Антон, словно заправская хозяйка, уже разливал горячий суп по тарелкам. Расслабившись, что детей сюда отправила Дашка, значит, с ней наверняка все в порядке, я отвлеклась на гастрономию. Мы судорожно стали вытряхивать из пакетов привезенные с собой продукты.
– Классно, что вы жрачку привезли, девоньки, – Антон радостно потирал руки, – а то с мелкими и в магазин не выедешь – машины-то у меня нет… А вся еда почти уже закончилась, что мы сюда привезли. – Он закурил и едкий дымок проник в наши ноздри. Маргоша тут же чихнула.
– Мелких звать не будем, я их потом покормлю, – сказал Антон, нарезая большими кусками хлеб и благодаря за «боеприпасы».
Чтобы не смущать нас, Антон уселся позади нас, на старый большой диван и взял в руки книгу.
– Я уже кушал, – сказал он, – трапезничайте на здоровье, не спешите.
Мы с Маргошей чинно уселись за стол и отдали дань кулинарному искусству Антона. Суп был необыкновенно вкусный. Мы съели сначала по тарелке, потом еще, еще… Через десять минут мы поняли, что нанесли себе непоправимый удар: соображать практически не было никакой возможности – все мысли унес с собой в желудок коварный грибной суп.
Примерно полчаса мы сидели, тяжело дыша и отдуваясь. Почему-то вдруг жутко захотелось спать – то ли свежий воздух нас сморил, то ли вкусный супчик. Глаза просто слипались, а рот раздирала зевота, как говорит Димка, «шире банного окошка».
Но одна, наверное, самая отчаянная, мысль все же сумела прорвать «грибную оборону», потому как внезапно я вспомнила, что нам еще возвращаться в Москву, и забеспокоилась:
– Антош, ты, наверное, понял уже, что мы не просто так к тебе приехали.
– А как же, вы еду привезли, чтобы мы тут с голоду не опухли, вас ведь Дашка прислала, – попытался пошутить Губанов, но, встретившись со мной взглядом, понял, что шутка вышла не совсем удачной. Он как-то сразу посерьезнел и вопросительно уставился на меня:
– Ну, давай, спрашивай, я же вижу, что тебя прямо распирает от любопытства.
– Антон, скажи мне, ты знаешь, где Дашка? – начала я.
Такой, казалось бы, легко прогнозируемый вопрос, вогнал Антона в ступор. Он поперхнулся, даже закашлялся, потом вдруг неожиданно сам спросил:
– Как, а разве это не она вас прислала? А в чем, собственно, дело?
– Да ты же прекрасно знаешь, что с твоей бывшей женой беда приключилась, – разъярилась я. – И знаешь, что я всю жизнь была вашим верным другом. Можешь при мне в «партизана» не играть.
Антон улыбнулся, но как-то криво.
– Ну, а что ты сама знаешь и думаешь обо всем этом? – спросил он.
– То, что тебя, наверное, Дашка попросила вывезти детей в безопасное место. Так ведь?
– Ну, так. И что?
– Да что ты все «и что?», «и что?» Да ничего. Никиту убили, знаешь?! – выпалила вдруг я, совершенно не подумав о том, что меня могут услышать дети, игравшие в соседней комнате. Но, к счастью, они меня не услышали, так как в этот момент цапались из-за фигурного мармелада.
– Иди ты! – не поверил Антон. Кровь буквально отлила от его небритых щек и приняла какой-то пятнисто-желтоватый оттенок.
– Да хочешь «иди ты», хочешь «не иди ты», – разозлилась я. – Убили его, отравили ядом каким-то. Точно не знаю. Я вообще ничего не знаю, знаю только, что сдуру дала Дашке в долг, между прочим, две тысячи «бакселей», свои кровные, на новую машину копили с Димкой. Дашка пропала в неизвестном направлении. А Никитку на следующий же день убили. Хорошо, что ты с детьми еще жив остался, – брякнула я и тут же прикусила язык.
Взгляд Антона посуровел. Он встал, подошел к столу, достал с полки новую пачку сигарет, закурил и повернулся ко мне. Лицо его было серьезно.
– Ну а от меня-то ты чего хочешь, голуба? – вдруг спросил он. – Надеюсь, я не должен вернуть тебе долг? Уж, извини, но денег у меня никогда не было.
– Да ты то тут причем, – удивилась я, хотя меня и поразила странная тональность его ответа. Подумав немного, я решила: наверное, я и сама виновата: болтаю о деньгах, когда кругом одни человеческие жертвы.
– Чего же ты хочешь? – по-прежнему настаивал уже смягчившийся немного Антон. Видно, и ему стало стыдно за срыв.
– Я специально приехала узнать от тебя лично: что ты знаешь о Дашке. Во что она вляпалась? Когда ты видел ее в последний раз? Что она тебе говорила, когда просила увезти детей?
– А тебе это зачем? – подозрительно спросил Антон. По его лицу было видно, что он переживает некую душевную борьбу: рассказывать мне правду или нет.
– Антон. Я тебя просто не узнаю. Ну чего ты боишься? Разве я выдам кому-нибудь, где спряталась Дашка? Разве можно меня подозревать в том, о чем ты думаешь? – возмутилась я.
– А о чем я думаю? – вдруг рассмеялся он. – Ладно, слушай, – смягчился окончательно Дашкин экс-супруг. – Кажется, третьего ноября, поздно вечером мне вдруг позвонила Дарья и заорала в трубку, ничего не объясняя: «Я вызвала к твоему дому такси, срочно приезжай ко мне. Такси оставь ждать тебя у подъезда». Только я хотел сказать ей, что очень устал и уже ложусь спать, и что шутка не в кассу, как она повесила трубку. Я перезвонил ей, но у нее все время было занято. А мобильный вообще был отключен.
Тогда я почему-то испугался, решив, что что-то случилось с детьми; ну, голос у нее был такой, знаешь, особенный, металлический, со срывами. Поняв, что по телефону я от нее ничего не добьюсь, я чертыхнулся пару раз, спустился вниз, действительно, около подъезда стояла тачка. Ну я удивился такой оперативности и поехал. Как и просила Дашка, я попросил таксиста подождать меня у подъезда, оставив у него паспорт в залог, а то он дергался, что я его кину.
Антон снова закурил и некоторое время лица его не было видно из-за густого облака дыма: его любимая «Прима» заволокла все вокруг.
– Ну, продолжай, Антон, что же ты замолчал? – не выдержала я. – Что же было дальше?!
– Когда я поднялся на второй этаж, то увидел мрачную Дашку, которая курила у раскрытой двери.
– Быстро заходи сюда, – велела она мне и просто запихала меня в квартиру.
– Да что случилось-то? Ты толком можешь объяснить? – разозлился я.
– Сейчас, сейчас, – торопливо буркнула Дашка и закричала: «Настя, Артем! Вы собрались?» – «Да-а-а!» – ответили дети. – «Все, выходите, за вами папа Антон приехал. Поедете с ним на пару дней. Так нужно. Я срочно уезжаю в командировку».
Потом она потащила меня на кухню и, складывая продукты из холодильника в большую кожаную сумку, быстро зашептала:
– Понимаешь, Антоха, я дико попала. На меня мафия наезжает. Детей нужно срочно спрятать. Поезжайте в твою деревню. Никому ничего не говори. Надеюсь, что там вас не найдут. И я свободнее буду себя чувствовать. Никитка в командировке. Так что я справлюсь. Главное – береги детей. Особенно Настю, – добавила вдруг она.
– Почему особенно Настю? – удивился я.
– А, – махнула она рукой, – пусть хоть кто-нибудь знает правду. – Слушай внимательно. Я шантажирую одного большого дядьку-мента. У меня есть компромат на него. Он уже согласился дать мне огромную сумму баксов взамен на молчание и передачу компромата. Но я не дура, чтобы забивать с ним «стрелки». Телевизор тоже смотрим. Вот он сегодня и должен был перевести 500 тысяч долларов на имя Настасьи. Так будет надежнее. Как только деньги поступят на Настькин счет, то отдам ему диски с компроматом. Иначе обманет…
Видя, что у меня глаза полезли на лоб, Дашка зашептала быстрее:
– Да знаю я, что она еще несовершеннолетняя. Тем лучше. Я ведь ее мать, значит опекунша. Таким образом, могу снимать деньги. Это мент обещал оговорить в банковском договоре. Так что все тип-топ. Тебе я тоже кое-что выделю за труды твои праведные. Ты же все-таки ее отец. Только давай быстрее сматывайся, чтобы нас здесь не сцапали. Думаешь, ему охота такие бабки вываливать какой-то журналисточке?
И она, заторопилась, выпихивая меня в коридор. Дети, зевая, сидели на большой дорожной сумке.
– Здесь их теплые вещи. Я собрала, – зачастила Дашка. – У Насти с собой на всякий случай мобильный, если что, звоните мне сразу. Давайте, двигайте скорее. Как только все успокоится, я к вам приеду…
– Вот и все, – подытожил Антон. – Больше я ее не видел, не слышал.
– И не звонил? – поинтересовалась удрученно я.
– Да звонил, вот только у нее телефон отключен. Все время одно и то же: «Аппарат абонента…»
Я понимающе кивнула и мрачно уставилась в пол. Да уж, информация невелика. Стоило из-за нее пылить в такую даль. Ну, да ладно, хотя бы детей проведали, хоть с ними все в порядке. Да и версия о шантаже подтвердилась. Осталось, правда, непонятно, куда запропастилась сама Дашка…
Но Антон явно не в материале… Иначе бы рассказал мне все.
Мы стали с Маргошей собираться обратно в Москву. Антон вышел нас проводить. На улице было зябко, начинало уже потихоньку темнеть. Солнце так за весь день и не вышло «на работу», подремывая в серых тучках, поэтому нам нужно было поторопиться, чтобы не ехать по темноте.
– Антон, – вдруг сказала я, – ты мне если что узнаешь, позвони, ладно?
– Конечно, конечно, можешь не сомневаться, голуба, – заверил он меня.
В это время из дома выскочили полураздетые Настя с Артемом и стали кричать нам «До свидания!» Поэтому Антон побежал их загонять обратно в избу, чтобы не простудились.
Мы тронулись в путь под начавший медленно сыпать с неба мелкий снежок.
Обратно в Москву мы по большей части ехали молча. Маргоша дремала, временами даже всхрапывая. У меня же, к сожалению, такой возможности не было. Поэтому я, вцепившись руками в руль, проговаривала вслух все свои мысли, стараясь понять, что же все-таки произошло с Дашкой. Только уже почти доехав до Москвы, я вдруг так чертыхнулась, что чуть было не выпустила руль.