— А где расположены свободные участки под застройку? Ты их видел?
— Побывал на одном. Довольно далеко от центра. Вокруг возведены такие же дома. Место, где проживают буржуа. Участок 50 на 20 метров.
— В целом ясно. Дом нам обойдётся в 100–120 тысяч золотых рублей. У меня есть 110 тысяч. Придётся тебе добавлять.
— Добавить — не вопрос. Вот только меня мучают сомнения в целесообразности такого приобретения. Тот двухэтажный дом, что уже подведён под крышу, в плане 10 на 15 метров, да два этажа. Что мы там будем вдвоём делать? Искать друг друга по комнатам? Тем более жить постоянно здесь не будем.
— Пока не будем! А потом, может, и не вдвоём. Или ты не хочешь детей?
— А что, ты меня хочешь обрадовать?
— В начале следующего месяца будет ясно, подожди немного.
— Ладно, посмотришь завтра, если тебе понравится, купим. И потом, ведь мы можем сдавать его в аренду в ближайшие семь-десять лет!
Дом Надежде в целом понравился. Огромный подвал, вырубленный в скальном грунте, отличное месторасположение, много свободного места вокруг дома. Но несколько не устроила планировка. Она поинтересовалась у сопровождающего их представителя строительной компании:
— Можно ли немного изменить внутреннюю планировку дома?
— Можно, но не полностью, только перегородки перенести, а несущие стены должны остаться.
— Дайте мне план дома с помеченными несущими стенами и проёмами в них, а также расположение окон и лестницы на второй этаж. Я подумаю, можно ли приспособить его под мои представления. Если реально, мы купим этот дом.
Павел только удивлялся широте интересов, знаний и практичности своей супруги. Она потратили два дня на разработку новой планировки дома, согласовала её с ним, со строителями, потребовала составить калькуляцию на достройку дома в новом виде и в конце концов вместе с супругом подписала договор на покупку и достройку дома. Поинтересовалась, имеет ли она право на получение швейцарского гражданства, если является совладелицей недвижимости в Цюрихе, и если имеет, то что надо предпринять для его получения.
Управляющий строительной компанией пригласил на консультацию по заданным вопросам юриста-правоведа, который всё доходчиво объяснил.
В итоге он взялся за решение этой проблемы во властных структурах за приличное вознаграждение. Оформление гражданства должно потребовать не менее месяца, кроме того, необходимо отказаться от российского гражданства. Павел сказал, что он решит эти вопросы по своим каналам за две недели, а пока поехал в Афины и Рим. Надежда осталась в Цюрихе ожидать мужа. У неё уже не было российского паспорта и пока не было швейцарского, поэтому ехать с ним не могла. Она наняла учителя немецкого языка, чтобы к приезду Павла уже немного освоить язык.
Перед отъездом из Швейцарии, имея на руках швейцарский паспорт и визу для въезда в Россию, Надежда наняла старичка-архитектора для надзора за строящимся домом, пообещав ему большую премию в случае успешного окончания строительства. Договорились еженедельно обмениваться письмами по строительным делам.
Заехав на обратном пути в Париж и Берлин, в конце марта супруги Воеводины вернулись в Россию. Им уже было ясно, что в октябре они должны стать счастливыми родителями.
Вплоть до конца марта Александр занимался запуском производства многослойной фанеры на третьей очереди деревообрабатывающего производства. Только в первых числах апреля оно заработало стабильно, выйдя на проектную мощность. Это позволило значительно расширить ассортимент выпускаемых изделий из дерева, перейти к производству сборной мебели из стандартных заготовок. Первые образцы многослойной фанеры и сборной мебели из неё сразу появились в продаже в «Русском лесе», и появились первые заказы. Самое главное, различные варианты мебели теперь легко было транспортировать на любые расстояния: в разобранном виде они занимали чрезвычайно мало места. На передний план встала задача строительства лесоторговых баз в Москве, Нижнем Новгороде и других крупных городах России. Также было решено открыть аналогичные торговые дома в столицах европейских государств: Берлине, Вене, Париже, Риме, Лондоне. А значит, надо продумать логистику доставки грузов в эти точки мира.
На Невском достраивался первый торговый дом «Петербургская галерея». Он был такой необычной конструкции и строился так быстро, что толпы обывателей постоянно окружали стройку, делясь впечатлениями. К лету отделочные работы должны быть закончены, набран и обучен персонал, завезены товары. На самом верхнем, седьмом, этаже было запланировано помещение для ресторана. Теперь Александру не пришлось уговаривать ресторатора Немечинского открыть там ресторан, он сам неоднократно выражал желание заняться этим. Даже придумал для него название: «Седьмое небо». Открытие «Петербургской галереи» наметили на 1 июля.
По итогам её строительства должно быть принято решение о конструкции зданий лесоторговых баз в указанных городах России и в Европе. По стоимости одного квадратного метра здание «Петербургской глереи» было вдвое дешевле построенного обычным для того времени способом. Александр уже подумывал об организации собственной строительной фирмы, использующей это ноу-хау. Тем более что он вместе с Шуховым оформил привилегию на изобретение, и теперь Аким Нилович занимался оформлением патентов.
Строительство дома семьи Александра также подходило к концу: завершались внутренние отделочные работы. Вокруг его дома и рядом стоящего дома Петра Ивановича началось мощение тротуаров плиткой и укладка поребрика, доставленных из XXI века. Снаружи дом утеплялся стекловатой и обивался сайдингом. Предполагалось в дальнейшем так же оформить и внешний вид дома Петра Ивановича — стекловаты и сайдинга было достаточно. Вся территория вокруг домов со стороны улицы была огорожена забором из сетки-рабицы, что выглядело очень необычно для столицы и совершенно не портило вид улицы. Вдоль неё сажались кусты акации и терновник. Была уже заказана мебель для нового дома на собственном деревообрабатывающем производстве по личным эскизам Александра.
Развивалось небольшое фармацевтическое предприятие Лены, выпускающее антибиотики. Спрос был огромный. Из рецептурного справочника, переданного ей Алексеем, она разработала технологию и стала выпускать ещё несколько очень востребованных лекарств: от головной боли, высокого давления, кашля, гастрита и глазные капли. Все они были зарегистрированы как изобретения, и на них оформлены патенты. От их продажи она и Алексей ежемесячно получали на счета очень значительные суммы. Достаточно сказать, что на её счёте уже было около полутора миллионов рублей. Сейчас на её производстве работали уже двенадцать человек. Во весь рост встал вопрос расширения производства лекарств.
В феврале у Петра Ивановича начала работать горничная Глаша, бывшая прислуга Катрин. Перед отъездом в Польшу Катрин всё же поинтересовалась у неё, не нужна ли помощь в трудоустройстве. А узнав, что она уже нашла работу у Петра Ивановича, заскрипела зубами от ревности:
— Я давно знала, что ты влюблена в него. И что на всех наших встречах ты подглядывала за нами и подслушивала! Но кто Я и кто ты! Будешь для него обыкновенной подстилкой, пока молода да пригожа. Не строй иллюзий. Меньше будет разочарований! Лучше выходи замуж. Вон Егор, приказчик из платяной лавки, глаз с тебя не спускает!
— Ну и пусть! Мне становится на душе хорошо только от того, что я его часто буду видеть! Мне ничего от него не надо: только быть рядом.
Глаша убиралась в комнатах Петра Ивановича, подавала на стол, следила за его одеждой и бельём и постепенно брала ведение хозяйства в свои руки, командуя кухаркой и другими слугами. Пётр Иванович не возражал — ему давно не хватало домоправительницы, способной поддерживать порядок в доме. Постель Глаша пока ему не согревала, но всё шло к этому.
Пётр Иванович, как председатель товариществ, ответственный за их развитие, собирался в вояж по городам России и в Европу, где «Русский лес» планировал открывать свои торговые дома. Будучи дворянином, зная немецкий и французский языки, имея настоящие документы, только он мог решать эти задачи. Надо было определить место постройки торговых домов, людей, способных организовать дело на местах, прикинуть необходимые капиталовложения. Денежных средств у попаданцев было достаточно: все их предприятия работали с большой прибылью, значительные средства поступали от продажи лицензий на использование патентов. Вояж был намечен на начало апреля.
А в апреле состоялась свадьба Ксении. Тит Власьевич был уже совсем плох, но всё же настоял на свадьбе, понимая, что его смерть может отсрочить это событие на год. Уходя в мир иной, он хотел сделать всё возможное для счастья дочери. Пётр Иванович на ней не присутствовал, так как свадьбу играли в Москве, но в конце марта заглянул к Прохоровым и вручил Ксении свой свадебный подарок — гарнитур из золота и яшмы. Заодно его познакомили с её двоюродными сёстрами, причём младшая, Луиза, ему очень приглянулась.
Наталья Ивановна просветила Петра Ивановича, что Анюта с дочерьми решили остаться жить в Мюнхене, рядом с немецкой роднёй, а дом в столице будут продавать. Пётр заинтересовался домом: если его купить и переехать туда на жительство, то старый на Новоладожской можно передать Лене под расширение её фармацевтического производства. Перестроить его под нужды фармацевтики было достаточно просто. Тем более само производство лекарств размещалось в ангаре во дворе, позади дома Петра Ивановича. Кроме того, в доме можно открыть небольшую аптеку, так как он имел выход прямо на улицу. Пётр Иванович предложил Ане показать ему дом. Они тут же сели в его экипаж и отправились на Кирочную.
Дом Анны и её дочерей был недалеко от пересечения с Литейным проспектом. Трёхэтажный, каменный, расположен вдоль улицы. Длиной 25 метров, шириной — 8, с аркой для проезда кареты во двор шириной около 4 метров и закрытой литыми фигурными металлическими воротами с калиткой.
За домом пристроился небольшой флигелёк для обслуги. Рядом с ним — конюшня и каретный сарай. Земля под домом и двором находилась в собственности Анюты. Снаружи дом выглядел несколько неряшливо, давно не было ремонта. Первый этаж был разделён надвое аркой, доходящей до второго этажа. Слева от неё находилась парадная, из которой поднималась широкая мраморная лестница на второй этаж. По её бокам расположены гардеробная, курительная и буфет. В правой стороне дома располагались подсобные помещения: кухня, прачечная, кладовки, дровяной склад. В эти помещения можно было попасть снаружи через две двери, выходящие под арку. Была и достопримечательность: из кухни и дровяного склада наверх вели два небольших лифта, работающие с помощью ручной лебёдки. На них можно было подавать пищу и дрова.