Он повернулся с Додо, который был выше Бегуна на три головы, и продолжил с вкрадчивой интонацией.
– Мне жаль Айшу, но мы не можем менять ее на Книжного Червя, Додо.
Великан поглядел на него с ненавистью.
– Мы можем попытаться ее отбить. Мы не бросим ее, Додо. Но менять Айшу на наш общий (он сделал ударение на слове «общий») шанс нельзя.
Свин и Облом молчали и сопели за спиной у Бегуна, но, чувствуя, что ситуация висит на волоске, не говорили ни слова.
– Убей их, – повторил Сиплый. – Они обманут.
Косолапый задумался, взгляд его не обещал ничего хорошего.
– Утром решим, – сказал он наконец-то. – Или вы будете делать то, что скажу я или умрете.
Он зашагал к двери, и Резаный с опаской уступил ему дорогу.
Сиплый проследовал за вождем, но на выходе остановился.
– Вы все равно, что мертвы, – голос его дребезжал и хрипел. – Я присмотрю за вами.
Двери захлопнулись.
– Убери гранату, придурок, – рот Бегуна кривился от злости. – Ты только что едва нас всех не убил, вы…би тебя Беспощадный! Ты совсем чокнутый, да, Бабах? Ты хоть понимаешь, что нас разорвут на ленточки и скормят вольфодогам!
Он перевел дух.
– Это его город, Бабах! Здесь он сделает с нами, что захочет. Мы зависим от него.
– Наплевать и растереть, – отозвался Додо. – Его можно убить, как всех. Я не боюсь.
Бегун повернулся к нему – маленький, сухой, похожий на рассерженного богомола.
– Мертвым ты Айше не поможешь, – сказал он. – Ничем. Только если будешь жить. И запомни, не все в мире крутится вокруг ее жопы и, если она сдохнет первой, то ничего страшного не произойдет. Я, например, хочу жить вечно, а не подохнуть сегодня потому, что у тебя нет мозгов и Айша облажалась.
– Тогда уходи, – Грызун стал рядом с Бабахом и Додо.
– Хорошее предложение, – голос у Резаного сел, и теперь звучал так, словно он пытался передразнивать Сиплого. – Только я уходить не хочу. Я тоже хочу жить вечно. Тут я с парковыми заодно – заканчивайте выеживаться. Я не хочу, чтоб меня скормили вольфодогам.
– Тут неважно, что ты с нами за одно, Резаный, – покачал головой Бегун. – Тут или все мы заодно, или все вместе покойники. Слушай, Бабах, если ты не уберешь гранату, я сейчас прострелю тебе голову…
Грызун вдруг замер неподвижно, отчего его сходство с крысой стало еще более очевидным, повел головой, прислушиваясь и прошипел:
– А ну-ка! Все заткнулись!
От неожиданности все выполнили команду, а Грызун смешно закрутил головой, словно настраиваясь на невидимую и неслышимую волну.
– Ага, ага… – прошептал он.
Глаза его открылись широко-широко, вспыхнули, а потом погасли.
– Мне надо выйти, – сказал Грызун. – Но я скоро вернусь.
Возле дверей он обернулся:
– Хочу вам кое-что сказать, челы! Косолапый думает, что он самый хитрый, Беспощадный его побери! Но это не так! С хрена ли мне не знать, где он держит Червя? – он почесал кончик носа и хитро поморщился. – Да я бы глухим и слепым его нашел… Только по запаху! Ждите, я быстро!
Глава третьяТоннель
– Выпей, станет легче… – сказала Белка. – Дать воды?
Айша все еще не могла нормально дышать, со свистом втягивала в себя воздух и толчками выдыхала. Белка сидела в нескольких шагах от нее, прислонившись спиной к стене, и наблюдала, как жрица отхаркивает их ночное путешествие.
Айша посмотрела на Белку с ненавистью.
В подвале, где она пришла в себя, было холодно и сыро, небольшой костерок, разожженный Белкой, тепла почти не давал, зато позволял рассмотреть друг друга.
– Ты себе трусы в рот запихни, – огрызнулась Айша. – Потом водички попей.
– Ты голая была. Чем тебе рот затыкать?
– Я и сейчас голая. Прикрой меня чем-нибудь, холодно!
– Прости, подруга, – ухмыльнулась Белка. – Нечем мне тебя прикрыть. Терпи, это не смертельно.
Руки и ноги Айши были схвачены тонким шнуром и привязаны к ржавой, но прочной трубе.
– Воды все-таки дай, – сказала Айша, проглотив унижение. – Я тебе обещаю, что при первой же возможности устрою тебе такие же скачки, как ты мне. Забью в глотку трусы, переброшу через седло и будешь ты у меня скакать и кашлять.
Белка на ее слова никак не отреагировала, молча подошла и дала напиться из фляги. Вода была невкусная, но Айше сразу же полегчало.
– И что дальше? – спросила она, наблюдая, как Белка устраивается на своем месте напротив. – Убьешь?
– Надо было бы – уже убила б.
– Уже легче… Менять будешь?
– Попробую.
Айша ухмыльнулась.
– Не прокатит. Косолапому на меня плевать с высокой горки.
– Ну-у-у-у… – протянула Белка. – Косолапый там не один. Посмотрим.
– А не захотят меняться?
Белка на мгновение задумалась, а потом улыбнулась вполне дружелюбно:
– Буду отправлять тебя к ним по частям. Так убедительнее.
– Косолапому плевать, – повторила Айша, и пошевелила челюстью. – Распухло и болит. Чем это ты меня?
– Рукой.
– Теперь зуб шатается, – посетовала Айша.
– Я бы на твоем месте о зубах не сильно волновалась, – сказала Белка. – Это не самое страшное.
– Поторопилась ты, Белка. Я собиралась утром взять Косолапого в заложники…
– Я знаю. Слышала ваш разговор.
– Ух ты! – удивилась Айша. – Ну тогда ты не поторопилась, а сделала глупость, подруга… Надо было подождать…
– Чего? Пока ты станешь сильнее Косолапого? Я еще не сошла с ума!
– Боишься? – ухмыльнулась жрица.
Белка покачала головой.
– Нет. Я никого из вас не боюсь. Просто я тебя знаю…
– Жалеешь, что промазала тогда?
– Нет. Но постараюсь больше не промахиваться.
– Ты сама пришла за нашими ништяками… – сказала Айша.
– Не забивай мне мозги, жрица, – поморщилась Белка. – У меня к тебе никаких претензий. Что было, то было. Проехали. Могли поубивать друг друга, но не убили же?
Айша поерзала. От старого цементного пола в подвале тянуло могильным холодом.
– Прикрыться дай. У меня жопа уже льдом покрылась!
– Я же тебе сказала – нечем.
– Ты меня так и на обмен повезешь?
Белка пожала плечами и не ответила.
– Эй, – окликнула ее Айша.
– Я не могу оставить тебя одну и искать тебе тряпки, – пояснила Белка. – Ты начнешь орать и нас найдут. Я могу заткнуть тебе рот…
– Ну нет уж! – возмутилась жрица. – Опять трусы?
Белка пожала плечами.
– Как хочешь?
– Развяжи хотя бы ноги, – попросила Айша. – Я постою.
Белка молча встала и перерезала шнур, стягивающий лодыжки пленницы.
– Спасибо, – выдавила из себя Айша, с трудом поднимаясь. – Смотрю я, ты не такая уж зверюга… Мы могли бы подружиться…
– Это вряд ли… Я хочу, чтобы ты поняла. Я не добрая и не злая. Мне нужна жизнь Книжника в обмен на твою. Это все. Если бы ты сидела у себя дома, то я бы забыла о том, что ты есть. Но ты решила на меня поохотиться. Ты сама так решила.
Белка дернула краем рта, что должно было означать то ли иронию, то ли сожаление.
– Можно я спрошу?
Айша подошла к костерку ровно на столько, на сколько позволяла длина обмотанного вокруг трубы шнура, и ловила кожей тепло от слабого пламени.
Белка кивнула.
– Про лекарство… Это правда?
– Не знаю.
– Тогда, что ты ищешь?
– Надежду.
– Ты же не знаешь, есть ли лекарство…
– Но надежда-то есть…
– Звучит неубедительно.
– Для меня хватает.
– Слушай, а ты умеешь читать?
– Он научил меня буквам. Я знаю как складывать их в слова.
– Но читать не умеешь?
– Нет.
– Ага, – сказала Айша. – А нас учат. Жрица должна уметь читать.
– Я не жрица. Меня ничему не учили.
Белка открыла рюкзачок и достала завернутое в тряпицу сушеное мясо. Айша успела заметить, что в рюкзаке лежит что-то, похожее на книгу или журнал, но сделала вид, что ничего не видела.
– Совсем ничему не учили?
– Собирать ягоды и грибы. Знать травы. Готовить мясо на огне. Ловить рыбу.
– Полезные скиллы, – согласилась Айша.
– Когда я стала постарше я сама научилась стрелять, участвовать в загоне, искать ништяки. А от меня требовалось рожать и ублажать старших кидов и челов, если им приспичило. Быть покорной.
– Этому ты плохо научилась.
– Да. Надо было выбирать – или жизнь простой герлы, или… Я выбрала жизнь в одиночку.
– Мне было проще. Я родилась жрицей.
Белка фыркнула.
– Меня учили читать, я умею писать, – продолжила Айша. – Знаю обряды. У меня власть казнить и миловать. Я – закон, который дал нам Беспощадный.
В голосе Айши зазвучали горделивые нотки.
Белка снова фыркнула.
– Книжник говорил, что Беспощадный – это такие маленькие-маленькие существа, их даже нельзя увидеть. Мир вокруг нас полон такими существами. Одни убивают, другие – нет. Раньше были лекарства, которые уничтожали опасных существ и не давали принести челам вред, а сейчас лекарств нет. Челы забыли, как их делать. Так что Беспощадный не мог дать тебе ни власть, ни закон. Он такой маленький, что у него нет мозгов. Он может только убить. Власть тебе дали челы. Челам нужен закон, чтобы жить вместе.
– У пули тоже нет мозгов, – возразила Айша, – но она убивает. Власть у того, кто может убивать безнаказанно. А закон…
Она улыбнулась.
– Закон, Белка, нужен, чтобы объяснить, почему я могу убить безнаказанно, а кто-то другой – нет. Закон – это право сильного.
– Так было не всегда, – сказала Белка.
– Так было всегда… Но сейчас неважно, как было, – возразила жрица. – Важно, как будет. Спроси себя, а много ли таких, как ты? Много ли было таких, как ты, с тех пор, как Вождь всех Вождей и Первая Мать заставили челов жить вместе? Ты ведь знаешь ответ? Правда, Белка?
Белка посмотрела на Айшу оценивающим взглядом.
– Ты, рожденная жрицей, говоришь мне о свободе?
– Ты, парковая, будешь спорить со мной?
– Зачем мне спорить с тобой, жрица? – Белка покачала головой. – Я прожила свою жизнь свободной. Я сама охотилась, сама строила себе дом. Я не рожала рабов и рабынь, я не раздвигала ноги ни перед во