И вот, когда она сидит дома и злится, звонишь ты и начинаешь пытать ее, не знает ли она, где Дашка, когда они виделись в последний раз.
Первый раз Аньке удается «отшить» Быстрову. Но не тут-то было. Только она расслабилась с «Мартини», как вновь звонишь ты и требуешь встречи.
Испугавшись чего-то, Тушканович соглашается и встречается с тобой на «Маяковке».
Она пытается предупредить об этом тревожном сигнале Антона, но тот, злой на нее, как черт, не желает слушать ни единого слова и бросает трубку. У него и без Аньки хлопот полон рот. Детей кормить надо, в холодном доме Дашка забастовку объявила.
Те деньги, которые они обманным путем получили от тебя, Антон и Анька давно разделили пополам, о чем Антон теперь страшно жалеет, поскольку его часть уже подходит к концу. Не зная, сколько ему придется сидеть в деревенской глуши и, пользуясь тем, что Тушканович на машине, он скупил еще в прошлую поездку в Москву почти все продукты в ночном супермаркете, когда они везли плененную Дашку. И наличных у него почти не осталось.
Тем временем люди «оборотня» Купцова устанавливают слежку за квартирой Слепянских и скоро узнают, что мужа Дарьи кто-то убил. Егор Тимофеевич в недоумении. Если случай с Олегом Грищуком, мягко говоря, не удивил его, то здесь он начинает нервничать, понимая, что в игре участвует «третье лицо». Пытаясь понять, кто это мог бы быть, он ставит «наружку» за домом Слепянских. Выслушав доклад своих верных «псов-рыцарей», Купцов приходит к выводу, что Дашка не просто сбежала.
По своим каналам он узнает, что Слепянская оставила дома и документы и драгоценности. Специально? Навряд ли. Ведь он, со своей стороны, обязательства выполнил – ровно пятьсот тысяч «кровных» долларов положил на имя ее несовершеннолетней дочери. Диски Дашка отдала. Так зачем ей прятаться? Теперь она богата и могла бы смыться за границу. И кто убил Никиту?
Пока уважаемый Егор Тимофеевич ломает голову над этим ребусом, один из его «подручных» в служебном рвении пытается проникнуть в квартиру Слепянских, но его останавливает любопытная Галина Александровна, соседка Дарьи. Поскольку человек этот не желает быть узнанным, «учительница» погибает от электрошока.
Узнав об этом, Купцов страшно ругается, но сделать уже ничего не может. Дашкин мобильный телефон выключен, дома никого нет, на работе ее уволили за прогулы. Все ниточки оборвались. И Купцов делает паузу в своих расследованиях.
Настойчивость Яны Быстровой в поиске Дашки пугает Тушканович. После встречи с ней она, в конце концов, дозванивается до Антона, который решил переждать Дашкины «причуды» и пока «залечь на дно».
Антон разумно полагает, что в основном Быстрову интересует судьба пропавших вместе с Дашкой денег. И не придает особого значения опасениям Тушканович.
Правда, он сильно удивляется, когда к нему в «Кучкино» заявляетесь вы с Маргошей. Но, видя, как вы наивны, он дурит вам головы, кормит грибным супчиком и выпроваживает обратно в Москву.
Проходит еще два дня мучительных сомнений и разочарований: Дашка «сотрудничать» отказывается. Антон срывается и даже опять ударяет ее по лицу. Дашка, обессиленная голодовкой за несколько дней, вновь теряет сознание.
И в этот момент Антону снова звонит перепуганная Тушканович и рассказывает, что ее детям звонила «тетя Даша» и, более того, поставила у дверей подозрительный тортик. Анька явно хочет приехать в «Кучкино», но Антону не до нее. Они ругаются. Упрямая Анька все-таки выезжает навстречу своей гибели.
Разумеется, на «хвост» ей падаете вы с Маргошей, две «горе-сыщицы». Она, не подозревая об этом, спокойно едет в «Кучкино» и в дороге продумывает свою «часть» шантажа. И объявляет рассерженному Антону, что теперь откупиться от нее он сможет только лишь двустами тысячами долларов. Антон, помня, что раньше они договаривались лишь о двадцати тысячах «зеленых», плавно перешедших после убийства Никиты в пятьдесят тысяч, потихоньку звереет, но вида не подает. Он хочет понять, что за игру затеяла Тушканович.
Они вместе идут к «черному» дому, где в антисанитарных условиях содержится глупая, упрямая и жадная Дашка. Сначала вроде бы все идет, как задумал Антон. После нескольких сцен алчности, Тушканович соглашается всего на сто тысяч и начинает звонить Купцову с Дашкиного мобильника.
Но ей приходится прервать звонок, потому как обезумевшая от горя Дашка, узнав о том, что Анька убила Никиту, кидается на нее. Именно эту возню и слышала я. Разумеется, что ослабевшая Дашка, даже с развязанными веревками на руках и ногах, не представляла никакой опасности для этих мерзавцев.
Кто-то из них (Антон говорит, что Анька, а та, в силу некоторых печальных обстоятельств, уже не может никак это опровергнуть) оттолкнул Дашку, та вновь упала, и это падение оказалось последним в ее жизни. Несмотря на то, что испуганный до предела Антон, испугавшись, бережно усадил бывшую жену спиной к стене, но глаза ее говорили о том, что перед ним осталось только ее тело.
В этот момент Анька, перестав что-либо соображать, «на автомате» снова набирает номер Купцова и продолжает шантаж.
Антон вроде бы успокаивается. Если у него будет почти миллион, то как-нибудь, в другой стране, он сможет забыть смерть Дашки.
Но у него глаза лезут на лоб от наглости Тушканович, которая, спокойно глядя на него, заявляет, что даст Купцову свой номер счета для перечисления денег.
Капля, переполнившая терпение Антона, падает на голову жадной Тушканович в виде кирпича, который он, обезумев от гнева, нащупал дрожащей рукой на печи, слушая, как Туша разговаривает с Купцовым. Тушканович умирает тут же. Удар оказался таким сильным, что сразу раскроил ей череп.
И тут вдруг Антон замечает, что кто-то пытается подсматривать за ним через окошко. На цыпочках выйдя из дома, он, огибает строение с тыльной стороны и обнаруживает не кого-нибудь, а Яну Быстрову собственной персоной, «сгруппировавшуюся» у окна.
Связав ее и, для верности, вернувшись и лишив искусственным путем ее еще и сознания, Антон бежит к детям. Делает вид, что все прекрасно, даже шутит с ними. Кормит их обедом и включает им погромче телевизор.
Потом он решает избавиться от трупов, а заодно и от Анькиной машины.
Загрузив тела в «Мерседес» и убедившись, что Быстрова по-прежнему лежит без сознания, он отъезжает на дорогу, разворачивает автомобиль по направлению к «Кучкино», чтобы сбить милицию со следа, и сажает тело Аньки на место водителя, а Дашкино – на соседнее кресло. Потом спихивает машину в кювет и, облив бензином, поджигает.
Раздается страшный взрыв, который так испугал тебя и, кстати сказать, был еще издалека замечен нами, когда мы уже почти подъехали. Мы находились еще около «Воздвиженского», как водитель микроавтобуса увидел вдруг внезапное зарево впереди и указал на пламя…
– Дальнейшее, полагаю, тебе и самой хорошо известно, – сказал Соловьев, устало позевывая. – Антона схватили, сейчас он дает показания, рыдает, клянется, что бес попутал. Думаю, ему вместе с «бесом» светит лет двадцать, как минимум. Ведь теперь уже никак не докажешь, что цианид Никите подсыпала Тушканович. Получается, на нем три трупа и одно покушение на нашу несравненную и не в меру отважную «мисс Марпл в молодости», – с улыбкой закончил он.
Мы с Марго подавленно молчали и глядели куда-то вдаль… Наконец, первой выйдя из оцепенения, вызванного ужасной историей, которую рассказал нам следователь Соловьев, я хрипло произнесла:
– А как же трупы Грищука и «учительницы», – за них-то кто будет отвечать?
– А кто же все-таки убил Нолестро? – подражая актрисе из фильма «Ищите женщину», запищал Батон и вдруг сменил тон на обычный, – над этим работаем… Начальство в курсе…
Эпилог
Как и предсказывал Олег Соловьев, Андрея Губанова посадили на двадцать лет. Отбывать срок он будет в колонии строгого режима и, если доживет, выйдет на свободу уже глубоким стариком.
На суде Антон театрально кидался на прутья решетки, вопил, что не виноват, что это его бедность довела до помутнения рассудка. Просил меня, чтобы я заступилась за него, кричал, что вовсе не собирался убивать меня.
– Яна! Ты же знаешь, как я к тебе всегда относился! Скажи им!
– …
– В тот злополучный вечер я не душил тебя, а просто хотел лишить тебя на время сознания, чтобы ты своими воплями не переполошила всю округу.
– Пожалел волк кобылу…
– Ну, зачем ты так? А потом я бы тебе все объяснил. Я не виноват! Я просто жертва обстоятельств!
– Ты не жертва обстоятельств, а жертва аборта, – сказал какой-то мужик в зале. Несколько человек хмыкнули. Антон удрученно замолк. Услышав приговор, он закрыл лицо руками.
Почему-то я не поверила ему и заступаться за него не стала. Может, конечно, он и вправду относился ко мне не так плохо, иначе, наверное, сразу бы убил.
С другой стороны, кому охота вешать на себя «лишний труп»? Может, он надеялся, что все обойдется. А смерть Дашки и Аньки будет выглядеть вполне естественной – автомобильная авария и взрыв… Кто знает. Но в этом мне уже не хотелось разбираться. Я была слишком зла на Антона. Из-за его дурацкой жадности четверо детей остались сиротами.
Хорошо, что в зале суда не присутствовала мать Антона. Ирина Аркадьевна бы не вынесла позора. Но, то ли она побоялась гнева родственников убитых, то ли просто ей было наплевать на судьбу сына, но бывшая оперная певица манкировала судебный процесс над Антоном.
Зато в зале суда в первых рядах сидела его бывшая теща, Дашкина мать. Галина Владимировна испепеляла мерзавца взором, и, если бы ее энергетика не была подорвана почтенным возрастом, а также смертью дочери, думаю, что тюремное ведомство бы значительно сэкономило на содержании Антона за решеткой. Галина Владимировна бы просто сожгла его взглядом, как гиперболоидом инженера Гарина.