Этого времени Плотникову хватило, чтобы организовать обходные рейды к беличьей поляне и к своему секретному домику. На поляне его люди обнаружили проспавшегося алкоголика, который так и не смог рассказать, куда делся стерегший его парнишка. Из домика оставшиеся маргиналы вместе с пастухами были эвакуированы в глубокий овраг, расположенный в паре километров ближе к эпицентру. Место было заранее присмотрено и для пущей надежности замаскировано. Там и они и полегли: сначала уголовники, а затем и алкаши. Чем меньше людей сможет хоть что-то рассказать насчет всей этой истории, тем спокойнее. Ни те ни другие, в глазах Плотникова, никогда не были хоть сколько-нибудь надежными людьми.
Кирилл Эдуардович набрал в грудь побольше воздуха и медленно выдохнул.
Перед глазами стояла россыпь драгоценных камней. Три десятка крупных, весом более двадцати карат каждый, с синим оттенком свечения и первым порядком чистоты. И все это великолепное богатство лежит сейчас в земле! Сотни тысяч долларов!
Плотников в бессильной злобе сжал кулаки.
Если бы только мог, он задушил бы эту чертову аномалию своими собственными руками!
Надо успокоиться. Подобные мысли никогда ни к чему хорошему не приводили. Все нужно решать на холодную голову, расчетливо, без лишних эмоций. Он все-таки человек, а не животное, которое способно руководствоваться только инстинктами. Интересно, чересчур эмоциональные люди, начинающие, к примеру, сразу кричать, ругаться или говорить на повышенных тонах, эволюционируют обратно? Или просто не слишком сильно развились? Весьма интересная мысль. Надо будет подумать об этом на досуге.
Собственно говоря, ничего такого не произошло. Удалось избежать самого страшного. Как заверяет Хозяин, рейдов в зону расположения секретного домика в ближайшее время не будет. Да и в отсроченной перспективе это весьма сомнительно. Слух о лесной ведьме и всяких призраках уже гуляет среди патрулей, и будет намного сложнее заставить людей идти в Зону второй раз подряд.
А его деньги пусть лежат спокойно в земле. Как бы ни было обидно, он не может сейчас забрать то, что по праву принадлежит ему. Однако не заберет и никто другой. Эта проклятая аномалия убьет любого, кто посмеет приблизиться к кладу. И, пожалуй, на эту ситуацию стоит взглянуть под другим углом. В настоящий момент это самый лучший страж его капитала. Значит, пусть все так и будет. По крайней мере, пока.
Добычу изумрудов временно придется заморозить. Пускай шумиха вокруг всей этой ситуации уляжется. А у него будет чуть больше времени разобраться, из-за него ли началась вся эта активность с привлечением следаков и в чем именно он допустил промах, если опасения подтвердятся. А там как раз за Барьер доставят новую партию алкоголиков и желающих их поохранять… Сменить бы, по-хорошему, еще и само место. Но тут есть два обстоятельства. Во-первых, будет уже намного сложнее незаметно оттащить налево партию стройматериалов. Когда строился его секретный домик, вовсю шло возведение поселка в Зоне. Сейчас же единственные строящиеся объекты – это точки проходников на железной дороге. Да и нельзя исключать продолжающуюся слежку. Возможно, в дальнейшем Плотников и построит новый секретный домик. Но это будет потом. Вторая же, не менее важная причина оставаться на старом месте – секретная поляна. Это был случайно обнаруженный идеальный вариант. Второе подобное место найти будет очень сложно.
Что же касается треклятой аномалии, то совсем скоро в распоряжении Плотникова окажется первичная информация, которую ученые добудут при помощи своих новых аппаратов. А значит, появится и новая пища для его изворотливого, хитрого ума.
Глава 7
– Дело, в общем, нехитрое. – Мэт посмотрел на сидевшую напротив Радченко. – Сгонять с грузом туда, осуществить монтаж и вернуться обратно. Проблемы, в основном, могут случиться из-за поломки элементов ходовой или управления «телеги». Все остальное вряд ли можно сломать. Так что, чаще всего, дорога представляет собой весьма утомительное и скучное зрелище.
Вдвоем они сидели в помещении общей столовой Второго поселка. Было время ужина, и сложенное из сруба просторное помещение наполнялось сменяющими друг друга людьми.
Жители Лукоморья приходили поодиночке, парами и небольшими группами, рассаживались за свободными столами, расходясь в стороны от очереди возле длинного раздаточного стола, за которым в свете десятка свечей суетилось несколько женщин и один огромного роста мужчина, одетые в белые халаты и колпаки.
Кто-то из пришедших на ужин работников задерживался, оставаясь поболтать, кто-то торопился дальше по своим делам, наскоро расправившись с заработанной порцией, но свободные места практически отсутствовали и в помещении стоял несмолкаемый шум множества разговоров, звона посуды и прочего кухонного инвентаря.
– Поэтому, Екатерина Александровна, вам не составит труда выполнить свою задачу. Пойдете в группе с Гилем. Там все ребята адекватные, опытные. Завсегда помогут. – Мэт замолчал. Допил воду из стакана и прислушался к стоящему рядом Коту.
«Как-то раз – а было то в стародавние времена – женщины пошли в лес собирать маис, но собрали всего лишь небольшую горсточку зерен. Через несколько дней, взяв с собой одного из мальчиков, они снова пошли в лес и на этот раз нашли много маиса. И тут же стали толочь его, чтобы замесить хлеб. Но мальчик украл немного маисовых зерен. Вернулся в свою хижину и отдал маис старухе со словами:
– Замеси хлеб для меня, бабушка, я хочу съесть его и угостить других мальчиков.
Старуха исполнила его просьбу, и, когда хлеб был готов, мальчики съели его. И тогда они отрезали старухе руки и язык, чтобы она не могла рассказать о краже. И они отрезали язык ручному попугаю с яркими перьями и выпустили на волю всех ручных птиц.
Но они боялись гнева своих отцов и матерей и потому решили бежать на небо…»
Сотрудникам и посетителям столовой в целях безопасности было рекомендовано круглосуточно держать радиоприемники работающими. И хотя за все время нахождения в Зоне поселка не было зафиксировано ни одного случая нападения нечисти или появления аномалии, возможность такую никто из присутствующих не исключал. Поэтому Кот работал под стук ножей и кипение кастрюль, не умолкая, благо исполняемый им репертуар никогда не повторялся. А для того чтобы работающее радио в довольно большом помещении не заглушало разговоры, этих радиоприемников в столовой насчитывалось несколько штук, равномерно расставленных вдоль стен.
«И вот они вышли из деревни и стали звать колибри пьоддудду. Когда птица прилетела, они всунули ей в клюв конец толстой веревки, а другой конец привязали к лапе. И сказали птице:
– Лети и привяжи конец веревки к лиане здесь, на земле, а тот конец, что у тебя в лапе, – к дереву там, на небе.
Птица сделала, как они просили. И тогда мальчики стали один за другим подниматься по лиане, как по лестнице.
Тем временем матери вернулись в деревню…»
– Это и есть тот самый знаменитый Кот? – Радченко улыбнулась, склонив голову на бок.
– Да, – кивнул Мэт. – Это он.
– Ученый?
– Вполне себе. Начитанный уж точно.
– А как он выглядит?
– Никто не видел, – развел руками Мэт. – Наверное, как обычный кот.
– Как интересно… – протянула Катя, прислушиваясь к рассказу.
«Одна из женщин взглянула в сторону леса и увидела веревку, конец которой терялся в тучах, а на веревке – длинную вереницу детей, взбирающихся на небо. Женщина позвала других, и все побежали в лес и стали громко звать сыновей и ласково просить, чтобы те спускались назад. Но сыновья остались глухи к мольбам и, напротив, стали взбираться еще быстрее.
И тогда женщины, видя, что просить бесполезно, сами принялись взбираться вверх по лиане…»
– А я вот о чем думаю…
Более острый слух проходника уловил ведущийся за соседним столиком разговор. Мэт повернул голову: там спиной к нему сидело двое земельников, что-то горячо обсуждающих приглушенными голосами.
– Я на днях специально к Алевтине сходил и перечитал «Руслана с Людмилой». Там у них в сказке есть еще поле битвы с костями и Живая голова. Вот я и подумал, увидят ли все это в дальнейшем мужики?
– Вполне может быть. – Второй земельник пожал плечами. – Странно, что они до сих пор сюда не пожаловали, как остальные.
– Да как они могут? В том-то и дело, что это получается по типу «стационарных» аномалий! Я же говорю, что там Живая голова. Она может только разговаривать. И поле описано, на котором куча скелетов в доспехах.
– А скелеты не могут подняться? Зомби же здесь ходят.
– Не знаю. Может быть, это другое? В зомби же превращаются живые люди, а скелеты как поднимутся? Хотя… Фиг его знает. Тут может быть все, что угодно. Да и зомби этих давно не видно. Говорят, перестали попадаться.
– Зато кое-что другое попадается. Пострашнее. От мертвяков можно, в крайнем случае, отбиться, если они толпой не валят. А вот если Черномора увидишь, то уже точно конец песенке. – В голосе второго появилось сытое удовлетворение. Земельник откинулся на спинку стула. – Но тут и другое еще можно встретить. Ковша знаешь? Он проходником тут работает. Сегодня должен вернуться с очередной ходки. Ну, не важно. Он мне неделю назад рассказывал, что в прошлый свой заезд сидел возле окна ночью на смене, головой вертел по сторонам и тут заметил на границе буфера избу. Стоит на куриной ноге, без окон и дверей. Как в сказке, короче. И видно, что аномалия: избушка полупрозрачная. Смотрит он на нее, смотрит, а потом моргнул – а она исчезла. Вот что это такое? Как ты ее классифицируешь? С одной стороны, вроде бы стационарная аномалия. А с другой, нога есть – может допрыгать. Но тогда непонятно, как она так быстро смогла исчезнуть.
– Наверное, передвигается все-таки, раз исчезла. – Первый земельник наполнил стакан. – Причем, я про эту избушку на ножках слышу уже второй раз. Кто-то ее или уже видел или рассказывал про нее. Не могу сейчас