Они направились прямиком ко мне, но когда я сделала им напитки и тут же отошла, занявшись своими делами, думаю, Люк понял намек. Я толком не смогла понять его реакцию, но на секунду было похоже, будто он разочарован, что я не лезла из кожи вон, лишь бы увидеться с ним или просить повторить действо. Эта идея — давайте хотя бы на секунду будем реалистами — конечно, не самая худшая из всех, посещавших мою голову, ведь когда Люк утверждал, будто знает, что делает… Хм, он не соврал. Ни капли.
Но на повторение меня не тянет. Я знала это еще вчера — хотя было очень хорошо, и я не переставала думать: «Не хочу, чтобы все это закончилось, я даже не хочу, чтобы он кончил, потому что тогда будет пора уезжать» — и как только я увидела его с подлизывающейся брюнеткой, поняла, что мое чутье меня не обмануло.
Вот поэтому случайный перепих не для меня: я не хочу потом прилагать усилия, чтобы справиться с этим. Мне не нравится собственное сомнительное поведение, когда так и тянет напасть на мужчину с вопросами. В игре с названием «Без обязательств» слишком много правил.
Бар постепенно начинает заполняться посетителями. По нескольким телевизорам идет трансляция матча, и время от времени все вокруг взрывается воплями. Я была так занята, что почти забыла о присутствии Люка, но когда я поворачиваюсь позвать официантку, чтобы та забрала напитки, замечаю, как он — и та брюнетка — направляются к выходу. Вместе.
В груди дискомфортно и почти жжет, когда я наблюдаю, как она берет его под руку. Она смеется над чем-то, что он сказал, и вместе они выходят на улицу. У меня сейчас странное чувство — не злость и не боль. Скорее легкое раздражение (это в лучшем случае), и если он придет снова, я обязательно налью ему Хайнекена.
Толком сама не заметила, как пялюсь на входную дверь, до тех пор пока ко мне не подошел Фред.
— Что там интересного? — он смотрит туда же, куда и я.
Вопрос приводит меня в чувство.
— Ничего, — посмотрев на него, я улыбаюсь. — Просто кое-кто доказал, что я была права.
— А вот это уже точно интересно, — он облокачивается бедром на стойку. — Парень? Девушка?
— Парень, — пихнув его локтем в бок, отвечаю я. Я бы уже давно устроила бы взбучку Фреду, чтобы отучить его совать нос не в свои дела, но наблюдать, как он подначивает Харлоу — не передать словами, какое это удовольствие. — Не позволяй никому говорить, будто тактичность — не твой конек.
Он с усмешкой отходит чуть дальше от меня.
— Вообще-то, я стараюсь. Но этот вечер мощно зашкаливает в плане интересного. С тех пор как ты тут работаешь, ни разу не слышал, чтобы ты говорила о хоть о каком-нибудь парне.
— Наверное, это потому, что мы не в парикмахерской на соседних креслах.
Фред со смехом ставит несколько шотов на поднос официантки.
— Сомневаюсь в достаточном в количестве волос у себя на голове для таких посиделок, — говорит он, и я замечаю, как косится в сторону входной двери. — Жаль, что он ушел, да?
Мои пальцы зависают над кнопками кассы, и я оборачиваюсь на него.
— Ты о ком?
— О вчерашнем парне, с которым ты так мило беседовала.
— Фред, думаю, мы с тобой оба знаем, что я не особо запоминаю каких-то там парней, — приторно улыбаясь, отвечаю я.
Он фыркает.
— Ты знаешь, о ком я. Весь такой лощеный наглец, причесочка, то-сё.
— Люку понравится, что ты похвалил его волосы.
— Ах, Люк… Ты даже знаешь его имя, — глумится он. И продолжает, слегка посмеиваясь: — Ну да, он и выглядит так же [Luke — на сленге так называют мужчину-мечту: идеальная внешность, обаяние, «если встретится на пути, хватайте, пока есть шанс» — прим. перев.] Люк и Лондон… Люк и Лондон из Сан-Диего и Порт Чарльз [сериал— прим. перев.] Ты будешь жить в мыльной опере, козявка.
Я иду к холодильнику и отпихиваю его в сторону.
Закончив с клиентом, Фред снова поворачивается ко мне.
— Ну и? Что же он тебе доказал?
Я размышляю, что ответить, пока открываю бутылку Зинфанделя, и пытаюсь понять, что именно меня беспокоит в уходе Люка с той брюнеткой.
— Что мне стоит доверять своей интуиции.
Улыбка Фреда смягчается.
— Наверное, всем нам стоит хоть иногда придерживаться этого правила.
— Наверное.
Открыв пару бутылок пива парням, Фред снова обращает внимание на меня.
— И кто же его уволок отсюда?
Я смеюсь. Это точно не выглядело так, словно Люка кто-то уволок силком.
— Без понятия. Какая-то девица под номером «хз».
— А вы с ним успели неплохо изучить друг друга, да?
Предупреждающе глянув на него, я наклоняюсь убрать бутылку и отвечаю:
— Тебе что, больше нечем заняться?
Он выглядит исключительно довольным собой.
— Помимо смешивать коктейли и талантливо капать тебе на мозги?
— Ага.
— Не очень. Если только не заявится Харлоу, — он делает паузу, потом продолжает: — Но я же бармен, и обо мне отзывались как о неплохом слушателе, так что если тебе нужно поговорить, только рассосется толпа — и я к твоим услугам.
Кивком поблагодарив его, я иду в другой конец бара. Дело в том, что мне не нужно поговорить. Чувствую ли я себя уязвленной, что Люк спустя каких-то двадцать четыре часа после секса со мной ушел из бара с другой женщиной? Есть немного. И не потому, что моя честь была запятнана, или я хотела от Люка большего. Просто из-за этого слегка почувствовала себя одноразовой вещью. А еще вопреки своему здравому смыслу он мне нравится.
Но ничего, это ненадолго.
***
Пару часов спустя я выхожу из подсобки с коробкой крепкого алкоголя в руках и замечаю, что Люк вернулся. Один.
Подходя ближе, я замедляю шаги, попутно пытаясь понять, как мне с ним общаться, но, услышав, звяканье бутылок, он поднимает голову, и его взгляд оживает.
— Ой, кто это? Неужели мой драгоценный бармен? — с улыбкой говорит он. — Думал, ты ушла, Лондон.
Чувствую, что на моем лице красуется улыбка, когда слышу, как он интонацией выделил мое правильное имя. Он наблюдает, как я, придерживая коробку на краю раковины, достаю оттуда бутылки и ставлю на стойку. Мое второе «Я» — самая настоящая болтунья, но на этой работе — особенно в общении с такими парнями, как Люк — мне приходилось учить себя быть более сдержанной. Но рядом с ним у меня плоховато выходит.
Сейчас же все гораздо хуже — я как в плену за этой стойкой и банально не знаю, о чем с ним говорить.
Он по-прежнему мне улыбается, будто искренне рад меня видеть, и черт меня побери, если я не чувствую то самое притяжение между нами, которое стало губительно для моей нерешительности.
— Я здесь весь вечер, — говорю я и надеюсь, что моя улыбка удачно сочетает дружелюбие и отстраненность. — Не видела, как ты вернулся.
Не успев поднести бутылку ко рту, он замирает, округлив глаза.
— Как я вернулся? — переспрашивает Люк, ставит пиво на стойку перед собой и крутит бутылку, пока не повернул ее этикеткой к себе.
Мне мама говорила, что когда я была младше, она всегда знала, когда я вру или специально тяну время: так сильно свожу брови вместе, что на лбу образуется морщинка. Кажется, я до сих пор так делаю; она говорит, это меня выдает. Думаю, Люка выдает то же самое. До этого он был так расслаблен и спокоен, а сейчас напряжен, словно перед хищником.
— Да, я видела, как ты уходил не один. А сейчас ты здесь.
— Ты имеешь в виду Дилана?
Он переворачивает салфетку логотипом вверх. А я не сразу догадываюсь, что он говорит про НеДжо. Улыбаюсь, понимая, что нечаянно пролила свет на тайну невероятных масштабов, что не давала покоя всей нашей компании: кто же он, этот непостижимый чертов НеДжо?
— Думаю, мы оба понимаем, что я не про Дилана.
Люк смеется, и я тут же замечаю момент, когда он взял себя в руки, — на лице волшебным образом появляется нахальная улыбочка. Даже не сомневаюсь, что благодаря своему обаянию Люк Саттер может выкрутиться абсолютно из любой ситуации.
— А, ты про Обри, — отвечает он, кивнув, будто только сейчас понял, о ком я. — Просто отвез ее домой.
Я фыркаю.
— И не сомневаюсь.
— Нужно было убедиться, что она не станет садиться за руль, — говорит он. — И потом, после вчерашнего занимательного вечера ты на меня едва взглянула. Как ты при этом умудрилась заметить мой уход?
Теперь моя очередь смеяться.
— Люк, все нормально. Тут нет никакой неловкости, потому что ты же знаешь — я все понимаю. Просто прикалываюсь.
— Да ладно тебе, Ямочка, — он тут же лезет в карман, достает доллар и бросает его в банку. — Я просто немного побыл хорошим другом.
Не в силах смолчать, я поддразниваю:
— «Побыть хорошим другом» это эвфемизм «получить отсос на заднем сидении»?
Он хохочет.
— Ничего подобного, — говорит он и кривовато улыбается. — Честно.
Взяв одну из бутылок, я открываю ее и вместо крышки ставлю гейзер.
— Побудь немного со мной, — тихо просит он. — Расскажи что-нибудь.
От его мягкой просьбы у меня перехватывает дыхание. Но, как бы мне ни хотелось ее выполнить, я просто не могу удерживать парня рядом с собой.
— В случае если ты не заметил, — жестом показывая на свою белую рубашку, фартук и барную стойку, отвечаю я, — я как бы работаю.
Он оглядывается.
— Да, но сейчас мало народу. Полно свободных столиков, а большинство просто пьют пиво с чипсами. Они если и позовут тебя, то чтобы попялиться на твои ноги в этой юбочке, — он приподнимается со своего стула, чтобы лучше рассмотреть. — Лично я именно так бы и сделал.
Отмахиваюсь от него полотенцем.
— Почему ты не с друзьями?
Люк пожимает плечами.
— Они мудаки — ни один не смог победить меня в Titanfall.
Я прикусываю внутреннюю сторону щеки, чтобы не улыбнуться.
— Думаю, это рекламный ход — учитывая твой грустный спектакль. Как у тебя, кстати, сегодня с мужским самолюбием?
Он подается вперед и ухмыляется.