Вырос один – разбойник лесной,
Жизнь быстрее ветра,
Мишени любые он бьет с лихвой
Стрелою черного цвета.
И король возмужал. Похож на отца,
Любит забавы и славу.
Охота и пир. И так без конца:
Награда и казнь его право…
Левша вернулся в первое помещение. Запер дверь, взял со стола пачку чая.
Плачет вдова, в замке мертвый покой,
Что делать – нет ответа.
В землях печаль. Убит король
Стрелою черного цвета.5
Неожиданно песня смолкла. Голос Кота оборвался вместе с музыкой, и Левша вздрогнул, поняв, что сейчас последует за этим.
– Периферия затягивается туманом. Температура воздуха, как всегда ночью, восемнадцать градусов выше ноля. Осадков не ожидается. Туман сохранится в акватории на все время. Кощей снова чахнет над златом.
Какое-то время Левша стоял, пытаясь понять, что означает только что им услышанное. Все эти погодные сводки с туманом и температурой были делом обыденным и отличались
друг от друга только при смене дня и ночи. Но что могло означать последнее предупреждение? Раньше про Кощея Кот никогда не говорил. Ну, или не говорил при нем.
Ясно было одно: аномалия, скорее всего, была опасной для человека и появилась она в непосредственной близости от их хаты. Потому что Кот начинает звонить в твой приемник только о вещах, которые происходят рядом. Хрен знает, как это у него получается, но пацаны все как один за это впрягались. Поэтому сейчас и шкет и Академик реально могут закрючиться.
Левша подбежал к кровати, вытащил из-под изголовья старый пистолет. Бросился к вешалке, нацепил куртку, сунул ствол во внутренний карман и замер возле выхода.
Инстинкт самосохранения сковал бывшего зека непреодолимым страхом. В голове снова отчетливо всплыл рассказ о гибели банды, ходившей под Шамилем. Ни Академика ни молодого, наверное, уже не спасти. А он, если побежит за ними, рискует просто слиться. Совершенно беспонтово. Хозяин будет недоволен таким раскладом. Ему тут люди нужны бабло поднимать. Но, с другой стороны, кто виноват в том, что здесь чертовщина такая творится? Жаль, конечно, Академика. Реальный вор в законе был и перед братвой чистый.
Дверь в дом резко открылась, и внутрь заскочил Академик, столкнувшись с замершим возле порога Левшой. За ним в комнату ворвался Макс.
– Что там? – Калека с ужасом смотрел на их бледные, искаженные страхом лица.
– Замес какой-то недалеко был. – Академик оттолкнул Левшу и, пройдя к столу, плюхнулся на стул. Длинно и тяжело выдохнул. – Думал, и нас зацепит. – Зек достал пачку папирос и закурил. – Вышли с сошкой тащить туловище. Решили идти к старой развилке, которая за холмом. Там место сухое, чистое. Тащим труп. Все тихо. Добрались до места, стали землю копать. Но вырыть успели совсем ничего, как тут в стороне кто-то шмалять начал. Два ствола точно было. Серьезные пушки. Нашим такие не по карману. Но недолго они шумели: секунд пять, наверное, а потом все смолкло. Мы саперки побросали, стоим, хлебалами по сторонам водим. Прикидываем расклад, значит. Определили, что на севере вроде бы кипиш был. А потом смотрим: в той стороне огни над землей зажглись. Висят в воздухе, падлы, и нервы щемят аж до жути. Не иначе покойнички свежие поднимаются. Но реально стремно стало, когда от них туман двинул к нам. Тут уж мы рванули оттуда. – Академик глубоко затянулся и с шумом выдохнул дым. – Думается мне, что Костыль с Тузом полегли в том замесе. Теперь кумекать надо, пасти сегодня синих или переждать?
– Тут еще одно дело. – Левша сел напротив. – Когда вы сюда ломанулись, я как раз искать вас намылился.
– Зачем?
– Кот шухер поднял, что рядом Кощей появился.
– Кто?
– Кощей. Сказал, что сидит на рыжье опять.
– Спаси и сохрани Господи! – Академик перекрестился и осмотрелся по сторонам, словно пытался здесь, в доме увидеть какую-то опасность или, может быть, наоборот, отыскать защиту. – Как думаешь, он может сюда прийти?
– А пёс его знает, что он может, а что нет! Думаю, надо помощника Хозяина дождаться. Он в центре бывает, с шишками и мусорами трется. Авось расскажет про этого Кощея.
– Если братва наша там полегла, то и помощник с ними одуплился. – Академик задумался. – Но, если мы ошиблись и весь кипиш вообще был левым, то тогда нам надо сегодня попасти гашеных. Ты их в чувства привел?
– Все, как заведено. Скоро протрезвеют, и можно будет поить их заново.
– Выгоняй тогда одного на улицу. А пасти сегодня будет этот. – Академик кивнул в сторону Макса. – Ему все равно долг отдавать надо. Вот пусть и суетится.
В темноте зажмуренных глаз, на черно-синем фоне плавали туда и сюда зеленоватые обручи. Каждый глубокий вдох отдавался тупой болью где-то внутри.
Может, стоит дышать быстрее и не так глубоко? Нет. Явно не хватает кислорода. Начала кружиться голова. Организм на стрессе, видимо, требует дополнительных ресурсов. И как-то шумно очень. Тут бы, наоборот, задержать это самое дыхание, чтобы тебя никто не услышал. А-а-а… сил нет…
Плотников открыл глаза. Скривился, зашипел от резкой боли, пробившей правый бок. Поднял голову и осмотрелся.
Рядом никого не было. Он прислушался. Зона кругом была наполнена звуками ночного леса. Противно пищали какие-то ночные насекомые. Вверху изредка перекликались хищные птицы. Зверей слышно не было.
Помощник поднялся и сел. Осторожно ощупал руками больное место. Ткань была сухой, значит, крови нет. Плотников залез под одежду грязной, холодной, вспотевшей рукой. Все цело. Значит, просто сильно ушибся. Или, может, сломал пару ребер. Это вроде как не смертельно. Дышать только, наверное, будет больно, а так ничего. Но надо будет все равно провериться.
Кирилл Эдуардович осмотрелся по сторонам. Ну, вот и он: внушительный камень, покрытый с одной стороны мхом, на котором отчетливо были видны следы съехавшего с твердой поверхности тела. Значит, он, когда прыгал сюда с дорожки, въехал именно в него.
Помощник встал на колени и осторожно выглянул за край ямы. Дорога в обе стороны была пуста. Как будто пять минут назад здесь не было ужасной резни, устроенной очередной аномалией, которая появилась как раз на том самом месте, где он, Плотников, схоронил все нажитое в Зоне богатство. Так мало того, что эта долбаная аномалия появилась именно там, она, по ходу, засела там капитально! И ведь не видно ее было сразу.
Когда он во главе отряда подошел к своему схрону, идущий первым боец заметил лежащих возле схрона людей. Кровь в темноте разглядеть, конечно же, не удалось, но неестественность поз и какая-та припорошенная неподвижность тел давали более чем четкую и ясную картину. Но самым настораживающим являлось другое: тела были целые.
Смерть могла наступить по различным причинам. Но то, что на доступное мясо не посягнул никто из падальщиков, обитающих внутри Зоны, говорило о многом.
Что-то отпугивает зверье. Все они отлично чуют опасные зоны, изменения атмосферных явлений, извержения вулканов и, естественно, аномалии. Нищеброды-проходники рассказывали, как при появлении того же Черномора через лес начинает ломиться целая толпа всяких оленей с медведями.
В общем, впереди идущий сразу и правильно оценил обстановку и дал команду «стоп». Надо отдать ему должное, обстановку он оценил правильно, как и второй охранник и даже два тупорылых зека. Вот только их это ни разу и не спасло.
Уголовники, наверное, вообще были сильно удивлены. Плотников обещал им приличный отряд, собранный Хозяином, на которого они якобы работали все это время. Надо все-таки отдать им должное: соображали они довольно быстро. Заподозрили неладное и начали коситься по сторонам, сбившись плотнее в кучу. Еще минута – и они могли бы начать стрельбу первыми, но двое его охранников уже держали зеков на мушках своих пистолетов с глушителями. Тот, что был позлее или, может быть, глупее своего приятеля, попытался дергаться и быковать, но быстро получил пулю в лоб и раскинул свои мозги с кусками костей по кустам. Увиденное произвело на второго закономерный эффект: Костыль поднял руки и торопливо заозирался по сторонам, видимо, прикидывая, сможет ли обогнать пулю, если надумает дернуть куда-нибудь в сторону.
– Даже не думай. – Один из охранников указал стволом в сторону лежащих у схрона тел: – Топай вперед.
– А если не соглашусь? – На роже Костыля неожиданно возникло подленькое выражение. – Мочканешь меня тут, на месте? И что тогда? Сами туда не сунетесь. Стремно. А выход тогда какой? Может, побазарим по-мирному?
– Если не пойдешь, я тебе прострелю копыта и оставлю тут ползать. Подохнешь в любом случае.
– Вот ты бл…!
– Кончай трепаться, – оборвал Костыля боец. – Двигай ходулями, пока можешь.
Костыль повернулся и медленно пошел вперед, опасливо оборачиваясь на оставшихся позади вооруженных людей. Через пару метров зек остановился, не решаясь продолжить самостоятельное и осознанное движение к собственной смерти.
– Быстрее! – прикрикнул на него один из телохранителей.
Костыль сделал следующий шаг. Опасливо глянул через плечо на своих конвоиров. Сделал еще шаг. Позади раздался негромкий хлопок, и рядом с местом, где он стоял, что-то свистнуло, взметнув вверх щепотку земли и крошево сухих листьев.
– Считаю до двух.
– Чтоб вы все тут сдохли вместе со мной, твари! – Костыль сделал несколько быстрых шагов, переступая невидимую черту, и пространство вокруг него изменилось.
Ночной воздух сгустился, меняя свою прозрачность на множество белесоватых точек. Проявляясь как будто из ничего и молниеносно формируя огромный силуэт, колышущийся и подрагивающий. Перед Костылем возникло эфемерное чудовище. Сухой, облаченный в свободную хламиду старик. Кожа на его лице обтягивала кости черепа, на месте носа зияло треугольное углубление. Пустые, лишенные яблок глазницы горели голубоватыми мертвенными огнями.
Аномалия повернула голову. Среди белесоватых, как будто состоящих из проволоки бороды и усов, возник безгубый оскал. В следующее мгновение яркость свечения глаз усилилась. Вокруг сухой головы вспыхнул обруч, поднявшийся кверху призрачными языками голубоватого огня и превратившийся в многочисленные зубцы короны.