Это был не самый лучший секс, который у меня когда-либо был, если считать только физический аспект, но, клянусь Богом, он все равно превзошел все остальное, потому что, заботясь об Арии, подавляя свои собственные потребности, я чувствовал удовлетворение другого рода, которого никогда не чувствовал раньше.
Было бы легко найти высшее наслаждение с Арией, взять больше, чем ее тело было способно дать прямо сейчас. Ария могла отказать мне в нашу первую брачную ночь, но в глубине души я знал, что что-то изменилось, что теперь она уступит моим требованиям, независимо от того, что я попрошу, и именно поэтому я буду вдвое осторожнее, чтобы удовлетворить ее собственные потребности.
И когда Ария, наконец, легла на меня, ее тело расслабилось от удовольствия, ее белокурые пряди волочились, как шелк по спине, а мое собственное тело напряглось с освобождением, я задался вопросом, как я наслаждался бессмысленным трахом, безразличным поиском удовольствия в прошлом.
Ария упала вперед, поцеловала меня в губы, затем прижалась к моей шее, и я крепко обнял ее, чувствуя, как мое сердце без всякой причины забилось быстрее, и одолело то, что я мог описать только как… страх. Чувство, которое я редко испытывал с тех пор, как стал настоящим мужчиной, и еще меньше в последние годы.
— Я не потеряю тебя. — прохрипел я, сбитый с толку хаосом, бушующим внутри меня.
— Нет.
Ария не понимала, в какой опасности она была.
— Братва приближается. Как я могу защитить тебя?
Братва целилась в мое самое слабое место, и с каждым днем становилось все более очевидным, что Ария являлась этой слабостью, потому что я заботился о ней, когда я никогда не заботился ни о чем, кроме Фамильи. Защитить ее будет трудно.
— Ты найдешь способ. — твердо сказала Ария.
И снова это неизменное доверие ко мне. Доверие, которое я должен был разрушить в какой-то момент.
ГЛАВА 22
Мои дни в следующие две недели были заполнены бесчисленными дискуссиями с моим отцом о возможных способах заставить братву заплатить.
Мы нацелились на одну из их нарколабораторий и убили нескольких их дилеров, потому что отец был убежден, что потеря денег причинит им наибольший вред.
Единственный свет в моем дне был, когда я возвращался к своей жене, видел ее красивую улыбку и поклонялся ее телу.
Сегодня, как только я вошел в пентхаус, стало ясно, что я не увижу ее улыбку.
Лицо Арии превратилось в маску ярости, когда она бросилась внутрь с террасы на крыше.
Она не замедлила шаг, пока не оказалась прямо передо мной и не ударила меня кулаками в грудь, застав врасплох.
Что, черт возьми, на нее нашло? Я схватил ее за запястья и крепко прижал к себе.
— Ария, что…
Ария дернула коленом вверх, но мне удалось уклониться от прямого попадания, отскочив назад.
— Выйди, — прорычал я Ромеро, который тут же исчез в лифте.
Ария пристально посмотрела на меня и фактически попыталась снова ударить меня коленом по яйцам. Гнев захлестнул меня, и я толкнул ее на диван, прежде чем прижать своим телом.
— Ради бога, Ария. Что на тебя нашло?
— Я знаю о Джианне и Маттео. — прошипела она, а затем гнев исчез, и она начала плакать.
Я отпустил ее и перестал удерживать.
— Вот из-за чего это? — я не мог поверить, что она сходит с ума из-за чего-то подобного.
Ее сестре все равно придется выйти замуж. Я думал, она будет счастлива видеть ее в Нью-Йорке.
— Конечно, тебе не понять, потому что ты никогда не любил никого больше, чем свою собственную жизнь. И, наверное, не можешь понять, каково это, чувствовать, что твое собственное сердце разбивается при мысли о том, что человеку, которого ты любишь, больно. Я умерла бы за людей, которых люблю.
Я бы отдал свою гребаную жизнь за Арию, даже не колеблясь, но она этого не знала. Я поднялся на ноги.
— Ты права. Мне не понять.
Ария тоже поднялась с дивана.
— Почему ты не сказал мне? Ты знал уже в течение многих недель.
— Потому что я знал, что тебе это не понравится.
— Ты знал, что я разозлюсь на тебя, и ты не хотел разрушать свои шансы трахнуть меня.
Трахнуть ее? Она думала, что я хочу только трахнуть ее?
— Разумеется, я хотел трахнуть тебя. Но у меня сложилось впечатление, что ты наслаждалась нашими гребаными сессиями.
Лицо Арии исказилось от гнева.
— И ты волновался, что я не была достаточно хорошей актрисой, чтобы одурачить всех после нашей маленькой уловки с брачной ночью. Я даже тебя одурачила.
Некоторые жены делали вид, что им нравятся прикосновения мужа и его компания — как Нине, потому что это был единственный способ выжить в браке с таким человеком, как мой отец.
Я старался не быть таким мужчиной с Арией, и все же она заставляла меня чувствовать себя таковым. Я жестоко улыбнулся.
— Не лги мне. Я трахнул достаточно шлюх, чтобы узнать оргазм, когда вижу его.
Ария вздрогнула, широко раскрыв глаза.
— Некоторые девушки испытывают оргазм, даже когда их насилуют. Это не потому, что им это нравится. Это способ их тела справиться.
Ей не нужно было ничего говорить мне об изнасиловании. Я видел, что он делал с женщинами, что он делал с матерью и до сих пор делает с Ниной. Ярость скользнула под мою кожу, желая высвободиться, но я оттолкнул ее.
— Твоя сестра должна быть счастлива, что Маттео хочет ее. Немного мужчин могут выдержать ее болтливость. — холодно сказал я.
Ария с отвращением покачала головой и посмотрела на меня.
— Боже, и это причина, не так ли? Потому что в тот день в отеле она сказала ему, что он никогда не получит ее горячее тело. Ему это не понравилось. Он не мог вынести того, что она была невосприимчива к его жуткому очарованию.
— Она не должна была бросать вызов ему. Маттео — решительный охотник. Он получает то, что он хочет.
— Он получает то, что хочет? Это не охота, если он принуждает ее вступить в брак, прося у моего отца ее руку. Это трусость.
— Это не имеет значения. Они женятся. — я начал поворачиваться, устав от этой дискуссии.
Краем глаза я увидел, как Ария бросилась к лифту, и моим первым инстинктом было, что она пытается убежать.
— Ария, что, черт возьми, ты делаешь?
Я слишком медленно добрался до нее вовремя. Двери лифта закрылись у меня перед носом, и он спустился на этаж ниже. Напряжение затопило мое тело, когда я понял, что она поехала к Маттео. Дерьмо.
Я нажимал по кнопке лифта, пока он не вернулся. Маттео не обидит Арию. Он бы не стал, потому что она была моей.
Когда я вышел, Маттео прижал Арию к стене, держа ее запястья над головой. Мои пальцы дернулись, яростная волна защиты пронеслась сквозь меня.
— Отпусти ее. — потребовал я.
Маттео без колебаний отпустил Арию и освободил пространство между ними, но я мог сказать, что он был очень зол на нее. По тому, как покраснела его щека, я понял, почему.
Я двинулся к ним, проверяя Арию на любые признаки того, что Маттео причинил ей боль, даже когда знал, что потребуется больше, чем пощечина, чтобы заставить его причинить боль девушке, особенно моей.
— Ты больше не сделаешь этого, — сказал я брату, свирепо глядя на него.
Маттео пристально посмотрел на меня.
— Тогда научи ее манерам. Я не позволю ей ударить меня еще раз.
Я сказал прямо ему в лицо.
— Ты больше не тронешь мою жену, Маттео. Ты мой брат, и я приму пулю за тебя, но, если ты сделаешь это снова, тебе придется жить с последствиями.
В глазах Маттео сверкнул вызов. Он не привык, чтобы кто-то или что-то вставало между нами.
— Я больше не стану тебя бить, Маттео. Я не должна была этого делать, — сказала Ария, удивляя меня.
Ария посмотрела между мной и Маттео.
— Мне жаль, если я сделал тебе больно или напугал тебя, — сказал Маттео.
Я все еще видел его гнев, но не был уверен, был ли он все еще направлен на Арию или на меня за то, что я перешёл на ее сторону.
— Ты этого не сделал. — солгала Ария. Маттео сможет видеть сквозь него, как и я.
Я подошел к ней и обнял за талию. Она посмотрела на меня, ее глаза были полны разочарования. Она все еще была зла из-за Джианны? Ради Бога, ее сестре все равно придется выйти замуж, а Маттео определенно не самый плохой выбор. Он не станет издаваться над Джианной, какой бы стервой она ни была.
Ария снова повернулась к Маттео.
— Не женись на Джианне. — я предупреждающе сжал ее талию, но Ария продолжила. — Она не хочет выходить за тебя замуж.
— Ты тоже не хотела выходить за Луку, и вот, пожалуйста, — сказал Маттео, кивая в нашу сторону.
Это было правдой, но он не принимал во внимание характер Джианны. Она не будет разумной, как Ария.
— Джианна не похожа на меня. Она вряд ли смирится с договорным браком.
Я смотрел на Арию, задаваясь вопросом, было ли это только принятием неизбежного, или этот брак был действительно больше для нее, если ее слова о любви действительно могли быть правдой, а не ее способом облегчения. Но более того, я удивлялся, какого черта меня это волнует.
— Она станет моей женой, когда ей исполнится восемнадцать. Никакая сила в этой вселенной не помешает мне сделать ее своей, — сказал Маттео.
Ария покачала головой.
— Вы мне отвратительны. Вы все.
Она прошла мимо меня, но я не последовал за ней, даже когда она поднялась на лифте в нашу квартиру.
— А ты говоришь, что от Джианны одни неприятности. — пробормотал Маттео, потирая щеку. — Твоя жена — сущее наказание.
Я издал неопределенный звук. Ария становилась все более уверенной, и хотя часть меня была раздражена ее вспышкой, я не мог не порадоваться тому, что она больше не была такой болезненно покорной рядом со мной.
Я любил ее огненную сторону так же сильно, как и все остальное.
Я любил в ней каждую мелочь, даже ее раздражающую эмоциональность.
Любовь.
Я любил Арию.
— У тебя такой вид, будто тебя хватил удар, — сказал Маттео.