— Абсолютно верно, мисс Кендалл, — сказал частный детектив, сделав непроницаемое лицо. — На всякий случай приглашен даже его лечащий врач, доктор Сандборн. Ведь после столь продолжительного затворничества у Арчи могут сдать нервы, когда он снова столкнется с суровой реальностью окружающего мира. Вот тут-то и пригодится медицинская помощь! Но я надеюсь, что все мы встретим Арчи любезно и радушно, как одна большая и любящая его семья. До встречи, господа! Мисс Кендалл, а не прокатиться ли нам на вашем новом автомобиле?
— Что происходит, Митци? — взволнованно воскликнул Артур Уильям. — Тебе не кажется, что это как-то связано с его завещанием? Неужели папа решил сделать наследницей эту самозванку? Неужели он признает эту нахальную девицу своей внучкой?
— Замолчи, Подгузник! — рявкнула на него Митци и, с ненавистью взглянув на Грейди, быстро пошла к лестнице.
— Хорошо, что ты умыкнул у нее заграничный паспорт, — шепотом сказала Энни, когда они с Грейди вышли из дома. — Теперь она уже не сможет упорхнуть и тем самым испортить тебе весь задуманный спектакль. Ты ведь очень хочешь, чтобы он получился эффектным, верно? Мечтаешь собрать всех подозреваемых в одном помещении, объяснить им свои умозаключения и затем указать пальцем на истинного преступника?
— Ты меня осуждаешь за это? — спросил Грейди. — Но разве не об этом мечтает каждый детектив?
— А не маловато ли у тебя доказательств?
— Доказательств всегда не хватает, однако на этот раз их у меня достаточно, — самодовольно ответил Грейди.
— Для Арчи — возможно, а как насчет полиции? Вдруг Арчи позволит тебе обратиться туда за помощью? С Дейзи все ясно, но где доказательства того, что она действовала заодно с Митци? Ее сообщником мог быть кто угодно! Почему бы тебе еще раз не попытаться поискать в том черном джипе отпечатки пальцев? Ты смотрел, к примеру, нет ли на зеркале заднего обзора?
— Юный детектив Энни Кендалл не в силах смириться с чужим успехом! — патетически взмахнув рукой, словно бы он обращался к невидимой аудитории, сказал Грейди. — Чужие лавры не дают ей покоя. Ей чертовски досадно, что кто-то оказался умнее ее! И вот она лихорадочно припоминает все, что когда-то читала в книгах и видела в кино, воображая себя опытным профессионалом.
Он так раскраснелся от возбуждения, произнося свой пылкий монолог, что Энни едва не прыснула со смеху, взглянув на его физиономию: точно так же он таращил на нее глаза, когда она дерзнула разбудить его поцелуем в весьма интимное местечко. Так что он должен был радоваться тому, что она прочла много книг, особенно любовных романов.
— Так вот, мадам, я хочу сообщить вам, что проверял на предмет отпечатков пальцев то злосчастное зеркальце в черном «шевроле». И не только зеркальце, но и все остальное, включая замок зажигания. А теперь позвольте мне проверить ваш новый автомобиль, я хочу убедиться, что никто не перерезал тормозные тросы или не сделал еще какую-нибудь пакость.
— А за солнцезащитным козырьком ты смотрел? — не унималась Энни. — Вижу по твоему растерянному виду, что нет. А зря, Грейди! Солнце следовало бы принять во внимание, так как было четыре часа дня, а джип двигался на запад. Я где-то об этом читала. Впрочем, это не важно. Так кто пойдет за набором криминалиста? Ты или я?
На этот раз Арчи действительно намеревался покинуть свою опочивальню, в чем Диккенс убедился окончательно, когда получил от него указание достать из шкафа черный двубортный пиджак. В последний раз Арчи надевал его на свадьбу Артура Уильяма и Митци. На бракосочетаниях своего младшего сыночка он не бывал, поскольку Юниор предпочитал жениться в таких местах, как Лас-Вегас и Рино.
Грейди и Энни вошли в комнату Арчи в тот момент, когда Диккенс пристегивал к его штанам ярко-красные подтяжки — без них штанины волочились бы по полу, как у рыжего циркового клоуна, на которого Арчи, впрочем, и без того смахивал благодаря своей мумиеподобной фигуре.
— И не забудь надеть галстук, Арчи! Сейчас в моде галстуки в крупную клетку, — посоветовал Грейди, с видимым удовольствием наблюдая, как дворецкий затягивает на спине у хозяина подтяжки. Пояс брюк в результате оказался вне талии, а на груди, почти у подбородка.
Энни порылась в ящике комода и, найдя там камербанд в красно-зеленую клетку, протянула его опешившему Диккенсу. Шарф вполне можно было обмотать вокруг середины туловища Арчи несколько раз.
— По-моему, ты шикарно смотришься, — сказала ему Энни.
— Не морочь мне голову, девчонка! — рявкнул на нее Арчи. — Я знаю, что похож на огородное пугало. Ничего, завтра же мы с Диккенсом поедем в лучшее ателье.
— Вы намерены выбраться в город, сэр? — переспросил Грейди, вытаращив от изумления глаза.
— Нет, я пошутил, чтобы посмотреть, как вытянется от удивления твоя физиономия. Почему бы мне и не прошвырнуться по магазинам, собственно говоря? Я уже тысячу лет никуда не выбирался! — ответил Арчи, глядя на свое отражение в зеркале. — Все равно мой телохранитель не способен обеспечить мне надежную охрану.
— Арчи, я все поняла! — воскликнула Энни и заключила старика в объятия. — У тебя агорафобия, боязнь открытого пространства. Я читала об этой болезни в медицинском справочнике. Это довольно распространенное и неприятное заболевание.
— Не завидую я тебе, Арчи! — покачивая головой, произнес Грейди. — Раз она об этом читала — значит, так оно и есть.
Арчи, смущенный столь бурным выражением чувств Энни, попытался оттолкнуть ее, вопя:
— Отцепись от меня, девчонка! Ты затискаешь меня до смерти!
— Не огорчайся, Арчи! Агорафобией страдают многие люди. Мы все чего-нибудь боимся. Вот я, например, ненавижу… — Она запнулась, не отваживаясь даже произнести название ненавистной ей ядовитой рептилии.
— Да, она права, — с мрачным видом сказал Грейди, не в силах упустить возможность поиздеваться над миллиардером. — Не стоит особенно беспокоиться по поводу распространенной фобии. Лучше подумай, что делать с твоей прогрессирующей паранойей.
— Это вовсе не смешно! — заступилась за Арчи Энни. — Да, Арчи действительно долго болел. Но теперь он попытается побороть свои страхи! Верно, Арчи? Я думаю, что ты поступаешь правильно.
— А я думаю, что вы оба — трудное испытание для моей многострадальной задницы, — беззлобно ответил Арчи. — Может быть, прекратим чесать языки и поговорим о серьезных делах? Я бы очень хотел узнать, кто все-таки на меня покушался? Готов побиться об заклад, что это Митци, у нее одной в этом доме осталось еще мужество. Я всегда говорил, что она забрала его у Подгузника в их первую брачную ночь.
Он залился кудахтающим смехом.
Грейди и Энни обеспокоенно переглянулись.
— Если я тебе открою секрет, ты не передумаешь спускаться в гостиную? — осторожно спросил Грейди, желая как-то загладить свою вину за неудачную шутку.
— Может быть, и передумаю! — с вызовом ответил старик, чем напугал Диккенса так, что тот вытаращил глаза и поспешил подать хозяину на вытянутых руках огромный двубортный пиджак. — Хватит умничать, Салливан! Не воображай, что я буду скучать по тебе, когда ты уедешь отсюда. Я встречал умников и похлеще тебя. Многих из них1 я пережил. Ну, так мы идем?
Грейди помог ему надеть пиджак и сказал, похлопав его ладонями по набивным плечам:
— Сидит как влитой!
Арчи гордо выпятил худую грудь. Грейди слегка подтолкнул его к выходу, однако старик словно прирос к паркету.
— Пошли, Арчи! Публика, наверное, уже волнуется, — сказала Энни и направилась к двери.
— В чем дело, Арчи? — обеспокоенно спросил Грейди. — Пошли потихоньку! Торопиться не надо, ступай спокойно, шаг за шагом…
— Я знаю, я знаю! — замахал руками Арчи, не трогаясь тем не менее с места. — Я даже репетировал свой выход в течение двух месяцев. Однажды дошел до кухни…
— Это правда, — подтвердил Диккенс, делая шаг вперед. — Он был в ночной рубахе. Я слышал крик поварихи из своей комнаты. Потом закричал не своим голосом Арчи. На другое утро повариха написала заявление об увольнении. Должен признаться, сэр, что я вспоминаю ту ночь с содроганием, сэр.
— И повариха, как я подозреваю, тоже, — сказал Грейди и снова подтолкнул Арчи к двери, на этот раз уже сильнее.
Энни подошла к старику и, взяв его под правую руку, мягко сказала:
— Давай попытаемся сделать это вместе! Это вовсе не трудно! Ну, пошли! Выстави вперед сначала одну ногу, потом — другую. Вот так, умница, Арчи! И сам не заметишь, как очутишься в коридоре.
— Смелее, Арчи! Не робей! Главное — сделать первый шаг! А потом все пойдет само собой! — воскликнул Грейди, подхватив его под другую руку.
Спустя двадцать минут они наконец ввели его, поддерживая с обеих сторон под локти, в большую гостиную, где их давно ждали взволнованные и настороженные родственники.
Замыкавший эту процессию Диккенс, в кармане брюк которого позвякивали булавки, с облегчением вздохнул и собрался было покинуть зал, но его попросил остаться Грейди, причем довольно-таки решительным тоном. У него был заготовлен для дворецкого сюрприз, о котором не знала даже Энни.
— Это ты, старина! — обрадованно воскликнул Арчи, заметив своего врача, идущего ему навстречу из дальнего угла гостиной: — Вот видишь, я это сделал! Ну, разве я не молодец?
— Ты молодец, Арчи! Просто герой! — похвалил его доктор. — Мои инъекции на тебя благотворно подействовали. Что ж, поздравляю, старина, сегодня тебе покорилась эта гостиная, а завтра, глядишь, покорится весь мир! И кто знает, может быть, наступит еще день, когда ты посетишь ближайший магазин мужских принадлежностей. — Он провел ладонью по лацкану пиджака и, скорчив смешную гримасу, заговорщицки подмигнул своему старому приятелю.
— Папочка! — воскликнула стоявшая у него за спиной Мьюриел и, вытянув вперед руки, бросилась к отцу. — Я горжусь тобой!
— Да, я еще могу тряхнуть стариной! — сказал Арчи и, оттолкнув ее, спросил: — Мы можем начинать? По-моему, мои дорогие сыночки уже наделали в штаны. Если мы еще немного помедлим, то Митци успеет урвать еще один миллиончик и перевести его на один из своих секретных номерных счетов. Я правильно говорю, Митци?