По-видимому, его величеству и в самом деле оставалось только согласиться…
Больше о проекте «Человек с двойным вооружением» ничего не слышно. Мы даже не знаем, участвовал ли Ниде или его ученики в битве при Поуик-Бридж (сентябрь 1642 г.), одном из первых сражений, которым началась эпоха Английской революции, – и единственном, где достоверно применялся английский longbow в варианте warbow. Лучники действовали на стороне королевских войск, и эта сторона в том сражении одержала решительную победу – но, по правде говоря, не благодаря лучникам, которые во время боя оставались на втором плане. Равно как и подразделения, вооруженные мушкетами…
Почти одновременно с Ниде за возрождение боевого longbow начал ратовать еще один энтузиаст, так и оставшийся анонимным. Речь идет об авторе трактата «A New Invention of Shooting Fire-Shafts in Long Bowes», то есть «Новый способ стрельбы огненными стрелами из длинных луков» (1628). Луки как таковые этого новатора не слишком интересовали: главное – боеприпасы к ним. При этом «Fire-Shaft» – не синоним известного с древности понятия «зажигательная стрела», а скорее нечто вроде «взрывающееся древко». Можно перевести название и как «Установка при помощи луков „огневого барьера“».
Древко стрелы должно было включать в себя трубку из очень тонкого листового металла («длиной десять дюймов или около того»), начиненную гремучей смесью из пороха, серы, селитры и камфары. Воспламенялась она при помощи фитиля наподобии мушкетного. Железный наконечник оснащен зубцами, что все-таки указывает на прямое родство с «прежними» типами зажигательных стрел, которые в основном предназначались для заякоривания в крышах, деревянных балках кровли, оконных рамах и т. п. при дальней, неприцельной навесной стрельбе по осажденному городу или, в лучшем случае, полевому укреплению.
Англичане успешно использовали и «традиционные» зажигательные стрелы – в том числе против укреплений, обороняемых с огнестрельным оружием
Да, этот тип боеприпасов не исчез даже после появления достаточно совершенных форм огнестрельного оружия. Абсолютно в те же годы выходит «Диалог канониров» Роберта Нортона, один из разделов которого посвящен «стрелам, кои снабжены зажигательной оболочкой или же несут на себе запас взрывчатых веществ»; аналогичные сведенья содержатся и в расширенном иллюстрированном труде того же автора «Канонир, или Полная артиллерийская практика». Однако в обоих случаях вопрос о «взрывчатых стрелах» рассматривается на последних страницах, посвященных… устройству фейерверков по случаю победы. А в трактате Фрэнсиса Мальтуса «Искусство устраивать фейерверки для войны и развлечения» речь идет не только о развлекательном, но и о боевом использовании «фейерверочных стрел» – вот только выстреливаться они должны исключительно из артиллерийских стволов!
Неизвестный английский сторонник «взрывающихся древков» проявляет гораздо большую широту взглядов: «Не тщусь я доказать, что лук способен заменить ружье или пушку, но утверждаю, что, будучи употребляемы совместно, они могут принести бо#льшую пользу». По его мнению, будущее – за пороховым оружием; но вот должно ли оно быть только огнестрельным? Не целесообразней ли иногда использовать метательное оружие, выстреливающее фугасно-боевые боеприпасы, которые могут оказаться столь же опасны для укреплений и для лат индивидуального бойца («половинных» пикинерских, «трехчетвертных» рейтарских, а в отдельных случаях даже полных) как артиллерийские снаряды?
Любопытно, что этот аноним знает об опытах Ниде, высоко их оценивает, но чувствуется, что автор «Человека с двойным вооружением» для него – словно бы «старик Державин». Стоит ли такое внимание уделять холодному оружию, то есть пике и «традиционной» лучной стреле?! На дворе ведь не XVI век, господа: мы живем в эпоху высоких технологий – и стрелам отныне надлежит быть только взрывающимися!
Может быть, именно в расчете на бризантно-зажигательное древко автор трактата и не уделял особого внимания типу наконечников, которые сохраняют форму, предназначенную для обстрела укреплений, даже в тех случаях, когда предполагается стрелять по вражеской коннице и пехоте?
Если же, не забывая о высоких технологиях XVII в., вспомнить все-таки и о луке как таковом – то окажется, что англичанам в ту пору угрожал самый настоящий сырьевой голод. Тис веками вырубали гораздо более бездумно, чем сейчас добывают нефть; и вот он едва ли не повсеместно исчез как в Британии, так и на европейской части континента! Более того: ведь мы уже знаем, что лучший материал для английских луков – испанский тис. Он как раз сведен не полностью, но… Ведь Испания теперь – стратегический противник!
Знаменитый «Белый отряд» (точнее, «Белая кампания»: совершенно конкретный этап Столетней войны, имевший место в 1360-х гг.) А. Конан Дойля как раз и посвящен «испанским играм»: основными противниками английских лучников являются не французы, а рыцари кастильского короля Энрике, сама же война идет за то, чтобы вернуть на кастильский престол изгнанного экс-короля Педро, получившего в народе ласковое прозвище Жестокий… И за оказание этой интернациональной помощи англичане ожидают для себя многого, в частности – беспрепятственных поставок из Испании стратегического сырья: тисовых стержней…
Однако подвиги Фрэнсиса Дрейка вышли английским лучникам боком: после них ситуация изменилась навсегда. Какое-то время еще сохранялись старые запасы, да и английский тис все же пригоден для изготовления луков – но тут как раз и он сошел на нет. А ясень, вяз, бук активно использовались лучных дел мастерами во всей остальной Европе, но англичане применяли эти породы лишь в крайнем случае, от отчаянья: по сравнению с тисом это все не более чем полуфабрикат. Кроме того, даже такая древесина обычно являлась завозной, причем издалека – в Западной Европе ее запасы исчерпывались по тем же причинам, по которым исчезал тис.
Ко временам «Нового способа стрельбы огненными стрелами…». и «Человека с двойным вооружением» потребность в лучной древесине уже заметно снизилась, но все-таки она продолжала оставаться стратегически важным сырьем, пускай и не первоочередного значения. Странно даже представить такое, но страна, довольно близко подошедшая к рубежу промышленной революции, оказывается в заметной зависимости не от угля или железа, а от ЭТОГО ресурса: в принципе возобновляемого, но требующего для своего возобновления как минимум многих десятилетий. А пока что этот фактор «имели в виду» дипломатические и торговые миссии, разведчики, землепроходцы…
Известно, что некоторые аспекты отношений с Австрией и балтийские интересы Англии учитывали наличие в этих краях сохранившихся тисовых рощ. Так что, если бы энтузиасты возрождения английского лука добились своего, – возможно, мир выглядел бы иначе.
Это, конечно, шутка, но какие-то основания для нее есть.
Шотландская интермедия
История применения боевого лука на Британских островах не завершилась в 1642 г. Но те луки, которые применялись позже этого, имеют не вполне однозначное родство с традиционным longbow. Речь идет о шотландских луках: оружии хайлендеров.
Все мы (во всяком случае, те, кто в детстве читал роман Вальтера Скотта «Квентин Дорвард»), с детства же знаем, что горцы-хайлендеры никогда не были особенно умелы в обращении с большим английским луком, зато очень рано освоили огнестрельное оружие – и именно с этим оружием отправлялись подрабатывыать «гастарбайтерами»-наемниками в страны континентальной Европы. Но кроме аркебуз и мушкетов шотландцы очень долго сохраняли также и боевой лук…
Прямо скажем: эти шотландские луки в основном относились к категории, в Англии именуемой «shortbow». То есть оружие иногда даже сложное, композитное, обладающее большой силой и меткостью – но реализующее эти качества главным образом на ближней и средней дистанции. Такой лук отнюдь не предназначен для того, чтобы посылать стрелы в по-настоящему далекую «мишень» или пробивать серьезные доспехи (даже вблизи).
Трудно сказать, в какой степени подобные луки наследовали гэльской традиции, единой для Ирландии и Шотландии. Средневековые изображения малочисленны, не единообразны и не слишком реалистичны; судя по зарисовкам XVI в. (сделанным главным образом на материке, в странах-работодателях), у ирландцев лук попроще. Но во всех случаях функции его совершенно иные, чем у английского длинного лука: тот на фоне аркебузы и раннего мушкета выглядит словно «магазинная винтовка» (по дальнобойности и скорострельности), а shortbow данного образца скорее является аналогом револьвера. То есть скорострельного оружия, позволяющего сделать несколько выстрелов при схождении с противником – и тем самым увеличить свои шансы, когда через несколько мгновений все-таки наступит время этого схождения: ближнего боя холодным оружием…
Мы уже знаем, что и ландскнехты, особенно при действиях мелкими группами, порой использовали аналогичную тактику: последний лучный выстрел – уже почти на дистанции удара двуручным мечом. А хайлендскому воинству, для которого достаточно характерна слабая оспешенность и, мягко говоря, не слишком совершенные линии боевого порядка (во всяком случае, если за этим не следил влиятельный работодатель вроде Людовика XI или XIII), этот стиль боя тем более приходился по душе.
Хайлендер: французская гравюра 1562 г. Тетива короткого лука снята – но он отнюдь не выгнулся в противоположную сторону, как «сделал бы» по-настоящему упругий композитный лук.
В таком вот амплуа шотландцы фигурируют и на полях сражений Тридцатилетней войны. Правда, лишь как вспомогательная сила – но ведь английские лучники на эту войну уже и вовсе не попали [28]. Некоторые источники фиксируют использование шотландских луков и позже, во время шотландских же клановых «разборок», которые войнами называть довольно трудно, но иногда все-таки приходится. Особенно в этом смысле «повезло» конфликту между условно-проанглийским кланом Кэмпбеллов и безусловно антианглийским кланом МакДональдов: там развернулись настоящие сражения, ставшие заметной частью Шотландской гражданской войны XVII в., а по хронологии и на время Английской революции накладывавшиеся. Лук как будто применяли только сторонники МакДональдов, клана совсем уж «дикого» даже по меркам того пространства-времени, а вдобавок еще и опиравшегося на помощь ирландских наемников. Эпизодически лук фигурирует в битвах при Типпермуре (1644) и Инверлохи (1645), которые партия МакДональдов выиграла примерно в стиле голливудского МакЛауда: короткими перебежками приблизиться к вражеским шеренгам, игнорируя их встречный огонь (враги как представители более «цивилизованных» кланов были вооружены мушкетами, но не очень умели ими пользоваться, особенно в строю), а потом дать залп из всего, что есть стреляющего, почти в упор – и, отбросив все это стреляющее (в основном все-таки тоже мушкеты, но есть и луки), броситься в атаку с палашами и клейморами наголо.