– Сколько это в долларах? – спросил юноша, доставая из кармана чековую книжку.
– Я не знаю точно…
– Вот вам восемнадцать тысяч долларов. – Бето подписал чек, оторвал его и протянул доктору. – Мы с женой благодарим вас за информацию, а теперь нам нужно спешить.
Доктор Вишну даже не успел сказать «спасибо», он только проводил удивлённым взглядом юношу и девушку, которые быстрее ветра вылетели из его кабинета.
– В ресторан «Британский лев»! – крикнул Бето водителю такси.
Дверцы захлопнулись, и машина сорвалась с места, распугивая мирно дремлющих на тротуаре голубей.
К господину Полю они пробились не сразу. Сначала пришлось долго объясняться с охранником. Но вовремя засунутая за лацкан пиджака десятидолларовая купюра сделала своё дело, и о них доложили куда надо.
Господин Поль спустился к ним через несколько минут. Он подошёл к столику, за которым сидели Бето и Марисабель, и спросил вежливым тоном:
– Мне сказали, что двое иностранцев хотят со мной поговорить по важному делу. Я вас слушаю.
Бето отодвинул стул рядом с собой, приглашая господина Поля сесть, и сказал:
– Дело наше не совсем обычное. Мы не собираемся купить ресторан, как вы, наверное, подумали, мы также не собираемся делать вам никаких других деловых предложений, но мы просим вас внимательно нас выслушать. Если вы сможете нам помочь, мы вас щедро отблагодарим. Вы нас выслушаете?
– Всё зависит от того, что у вас за дело и насколько велика ваша щедрость, – сказал господин Поль, присаживаясь.
– Дело в том, что мы разыскиваем нашу маму, – вмешалась Марисабель. – А в последний раз её видели у вашего ресторана около четырёх месяцев назад. Мы прекрасно понимаем, что за это время в вашем заведении побывало множество посетителей, но всё же, мы надеемся, что охранник, с которым она разговаривала, её вспомнит. У нас есть её фотография.
Марисабель протянула фотографию матери господину Полю. Тот взял снимок, посмотрел на него и сказал с улыбкой:
– Вам совсем не обязательно расспрашивать моих охранников, потому что, я её знаю. Её зовут Марианна.
– Откуда вы её знаете? – воскликнул Бето.
– Это очень просто, ответил хозяин ресторана и грустно вздохнул. – Она приходила устраиваться ко мне на работу, и я даже взял её.
– Она работает у вас? – радостно переспросила Марисабель.
– К сожалению, не работает. У меня очень ревнивая жена. Она приревновала меня к вашей маме, и я вынужден был расстаться с Марианной, как мне не жаль, было это делать.
– Но вы, наверно, знаете, где она теперь? – не терял надежды Бето.
– Нет, этого я не знаю, – удручённо вздохнул господин Поль. – Я знаю только, что если бы моя супруга, пошли ей всевышний долгих лет, не была такой ревнивой и глупой, то Марианна до сих пор работала бы у меня.
Сказав это, господин Поль встал из-за стола, давая понять, что больше ничем помочь не может.
– Сколько я вам должен? – спросил Бето угрюмо и полез в карман за деньгами.
– За что? – спросил господин Поль и ушёл, махнув рукой.
Бето и Марисабель сидели за столиком, не двигаясь, и смотрели в одну точку. Они были раздавлены тем, что от них ускользнула последняя ниточка, последняя надежда.
Бето даже не слышал, как к нему подскочил резвый официант и спросил, что он будет заказывать. Официант постоял минуту, пожал плечами и тихо удалился.
По щекам Марисабель катились крупные слёзы. Она даже не вытирала их, и они капали на скатерть.
Наконец девушка подняла заплаканные глаза, посмотрела на мужа и тихо спросила:
– Что мы будем теперь делать?
Бето поднял голову, посмотрел на жену, подмигнул ей одним глазом и спокойно ответил:
– Искать…
– Где искать? Как искать? – не переставала спрашивать жена, то и дело всхлипывая.
– Я не знаю, – ответил Бето всё так же спокойно. – Мы наймём частных детективов, поднимем на ноги всю индийскую полицию, поместим её фотографии во всех изданиях… Я не знаю, что ещё можно предпринять, но мы не бросим поисков, пока у нас не кончатся деньги или пока мы её не найдём. Ты поняла?
– Да, поняла…
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Петер чувствовал себя очень большим и неуклюжим в этом непривычном для него месте. Он постоянно мешал медсёстрам, которые то и дело пробегали мимо него, катя перед собой то тележки с медикаментами, то носилки для рожениц.
Он стоял вместе с Татавом в родильном отделении городской больницы, перед дверью, за которой сейчас происходило самое большое таинство в жизни – таинство появления на свет человека. За этой деревянной, покрытой белой масляной краской дверью его жена Корасон рожала ребёнка. Его ребёнка.
Мужчины стояли молча. Они всё сказали по дороге сюда, успокаивая перепуганную до смерти женщину и приободряя себя. Теперь слов не осталось, не осталось совсем. Они только обменивались взглядами, давая понять друг другу, что происходит с каждым из них, и, стараясь понять, что творится на душе у другого. И оба они в это время своим сердцем, всем своим нутром были там, за белой деревянной дверью…
Прошёл целый час с того момента, когда Корасон на носилках вкатили в операционную и врач захлопнул дверь перед носом мужчин. С тех пор и Петер, и Татав превратились в слух. Они пытались уловить любой звук, любое движение, которое доносилось из-за двери.
Сначала были слышны громкие, душераздирающие крики Корасон, и Петер готов был сойти с ума от страха и волнения за неё. Но вот уже полчаса, как эти крики стихли, и он стал понемногу успокаиваться. Он даже не обратил внимания на троих врачей в масках и халатах, которые быстрым шагом вошли в комнату.
Татав тогда испуганно посмотрел на него, но не поймал его взгляда и снова углубился в собственные мысли.
Наконец дверь открылась, и в коридор выглянула маленькая худенькая медсестра.
– Ну, что там? – только и смог выдавить из себя хриплым голосом Петер.
Медсестра ничего не ответила. Она обвела мужчин отсутствующим взглядом, и опять закрыла дверь.
Петер взволнованно посмотрел на Татава и спросил:
– Что это значит?
Татав в ответ лишь пожал плечами. Он и сам понимал не больше, чем бедняга Петер.
Через пять минут дверь опять открылась, и оттуда выскочили несколько врачей. За ними бежала та самая медсестра. Она толкала перед собой носилки, на которых лежала Корасон. Женщина была без сознания.
– Что с ней? – испуганно спросил Петер у медсестры, пытаясь приноровиться к её стремительному шагу.
Татав остался далеко позади.
Медсестра взглянула на Петера и коротко ответила:
– Тяжёлый случай, сложные роды…
– Что? Что вы говорите? – переспросил Петер и остановился.
Но медсестра не стала вдаваться в объяснения. Она даже не остановилась, быстрым шагом удаляясь по коридору.
– Что она сказала? – спросил подбежавший Татав, тяжело дыша.
Петер обернулся на его голос, оглядел старика с ног до головы, как будто видел впервые, и сказал:
– Сложные роды… Ты не знаешь, что это значит?
Татав растерянно пожал плечами:
– Нет, не знаю.
– А куда они её повезли?
– Я думал, что ты знаешь… – удивился старик.
– Нет, не знаю, – ответил Петер растерянно.
– Тогда чего мы тут стоим?! – встрепенулся Татав.
Мужчины переглянулись и побежали догонять медсестру. Но она уже повернула в один из боковых коридоров, и они потеряли её из виду. Оглядевшись по сторонам, Петер пробормотал:
– Где же теперь её искать?
– А может, она пошла вон туда? – спросил Татав и показал на один из многочисленных проходов.
Петер посмотрел, куда указывал старик, и ответил:
– С таким же успехом она могла пойти и туда, и туда, и даже вон туда! Я не знаю, куда делась эта медсестра.
Татав почесал затылок и сказал:
– Нужно у кого-нибудь спросить.
– Конечно, нужно, – кивнул головой Петер. – Но у кого?
– Нужно вернуться к той комнате, где мы были, и спросить у кого-нибудь там.
– Да, ты прав! – воскликнул Петер, и они побежали обратно, обгоняя друг друга.
Операционная, около которой они только что стояли, была открыта. Старенькая уборщица стирала тряпочкой пыль с подоконников и поливала их каким-то раствором. Петер подошёл к ней и спросил:
– А куда увезли женщину, у которой принимали здесь роды?
– А я откуда знаю? – ответила уборщица, даже не посмотрев на него.
– Но вы… вы должны знать… – растерянно пробормотал Петер и умоляющими глазами посмотрел на старуху.
Та отложила тряпку, строго взглянула на него и сказала наставительным тоном:
– Я ничего знать не должна. Мне за это денег не платят. Но если вас это так интересует, то после родов женщин и детей кладут в специальную палату, и вход к ним запрещён, пока они, как следует, не отдохнут.
– Но она ещё не родила, – сказал испуганно Петер.
– Как это не родила? – удивилась старуха.
– Сложные роды… – повторил Петер то, что слышал от медсестры.
Старуха посмотрела на него с сочувствием и сказала:
– Ну, тогда вашу…
– Жену, – подсказал Петер.
– Тогда вашу жену повезли в триста шестую.
– А куда это в «триста шестую»? – не понял мужчина.
– Её повезли в операционную, делать кесарево сечение, – объяснила уборщица.
– А это очень страшно? – испугался он.
– Страшного ничего нет, – успокоила его старуха, но приятного мало.
– А как туда пройти? – спросил Петер.
– А туда вам ходить не надо. Вы пройдите в помещение для ожидания и сидите там. Вам всё скажут.
– А долго ждать?
Старуха с усмешкой посмотрела на Петера и сказала:
– Сколько нужно, столько и будете ждать. Или вы спешите?
– Нет, не спешу, – угрюмо ответил Петер и вышел из комнаты.
За порогом его ждал Татав. Старик сразу же подскочил к Петеру и стал расспрашивать:
– Ну что? Ты узнал что-нибудь? Что она тебе сказала?
Петер ничего не ответил. Он только посмотрел на Татава невидящими глазами и прошёл мимо.