Они ответили «четыре экю». Луидор заплатил им восемь и попросил работать на совесть. А потом добавил: «Передайте его величеству, что мне понравилось место, которое он для меня выбрал. В самом центре площади и близко к Сене. Я доволен.» И ты хочешь, чтобы после вчерашнего я пошёл его искать? Да он только и ждёт, чтобы его поймали. Какой из него мушкетёр? Могу поспорить что он уже сегодня к вечеру будет такого же неприятного цвета как и маршал Д, Анкр, упокой господь его грешную душу. А меня рядом с ним повесят.
— Гофо, виселица тебе не грозит!
— И почему же?
— У тебя нет шеи. Тебя нельзя задушить, а вот пырнуть ножом можно. Я так и сделаю, если ты со мной не пойдёшь! — в конец речи в голосе Сеньориты появилась отчётливая угроза.
— Так и норовят меня окунуть головой в чан с нечистотами! — пробормотал под нос Гофо, с величайшей неохотой направляясь вслед за Сеньоритой.
Глава 12
В то время как Сеньорита с решительностью, а Гофо с досадой выискивая в толпе знакомое лицо, проходили мимо группы акробатов, которые с завидной ловкостью порхали по натянутой верёвке, со стороны Парижа появились трое пеших мужчин., Все трое были вооружены длинными шпагами.
Мужчина идущий в центре был чуть выше среднего роста, немного бледен и одет как обыкновенный буржуа. Его голову украшала шляпа желтовата зелёного цвета поверх которой торчали несколько странных перьев. Глядя на перья возникало чувство будто кто- то нарочно их ободрал, дабы обречь владельца на уколы и насмешки. Спутник этого человека, что шёл слева от него, молодой человек приятной наружности и маленького роста, одетый как обычно одеваются слуги в поношенную одежду, то и дело бросал взгляд в сторону общипанных перьев. Этот взгляд заканчивался ужимками и гримасами с помощью которых он сдерживал рвущийся наружу смех. Что в свою очередь вызывало раздражённый взгляд хозяина странной шляпы который, по всей видимости, прекрасно осознавал причину этих самых гримас своего спутника. Последний, третий мужчина был убелён сединой.
Он отличался не только возрастом но и богатством своей одежды. Судя по всему, именно он из троих представлял собой самую важную персону, однако по непонятной причине в его взгляде застыл…страх. Так они и шли. На одном лице был заметен отчётливый страх, на втором отчётливое раздражение, третье лицо постоянно изображало гримасы. Со стороны глядя на них могло показаться что это очередная труппа актёров прибывших пешком дать представление. Впрочем, те кто так думали были недалёки от истины, ибо не успели они смешаться с толпой, как раздался слабый голос пожилого человека:
— Я прошу… — это всё что он успел сказать. Человек в странной шляпе бросил ещё более странный взгляд в его сторону, и он тут же замолк, с ужасом наблюдая, как сразу несколько человек устремили насмешливые взгляды в их сторону. Пожилой человек немного отстал но только для того чтобы незаметно подобраться к другому своему спутнику в одежде слуги и так же незаметно прошептать.
— Я не знаю, что мне делать!
— Молитесь, — раздался в ответ шёпот. — Вы учили его фехтованию и вы твердили ему что лучше него никто во Франции не владеет шпагой. Я хорошо знаю его нрав. Если уж он напялил эту дурацкую шляпу, так не успокоится пока не выяснит насколько правдивы были ваши слова. Он охотник. И уж если поднял дичь, так будет гнать её до той поры, пока не загонит в угол или пока он сам там не окажется.
— Боже мой, боже мой, — в глубоком смятенье прошептал пожилой…
Этот разговор остался вне внимания того самого человека в шляпе. Он гордо вышагивал в толпе стараясь разглядеть взгляд смельчака, излишне дерзкого смотревшего в его сторону или же различить голос осмелившийся бросить насмешку в его адрес. Однако грозный вид и длинная шпага являлись весьма серьёзным обстоятельством которое внушало уважение даже тем кто собирался оправдать чаяния этого без преувеличения сказать, странного человека. Оба его спутника поспешали за ним следом стараясь уследить за всем что происходило в непосредственной близости. Так продолжалось до той поры пока внимание маленького не привлекло одно весьма любопытное зрелище. В десяти шагах от места где они проходили бродячие актёры разыгрывали представление. Театральное действие происходило прямо на голой земле, а вернее на траве. Сцена позади актёров являла собой несколько сшитых кусков оранжевой материи в которой то и дело виднелись прорехи и которая едва держалась на тоненьких деревянных столбцах врытых в землю. Однако несмотря на все эти недостатки перед балаганом собралась большая толпа народа. Недолго думая, маленький бросил своих спутников и начал пробираться к сцене. Он ещё не успел полностью осуществить свои планы, когда услышал громкие голоса и смех:
— Это наш король Людовик! А это королева Анна!
Два актёра, мужчина и женщина в импровизированной королевской одежде и с бумажными коронами на головах разыгрывали представление.
— Так я и думал, — пробормотал он под нос выныривая перед самой сценой. Как раз в этот миг женщина изображавшая королеву Франции ухватила своего «супруга» за рукав и плаксивым голосом запричитала:
— Людовик! Милый, любимый мой Людовик…возляг со мной. Я больше не могу ждать. 15 лет мы женаты и все эти 15 лет я жду когда, наконец, ты придёшь в мои объятия.
— Подождёшь ещё 15! — надменно отвечал ей «супруг, — я не люблю тебя и пойду ночевать к моему дорогому Сен — Мару. Он единственный кто мне дорог и с кем я всегда хочу спать.
Публика разразилась аплодисментами. Больше всех усердствовал маленький. Он весело смеялся и рукоплескал актёрам. В этот миг появилась ещё одна женщина на сцене. «Королева» бросилась к ней и ломая руки закричала:
— Матушка, ваш сын не хочет пускать меня в свою постель. Это не так плохо но ведь он и в мою не хочет приходить.
— Мария Медичи! — в один голос завопили зрители, а пожилая дама в этот миг подошла к «своему сыну» и грозным голосом произнесла:
— Луи, ты поступаешь дурно. Я не потерплю такого отношения… к испанке. Да к тому же как она родит тебе ребёнка если ты не желаешь с ней возлечь?
Мнимый король почесал затылок и коротко ответил:
— Не знаю. Пойду спрошу моего дорогого Сен — Мара!
Эти слова вызвали новый взрыв хохота. На сцене появилась ещё одна женщина. И она тут же набросилась на короля, упрекая его в недостаточной любви к королеве. Все сразу поняли кто эта женщина.
— Бывшая вдова этого негодяя Люиня, Герцогиня де Шеврез! — в один голос закричали зрители. Тем временем на сцене разыгралась настоящая драка. Все три женщины набросились на «короля» и начали его лупить, приговаривая при этом:
— Люби свою супругу! Люби её и забудь этого прохвоста Сен- Мара!
В ответ «король» что было силы закричал:
— Мой друг, мой добрый друг. Где вы? Спасите меня!
— Я здесь! — раздался голос после которого на сцене появился мужчина в красной мантии и с острой бородкой. Он начал оттаскивать женщин от короля под громкие крики зрителей:
— Проклятый Ришелье! Бейте его, бейте!
Подчиняясь желанию зрителей, женщины переключили своё внимание на человека в красном, но маленькому так и не удалось досмотреть представление. До его уха донёсся знакомый голос:
— Где ты, мошенник?
Он тотчас же повернулся и во всю заработал двумя руками быстро выбираясь из толпы. Едва он вынырнул из гущи человеческих спин как сразу увидел обоих своих спутников. Оба оглядывались по сторонам. По всей видимости, они искали его. Маленький, без промедления направился к ним.
Завидев его, человек в странной шляпе облегчённо вздохнул и негромко поинтересовался, куда тот ходил. Маленький так же негромко ответил, что смотрел представление.
— И кто на сей раз стал предметом насмешек? — снова задал вопрос его спутник.
— Его высочество, Гастон Орлеанский, — не мигнув глазом, соврал маленький, — вы же знаете, его недолюбливают в народе.
Эти слова по непонятной причине вызвали довольную улыбку на губах его спутника.
— Поделом ему. Только и знает, как заговоры устраивать против родного брата и провинции подбивать на мятеж…пора его проучить…
— Кого? — удивлённо спросил маленький заметив что взгляд его спутника стал напряжённым и направлен куда то в сторону. Обернувшись, он заметил мушкетёра, который весело хохотал и указывал пальцем на шляпу. Это был молодой человек довольно высокого роста. Немного смуглый с голубыми глазами, в которых время от времени плясали бесенята, стройный и подтянутый с безукоризненными чертами лица в которых отражались одновременно благородство и обаяние.
Короткие усики лишь подчёркивали это обаяние. В отличие от других мушкетёров он по непонятной причине не носил шляпу. И парика на голове не имелось. Короткая причёска придавала ему озорной вид. И эта черта особенно проявлялась сейчас, когда он так заразительно смеялся. Однако хозяину шляпы было вовсе не до веселья. Поведение мушкетёра являло собой оскорбление. Неприкрытое оскорбление. Следовало незамедлительно призвать обидчика к ответу. Чем он и занялся. С весьма раздражённым видом он подошёл к мушкетёру и весьма выразительным голосом поинтересовался:
— Позвольте спросить, сударь, что именно вас развеселило?
— Ваша шляпа, сударь, — всё ещё смеясь, отвечал мушкетёр, — она бесподобна. Чего только перья стоят…
наверняка вы немало потрудились, придавая им столь…необыкновенный вид.
— Вы меня оскорбляете, сударь!
— Вовсе нет, — возразил мушкетёр, — я лишь обозначаю истину. Скажу больше. Я готов дать вам пару ливров на покупку новой шляпы.
— Это уж слишком, — пробормотал сквозь зубы владелец шляпы. Тем временем вокруг них стала собираться толпа. Почувствовав запах ссоры, многие подтянулись к ним хотя и были уверены что дело не дойдёт до дуэли. На сей счёт существовал строжайший указ подписанный королём. Любой нарушивший указ мог в тот же день оказаться в Бастилии. Однако надежды зрителей многократно возросли когда человек в странной шляпе вытащил из ножен шпагу и бросил в лицо мушкетёру: