– Что ж, теперь, когда ты женат, предлагаю тебе подумать о переезде в особняк к нам с Ниной. В конце концов, это фамильное гнездо.
– Это очень заманчивое предложение с твоей стороны, – процедил я сквозь зубы, даже если слова оставляли во рту горький привкус. – Но я уже говорил, что в первые месяцы брака хочу наслаждаться своей женой в любое время и в любом месте дома.
Отец кивнул и, склонившись над столом, рассмеялся мрачным смехом.
– Если вы будете заниматься этим в особняке, я не против.
Ну ещё бы! Но я не собираюсь больше жить с отцом под одной крышей. Особенно теперь, с Арией.
Заметив мою реакцию, отец сказал:
– Я не ожидал, что ты будешь так ревностно относиться к своей жене. Ты открылся с другой стороны. – Откинувшись на спинку кресла, он продолжил: – Хорошо. Оставайтесь пока в пентхаусе. – Он барабанил пальцами по столу, а я ждал, что ещё у него есть сказать. Отец кивнул:
– На этом все.
Я повернулся и вышел, чувствуя, как пульсирует в висках. С каждым днём становилось все труднее выносить его приказы, его присутствие.
Мы с Маттео загрузили наш и его багаж в мою машину, поскольку братец собирался вернуться домой на своём «Кавасаки». Я подождал, пока Ария попрощается со своими родственниками. Она обнялась с Джианной.
– Можно подумать, она в тюрьму отправляется, а не к тебе домой, – пробормотал Маттео и, подмигнув мне, добавил: – Я полагаю, разницы почти никакой.
Я пропустил его слова мимо ушей, с трудом сдерживая нетерпение. Мне хотелось поскорее вернуться в Нью-Йорк. Во-первых, чтобы оказаться подальше от отца, во-вторых, у меня была назначена встреча. Последние три дня бизнес поставили на паузу, а на данный момент это непростительно долго.
– Джианна, ради всего святого! Мне что, самому подойти и увести тебя за ручку? – Похоже, Скудери потерял терпение вместе со мной.
Наконец, Ария подошла ко мне. Вид у нее был совершенно подавленный.
– Чикаго – это не край географии, – напомнил я ей.
Ее сестры могли бы навещать ее иногда.
Ария покачала головой. Прикусив губу, она пыталась сдержать слёзы.
– Может, и так. Я никогда не разлучалась с родными, они – вся моя жизнь.
Мы с Маттео тоже никогда не расставались надолго, но я все равно не понимал, почему она так из-за этого переживает.
– Нам пора. У меня сегодня вечером встреча.
Я открыл дверцу машины, и Ария села внутрь.
– Я поеду за тобой, – сказал Маттео, забираясь на свой мотоцикл.
Захлопнув пассажирскую дверь, я обошёл капот и сел за руль. Маттео уже набирал безумную скорость.
– Без телохранителя? – пристёгиваясь, спросила Ария.
– Я в телохранителях не нуждаюсь. Ромеро для тебя. И в этой машине нет места для лишних пассажиров.
Ария не ответила и отвернулась к окну. Глядя на страдальческое лицо своей жены, я задумался, как сложится наша с ней жизнь. Я никогда не жил ни с кем в своих апартаментах. Я мог приходить и уходить когда захочу, но теперь всегда рядом будет ещё кто-то.
Притворяться 24/7 невозможно, так что Ария увидит меня настоящего, хочет она того или нет. Под силу ли ей будет это вынести? Она казалась такой уязвимой и невинной. Что, если моя темнота поглотит ее?
Глава 9
Всю дорогу до Нью-Йорка мы молчали. Но меня это не напрягало. Общение с женщинами не являлось для меня главным приоритетом. Единственной интересной темой для разговора я считал мафию, а женщины мало знали о реалиях ее жизни, если вообще знали. Так же молча я вышел из машины и достал наши вещи. У Маттео был свой запасной ключ, и он мог сам забрать свой багаж. Направившись к лифту, я не сразу заметил, что Ария осталась стоять возле машины, обняв себя за талию и озираясь вокруг с каким-то волнением.
– Подумываешь сбежать?
Мотнув головой, она наконец пошла за мной.
– Ты меня найдёшь.
– Найду. – Теперь, когда она стала моей, я найду ее, и, если понадобится, переверну весь мир. Двери лифта распахнулись, и Ария, войдя вслед за мной, стала с любопытством изучать кнопки.
– Лифт частный. Он ведёт только на последние два этажа. Мой пентхаус на самом верху, квартира Маттео этажом ниже.
Ария повернулась ко мне.
– Он сможет заходить в наш пентхаус, когда захочет?
Я не мог понять интонации ее голоса.
– Ты боишься Маттео?
– Я боюсь вас обоих. Но Маттео кажется мне более вспыльчивым, сомневаюсь, что ты когда-нибудь сделаешь что-то необдуманное. Выглядишь как человек, который всегда жестко контролирует ситуацию.
Если она боялась меня сейчас, когда я показывал свою лайт-версию, что будет, если Ария когда-либо увидит мою самую тёмную сторону?
– Иногда я теряю контроль.
Ария опустила глаза и потеребила свое обручальное кольцо. Мне очень хотелось, чтобы она хотя бы посмотрела на меня, чтобы попытаться понять ее эмоции.
– Что касается Маттео, тебе не о чем беспокоиться. Он привык заходить ко мне в любое время, но теперь, когда я женат, все изменится. Все равно делами мы в основном занимаемся не дома.
Мы с Маттео пока не обсуждали этот вопрос, но, учитывая, что иногда Ария будет разгуливать по квартире в чем мать родила, я бы не хотел, чтобы брат появлялся у меня без предупреждения.
Лифт, звякнув, остановился, и двери разошлись. Ария застыла и со вздохом последовала за мной в мою квартиру… вернее, с этого момента нашу квартиру.
Так странно было впускать женщину в мою холостяцкую берлогу! В данном контексте моя домработница Марианна не в счёт, потому что работает на меня. Я никогда не водил к себе ни любовниц, ни одноразовых партнёрш, и даже Нина была у меня в доме только раз – когда приходила вместе с отцом. Теперь это будет дом Арии, не только мой.
Глядя на то, как она озирается в пентхаусе, до меня вдруг дошло, почему она так напряжена. Ария не выбирала эту квартиру, впрочем, как и меня в качестве своего мужа, но с этого момента ей придётся называть апартаменты своим домом.
Я задался вопросом, понравится ли ей здесь. У меня никаких украшательств, нежных оттенков, декоративных подушечек и мягких ковров. Я просил дизайнеров создать функциональный и современный интерьер в серых, белых и чёрных тонах. Яркими акцентами выделялись картины современной живописи на стенах… и теперь ещё Ария.
Она подошла к французским окнам. В оранжевом платье с длинными светлыми волосами в моей монохромной квартире она, безусловно, стала центром внимания. Не знаю точно, сколько времени я так стоял и пялился на неё, прежде чем сказал:
– Твои вещи в спальне наверху. Марианна подумала, что ты сама захочешь их распаковать, потому оставила в чемоданах. – Ее семья ещё несколько дней назад прислала в Нью-Йорк ее вещи.
– Кто такая Марианна? – не поворачиваясь, спросила Ария. Я подошёл к ней сзади, и наши взгляды встретились в отражении окна.
Сейчас ее лицо ничего не выражало, трудно было понять, о чем она думает.
– Она моя домработница. Бывает здесь пару дней в неделю.
– Сколько ей лет? – спросила Ария как можно непринужденнее, но нежный румянец, поползший вверх по шее, выдавал подоплёку вопроса.
– Ревнуешь? – поинтересовался я. Я положил руки на ее бедра, и она, уже как водится, одеревенела на секунду, но быстро справилась с собой. Я изо всех сил старался обращаться с ней как можно бережнее, но она вела себя так, будто я издевался над ней. У меня возникло отвратительное чувство, что сейчас я как никогда похож на собственного отца.
Ария вывернулась из моих рук и отошла к двери. Когда вновь посмотрела мне в глаза, выражение ее лица снова стало совершенно бесстрастным, и мне это не понравилось.
– Можно мне выйти туда?
– Это и твой дом тоже! – рявкнул я, пытаясь справиться с клокочущей в груди тьмой, просящейся вырваться наружу.
Ария вышла на террасу и подошла к ограждению. Я пошёл за ней по пятам, внезапно заподозрив, какие у неё мотивы.
– Ты же не думаешь о том, чтобы прыгнуть, да? – спросил, облокотившись рядом с ней на перила. Что, если Ария предпочтет умереть, чем жить со мной? Эта мысль была как удар в живот. Когда-то моя мать выбрала смерть вместо жизни с моим отцом, а в конечном итоге бросила меня и Маттео.
Ария нахмурилась и посмотрела на меня снизу вверх.
– С какой стати мне себя убивать?
– Некоторые женщины в нашем мире видят в этом единственный способ обрести свободу. Этот брак – твоя тюрьма.
Она понимала это так же хорошо, как и я. Нет смысла врать самим себе.
– Я бы не поступила так со своей семьей. Лили, Фаби и Джианна будут убиты горем.
Конечно, так и будет, и, разумеется, Ария прежде всего беспокоится о них. Я не забыл, как она страдала, прощаясь с ними.
– Давай вернёмся внутрь, – желая поскорее сменить тему, предложил я. Подталкивая в спину, проводил Арию обратно в комнату. Мне хотелось прикасаться к ней, ничего не мог с собой поделать, даже понимая, что это ее нервирует. Меня ее реакция, конечно, тоже злила.
– У меня через полчаса назначена встреча, но через пару часов я вернусь. И я бы хотел пригласить тебя на ужин в мой любимый ресторан.
– Оу, – удивилась Ария, широко распахнув глаза. – Что-то типа свидания?
Я сам себя удивил этим предложением. Решение пришло спонтанно. Мне хотелось показать Арии, что жизнь в Нью-Йорке не будет так беспросветна, как ей, возможно, представлялось.
– Можно и так сказать. Мы с тобой ещё не были на настоящем свидании, – согласился я, притягивая ее к себе. Ария опять оцепенела.
– Когда ты перестанешь меня бояться? – тихо спросил я. Моя персона всем внушала страх, за исключением Маттео и Ромеро.
Ария прикусила нижнюю губу.
– Ты не хочешь, чтобы я тебя боялась?
– Ты моя жена. Мы проведём всю жизнь вместе. Я не хочу, чтобы рядом была дрожащая от страха женщина.
Кажется, Ария немного расслабилась, и робкая улыбка заиграла на ее губах.
– А есть люди, которые тебя не боятся?
– Да, парочка найдётся, – ответил я. Она улыбалась, а я не смог удержаться и поцеловал ее. Ария ненадолго застыла, но я постарался поцеловать ее как можно нежнее и мягче, не пытаясь силой раздвинуть ей губы. Это было охренеть как сложно, но наградой мне стало обмякшее тело Арии. Наконец, она раскрыла губы, и я углубил поцелуй, дразня ее язычок своим. К моему удивлению, она обняла меня за шею. Прикоснулась очень нежно. Нежно и осторожно. А когда положила ладошку мне на грудь, как раз на то место, где была татуировка, я почувствовал желание, но не только. Впервые в жизни поцелуй подарил мне незнакомое чувство… чувство принадлежности. Я отклонился и заглянул в затянутые поволокой голубые глаза жены.