Я была во шинь Школы «Воинский путь к Шаолиню», своей среди своих. И я тренировалась вместе с такими же новичками, с такими же во шинь, не лучше и не хуже. Как и Васильич, Никита давал нам основы философских знаний о нашем боевом искусстве.
— Почему дракон черный с зелеными крапинками, а не красный, золотой или серебряный? На самом деле все просто. Зеленый — цвет молодости. Это значит, что мы всегда будем юными и цветущими. «Путь к Шаолиню» — боевое искусство для молодых. До какого возраста вы собираетесь играть в футбол, заниматься фигурным катанием, плавать? Уж точно не до семидесяти. А ушу можно заниматься всю жизнь. Вот в чем его обаяние и прелесть. Это боевое искусство для молодых! Черный же цвет напоминает о тьме в наших душах. О том, что надо постоянно работать не только над своим телом, но и заставлять трудиться душу.
Я подняла руку:
— А для чего вообще нам нужно тренироваться?
— Хороший вопрос, — улыбнулся Никита. — Боевое искусство помогает достичь Шаолиня, некоего просветления. Знаете, зачем нужны ограничения? Чтобы сделать себя равнодушным, ведь просветление и есть своего рода оторванность от мира. Как нирвана в буддизме. Выполняя воинские комплексы десятки тысяч раз, вы приближаетесь к этому волшебному состоянию.
— А ты нашел свой Шаолинь? — спросила я, глядя тренеру прямо в глаза.
На секунду в них зажегся тот самый огонь, который я видела в раздевалке.
— Нет. Не нашел. Но найду, — отрезал молодой ушуист.
А затем мы стали делать упражнения на координацию и ловкость. И я с огромным удивлением отметила, что что-то изменилось в моем теле. Появилась странная легкость. Благожелательная улыбка Никита подтвердила мои ощущения.
Как-то после тренировки мы с Машей сидели у меня на кухне, пили пиво. Я была довольна и расслаблена, и поэтому задала вопрос, мучивший меня уже несколько лет:
— Маш, почему вы расстались с Бранимиром?
— Я полюбила другого человека. Девушку, — просто ответила она. — Помню, Бран сильно избил меня, как узнал. Я даже думала в полицию пойти. Но потом простила. А как он меня с тренировки выгонял… Мы знакомы давно, но раньше он не был таким жестоким. Случилось кое-что плохое. И это его сломало. Не могу рассказать чужой секрет, уж извини.
— Почему ты осталась в клубе, если все было так плохо?
— А почему я должна уходить? Да пошел он…
Маша нервно закурила:
— Я, когда с ним встречалась, была такой же дурочкой, как и ты… Любила. Думала, он изменится. Так что я не жалею, что поменяла ориентацию. Хоть это и произошло по воле случая. Того же случая, что и с Бранимиром. Я стала его девушкой уже после смерти Елены, помогала заглушить боль, поддерживала. Бран тогда был в отчаянии. И что получила взамен? Какие же мужики козлы… Женщины лучше. Женщины мягче. Впрочем, есть и исключения. Например, ты. Уж извини, такой стервы я еще не встречала. Вы же давно расстались, а ты продолжаешь строить планы мести!
Я немного обиделась на стерву, но продолжала расспрашивать подругу:
— О каком случае ты говоришь? Разве люди не рождаются с определенной ориентацией?
— У меня была совсем другая ситуация. Однажды кое-кто отнял мою цельность взамен на… Впрочем, сейчас еще не время об этом рассказывать. Так что ты еще хочешь узнать о Бранимире?
— Маш, а он тебя любил?
— Думаю, нет. И Елену тоже. Умная девчонка была, но слишком импульсивная. Сначала сделает, потом думает. За что и поплатилась жизнью. Он любил до безумия только тебя. Пылинки сдувал. Может быть, я бы еще ваших сыновей понянчила. Это ведь рукопашка вас развела. Может, вернешься? Он примет. Вам же сейчас вроде нечего делить: у каждого свой клуб.
Мне стало грустно.
— Нет, не вернусь. Я должна ему отомстить. Да и не примет он меня. Бранимир ненавидит клуб «Путь к Шаолиню». А ты? Ты не хочешь быть с ним?
Машка, только что глотнувшая пива, закашлялась и закричала:
— Быть с Бранимиром? С этим садистом? Ты там с ума не сошла, на своем ненаглядном ушу? Но я-то с головой дружу. Кроме того, у меня есть девушка.
— Красивая?
— Да, но ты лучше.
Я засмеялась и нежно обняла подругу. Потом мы допили пиво и разошлись по домам. В глубине души я понимала, что Маша любит меня больше всех своих девочек. Всем нужны подруги. Просто подруги, с которыми можно быть собой.
Дома я, улыбаясь, гладила форму. Надо было подготовиться к следующей тренировке. По телевизору передавали спортивные новости.
«Жительница Верены покорила Европу! Она — настоящее открытие в области боевых искусств. Двадцати шестилетняя Татьяна Семерова удивила и зрителей, и судей на фестивале смешанных единоборств».
«Кто это такой замечательный боец?» — подумала я и подошла поближе к экрану.
И отпрянула почти с ужасом. Потому что передо мной стояла Подружка Сталкер. Она осталась прежней: те же карие раскосые глаза, ехидная усмешка и две черные косы. Только фигура изменилась — стала крепкой и прокаченной.
— Вы уже не в первый раз становитесь чемпионом. В чем секрет успеха? — спросил корреспондент.
— Я просто хочу быть лучшей. Знать, что враги и завистники остались далеко позади. Тренируюсь каждый день по шесть-семь часов. Даже другое свое увлечение — сталкерство — забросила, — ответила девушка.
— Расскажите, как вы пришли к успеху, — попросил журналист.
— Сейчас я занимаюсь в клубе смешанных боевых искусств. Но импульс к развитию мне дал клуб «Радомир». Спасибо им всем за то, что я стала такой…
Дальше я не досмотрела, потому что слезы застилали глаза. Выключив телевизор, я заплакала. Наверное, впервые в жизни не от боли или злости, а от стыда.
58
Всю осень я усердно тренировалась, почти не пропуская занятий. Удивительно, Никита учил меня тому же, что и Бран: садиться на шпагат, делать кувырки, правильно падать, но все его задания я выполняла с удовольствием. Никита был противником резкого разрывания связок, и шпагат мы тянули крайне медленно. И все же через три месяца я на него села. И это в двадцать один год!
Никита учил меня преодолевать страхи. Например, я боялась прыгать через шест в высоту. Тренер посоветовал мне разобраться, что будет, если я упаду. Само собой, ноги я не сломаю, да и не ушибусь — падать умею. Вскоре страх прошел, и я этому научилась. Бранимир бы на его месте попытался воздействовать криком и насмешками.
Я полюбила и игру в мяч, ведь больше не боялась проиграть. Все равно в конце тренировки Никита всех похвалит и скажет: «Молодцы, отлично поработали».
Я так привязалась к своему новому тренеру, что даже Влад стал ревновать и с усмешкой говорил, что хорошо быть инструктором, все тебя любят. Но на самом деле мое отношение к Никите складывалось из уважения, восхищения и привязанности. Да и как можно относиться к собственному тренеру?
И с Бранимиром все могло бы сложиться по-другому, если бы он не стал моим любовником. Мы могли бы построить отношения, основанные на искренности и взаимном уважении. Но этого не произошло. И теперь я его ненавидела. И ждала случая отомстить. Однажды этот случай представился.
Как-то в автобусе, который как раз въехал в светлую зону, я встретила Тора. И вне себя от радости бросилась ему на шею. Вероятно, от экстаза, который дарят церкви с серебряными куполами, Тор обнимал меня долго и крепко, покрывая поцелуями лицо. Я и не думала, что он будет рад меня видеть.
Проговорили мы долго, так что оба пропустили свои остановки. Я с удовольствием рассказала ему о занятиях в школе «Воинский Путь к Шаолиню». Тор с грустью поведал, что Бранимир спивается. И он начал пить с тех пор, как выгнал меня из клуба.
— Бран безумно любит тебя, — с грустью признался Тор. — Ты была для него светом в окошке, его маячком и надеждой.
— Почему же он так мучил меня?
— Он хотел сделать из тебя воина любой ценой для своих целей. Для мести за Елену. Подозреваю, что он хотел стравить тебя с поутри. Бранимир не виноват. Он сам озлобленный до предела, но его так воспитали. Да, и у него были свои воспитатели и тренеры. Название клуб «Воинский путь к Шаолиню» тебе ни о чем не говорит? Шучу, мы оба знаем эту странную школу с сектантским укладом. Он был там во шинь десять лет назад… И порядки там царили куда более жесткие, чем сейчас. Как знать, может, его мучили еще похлеще тебя.
— Я не понимаю, о чем идет речь. Сейчас там все по-другому. Но мне все равно. Я хочу лишь его боли и унижения.
— И что, после этого ты будешь счастливее? Ты успокоишься? — спросил Тор.
— Обещаю тебе, после того, как месть свершится, я его оставлю в покое.
— Тогда я помогу тебе… Ты хочешь публично набить ему морду? Это вполне реально.
— Но как?
— Давай договоримся с нашими тренерами и устроим мини-соревнование. Ваши против наших. Ушу против русского стиля. Думай, это будет очень интересно и полезно для обеих сторон.
— Друг… В твой великолепный план не вписывается одна маленькая деталь: я не способна победить Бранимира! Как ты можешь сравнивать меня с ним?
— А знаешь, у тебя есть шансы… Очень немного, но они есть. Бран постоянно в запое, почти не тренируется. Он растерял многие свои навыки. Ты же, наоборот, становишься все круче.
— Тор! Круче? О, боги, — я закатила глаза.
— И все-таки я в тебя верю.
Тор в меня верил, а вот Васильич — не очень. Вернее, он не верил в бойцовские способности радомировцев.
— Ты вообще думаешь о том, что говоришь? Русский стиль— это же карате в косоворотках? Думаешь, мне нужна скорая и милиция? Нет, даже не мечтай.
Я расстроилась, но тогда за дело взялся Тор. Он полностью оправдывал свое клубное имя — был упрямым и стойким, как скандинавский бог. Под его натиском сдался даже Васильич. Что касается Владимира, то он изначально был только за.
И вот день настал. Наши ушуисты радовались как дети возможности показать себя и свое боевое искусство. А вот мне было совсем не до веселья. Я мучилась вопросом: как я отношусь к Бранимиру? Люблю ли? Или же хочу его унижения?