— Дай угадаю: выпивка, секс, после которого потом раскаялся, и как следствие — грандиозное похмелье?
Жаль, что это не так.
— Нет, просто много ассоциаций… — с Миа, не стал договаривать я. Когда мы оба впервые в жизни напились, это был «Джек» с колой. А когда открываю глаза и с извиняющейся улыбкой смотрю на Лондон, вижу, что она уже прочитала мои мысли.
— Кажется, твой «Джек Дэниэлс» все равно что «Егермейстер» для меня, — тихо говорит она.
Сморщив нос, я отвечаю:
— Неужели его кто-то пьет?
— Ты бы удивился. Так, давай закрывай глаза.
Я делаю, как она говорит, и чувствую всем телом случайное прикосновение ее руки.
— Ты сложный клиент, — Лондон вкладывает мне в руку следующий бокал. — Попробуй этот.
«7-Up» и что-то апельсиновое. И водка, что ли. Я чувствую, как мое лицо кривится от обилия сладости.
— Слишком сладко. В разы хуже, чем «Амаретто сауэр».
Она протягивает мне еще один, а когда говорит, ее голос звучит уверенно, если прислушаться.
— Хорошо-хорошо, извини, это была шутка. Пора заканчивать. Вот твой напиток.
Беру бокал и делаю глоток. Напиток гладкий, как стекло. Тяжелый и вяжущий. Терпкий и с привкусом лайма. Черт, а он хорош.
— Что это?
— Гимлет с водкой.
Открываю глаза и смотрю на нее. Она уже убрала другие напитки и наблюдает за мной с подернутым дымкой взглядом. Заметив, что я открыл глаза, она смотрит в сторону.
— Тут водка «Бельведер» и сок лайма, поверх льда, — добавляет она, снова протирая полотенцем стойку передо мной.
А потом, оставив меня с моим новым напитком, идет принять заказ у только что пришедшей пары.
Невозможно не смотреть на нее, пока она работает. Лондон с улыбкой — той самой, от которой мое сердце колотится о грудную кость — подходит к этой паре, кладет перед ними подставки под бокалы и уже чем-то смешит их. Это так сексуально — она не глядя наливает из бутылок. Раз или два Лондон оглядывается и ловит меня на подглядывании, и интуиция говорит мне сделать вид, что я читаю что-то за ее спиной, смотрю игру по телевизору, который висит справа от ее плеча, но я не успеваю. Да и не могу быть таким скучающим. И я просто заворожен тем, как она сегодня выглядит: волосы собраны в небрежный пучок, на носу очки без диоптрий в красной оправе под стать цвету ее помады; черный топ с открытыми плечами и коротенькие шорты, несущие серьезную опасность моему либидо.
Я сейчас как щеночек, скребущийся в дверь, и, не выдержав, она притворно глубоко вздыхает и подходит ко мне с подразнивающим и якобы сердитым взглядом.
— Тебе нужна компания или что?
Вместо ответа я спрашиваю ее:
— Как ты поняла?
— Как поняла, что тебе нужна компания? Ты выглядишь просто жал…
— Нет, — перебиваю ее я. — Как поняла, что последний напиток мне понравится?
Она пожимает плечами и выпрямляется.
— Угадывать такое — моя работа.
Ее ответ звучит отговоркой — несказанное кажется чем-то важным — но я решаю закрыть на это глаза и делаю еще глоток.
— Кажется, я чуток навеселе.
Лондон со смехом наклоняется, и на ее лице играет моя любимая улыбка — та, что кажется появившейся только для меня.
— Тогда поосторожней. Сдерживай появление своего истинного лица.
Чувствую, как хмурюсь. Не важно, как мягко она это сказала, и не важно, что ее улыбка говорит мне — она не со зла, но я терпеть не могу свой образ в ее глазах. Терпеть не могу, насколько он точен.
— Ты про мое истинное лицо блядуна?
Она выглядит немного виноватой, когда снова выпрямляется и отворачивается. Бля. Мои слова вышли резче, чем я хотел, и теперь я не только блядун, но еще и сволочь.
— Черт. Не уходи, — потирая лицо, прошу я.
Лондон поворачивается, убирая несколько бокалов под барную стойку.
— Далеко я не уйду. Я же здесь работаю, дурачок.
— Я просто хочу быть твоим другом, — говорю я.
Она застывает, удивленно приподняв брови.
— Ого, да ты готов. Как ты вообще выжил в колледже, если так быстро пьянеешь?
Ловлю ее за руку, когда она начинает поправлять стопку салфеток.
— Я серьезно. Мне нравится быть с тобой.
Боже, я понимаю, как это все хреново. Она права: во мне, в этой сплошной пустыне ничего между искренностью и поверхностностью нет, ничего промежуточного.
Лондон не особо решительно, но пытается забрать руку, а потом сдается.
— Люк…
— Пожалуйста, — я поглаживаю большим пальцем по тыльной стороне ее ладони. — Позволь показать, что я не тот парень, которым ты меня считаешь.
— Проблема в том, что это невозможно, — тихо говорит она. — Ты тоже мне нравишься. Но это все не для меня. И ты именно такой, каким я тебя считаю.
Я наблюдаю, как мой палец движется по ее коже. Даже после серфинга и ежедневной дозы соленой воды ее руки намного мягче моих.
— Но я не хочу таким быть, — удивляя самого себя, отвечаю я.
Лондон отводит взгляд, покусывая губу.
— Это было просто весело, — высвободив наконец руку, она понижает голос. — И не предполагало что-то большее. Я даже удивлена, что мы сделали это дважды.
— Трижды, Лондон. Три разные встречи, — добавляю я и вижу, как она сдерживает улыбку. Потом подаюсь вперед и наклоняю голову, чтобы поймать ее взгляд. — Но я совсем не об этом, — странно, но это действительно так. — Просто хочу продолжать общаться с тобой.
Она наконец смотрит мне в глаза.
— И никаких свиданий? Никакого секса?
Я чувствую, как моя улыбка согревает мне грудь.
— Все, что захочешь.
— Никакого секса, — повторяет она, и от меня не укрывается, как она вытирает руку о шорты. — Между нами никакой романтики не будет.
У меня внутри неприятное чувство от того, насколько она категорична, ну и ладно. Я и правда не про что-то большее — не с ней.
— Нет. Ну то есть… Совершенно согласен, — почему-то запинаюсь я. — Не волнуйся. Я просто хочу быть твоим другом.
Она изучающе всматривается в меня, перебегая взглядом с одного глаза на другой, как будто один из них говорит правду, а другой врет.
— Просто общение?
— Да.
Лондон слегка морщит нос, словно вот-вот на меня зарычит.
— И обещаешь, что будешь интересным, а не несчастненьким щеночком?
— Обещаю, — со смехом отвечаю я.
Она берет полотенце и вытирает край раковины перед ней.
— Ладно, — говорит она, глядя себе на руки. — В субботу днем, — не поднимая голову, она смотрит на меня. Бля, это самый офигенный взгляд, который я когда-либо видел у женщины. А она хочет, чтобы мы были только друзьями. — И я сама выберу, чем займемся.
Увидев ее хитрющую улыбку, чувствую, как бледнею.
Блин. Кажется, меня ждет серфинг.
Глава 11
Лондон
По плану я должна была встретиться с Люком в два в серфинг-парке «Турмалин». В любой другой день это было бы форменное самоубийство, но понимание, что вокруг будет полным-полно народу, придало мне уверенности: возможно, на людях я не сделаю ничего глупого.
Я до того докатилась, что написала список задач на день:
И сосредоточиться собираюсь на первой и последней.
Единственный способ добраться до «Турмалина» — по дороге, что вьется вниз от бульвара Ла-Хойя и заканчивается парковкой. Тут почти всегда все места заняты, и я уже почти решаю припарковаться подальше, но тут замечаю, как кто-то уезжает. Включаю поворотник, чтобы никто не спер удобное местечко, и наконец паркуюсь, как только машина отъезжает.
Даже при выключенном двигателе моя старенькая машинка выдает беспокойные стук и свист из-под капота, пока я верчу в руках телефон и оглядываюсь по сторонам. Люк не прислал смс, и я задумываюсь на мгновение, а не поздно ли все отменить.
С самоуверенным Люком я еще в состоянии справиться, но с милым, искренним, навеселе Люком, с щенячьими глазками просящего меня быть ему другом… Сопротивляться невозможно.
Торчать в машине вечно я не могу, поэтому, посмотрев на время, пишу ему сообщение:
«Тут все занято, паркуйся где-нибудь подальше», — отправив, я ступаю на раскаленный тротуар и иду к багажнику.
Доска обычно едва помещается в мой маленький хэтчбек и втиснута между откинутыми сидениями, причем, чтобы закрыть багажник, нужно хорошенько подтолкнуть. Эта операция требует некоторой изворотливости, что не очень приятно, но я уже привыкла.
Сумев вытащить ее наружу, я слышу за спиной знакомый голос.
— Помочь?
— Уже не надо, — прислонив доску к машине, я тянусь к сумке, чтобы заблокировать двери. — Но спасибо.
Когда я оборачиваюсь, вижу его с доской и свернутым полотенцем подмышкой. На нем тонкая белая футболка и голубые шорты, низко — очень низко — сидящие на бедрах. Он выглядит настолько хорошо, что у меня перехватывает дыхание. В голове, а, возможно, и еще кое-где, зазвенели тревожные звоночки. Эта затея — плохая затея.
Внезапно я начинаю переживать, что нас может увидеть НеДжо и расскажет об этом Оливеру. Оливер сболтнет Лоле, а та — Харлоу. А Харлоу тут же вооружится против такого вопиющего нарушения девочковых правил, как обстоятельное пожирание глазами Люка.
Мы просто друзья.
Дружить — это очень хорошо.
— Готов? — спрашиваю я, оглядевшись по сторонам. Мне и самой слышно, какой странный у меня голос. Надеюсь, он примет это за нетерпение, а не за попытку скрыть полуобморочное состояние.
Слегка покачав головой, он со смехом признается:
— Ни капли.
— Кстати, хороший борд, — замечаю я и провожу рукой по носу доски. — Не слишком длинный и нужной ширины для твоего тела. Рада, что ты выбрал лонгборд. На него легче вскочить.
— Мне нравится, как ты меня нахваливаешь, будто ее выбрал я, а не консультант в магазине, — он напряженно улыбается и смотрит мне за спину.
— Просто пытаюсь повысить твою уверенность в себе.
Боже, до чего нелепо. Мы оба неловко топчемся вокруг этой идеи дружбы.
Проверив, что все нужное с собой, я киваю в сторону воды.