Я не стал говорить о том, что большинство солдат в Нью-Йорке больше прислушивались к моему мнению, чем к его.
– Давайте, поставьте русских на место, – наконец, бросил он.
– Поставим, – отозвался я и нажал отбой.
– Мне нравится твой настрой, – с этой свой акульей ухмылочкой заметил Маттео.
– Мы захватим одну из их лабораторий. Они хотят назад свои ебучие наркотики? Мы заберём в два раза больше и замочим несколько ублюдков Братвы.
Маттео, ухмыляясь, хлопнул в ладоши.
– Похоже, пришло время как следует повеселиться.
– Возьми с десяток парней нам на подмогу, – велел я Чезаре.
Мы не позволим Братве уничтожить нашу наркоторговлю. Нью-Йорк принадлежит нам. Это мой город, и никому не удастся его отнять.
Атака получилось кровопролитной, жестокой и увенчалась успехом, даже несмотря на то, что под конец Братва едва не зацепила нас. После убийств и бесконечно долгих часов выбивания информации из русских о планирующихся на нас нападениях, мой разум как будто окутала завеса тьмы. Я жаждал ещё больше крови, больше насилия. Так что, плюнув на все, отправился домой не переодеваясь – в забрызганной кровью одежде. Я хотел как можно скорее увидеть Арию, хотел почувствовать ее близость и спокойствие, которое она каким-то непостижимым образом дарила мне.
Но в те моменты, когда меня охватывала безудержная жестокость и я бездумно проливал кровь, едва узнавал себя. Хотя, может, именно тогда и проявлялась моя истинная суть? Трудно сказать. Чего во мне больше – от монстра или от человека? До Арии ответ был очевиден…
Когда я ввалился в пентхаус, Ромеро с тревогой посмотрел на меня.
– Ты в порядке? Может, хочешь, чтобы я остался?
– Уходи, – прорычал я, не сводя глаз со спящей на диване Арии.
– Она не ложилась, потому что переживала за тебя, а потом вырубилась на диване, и я не стал ее будить и отводить наверх.
Я сердито зыркнул на него, и Ромеро наконец зашел в лифт, двери за ним закрылись. Очень медленно я подкрался к своей красавице жене. Она лежала в атласной ночной сорочке, под которой угадывались очертания стройных ног и соблазнительной груди.
Моя. Только моя. Так чертовски прекрасна!
В теле разгорелся темный голод, темная жажда овладеть в конце концов этой женщиной. Я поднял ее, просунув руки под спину и ноги. Она пахла так сладко, так невинно! Мне хотелось соблазнить, попробовать на вкус, трахнуть ее. Хотелось сделать ее своей.
– Лука? – Нежный голосок Арии пробился сквозь шум крови в ушах, сквозь пелену, которая после долгих перестрелок и диких криков всегда застилала мое сознание.
Я принёс Арию в нашу спальню и положил на кровать, глядя в темноте на ее тело. Она казалась лучом света во мраке комнаты.
Она шевельнулась, и комнату залил свет ночника. Ария смотрела на меня круглыми от страха глазами.
Я опустил взгляд на ее грудь, и ниже – на тонкую талию и жаркую глубину между ее бёдер.
– Лука?
Я мог сегодня умереть. Я могу умереть завтра. Я мог погибнуть, так и не попробовав на вкус каждый дюйм моей жены, так и не овладев ею.
Стащив с себя пропитанную кровью рубашку, расстегнул ремень. Моя рука была тверда всегда, что бы я ни делал: когда нажимал на курок, когда перерезал горло или сдирал кожу с какого-нибудь мерзавца.
– Лука, ты меня пугаешь. Что случилось?
Я сбросил брюки и встал коленями на кровать, поставив одно колено между ног Арии. Склонившись над женой, я молча смотрел, как с каждым вздохом ее грудь поднимается и опадает. Это все мое.
Ария подняла руки и коснулась моей щеки. Ее прикосновение было тёплым, нежным, осторожным.
Моргнув, я переключил внимание на ее лицо, широко распахнутые испуганные глаза. Человек или монстр?
Уткнувшись носом в изгиб ее шеи, вдохнул ее цветочный аромат, чувствуя, как бьется жилка под моими губами. Я сосредоточил внимание на ее ладонях на своих щеках. Ария моя жена. Жена, которая должна быть под моей защитой.
– Лука?
Я ещё раз заглянул ей в глаза. С ней я чудовищем не буду. Отшатнувшись от неё, ринулся в ванную. Залез под ледяной душ и смотрел, как вода уносит кровь и часть тьмы, но другая часть осталась во мне, как всегда после подобных дней.
Завернувшись в полотенце, я вышел в спальню. Ария с опаской наблюдала за моими передвижениями. Мне необходимо быть рядом с ней, нужно избавиться от этой чертовой тьмы. Я сбросил полотенце, и Ария тут же отвернулась, чтобы не видеть меня голым. Скользнув под одеяло, придвинулся вплотную к ней, чтобы ее тепло меня согрело. Отчаянно нуждаясь в том, чтобы смотреть ей в глаза, я положил ладонь ей на бедро и перевернул Арию на спину.
Она не сопротивлялась. Я смотрел сверху вниз на неё, она лежала передо мной, внимательно вглядываясь в мое лицо. Нужно, чтобы она стала ещё ближе. Максимально близко. Навсегда. Я протянул руку к ее ночной сорочке, в желании убрать этот барьер, мешающий почувствовать ее кожу на своей.
Ария остановила мою ладонь.
– Лука. – В ее голосе слышалась тревога, а взгляд был полон страха.
Она может не бояться. Больше нет.
– Я хочу почувствовать тепло твоего тела рядом с моим сегодня ночью. Хочу заснуть, обнимая тебя. – Такое признание – непозволительная слабость, ну и черт с ним.
– Только обнять?
– Клянусь.
В конце концов, Ария позволила мне снять с неё ночную сорочку и осталась в одних белых трусиках. Я жадно окинул взглядом ее совершенную грудь и затвердевшие розовые соски. Провёл пальцем по резинке трусиков, но Ария застыла и, наверное, была права. Лучше оставить этот небольшой барьер между нами. Я перевернулся на спину и, увлекая Арию за собой, посадил сверху на себя. Она уперлась коленями в кровать.
Мы коснулись друг друга грудью, но Ария приподнялась, как будто боялась сделать мне больно своим весом. Я обнял ее и крепче прижал к себе. Провёл ладонью вдоль ее позвоночника, добравшись до круглых ягодиц, и начал легонько поглаживать их. Поначалу она напряглась, но с каждой минутой все больше расслаблялась, когда поняла, что я не буду ее заставлять.
– Разве порез не нужно зашить? – с тревогой спросила Ария.
Она обо мне беспокоится.
Я нежно поцеловал ее в губы, чувствуя, как волна жестокости отступает.
– Завтра.
Эти царапины не имели значения, так, ерунда. Имел значение лишь вкус моей жены. Эти губы – само совершенство. Я поглаживал ее попку, пробегаясь кончиками пальцев по краю трусиков и иногда заныривая под него. Такая чертовски нежная кожа!
Наблюдая за мной из-под полуприкрытых век, Ария осторожно провела пальцами мне по горлу, которое я никому никогда не позволял трогать. Слишком уязвимое место, но я наслаждался ее прикосновениями, а потом она прижалась губами к небольшому порезу. В этом жесте было столько заботы! Ария подняла голову и робко улыбнулась мне.
Я хотел ее ближе, ещё ближе. Обхватив ладонью ее ягодицу, легонько сжал. Провел пальцем по ее складочкам поверх ткани трусиков.
Ария всхлипнула и теснее прижалась ко мне. Нежно поглаживая, я пристально смотрел на нее.
Вскоре ее трусики стали мокрыми насквозь. Я возбудился, но недавний темный голод сменился более сдержанным желанием. Такая влажная!
Заметно смутившись, Ария потупила взгляд, и я остановился, пытаясь заставить ее посмотреть на меня.
– Посмотри на меня, Ария, – приказал я, жёстче, чем хотел. Сгорая со стыда, Ария посмотрела мне глаза. Как она может смущаться, когда я готов триумфально заорать от того, какую реакцию вызвали у неё мои прикосновения?
– Ты смущаешься из-за этого? – Я провёл пальцами вдоль ее складок, и Ария выгнувшись, приоткрыла рот и выдохнула. Такая отзывчивая!
Я осторожно ласкал ее, позволяя привыкнуть к моим прикосновениям, давая понять, что я могу держать себя в руках. Она сильнее вцепилась мне в плечи, начала ерзать на мне, а с приоткрытых губ сорвался тихий стон. У Арии было такое прекрасное лицо, когда я все ближе и ближе подводил ее к первому оргазму, и соки пропитали насквозь ее трусики – лучшего зрелища мне ещё видеть не доводилось.
Я скользнул пальцами по ее клитору, и Ария задрожала. Она часто задышала, а я не мог отвести глаз ни на секунду, пока она кончала под моими пальцами.
Я прижимал пальцы к ее киске, чувствуя себя собственником, и больше всего мне хотелось, чтобы сейчас на ней не было трусиков, чтобы я мог почувствовать ее скользкие от возбуждения складки.
Крепче прижавшись ко мне, пытаясь отдышаться, Ария вжалась лицом мне в шею.
Ее киска была такой горячей и влажной! Думать о том, как мой член окажется в ней, почти невыносимо. Я уткнулся носом в ее волосы, пытаясь засунуть собственное желание куда подальше. Если бы я пошёл сейчас у него на поводу, все могло бы выйти из-под контроля. Слишком много тьмы и жестокости было во мне.
– Боже, ты такая мокрая, Ария! Если бы знала, как сильно я сейчас хочу тебя, ты бы сбежала. – Из меня вырвался мрачный смешок. В какой-то степени я даже хотел, чтобы она сбежала, а я бы гонялся и ловил ее. Охотничий азарт, желание овладеть ею. – Я почти чувствую твою влагу у себя на члене.
Член упёрся Арии в бедро, и у меня в горле застрял стон.
– Хочешь, чтобы я потрогала тебя? – тихо спросила Ария.
Я хотел большего, в этом и проблема.
– Нет, – вырвалось у меня, даже если это далось мне с трудом. Ария с оскорбленным видом подняла голову.
Она не понимала моих мотивов. Она не сможет понять.
– Я ещё немного не в себе, Ария. Слишком много тьмы на поверхности, слишком много крови и гнева. Сегодня был плохой день. Когда я сегодня вернулся домой и нашёл тебя, лежащую на диване, такую невинную и уязвимую и мою… – С новой силой вспыхнуло желание и потребность обладать тем, что принадлежит мне. – Я рад, что ты не знаешь мыслей, которые пронеслись тогда в моей голове. Ты моя жена, и я поклялся защищать тебя, если понадобится даже от самого себя.
– Думаешь, что потеряешь контроль?
– Я не думаю, а знаю.
– Может, ты себя недооцениваешь? – Она погладила меня по плечам этим своим осторожным касанием, на которое я, похоже, подсел как на наркотик. Не знаю точно, что со мной творилось рядом с Арией, но это грозило неприятностями нам обоим.