пауза, еще три выстрела…
Снова взревел пулемет и стало слышно, как в отдалении прошивают листовой металл тяжелые пули.
А потом внезапно стало тихо.
Ханна попробовала встать, и у нее получилось, хотя правая ягодица саднила так, словно с нее сняли кожу.
– Не выходи! – крикнул Васко снаружи.
– И не собираюсь, – отозвалась она.
От бронежилета была ощутимая польза – не будь его, и Ханна бы ободрала еще и спину.
– Эй! – несмотря на расстояние, голос был отчетливо слышен. – Это наша соль! Валите отсюда или мы всех убьем!
Гонсалес закрутил головой, как локатором, стараясь определить откуда вещает противник, но не определил.
Ханна обнаружила Пола и его ребят в кузове грузовика, лежащими ничком под прикрытием паллет. Если кого и зацепило, то увидеть это отсюда было невозможно.
Позиция у отряда Ханны была не самой удобной – стрелявшие по ним явно располагались ближе к въезду и перекрывали пути к отступлению, но и называть ее проигрышной было бы неправильно.
Ребята Васко простреливали все подходы к складу и могли остановить любой наступательный порыв пулеметным огнем. Грузовик с солью с успехом выполнял роль укрепления, и для того, чтобы выкурить их со склада, нужно было очень и очень постараться!
В общем, большой любитель шахмат Сигал-старший, назвал бы такую позицию патовой.
Используя паллеты в качестве прикрытия, Ханна пересекла пандус и оказалась рядом с Васко.
– Я же сказал… – прошипел он.
– Спокойно, – оборвала его Ханна, хотя сердце стучало в ребра, как молотом. – Я уже здесь… Не ори. Что будем делать?
– Не знаю пока… Стреляли слева из-за железных баков. Но это не все. Крис лупил из пулемета по окнам цеха… Не высовывайся! Он на одиннадцать часов, второй этаж. Это оттуда по нам пальнули… Повезло, что стреляют херово…
Он осклабился.
– Я бы попал.
– Сколько их? Как думаешь?
– Минимум трое. Но их не трое, Ханна. Их больше. Но ни одного толкового. Толковые бы нас положили на раз.
– Эй! – по голосу определить возраст глашатая не представлялось возможным, только пол. С ними разговаривал парень. – До утра лежать будете?
Васко открыл было рот, но Ханна поднесла палец к губам и ответила сама.
– А нам и тут неплохо!
– О! Телка нарисовалась! Слышь, чел! У вас там телка главная?
– Молчи! – приказала Ханна Гонсалесу.
– А что? – крикнула она. – Вы и с девушками воюете?
– Нам пох…
Это был уже другой голос, грубее и ниже, чем у глашатая.
– Оставьте оружие и валите отсюда…
– Ты старший, что ли? – спросила Ханна.
Грубый голос отозвался не сразу, после паузы.
– А то…
– Предлагаю поговорить.
– А о чем с тобой разговаривать? Тебя считай что уже нет… Вы все покойники.
Гонсалес скользнул вдоль кузова, под тент – оттуда можно было не высовываясь оценить диспозицию.
– Сколько у тебя человек, старший? – крикнула Ханна.
– Ага! Так я тебе и сказал…
– Готовься, телочка! – вернулся в беседу более молодой. – Готовься! Я прямо дрожу от нетерпения!
– У меня два десятка. И два пулемета.
Она игнорировала глашатая – пусть себе куражится. До поры до времени.
– Услышал? Мы вычислим тебя и твоих мальцов. Мы даже не начинали войну.
– У меня людей хватит.
– А у меня хватит патронов. Хочешь подохнуть за соль?
– Ну, это ты пришла ко мне, а не я к тебе…
– Это твоя соль?
– Теперь моя.
– И что ты за нее хочешь?
«Уоки-токи», пристегнутый к плечу Ханны, ожил.
– Я вижу этого засранца, – прошептал Васко. – Могу попробовать снять.
– Погоди, – выдохнула Ханна в микрофон.
– Как мне тебя называть? – крикнула она.
– Какая разница, телочка! – взвизгнул глашатай. – Какая разница? Мы всех вас завалим!
– Хлебало свое завали! – прорычал старший, и глашатай замолчал на полуслове. – Зови меня Джо.
– Что ты хочешь за соль, Джо?
– Вижу визгливого, – снова зашептал Васко в динамик. – Еще один на крыше, на час дня от тебя. Достанем из пулемета. Легко.
– Пока ничего не делай, Васко. Попробуем обойтись без стрельбы.
– Твоя цена, Джо? Да что ты прячешься? Выходи, поговорим! Мы не стреляем!
– Ханна! – заорал Гонсалес без всяких «уоки-токи».
– Ну, что? Зассал?
– Я зассал? Я выхожу! Не стрелять!
Гонсалес метнулся к Ханне, но не успел, она уже встала во весь рост, выйдя из за красного капота тягача.
Обладателю низкого голоса было лет шестнадцать, не более. Приземистый, широкий, он был одет как житель рабочих предместий или фермер, приехавший на ярмарку, – клетчатая рубаха, джинсы, остроносые сапоги. К наряду отлично подошла бы широкополая шляпа, но на Джо красовалась кепка цвета хаки. А вот лицо у него оказалось симпатичное, такое же широкое, как плечи, открытое и чистое.
Ханна, сопровождаемая гневным шипением Васко, спрыгнула с пандуса и пошла навстречу Джо. Не дойдя до противника десятка шагов, она остановилась, медленно и демонстративно вытащила из кобуры пистолет, и положила его на бетон. Джо проделал то же самое со своей винтовкой.
Потом они подошли ближе друг к другу.
– Значит, Ханна? – спросил он.
– Угадал. Что будем делать, Джо?
Он ухмыльнулся.
– Платить мне за мою соль.
– Отец здесь работал, что ли?
– Жили мы тут, – буркнул он, – поблизости…
– И сколько у тебя людей?
– Все мои.
– Да ладно…
– Все мои, – упрямо повторил он, набычившись.
– Есть два варианта, – сказала Ханна. – Первый, самый простой. Мы дадим тебе патроны. Поторгуемся, установим цену, расплатимся и разойдемся. Ты останешься здесь, ждать следующих мародеров. И не факт, что они станут с тобой разговаривать. Но вопрос не в этом. Вопрос в том, что ты думаешь делать дальше? Тебе шестнадцать?
Он посмотрел на нее и поправил кепку.
– Будет, через месяц.
– Два года.
– Что «два года»?
– Тебе осталось два года. Если тебе интересно, мне тоже. Ты все это время будешь торговать солью?
– Какое твое дело? – огрызнулся он.