Наблюдая, как Ауробиндо Кумар осторожно, точно выверенными движениями сдирает гипс с помощью кривых ножниц, Марианна вдруг поняла, что нашла в Амитахе настоящего, искреннего, честного друга. И как ей раньше не приходило это в голову?
– Так, так, потерпите немного. Понимаю, больно. Но не до такой же, степени! – заботливо говорил доктор, видя, как по щеке Харамчанда катится маленькая солёная слезинка.
Марианна вдруг почувствовала, что раджа заплакал не от боли, а от чего-то другого. Лицо Амитаха было совершенно спокойным, лишь слёзы выкатывались из краешка его закрытого глаза.
«Что случилось? – взволнованно подумала Марианна. – Даже когда Харамчанду прострелили ногу, он не рыдал от боли. А тут… Неужели ему действительно настолько тяжело расставаться со мной? Но почему? Этого не может быть! Кто я такая – обыкновенная сиделка, медсестра! Зачем же так убиваться-то?»
Марианна сама чуть не заплакала. Ей был глубоко симпатичен Амитах. Он много рассказывал ей о своей жизни, и из этих слов Марианна поняла, что раджа по-своему несчастен, что его душа, так же, как и душа Марианны, разрывается от какой-то обиды, горечи, несправедливости… Марианна была бы рада помочь Харамчанду, облегчить страдания, которые он всячески старался скрыть, но не знала, как, каким образом…
– Вот и всё. – Ауробиндо закончил возиться с ногой пациента, и на полу, у кровати лежали две половинки гипсовой лангеты, напоминавшие по своему внешнему виду клюшки для хоккея на траве. – А вы боялись… Ну-ка, попробуйте согнуть ногу в колене…
Амитах повиновался. Он приподнялся на локтях и хотел, уже было выполнить рекомендацию врача, но сильная, ноющая боль прошла через всю его ногу и застряла где-то в затылке. На этот раз слёзы хлынули из глаз раджи уже от боли.
– Ничего-ничего, это всегда так бывает сразу после того, как со сломанной конечности снимают гипс, – затараторил Ауробиндо, как бы оправдываясь и незаметно для самого себя, переходя на язык, которым пишутся медицинские энциклопедии. – У вас раньше случались переломы?
– Да, в детстве, – произнёс Харамчанд, сжимая зубы. – Я играл в поло, упал с коня и сломал палец на руке…
– Ну, вот видите, в данный момент с вашей рукой всё в порядке. Уверяю вас, не пройдёт и нескольких недель, а вы уже будете бегать, как жеребёнок.
– Быть может, Амит… – Марианна запнулась. В Индии было не принято называть раджей по первому имени. Отметив про себя эту оплошность, она решила в дальнейшем следить за тем, что она будет говорить, дабы не вводить в смущение Харамчанда и его слуг. – Быть может, господину следует дать болеутоляющее…
– Вам действительно очень больно? – спросил Кумар у раджи, который сидел на краешке кровати в какой-то неестественной позе.
– Не могу понять, – признался Амитах. – Поначалу аж в глазах потемнело, а теперь вроде бы получше. – И он медленно согнул и разогнул ногу.
– Вы, наверное, не прочь были бы встать и немного пройтись? – сказала Марианна, наблюдая за пока ещё неловкими движениями своего нового друга.
– О, да! – воскликнул Харамчанд. – Кажется, что от долгого лежания у меня затекло всё, что только можно. Признаюсь, я бы не отказался сейчас пробежать добрую сотню миль.
– На вашем месте я бы этого не делал, – Кумар предупреждающе поднял руку. – Ваш организм ещё слишком слаб для таких непомерных нагрузок. Советую вам, господин Амитах, полежать денёк-другой, принять ванну. В тёплой воде рекомендуется делать массаж сросшейся кости… Вы слышите меня?
Ауробиндо спросил так потому, что раджа, казалось, действительно его не слышал. Отсутствующий взгляд Амитаха был устремлён на Марианну, которая заняла привычное для себя за последние три недели место – на стуле у самой кровати.
– А? Что? – Харамчанд словно очнулся от крепкого сна.
– Я посоветовал вам повременить с прогулками, – напомнил Кумар. – Во-первых, вы ещё не совсем готовы для подобного времяпрепровождения. Физически не готовы. А во-вторых, нам с Марианной через несколько минут нужно будет покинуть дворец, мы торопимся в госпиталь, там накопилось много дел. Одному вам ходить категорически запрещается, не ровен час упадёте откуда-нибудь, с лестницы, например. Вас обязательно кто-нибудь должен страховать. Мне думается, на эту роль не подходит ни один из ваших слуг. Поэтому, прошу вас, не форсируйте ваше выздоровление, всё и так идёт своим чередом.
– Я понимаю… – сказал раджа потухшим голосом.
– Вот и чудненько,– Ауробиндо Кумар положил ножницы в саквояж и направился к двери. – До свидания, господин Амитах. Я ещё загляну к вам на неделе, проведаю вашу ногу.
– Я же должен заплатить вам за лечение, – спохватился Амитах и хлопнул в ладоши, намереваясь таким образом позвать в спальню Зиту или Гиту.
– Не стоит торопиться, – успокоил его доктор. – Как у вас появится свободная минутка, переведите мой гонорар на счёт госпиталя Святого Сингха. В последнее время государство задолжало нам немалую сумму… Вы же знаете, что мы бюджетная организация…
– Да-да, завтра же деньги будут переведены на счёт больницы, – сказал Амитах. – А сейчас примите от меня этот скромный подарок. Только не отказывайтесь.
Харамчанд взял с ночного столика золотой портсигар и протянул его доктору.
– Право же… Я даже как-то не знаю… – замялся Ауробиндо Кумар. Пунцовая краска залила его лицо, ведь никогда прежде ему не приходилось получать взятки.
– Берите, не стесняйтесь, – улыбнулся Харамчанд. – Вы же курите как паровоз… А то я могу обидеться.
– Ну, раз вы так настаиваете, – пробормотал доктор, взял из рук раджи партсигар, и принялся его разглядывать.
Марианна наблюдала за Кумаром и не могла сдержать улыбки. Ауробиндо заметил насмешливый, но не злобливый взгляд своей помощницы, и спрятал золотой подарок в карман брюк. Он почему-то сделал это так будто только что украл этот портсигар и боялся, что его застукают на месте преступления.
– Не вижу ничего смешного, – тихо, еле слышно сказал он Марианне и незаметно для Амитаха показал ей кулак.
Марианна прыснула от смеха и зажала рот рукой, чтобы не рассмеяться во весь голос.
– Ну что, мы идём? – Кумар стоял уже в дверях. – Нас больные ждут.
Улыбку с лица Марианны как рукой сняло. Она медленно поднялась со стула, прошла несколько шагов по направлению к выходу, но вдруг остановилась в нерешительности.
– Прощайте… – прошептала она и не узнала свой сиплый голос.
Действительно, к её горлу подступил горький комок, а дыхание перехватило, будто в лёгкие перестал поступать кислород. Она смотрела на Амитаха, и в этом взгляде раджа мог прочесть всё… Он понял, что Марианне не хочется расставаться с ним, точно так же, как и ему с Марианной. Они слишком привязались друг к другу, чтобы вот так, в один момент разбежаться, разойтись как в море корабли…
– Позвольте мне, – обратился Харамчанд к доктору, – хотя бы несколько минут… Я хочу размяться… Пройтись по коридору… Вы можете обождать пять минут? Марианна помогла бы мне…
– Хорошо, – после небольшой паузы сказал Кумар. – Но только пять минут. Я буду ждать в машине.
С этими словами доктор вышел из спальни. Ещё какое-то время были слышны его приглушённые шаги. Но вскоре стало совсем тихо… Лишь большие позолоченные настенные часы мерно тикали, раскачивая свой массивный маятник.
Марианна, молча, подошла к кровати Амитаха и подставила радже плечо, за которое он тотчас же ухватился. Харамчанд оказался неимоверно тяжёлым, Марианна чуть не упала под его весом. А может быть, это она была слишком слаба…
Амитах тяжело ступал по покрытому пушистым ковром полу, опираясь на хрупкую спину Марианны. Они шли по длинному, тёмному коридору, лишь вдали, у самой лестницы горела длинная восковая свеча – Харамчанд хотел, чтобы его дворец оставался в точности таким, каким он был во времена его предков, а потому не очень любил электроприборы и пользовался ими только тогда, когда это было необходимо.
Они шли, медленно и молча…
Марианна учащённо дышала. Амитах, сжимая зубы, то и дело издавал жалостливые стоны.
– Вам, не мешало бы, отдохнуть, – наконец сказал он. – Я слишком тяжёл… Простите меня, я не подумал об этом. Честно признаться, я… я… – Амитах запнулся. Он снял руку с плеча Марианны и прислонился к стене. – Идите, вас ждёт Ауробиндо. Он замечательный человек…
– Нет-нет! – воскликнула Марианна. – Я не могу оставить вас одного! Вот доберёмся обратно в спальню, тогда уж я и покину вас.
– Надолго? – спросил вдруг Амитах настолько проникновенно, что у Марианны бешено, заколотилось сердце. Ей стало как-то не по себе.
– Я не знаю, – ответила она после некоторого раздумья.
– Не знаете? – Харамчанд грустно опустил глаза. – Впрочем, что в этом такого? Действительно, откуда вам знать, ведь в госпитале столько работы… Да и наша встреча – это тоже часть вашей работы.
– Нет! – вскричала Марианна, и слёзы невольно выступили на её глаза. – Не говорите так!
– А что я плохого сказал? – спокойно, даже несколько сухо проговорил раджа. – Вы пришли сюда для того, чтобы нести дежурство, ухаживать за больным… А все наши разговоры… Так, пустое. Одним словом, ерунда…
– Нет, не ерунда, – Марианне было трудно говорить. Ей не хотелось показывать Амитаху, что она плачет. – Я тоже раньше так думала… Думала, что богатые люди… Вы знаете такую пословицу: «Сытый голодному не товарищ»?…
– Ха–ха, – Харамчанд рассмеялся от такого сравнения. – Эго я, значит, сытый, а вы голодная?
– Не смейтесь, – голос Марианны дрожал. – Вы прекрасно понимаете, что я хотела сказать. Но вы… Вы хоть и сытый, а оказались совсем неплохим товарищем… Спасибо вам за это… А сейчас мне надо идти… Вот только провожу вас до спальни…
– Умоляю вас, не торопитесь. – Амитах поднёс руку к груди. – Только представьте себе, что через несколько мгновений мы расстанемся, и кто знает, быть может, больше никогда не встретимся… Нет, я даже не хочу об этом думать. Как это не покажется странным, но я не представляю себя без вас… Вы так неожиданно ворвались в мою жизнь… С тех пор как умерла моя мать, я один. Вы даже не можете себе представить, каково это – двадцать пять лет существовать в одиночестве… И сейчас я опять останусь один… Буду разговаривать со стенами, с баобабом, который одинок так же, как и я.