йки.
– Янка, – протянула она зловещим шепотом, – тут, похоже, дело темное. Что-то подсказывает мне, что пора брать бюллетень. Кажется мне, что Дашка не так просто пропала. Да и еще Никитку убили. Вообще кошмар.
– Вот поэтому я и просила тебя узнать, что за статью такую ей заказывали. Может быть, в этом-то все и дело.
– Слушай, а тебе не страшно? – Верка с уважением воззрилась на меня.
– Уже нет, – честно ответила я. – Понимаешь, во-первых, я в тот роковой вечер отдала ей свои «подкожные» две тысячи баксов, во-вторых, ее мать с ума сходит, ну а потом, ведь и дети тоже пропали.
– Какой кошмар!
– Вот и я так думаю. Ведь менты вряд ли будут сильно напрягаться. Опросят всех, да и «висяк» оформят.
– Смелая ты, Янка, – с завистью констатировала Верочка. – Я бы вот так не смогла. Нет, точно бюллетень возьму. Прямо сейчас отпрошусь и пойду к знакомому врачу.
– Слушай, ты забыла рассказать про статью, которую заказали Дашке.
– Да, да, конечно, – затараторила Терская. – Значит так. Заказ сделали сверху, запиарить хотели перед выборами одного дядьку. Но теперь, наверное, уже поздно, раз такие события… Не вышло, значит. Но имени его никто не скрывает. Зовут его Егор Тимофеевич Купцов, записывать не смей, запоминай, вдруг, кто подсматривает сейчас за нами. Он, похоже, гаишник, тьфу, ГИБДДешник. Статья должна была рассказать о нелегких буднях начальства и о «программных задачах» будущего депутата. Усекла? Больше ничего мне не удалось узнать. Сейчас все такие подозрительные стали. Жуть!
– Спасибо тебе, Верусь. Ты тоже смелая.
– Я то что, – слабо улыбнулась она и вдруг забеспокоилась. – Ты давай, одна топай назад, провожать не стану. Надеюсь, не заблудишься. Ну, давай, пока. Осторожнее там, «мисс Марпл»!
– Ты очень мне помогла, – я с благодарностью посмотрела на Верочку Терскую и вышла из кафе.
«Значит, дело-то не простое, – подумалось мне. – Уже два трупа и три человека пропало. Интересно, знает ли следователь Соловьев о «журналистском следе»? Каламбурчик, однако! Надо бы завтра его навестить». Заодно, может, и сама чего вызнаю через него…
Войдя домой, я с удивлением обнаружила на кухне Римму Семеновну, которая с азартом интервьюировала бледную от напряга Маргошу. Пришлось доставать из «стратегического запаса» баночку огурчиков домашнего посола и выпроваживать любопытную старушенцию.
Отругав Маргошу и запретив ей открывать дверь кому бы то ни было, кроме меня и Димки, я сменила гнев на милость и подробно рассказала ей о встрече с Верочкой.
– Ой, тебе, кстати говоря, звонил какой-то Соловьев, – вдруг спохватилась Марго.
– А чего ж ты молчала? – разъярилась я. – Это ведь и есть следователь прокуратуры, балда! Когда он звонил?
– Да часа полтора назад. Просил перезвонить, как придешь. Сказал, телефон у тебя теперь есть.
– Надеюсь, ты не сказала, куда я уехала? – все еще ярилась я.
– Да нет, конечно. Сказала, что в магазин ушла.
– Ну ладно, – успокоилась я и побежала звонить.
К сожалению, ни один из указанных Соловьевым телефонов не отвечал, а мобильный повторял одну и ту же иезуитскую фразу: «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети».
«Ладно, – решила я, – все равно мне пока особо нечего ему сообщить. А мои предположения только взбесят «Батона», и он возьмет у меня какую-нибудь подписку «о невыходе из квартиры». И тогда все наши с Маргошей лавры расследования достанутся ему одному».
Растревожив себя таким образом и одновременно успокоив, я пошла на кухню и приготовила на обед суп из шампиньонов и рыбу со шпинатом. Пыхтя над созданием грибного супчика, я готовилась усыпить бдительность супруга, который, придя с работы и не получив качественной еды, наверняка станет выпытывать у меня, чем это я весь день была так занята, что не успела сварганить элементарный ужин. И не дай бог, Маргоша сболтнет ему о моем походе в «Бизнесмен».
С Димкой мы познакомились во «всемирной паутине» и вместе уже пять лет. Для каждого из нас это, увы, уже не первый брак. Но, как говорится, с годами мы становимся мудрее, и, уже не гонясь за внешней красотой и богатством, учимся выбирать себе спутников жизни по другим качествам, нежели в молодости. Ищем верность, порядочность, доброту, заботу, общность чувств и мыслей и т. д.
Дмитрий трудится в одном из коммерческих учебных заведений. Деньги получает не большие, но, слава богу, стабильные. Вечера он проводит, вцепившись в пульт от телевизора, под который иногда и засыпает, намаявшись за день. Когда он видит на экране Чака Норриса, Брюса Ли, Сильвестра Сталлоне и иже с ними, окружающего мира для него не существует. Только почувствовав острые позывы голодного желудка, Димка начинает приторно-сладким голоском выкрикивать имя супруги, то есть мое. И то он проделывает это лишь в «рекламные паузы», дабы не потерять из виду сладостные моменты каких-нибудь «пассов» или «хуков».
– Яночка! Любимая! А мы кушать будем? – с детской непосредственностью обращается он ко мне.
Но я не обижаюсь. Я понимаю, что наши мужчины, перешагнувшие сорокалетний рубеж и не ставшие бизнесменами или политиками, остаются чисты душой, как дети, а поэтому должны как-то реализовывать свои детские мечты. И поэтому они внимательно следят за приключениями героев и суперменов и, наверное, представляют себя на их месте.
Немного поразмыслив на эту тему, я пожарила на всякий пожарный еще парочку эскалопов – чтобы уж наверняка отвлечь Димку от нашего расследования.
Поскольку до прихода моего благоверного оставалось еще как минимум часа три, то мы с Маргошей подкрепились основательно сами и, чтобы не задремать после сытного обеда, решили переместиться в «рабочий кабинет», то есть комнату, в которой стоял компьютер, и продолжить расследование там.
Компьютер… Что-то щелкнуло в моем мозгу, едва я увидела монитор. «И зачем я съела две тарелки супа? Теперь почти ничего не соображаю», – злилась я на себя. «Компьютер, компьютер», – сонно бормотала я, подходя к столу. Нажав кнопку на системном блоке и услышав знакомое завывание, я вдруг так резко повернулась, что чуть не сшибла медленно вплывающую за мной в комнату Маргошу.
– Ну, конечно же! Я совсем забыла, что у меня есть диск! – завопила я.
– Во как! – по обыкновению среагировала подруга. – Диск – это хорошо. Но зачем ты так волнуешься?
– Да ты не поняла! Диск-то у меня, считай, трофейный! Я его у Дашки из компьютера вынула!
– О господи! А что еще ты вынесла из этой квартиры? И как ты только не боишься, – испуганно пробубнила Маргоша, с трудом забираясь на удобный диван, втягивая следом за телом ноги и подкладывая под себя со всех сторон маленькие подушечки-«думки».
– Да как ты не понимаешь! Ведь на этом диске может быть что-нибудь такое, из-за чего весь сыр-бор и разгорелся! Вдруг там как раз находится статья про этого мента? Может, там и компромат какой есть. Тогда мы все раскроем сами, без всякого там Соловьева, – в запале бормотала я.
Наконец компьютер прокрутил все свои «реверансы», отхрюкался, как следует, и, выставив все необходимые, с его точки зрения, значки на «рабочем столе», торжественно замер.
Дрожащей рукой я вставила диск в выехавшую панельку и нажала на заветную кнопку. Проделав еще кое-какие манипуляции с «мышкой», я немигающим взором уставилась на монитор.
Должна сказать, что ожидания наши не оправдались. Никакого криминала мы не увидели.
Сначала пошел какой-то рекламный видеоряд о сервисном обслуживании иномарок, потом и вовсе неинтересная тугомотина: обычная московская вечерняя автодорога, загруженная до предела, две «поцеловавшиеся» иномарки – одна, кажется BMW, другая какой-то непонятной «породы», скорее всего, корейская.
Оба водителя, не выпуская из рук мобильники, горестно расхаживали вокруг обеих машин, а все остальные автомобили были вынуждены отстаивать длиннющую очередь и, сгруппировавшись из трех рядов, объезжать аварию лишь по одному. Невдалеке стояло трое гаишников, которые, вместо того, чтобы хоть как-то «разрулить» пробку, абсолютно равнодушно переминались с ноги на ногу и дымили сигаретами. Один из них говорил с кем-то по телефону, отчаянно жестикулируя.
Примерно через полминуты трое гаишников, отойдя чуть вперед, разделились. И один из них, резко взмахнув жезлом, притормозил какой-то темный джип. Не торопясь, к машине подошли остальные два милиционера и, открыв две правые двери, начали осматривать салон, в то время, как первый проверял документы водителя.
Судя по всему, они все же нашли там что-то непотребное, потому что через какое-то время из салона вылез встревоженный водитель и, отчаянно жестикулируя, начал что-то объяснять гаишникам. Но те его даже не захотели слушать, а грозными жестами пригласили пройти в стоящий невдалеке сине-белый «Форд». Один из ментов залез на водительское сиденье джипа и медленно поехал вперед. «Форд» тронулся вслед за ним.
Следующий сюжет был отснят уже в каком-то кабинете. Я узнала водителя джипа, который, выпучив глаза, что-то пытался доказать мрачному типу в светлом костюме, сидящему за столом.
Внезапно человек этот произнес какую-то фразу и широко улыбнулся. Уж что он сказал, мы не поняли, поскольку звука не было: увы мне, колонки муж забрал на работу, чтобы починить.
Тем не менее, мы заметили, что потрясенный водитель джипа, взмахнув руками, как раненая птица, как-то весь обмяк и рухнул на стул. Но продолжения мы не увидели, потому как тут же, безо всяких объяснений начался следующий сюжет. Очень важный дядька в милицейской форме восседал за огромным столом, навалившись на него животом. Он что-то говорил и говорил, периодически улыбаясь и с достоинством поправляя воротничок форменной рубашки, слишком узкой для его бычьей шеи. Видимо, информация была очень интересной с его точки зрения, поскольку он весь раздулся от важности и позировал на камеру с удовольствием.