– Он умер? – спросила она.
– Он сдох в муках.
Нина откинула голову назад, и из неё вырвался сдавленный смех, превратившийся в рыдания. Нина подняла руку с ножницами, чтобы смахнуть прядь волос со лба.
Я успел схватить ее за руку и отобрать ножницы, пока она случайно не выколола себе глаз. Помог ей подняться на ноги, и она вцепилась мне в рубашку.
– Что теперь со мной будет? – невнятно пролепетала она.
– В смысле? – отозвался я, пытаясь не ломая, оторвать от себя ее пальцы. Но очень скоро стало ясно, что сама она стоять не может.
– У меня ничего… ничего нет… Ваш отец оставил меня ни с чем. Он не хотел, чтобы после его смерти я была счастлива.
Он вообще не хотел, чтобы кто бы то ни было был счастлив после того, как он умрет. Маттео посмотрел на меня. Я подозревал, что отец найдёт способ и после своей смерти превратить жизнь Нины в ад.
– Нина, прими душ! – приказал я. – Поговорим после того, как протрезвеешь.
Я привёл ее в ванную, включил воду похолоднее и втолкнул Нину. Она вскрикнула от неожиданности.
– Мы подождём внизу. Поторопись. Нам с тобой необходимо много чего обсудить, – сказал я, повернулся, и вместе с Маттео мы бок о бок спустились вниз.
Нина была из семьи солдат низшего звена. Отец и выбрал-то ее в основном из-за этого, потому что так гарантированно мог над ней издеваться без вмешательства ее влиятельной семьи. Нина осталась без гроша в кармане.
– Что думаешь делать? Я так понимаю, снова выдавать ее замуж ты не собираешься?
– Нет, – ответил, не колеблясь. – Позвони Чезаре, скажи, чтобы прислал пару проверенных парней, для охраны Нины. Не хочу, чтобы с ней были люди отца.
Мы прошли на кухню, где тоже не было ни души. Неужели все разбежались, как только узнали о смерти отца? Я включил кофеварку и набрал номер Бардони. Он ответил после первого же гудка.
– Лука, рад слышать.
Я помрачнел.
– Почему Нина в доме одна?
– Твой отец оставил мне распоряжения на случай своей смерти. Отпустить персонал и выселить ее из дома.
– Отец мёртв. Теперь я Дон. Все должны подчиняться только мне. Ты больше не отдашь ни одного приказа, не посоветовавшись со мной, это ясно? – Кипя от злости, я нажал отбой.
– Чезаре пришлет пару ребят, – подал голос Маттео.
Я налил себе кофе, пытаясь выдохнуть и успокоиться. Послышались шаги, на пороге кухни появилась Нина. Бледная и ненакрашенная, сейчас она выглядела моложе своих тридцати трёх, напомнив мне девушку, которую бросили на растерзание отцу много лет назад. Ей пришлось благодаря ему пройти через ад. Только поэтому я не испытывал к ней такой ненависти, как должен бы, учитывая то, как она обращалась с нами, пока мы были маленькими.
Нина надела чёрное платье без рукавов, обнажающее синяки на запястьях и предплечьях. Она посмотрела на Маттео, перевела взгляд на меня и, обхватив себя руками за талию, спросила:
– Теперь ты вышвырнешь меня на улицу, да?
Плеснув кофе, я подтолкнул к ней чашку.
– Пей.
Нина взяла чашку трясущимися руками, глядя на меня как побитая собака, ожидающая очередного наказания от своего хозяина. Блядь! Я предпочёл бы, чтобы Нина продолжала вести себя как сучка, а не вот это вот всё. Судорожно сглотнув, она подняла глаза на Маттео.
– Я могла бы… может, ты… и я…
Маттео поморщился. Она предлагала расплатиться с ним натурой, считала, что он заинтересован в ней.
– Нина, – твёрдо сказал я, и она метнула на меня испуганный взгляд. Отец отлично постарался, сломив ее волю. – Этот особняк теперь твой. Можешь делать с ним все, что захочешь. Продай или спали дотла, мне плевать.
Она выпучила глаза. Этот дом стоит около пятнадцати миллионов долларов.
– Я пришлю тебе пару новых телохранителей. С этого момента они будут охранять тебя как мачеху нового Дона.
Она молча смотрела на меня во все глаза.
– Свою кредитку оставь. Ежемесячно я буду переводить тебе по десять тысяч долларов, чтобы ты могла безбедно жить. Ты вольна жить своей жизнью, разумеется, в рамках наших правил.
Опустив чашку на стол, она сделала ко мне маленький шажок и остановилась.
– Что ты хочешь взамен?
– Я жду от тебя правды о смерти отца и все, что знаешь о готовящихся за моей спиной заговорах.
Она вздернула подбородок.
– Кто убил Сальваторе, я понятия не имею, но хотела бы сказать спасибо этим людям.
Я кивнул.
– И?
– Ты и сам знаешь, что твои дяди хотят избавиться от тебя и твоего брата, но остальное мне неизвестно. Они со мной не делятся. Я всего лишь женщина.
– И ещё одно… – добавил я, заставив Нину напрячься. На лице у неё уже не было прежней покорности. – Займись организацией похорон. Они должны быть пышными. Нам нужно, чтобы все поверили в нашу безутешную скорбь в связи с кончиной отца. На деньгах не экономь.
Мы покинули особняк Витиелло. Нет смысла притворяться, что мы семья и заботимся друг о друге. Я поступил по чести, и судьба Нины больше не моя проблема.
Сейчас у меня полно других дел, и в первую очередь я должен поговорить с Фиоре Кавалларо и дать ему понять, что кончина отца не ослабила позиции Семьи. Я позабочусь, чтобы Семья пережила смену власти и стала только сильнее.
Глава 24
Нина постаралась на славу. Отцу достался гроб из красного дерева, самый дорогой из тех, что можно купить за деньги. На похоронах присутствовали все высшие чины Семьи и чикагского Синдиката, а также многие высокопоставленные политики.
За последние несколько дней все они обращались ко мне, желая заручиться обещаниями, что при мне Семья продолжит оплачивать их кампании. То же самое можно было сказать и о капитанах и младших боссах. Даже мои дяди пришли ко мне выразить соболезнования и утвердиться в своём положении. Сегодня утром я официально стал Доном, дал клятву в присутствии капитанов и младших боссов, но я понимал, что не все безоговорочно подчинятся мне.
Кончина отца огорчила разве что Бардони, и то потому, что он лишился должности Консильери. Взгляды всех присутствующих были устремлены на нас с Маттео, все только и делали, что выискивали малейший признак слабости. Мы оба молоды и у многих людей мог возникнуть соблазн проверить нас на прочность. Я подозревал, что для этого они не будут дожидаться первой официальной встречи Семьи с новым Доном. А дяди, вероятно, уже начали возню за моей спиной.
Почувствовав на себе взгляд Арии, я посмотрел на нее. В ее глазах читалось беспокойство, в последние дни я часто замечал эти ее взгляды на себе. Мне пришлось подавить желание взять ее за руку и тем более поцеловать, сохраняя на лице выражение холодное и жесткое. Она снова посмотрела вниз, на гроб, который опускали в могилу шестеро наших людей. Ария думала, что в глубине души какая-то часть меня все же испытывает скорбь из-за смерти отца. Ей невдомек, что я сам планировал замочить отца, чтобы защитить ее, и она никогда и не узнает об этом. Теперь он мёртв. А все остальное совершенно неважно.
Дяди только и делали, что фальшиво сочувственно улыбались, как будто кто-то из нас будет по нему тосковать.
Потом к нам потянулась вереница людей, один за другим все выражали свои соболезнования и поздравляли меня. Нина прекрасно роняла фальшивые слезы, тетя Криминелла поддерживала ее. Я старался следить за обстановкой, хотя по периметру расставили достаточно охраны. Интуиция подсказывала, что вскоре Братва снова попытается устранить меня и Маттео. Сегодня отличная возможность избавиться от многих шишек итальянской мафии.
На поминках я отозвал Ромеро в сторонку.
– Отвези Арию и ее семью в Хэмптонс. Я не хочу, чтобы они оставались в Нью-Йорке на сегодняшней встрече.
Ромеро кивнул.
– Я так понимаю, что Умберто поедет с нами.
– Да. И Чезаре тоже, – сказал я. Скудери хотел, чтобы в нашем особняке его детей охраняли его собственные телохранители, а я не возражал против дополнительной защиты.
Несколько часов спустя я собрал за столом в «Сфере» Кавалларо, Скудери и Маттео, чтобы обсудить растущую угрозу от русских. Однако Синдикат, ожидаемо, не спешил делиться информацией о Братве на их территории. С самого начала нашего сотрудничества мы всегда обменивались минимумом информации. Ужин, прошедший в натянутой обстановке, закончился, и мы с Маттео уже собрались домой, когда на полпути к машине мне позвонил Чезаре.
Живот скрутило от страха.
– Чезаре?
На заднем фоне были слышны звуки выстрелов.
– На нас напали! Братва пытается пробиться внутрь!
– Спрячь Арию в убежище в подвале. Не дай русским ее схватить! Мы возьмём вертолёт! – уже на бегу кричал я.
– Что случилось? – спросил Маттео, рухнув на пассажирское сиденье.
– На особняк напали русские, – выдавил я сквозь ком в горле и набрал пилота, чтобы тот готовил вертолёт к вылету. Маттео созванивался с капитанами и организовывал нам подкрепление.
Как только мы оказались в вертолете, я позвонил Арии. Прошла целая минута, прежде чем она, наконец, ответила. Минута, показавшаяся вечностью.
– Ария? Ты в безопасности?
– Они убили Умберто, – прошептала Ария.
На остальных мне было плевать, лишь бы с Арией все было в порядке. Я бы собственными руками убил всех, если бы это означало, что Ария вернётся ко мне.
– Где ты?
Дыхание Арии было прерывистым.
– Ищу Джианну.
– Ария, где Ромеро? Почему он не отвёл тебя в убежище?
– Мне надо найти Джианну.
– Ария, Братва пришла за тобой. Доберись до убежища. Я беру вертолёт. Буду через двадцать минут. Я уже на подходе.
Существовала единственная причина, по которой Братва напала на особняк, когда все члены организации были на похоронах в Нью-Йорке. Им нужна была Ария, потому что они выяснили, что она единственный способ добраться до меня.
– Не могу больше говорить, – прошептала Ария.
– Ария… – я не успел больше ничего сказать, вызов сбросился.
Секунду я тупо смотрел на телефон в своей руке.
– Лука? Что она сказала? Джианна с ней? – спросил Маттео, но я не ответил. Если бы мы были одни, может, я и сказал бы ему, но в вертолете находилось ещё трое посторонних, и мне меньше всего хотелось, чтобы они знали, как беспокоюсь о своей жене. Никогда в жизни ещё не чувствовал себя таким беспомощным. Чтобы скоротать время, достал оружие и проверил, что все работает как надо. Я даже думать не хотел, что будет, если Ария попадёт в руки Братвы.