Сьюзен стояла на своем троне, держа обеими руками Кларент, острие которого уткнулось в камень. На ней была та же одежда, в которой Мерлин видел ее в последний раз, только не пыльная и рваная, а чистая, будто новая. Да и сама Сьюзен выглядела красивой, здоровой и полной жизни.
– Я сейчас, – сказала она и так легко воткнула меч в камень, будто резала ножом сыр.
Когда на поверхности остался только крупный изумруд, служивший навершием эфеса, она наступила на него, и он исчез.
Сьюзен спрыгнула с трона и обняла Мерлина, хотя тот и был мокрым с головы до ног.
– Я надеялся, что ты придешь сюда, – прошептал Мерлин после затяжного поцелуя. – Кое-кто уже подумал, что тебя забрала Дикая охота.
– Не совсем, – ответила Сьюзен, крепко прижимая его к себе; они поцеловались еще раз, и она продолжила: – Я пошла к отцу, потому что должна была это сделать. Он хотел, чтобы я… стала им, в общем-то.
– Что?
– Он говорит, что устал, – пребывание в плену Саутхо подорвало его силы, и… правда, я не понимаю, как такое возможно… но он хочет уйти куда-нибудь и стать кем-то другим. Но для этого я должна занять его место и стать…
– Старухой Конистон, – закончил за нее Мерлин. – Но ведь ты не Древняя владычица, я точно знаю. Если бы ты стала ею, то не была бы сейчас здесь, значит ты – это все еще ты. – И он поцеловал ее снова, словно проверяя свои ощущения.
– Я все еще я, – самодовольно подтвердила Сьюзен, отрываясь от губ Мерлина, чтобы глотнуть воздуха. – Я действительно вышла от отца сама собой. Я сказала ему, что еще молода и не хочу забирать его власть и величие, прежде чем проживу свою земную жизнь. Я не смогу стать Старухой Конистон, пока не состарюсь по человеческим меркам.
– И он…
– Не возражал, – сказала Сьюзен. – Кто-то из вас говорил мне, что для Древних время течет не так, как для смертных. Я попросила у отца отсрочку, и он согласился так просто, словно мы решили перенести какое-то дело на завтра.
– Сколько он тебе дал? – с тревогой спросил Мерлин и прижал ее к себе еще крепче.
– Сто лет, – ответила Сьюзен, рассмеялась и так стиснула Мерлина в своих объятиях в ответ, что он едва не задохнулся. – Сто лет! И он забрал обратно те силы, которые дал мне! Я снова обычный человек!
– Правда? – недоверчиво спросил Мерлин; его левая ладонь легла ей на плечо – Сьюзен чувствовала тепло его пальцев сквозь перчатку и свою одежду.
– Ну да, я вижу в темноте, – призналась Сьюзен. – Может быть, еще какая-нибудь чепуха при мне осталась. Как мама? С ней все в порядке? Я хотела вернуться пораньше, но… в отцовских глубинах так легко потерять счет времени.
– С Жассмин все в порядке, – сказал Мерлин. – Она сказала мне, что ты вернешься. И испекла пудинги к Рождеству. Много пудингов.
Благодарности
Читателем меня сделали мои родители, Генри и Кэтрин, – своим примером и тем, что всегда давали мне книги и обеспечивали к ним доступ. Это, конечно, было необходимым условием для того, чтобы стать писателем, необходимым ученичеством, которое продолжалось на протяжении всей моей читательской жизни.
А еще родители всегда поддерживали мое стремление писать. Начиная с детства, когда я еще совсем маленьким сочинял очень короткие рассказы, из которых собирал книжки, затем, когда со мной случилось «чудо одной книги», и заканчивая безмятежными днями, когда меня стали называть «плодовитым» и «давно зарекомендовавшим себя».
«Лукавые книготорговцы Бата» – первый роман, который никогда не прочитает мой отец, профессор Генри Никс, скончавшийся 2 февраля 2022 года в возрасте 84 лет. Я очень обязан обоим своим родителям по многим причинам, и мне невероятно жаль, что отец не сможет проглотить эту книгу за один присест, как он делал это обычно.
Мои агенты – бесценные деловые партнеры, единомышленники и вечные вдохновители. Я благодарю Джилл Гринберг и ее команду из «Jill Grinberg Literary Management» в Нью-Йорке, Фиону Инглис и ее команду из «Curtis Brown» в Австралии и Мэтью Снайдера и его коллег, которые занимаются для меня кино/телевидением в «Creative Artists Agency» в Лос-Анджелесе.
Мои издатели по-разному помогают мне в моей работе. Они выпускают прекрасные книги, рекламируют их и превосходно продают, и для меня большая честь быть в их списках. Спасибо Кэтрин Теген и команде «HarperCollins» в США, Еве Миллз и всем сотрудникам «Allen & Unwin» в Австралии, а также Маркусу Гиппсу и Джиллиан Редферн и их команде из «Gollancz» в Великобритании. Мне также очень повезло работать с фантастическими издателями аудиокниг: «Listening Library/Random House», «Bolinda» и «Gollancz». Кроме того, я очень благодарен переводчикам и издателям, которые выпускают мои книги не на английском, а на других языках.
Книжные магазины – это то, без чего я не могу представить свою читательскую жизнь, и, конечно, без библиотек, а поэтому я благодарю всех, кто продает книги, не только за поддержку моих романов, но и за все, что вы делаете для объединения людей чтением.
Я очень люблю Бат. Это один из моих любимых городов, вернее, городков. Впервые я приехал в Бат в 1983 году на своем не самом надежном «Остине-1300» с золотым языком пламени на капоте, который буквально пожирал мили, и с тех пор возвращался туда еще не раз. В этой книге я позволил себе некоторые вольности в отношении настоящего Бата, его окрестностей и обитателей, ведь это слегка альтернативный мир. В реальном Бате и правда много прекрасных книжных магазинов и продавцов книг, но в этой истории я их выдумал. Надеюсь, настоящие книготорговцы Бата не будут в обиде на меня за то, что я поставил в заглавие этого романа слово «лукавый». Может, в леворуких продавцах книг и есть что-то от лукавого (не зря же дьявол сидит с левой стороны), но про настоящих я ничего такого не думаю. Честное слово.
А еще я глубоко благодарен своей жене Анне Макфарлейн, которая не только делает крутую издательскую карьеру, но и успевает руководить нашей семьей, и нашим сыновьям Томасу и Эдварду: они с большим пониманием относятся к слабостям и недостаткам своего отца, которые во многом объясняются тем, что половина его сознания занята очередной книгой. Да, и еще надо вспомнить нашего пса Снусмумрика, ведь это он отрывает меня от работы и выводит на прогулки, которые часто помогают разобраться в том, что писать дальше.