На фабрике прошел еще час с лишним, прежде чем Уилл услышал об увольнении. Он работал за закрытыми дверями и вышел оттуда на пятиминутный перерыв, когда одна из девушек рассказала ему об увольнении Луизы. Он направился прямо в кабинет Нанетт Денев.
— В чем дело? — требовательно спросил он. — Почему уволена Луиза?
Нанетт откинулась на спинку стула и покрутила карандаш между пальцами. Судя по всему, она его ждала.
— Вы не постучались, — холодно заметила она.
Его не удивили ее слова. Сейчас ее терзает самолюбие, и она будет делать вид, будто между ними ничего не было.
— Не увиливай. Я хочу знать правду.
Она улыбнулась. Улыбка вышла какой-то кривой, ибо в груди у нее бушевала ревность. Достаточно взглянуть на его лицо, чтобы понять, что он влюблен в эту маленькую изворотливую стерву, понадобится еще не одна такая ночь, чтобы эта девка стерлась у него из памяти. Сколько раз девчонка задирала для него юбки, укрывшись за всеми этими тюками, за дверью и за кипой выкроек? От чудовищного напряжения на шее Нанетт Денев напряглись жилы. Будь сейчас ночь и будь они одни, она расцарапала бы ему лицо от бешеной ревности, которая пробуждала в ней желание отдаться ему здесь и сейчас, на полу в ее собственном кабинете.
— Все очень просто. Луиза Вернье не обладает тем уровнем мастерства, на который вы, судя по всему, рассчитывали. Она наделала столько ошибок, что уже ничего нельзя исправить.
— Почему Луизу уволили, не спросив ничего у меня по поводу дорожного платья? — зловещим голосом спросил Уилл.
Нанетт вопросительно подняла брови:
— Какое отношение это имеет к вам? Я объяснила мадам Камилле, что это не ваша вина, что девчонка искромсала шелк по собственной прихоти. — Денев посмотрела на него. — Вы должны быть мне благодарны. Если бы не я, вас бы уволили.
Белый как полотно, он нагнулся и так рванул ее за плечи, что на столе разлетелись бумаги.
— Это ты испортила ткань! Когда сегодня утром я оставил тебя там одну, ты взяла ножницы и кое-что подрезала, чтобы загубить вещь!
Внезапно перепугавшись, она ответила достаточно твердым голосом, когда отбилась от него ей снова плюхнулась на стул:
— Ничего подобного. Вы просто пытаетесь выгородить эту девку.
Расселл закрыл глаза, он презирал эту злобную тварь.
— Ты слышала, как ушла Луиза, и, когда зашла ко мне и комнату, сразу же поняла, что Луиза только что держала в руках ножницы. Когда мы с тобой разговаривали, ты видела, что я убираю в лоток скроенный материал, чтобы отдать его завтра швеям, а сегодня на рассвете ты очень ловко придумала, как избавиться от девушки, которая уже давно торчала у тебя занозой в заднице.
— Вон! — Она встала со стула, изобразив презрение. — Какая нелепость!
Но он гневно продолжал, как будто и не слышал ее слов:
— Но ты не учла, что я проверил все, кроме последних двух деталей. — Его губы дрогнули в презрительной ухмылке, а в ее глазах вспыхнул невольный страх. — Сюрприз, не так ли? Ты знала только, что единственная цель Луизы — сделать все самой, от начала и до конца. Луиза тоже была уверена, что делает все сама, а я не мог поставить на карту ее будущее из-за возможных неверных расчетов, вызванных естественным волнением, поэтому, когда она пару раз выходила из комнаты, я подходил к ее столу, все проверил и убедился, что она вычертила все с точностью до миллиметра.
С искаженным от злобы лицом Нанетт Денев вцепилась в спинку стула.
— Думайте, что хотите, — прошипела она. — Говорите, что хотите. Мне это уже не повредит. Я буду все отрицать, а мне слишком доверяют, чтобы поставить мои слова под сомнение. Возвращайтесь в мастерскую, мсье Расселл. Вы и так уже потратили слишком много времени впустую.
Он отступил на шаг, окинув ее циничным и презрительным взглядом.
— Ты права, я действительно потратил слишком много времени впустую.
Вернувшись к себе в мастерскую, он собрал ножницы, все свои небольшие приспособления, уложил их на кусок ветоши, которую завязал в узел, и, не обращая ни на кого внимания, пошел наверх к мадам Камилле. Она изумилась, увидев его у себя, но его слова поразили ее еще больше.
— Сожалею, что вынужден объявить вам о своем немедленном увольнении, мадам. Я не бросаю вас на произвол судьбы, потому что у вас есть две закройщицы, которых с моим приходом перевели в швейный цех.
— Что заставило вас принять такое внезапное решение? — удивилась она. — Неужели вы чувствуете себя виноватым в порче дорожного платья, из-за которого я уволила эту глупую швею? Мадемуазель Денев мне все объяснила. Вас не в чем обвинить.
— Напротив, мадам. Это целиком моя вина. Я должен был запереть ее работу под замок, после того как все проверил и не нашел ни одной ошибки. Я не думал, что кто-то может специально его испортить. Мадемуазель Вернье должна быть немедленно снова принята.
Мадам Камилла вскинула руку.
— Не пытайтесь взвалить на себя ее вину. Вопрос закрыт. И я больше не намерена это обсуждать. — Она вспомнила о своих первоначальных сомнениях и готова была заключить, что между ним и молодой швеей связь гораздо более тесная, чем полагала простодушная мадемуазель Денев. Может, даже хорошо, что этот англичанин уходит. К тому же она не сомневалась, что тенденция к строгим линиям идет на спад из-за улучшения политической ситуации в стране, и скоро ей так или иначе пришлось бы отказаться от его услуг, поэтому сочла его уход весьма своевременным. — Я готова вас отпустить, — согласилась мадам. — Ваша работа всегда отличалась безупречностью. Поэтому можете обратиться ко мне за рекомендациями в любой момент.
Уилл предпочел бы, чтобы это предложили Луизе.
— Сомневаюсь, что мне это когда-нибудь понадобится. У меня другие планы. Прощайте, мадам.
Он ушел. Служитель открыл перед ним дверь, ведущую на фешенебельную улицу.
Луиза вернулась домой довольно поздно, замерзшая и дрожащая. Дома ее ждали Катрин с Уиллом, они ужинали.
При ее появлении оба одновременно встали, а Катрин бросилась ей на шею, сотрясаясь от рыданий и ярости, вызванной несправедливым увольнением. Еле-еле ее успокоив, Луиза повернулась к Уиллу, который вкратце объяснил, что это, несомненно, мадемуазель Денев лично искромсала серый шелк. Совершенно опустошенная, Луиза рухнула на стул, который он вовремя пододвинул ей. Она дрожала от облегчения: значит, все-таки она все скроила правильно. Дополнительным утешением для нее было разъяснение того недоразумения, которое спровоцировала двуличная контролерша.
— Ты из-за меня лишился работы, Уилл, — произнесла она с состраданием, когда он все ей рассказал.
Он улыбнулся, положив руку на стол, за которым они сидели.
— Я все равно собирался уезжать. Я добился того, чего хотел, — познакомился с методами кройки и шитья во французской промышленности и с тенденциями в парижской моде. Теперь пора возвращаться на родину и открывать собственное дело. Сначала, конечно, все будет довольно скромно, но у меня есть патент на швейную машинку, я намерен набрать себе учеников, которые будут учиться шить на ней и на других, которые я еще изобрету. Машинки ни в коем случае не заменят собой ручной труд, зато они ускорят производство.
Катрин выразила сомнение:
— Дамы не станут носить одежду, сшитую на машине.
Луиза возразила:
— Уилл имеет в виду готовое платье.
Он утвердительно кивнул, на лице Катрин отразилось легкое пренебрежение.
Уилл вопросительно посмотрел на Луизу.
— Что ты теперь намерена делать?
У нее было достаточно времени, чтобы во время прогулки обдумать свое ближайшее будущее.
— Что за вопрос. Попробую как-нибудь снова заняться пошивом дамского платья.
— Но как? — спросил он.
— И где? — вмешалась Катрин. — Ни одна портниха не возьмет тебя без рекомендаций.
Луиза уверенно вскинула голову:
— Если я сама найду работу, мадам Камилла уже никогда не сможет опорочить мою репутацию. — И с сияющими глазами она изложила свой план. Она рискнет: будет говорить работодателям, будто только что вернулась во Францию, проработав некоторое время в Англии в качестве независимой портнихи. — Попробую попасть в швейный цех, в котором изготовляют продукцию на склад. Там оценят мое умение.
Катрин отнюдь не разделяла ее восторга и не скрывала этого. Уилл же полностью ее поддержал.
— Ты достаточно хорошо говоришь по-английски, любой поверит, будто последние два или три года ты прожила в Англии. По-моему, план замечательный.
Она была благодарна ему за доверие.
— Это единственный способ начать все заново и избежать ответов на ненужные вопросы.
— Я напишу тебе рекомендательное письмо, в котором будет указана твоя высокая квалификация, — предложил он. — Если хочешь, я составлю его таким образом, что твой будущий наниматель и не разберет, обучалась ли ты у меня кройке в Париже или в Англии.
— Это было бы чудесно! — И Луиза побежала за письменными принадлежностями.
Он написал рекомендательное письмо и попрощался:
— Может, еще когда-нибудь встретимся.
— Я надеюсь, Уилл, — искренне проговорила Луиза.
На секунду она вообразила, что, судя по его прощальному долгому взгляду, Уилл хочет поцеловать ее так же, как прошлой ночью, но потом поняла, что прощается он навсегда. Она стояла на пороге, глядя ему вслед, он обернулся, помахал ей рукой и скрылся за углом.
Закрыв дверь, Луиза услышала, как Катрин, по-прежнему сидя на стуле, что-то задумчиво говорит, подперев подбородок ладонью:
— Знаешь, а мне кажется, он был бы не против нанять тебя, когда начнет свое собственное дело.
Луиза не очень-то в это поверила.
— По-моему, ты ошибаешься.
Катрин проницательно посмотрела на нее.
— А если бы он позвал тебя, ты бы поехала?
— Нет, — решительно, без колебаний, заявила Луиза. — Мой город — Париж. Ни одно другое место не сможет предложить мне то, что я хочу получить от жизни.
Но она знала, что будет скучать по Уиллу. Их связывало уже слишком многое.