Освоившись на новом месте, она приступила к поискам — и вскоре нашла-таки Уильяма Хогана, капитана полиции в городке Крукстон, штат Миннесота. Оставалось просто набрать указанный номер — но именно в этот момент двум темнокожим посетителям их забегаловки вздумалось поссориться. В ход пошло оружие, и через несколько минут взревели полицейские сирены. Элис Джексон действовала абсолютно автоматически. Она выбежала из задней двери забегаловки, перелезла через ветхий заборчик, прошла быстрым шагом еще пару кварталов, потом на автобусе доехала до своего мотеля, забрала вещи и уехала из города. Она ничего не могла бы объяснить, все проделалось как бы само собой. Элис просто знала, что оставаться на одном месте нельзя.
До Крукстона она добралась три дня назад, позвонила Биллу из телефона-автомата, назначила встречу. Вот, собственно, и все. Две ночи, проведенные в доме Билла, она просто отсыпалась, а сегодня на рассвете хмурый и неразговорчивый Билл посадил ее в машину и повез на заброшенную ферму, где Элис Джексон и предстояло дождаться суда над Оуэном Клиффом…
Крукстон, штат Миннесота
Ферма «Елочки»
Сегодня Даг был совершенно не расположен принимать гостей. Собственно, и вчера тоже. И неделю назад. Он вообще никого не хотел видеть. Даже собственное отражение в зеркале его раздражало, чего уж говорить обо всех остальных.
Ферма «Елочки» устраивала его целиком и полностью именно потому, что стояла на отшибе. С трех сторон ее окружал лес, с четвертой находилось поле, через которое проходила так называемая дорога. Любой непрошеный гость был виден как на ладони. За последние полтора месяца таких гостей было всего ничего: почтальон, шериф и хозяйка соседней фермы, решившая нанести дружеский визит новому соседу. Все они уехали несолоно хлебавши, а Даг Брауни мрачно смотрел им вслед сквозь дырку в занавеске.
Звук мотора он расслышал достаточно давно, чтобы запереть дверь и задернуть шторы на первом этаже. Когда раздался звонок в дверь, Даг сидел в кухне и мрачно пил пиво.
Кто бы это ни был, малый он настойчивый. После восьмой по счету трели Даг бесшумно поднялся на второй этаж и осторожно выглянул в окно.
Прямо на него смотрела безмятежная физиономия Билла Хогана. При виде Дага Билл подмигнул и приглашающе помахал рукой. Даг вздохнул и спустился вниз. Билл Хоган был его старым другом и сослуживцем, а к тому же единственным человеком, который знал причину, по которой Даг Брауни заделался отшельником. Короче, Билла он был почти рад видеть.
Почти! Потому что в машине Билла сидел кто-то еще. Судя по прическе — женщина. Дочка Билли, Зета? С какого перепугу она приперлась сюда вместе с отцом, у нее дома трое малолеток…
Обменявшись с Биллом крепким рукопожатием, Даг поинтересовался:
— Зета не замерзнет? У меня есть кофе.
— Это не Зета.
— Тогда пусть мерзнет. Пошли в дом, а то яйца отвалятся.
В кухне было тепло, и Билл расстегнул куртку. Под курткой обнаружилась кобура и торчащий из нее револьвер, а еще Билл подошел к окну и встал так, чтобы видеть свою машину. Даг пожал плечами. Это не его дело.
— Как дела, Даг?
— Нормально. Пиво заканчивается, а так… Что-то случилось, Билл?
Вместо ответа Билл Хоган вынул из кармана нечто круглое и блестящее, бросил на стол. Едва взглянув на непонятный предмет, Даг отвернулся и полез в холодильник за новой банкой пива.
— Ничего тебе это не напоминает?
— Не-а.
— Врешь.
— Хорошо. Номер два-пять-ноль-семь-восемь-шесть-девять-один. Мой значок. Полиция Лос-Анджелеса. Только я не при делах, ты-то это знаешь лучше других.
— Я тебя знаю лучше других, потому и принес его.
— Билли, я и в юности-то сентиментален не был, а уж сейчас…
— Дело не в сентиментальности. Дело совсем в другом. И это дело связано с тем, что ты был копом…
— Я больше не коп.
— Так не бывает.
— Бывает. Ты знаешь. Я оказался профессионально непригодным. И уволился.
— Мне казалось, ты уволился по другой причине.
— Билл, я не хочу об этом говорить…
Билл Хоган неожиданно рявкнул:
— О чем ты не хочешь говорить, а?! О том, как убили молоденькую девочку, которую ты должен был прикрывать?
— Билл!
— Что — Билл?! Что ты мне тут изображаешь взволнованную институтку?! Ты, офицер полиции!
— Я не смог ее защитить…
— Вот именно! Ты не смог ее защитить — между нами говоря, ее никто на свете не смог бы защитить, — но ты мог бы добиться ареста и суда над убийцей, а ты вместо этого предпочел отправиться в уединение, где никто не помешает тебе накачиваться пивом и жалеть самого себя!
— Билл, если ты не заткнешься…
— То что? Что ты сделаешь? Расплачешься? Откажешь мне от дома? Сколько еще ты собираешься жалеть себя?
Даг вдруг смертельно побледнел, поставил банку с пивом на стол. В беспамятстве он успел ее раздавить, и теперь пенистая жидкость растекалась по столу.
— Билл, я ее любил. Я любил Сэнди, она мне доверяла, а потом… потом я ничего не смог сделать. Что ты знаешь об этом?! Что ты можешь…
Он замолчал резко, словно ему в рот вбили кляп. Билл Хоган усмехнулся, потер рукой небритую щеку.
— Ну да. Все правильно. Эти же самые слова я говорил себе каждый вечер, пока Салли лежала в больнице. Она угасала каждый день, истаивала, как свечечка, а я ничего не мог сделать. Ни-че-го! Ты, по крайней мере, можешь считать себя виноватым в смерти Сэнди, а я — я не был виноват. И она не была. И ребята…
— Билл, прости.
— Все, забыли. Даг, мне нужна твоя помощь. На самом деле я вовсе не собирался лезть к тебе с душеспасительными беседами, но… время поджимает, а доверять я здесь могу немногим. Точнее — никому, кроме тебя.
Даг устало сел на стул.
— Говори, в чем дело. Это — женщина в твоей машине, да? Кто она?
— Свидетельница по делу. Единственная выжившая. Если мы сумеем сохранить ей жизнь до суда — один ублюдок отправится за решетку.
— Мы? Билл, ты служишь в полиции. Программу защиты свидетелей никто не отменял.
— Не так все просто. Она уже в программе. Ее поместили в гостиницу, дали охрану. В тот же день охранник был застрелен, ей удалось бежать. Знаешь, кто убил охранника?
— Дай догадаюсь. Коп?
— Верно. Нормальный действующий коп. Охранник его знал, впустил в номер. Короче говоря, в управлении штата есть продажные копы. Извини за банальность.
— Извиняю. А у тебя здесь, в Крукстоне? Неужели нет надежных парней?
— Смеешься? Прятать важного свидетеля в Крукстоне — все равно что повесить ей на шею табличку «Здравствуйте, я главный свидетель!». К тому же ею должна заниматься полиция Лос-Анджелеса.
— Тогда почему ею занялся ты?
— Потому, что она пришла ко мне. Когда поняла, что больше ей некуда деваться.
— Так она давно в бегах?
— Месяц. Может, чуть больше…
Даг вскинул голову. Что-то Билл недоговаривает…
— Билл, не хочешь рассказать все, как есть? Ведь если я соглашусь, мне все равно придется…
— Ее зовут Элис Джексон. Она стала свидетельницей убийства, которое совершил Оуэн Клифф. Человек, который убил твою подружку, Сэнди Милверер.
Ощущение было такое, будто мул лягнул его прямо в солнечное сплетение. Даг Брауни сидел на стуле и тщетно пытался выдохнуть. Потом он медленно поднял голову и тихо произнес:
— Забирай свою свидетельницу и вали отсюда, понял? Сейчас же! А не то я забуду, что ты мой друг.
— Никуда я не пойду, Даг. Я останусь, и ты выслушаешь меня до конца.
— Серьезно? И что ж ты мне расскажешь? Что Элис Джексон — замечательная и в высшей степени честная девица, которая никогда не работала наемной шлюхой у Клиффа и не имела никакого отношения к смерти Сэнди Милверер?
Билл ударил не замахиваясь, но этот удар отшвырнул Дага к противоположной стене, по которой он и сполз, глотая кровь из разбитой губы. Билл подошел и легко поднял поверженного друга на ноги.
— Я не буду тебе этого говорить, Даг Брауни, потому что я — коп и могу говорить только о том, что знаю точно. Элис Джексон — дочь моего старого друга. Она прожила свою жизнь, не слишком простую и не слишком праведную, но честную. Она стала свидетелем убийства человека. Этот человек работал под прикрытием — Элис этого не знает. Ей грозила смерть, она убежала из Лос-Анджелеса и в течение месяца пыталась найти меня, потому как лишь мне могла доверять. Для тебя в этой истории важно только одно: она согласна выступить свидетельницей на суде против Оуэна Клиффа в деле, которое разом отправит Клиффа в тюрьму до конца его дней.
Даг потер рукой саднившую челюсть.
— Я все равно не понимаю… Ее должны прятать копы в Лос-Анджелесе, нет?
— Да. И они это сделают, как только подготовят для этого все документы — и безопасное место. Как ты понимаешь, если уж ее нашли в Миннесоте, то в Калифорнии за ее жизнь никто и дайма не даст. Мне надо, чтобы ты посторожил ее до приезда надежных ребят из департамента. Там тоже считают, что лучше ей пока посидеть в нашем медвежьем углу.
— Глупость они считают! Раз уж ее нашли в городе, то найдут и здесь. В здешних лесах даже труп закапывать не придется — через пару дней койоты справятся с сокрытием улик.
— Даг, мне нужно несколько дней, чтобы найти виновника утечки информации. За это время ее будут готовы принять в Калифорнии… Слушай, я бы оставил ее у себя, но там будут искать в первую очередь.
Даг криво ухмыльнулся.
— Значит, она решила сберечь свою хорошенькую задницу?
— Это логично, учитывая неприятности, которые ее заднице грозят.
— Да, это всегда стимулирует. Она не спешила сотрудничать с полицией, когда убили Сэнди.
— Почему ты винишь во всем именно ее?
Даг треснул ладонью по столу и заорал:
— Да потому, что такие, как она, плевать хотели на все, кроме себя, любимых! Ты проработал в полиции вдвое против меня, Билл, скажи: разве они часто идут в свидетели? О нет, они предпочитают закрывать глаза на то, что происходит у них под носом. Сэнди убили три месяца назад, потом этого парня под прикрытием — но твоя Элис Джексон и не подумала отправиться в полицию! О нет! Только когда ее самое припекло, он