– Попробуем выдавить, – Сергий поднялся с колена. – Медленно идем к нему!
Штопор встал и, стараясь повторить темп бывшего военного, начал приближаться к бесу со своей стороны. Тот подскочил, вцепился передними лапами в одну из досок и с треском вырвал ее, после чего несколько раз громко стукнул ею по настилу.
Священник выстрелил. Нечисть проворно отскочила, громко хрюкнула и вновь заколотила доской по мосту. Из темноты проема показалась пара огромных волосатых лап, упершихся в край и выбросивших на мост короткое мощное тело. Гориллоподобный зверь угрожающе наклонился, раскрыл клыкастую пасть и утробно взвыл.
Люди остановились в нерешительности.
Неожиданно первый бес развернулся в противоположную от путников сторону. Выбросил палку, быстро перебежал мост и, опустившись на все четыре лапы, поскакал прочь, истошно визжа. Второй бес мгновенно последовал его примеру. Громкий всплеск и веер брызг выдали третье чудище, бросившееся прочь от моста прямо через реку.
– Их что-то напугало… – начал священник, поворачиваясь в противоположную от бесов сторону. – Бегите!!
Хэлл и Рогова быстро обернулись.
Вдоль кромки воды к ним двигалась четырехметровая призрачная фигура. Облаченный в тяжелый пластинчатый доспех, но безоружный монстр шел медленно и спокойно, словно преодолевая ставший невероятно плотным воздух. Но кажущаяся плавность движений не соответствовала расстоянию, которое покрывал каждый из огромных шагов.
– На мост!
Священник трясущимися от страха руками вскинул ружье, целясь в приближающегося призрака, и стал медленно пятиться, ожидая, когда через мостик пробегут остальные.
– Скорее!
– Ложись!
Небольшой отряд, повинуясь команде Сергия, плюхнулся в траву в сотне метров от переправы.
– Где он?
– А где белка? – Маша закрутила головой, стараясь увидеть в зарослях травы знакомый пушистый хвост.
– Мимо прошел, – Штопор приподнялся: призрак все так же обманчиво неторопливо шел вдоль берега реки.
– Где белка? – продолжала громко шипеть Рогова, чтобы не привлечь уходящего монстра. – А-а, вот ты где!
– Уходим! – прошептал Сергий.
– Полежим пять минуточек? – предложил Ясаков. – У меня такое ощущение, что я заново родился.
– Только сиську просить не смей, – прыснула Маша.
И в следующий миг приглушенный хохот четырех спасшихся от смерти людей выплеснул успокоение по натянутым до предела нервам.
– Что будем решать? – Мутный оторвался от смотровой щели и бросил хмурый, злой взгляд в дальний угол пустой бетонной коробки. – Уговор был, что мы пасем щенка на хате. И шеф зуб давал, что все чинарем устроит. Типа, дело стопудово выгодное. Но он это базарил за другой расклад. А сейчас что?
– Не кипишуй, – сидящий на грязном полу Палец оперся о приклад старого ружья, поднялся и подошел к подельнику. – Вот, в натуре, четкое погоняло тебе дали. Не мути беспонтовку, – Палец сам глянул в смотровую щель. Оканчивающаяся недалеко от их точки зарастающая зеленью грунтовка была пустой. Чуть поодаль, в полукилометре, за полем высокой, давно не кошеной травы виднелся ряд потрескавшихся и покосившихся в разные стороны бетонных столбов с натянутой между ними сеткой, поверх которой шли два ряда колючей проволоки. Во многих местах опоры были повалены на землю, и там можно было легко пробраться на территорию когда-то охраняемого объекта. Но и без этого особых проблем с подходом сюда возникнуть не могло: железные ворота с наваренными облезлыми звездами были раскрыты уже, как минимум, два года.
Что это было за место, ни он, ни Мутный так до сих пор и не скумекали. Ясно, что какой-то военный объект. И ясно, что он типа секретный, так как коробка, в которой они тусят вот уже три дня, реально как бункер. Одна дверь, с амбразурой для наблюдения. И всё. Внутри ничего нет от слова нихрена.
В итоге, перетерев между собой эту тему, решили, что это какой-то укрепленный выход или вход в подземный военный штаб или хранилище с ракетами. Больше ничего видно не было. По бокам и позади коробки, на расстоянии десяти метров начиналась лесопосадка, и если тут что-то и было, то оно все там.
Да, в общем-то, плевать. Главное, что тихо и спокойно. А лазить по этому проклятому месту, тупо чтобы позырить, желания в натуре не возникало.
Палец достал новую свечку и запалил ее от огарка догорающей.
Расклад всей этой шняги был прост. Ему и Мутному передают на границе этой гребаной Зоны пацана какой-то девахи. Они отвозят его в ближайшее укромное место и ждут в нем три дня. За это время к ним должен прийти посыльный, забрать шкета и отвалить оставшуюся часть бабла. Причем за такую непыльную работенку хабар был более чем реальный: пятьдесят кусков на рыло сразу и столько же потом. Тот, кто предложил им эту сделку, клялся, что все будет в ажуре, потому что баба не бросит своего единственного спиногрыза. А значит, торчать тут все три дня вообще не придется.
И вот сейчас подходит к концу третий день, и хрен знает, что им теперь делать. Можно потусовать тут еще сутки. Харчи в запасе имеются, это не проблема. А если за шкетом не притопают и завтра? И послезавтра? Тушняк не бесконечный, а сидеть тут без хавки – вообще не вариант.
Есть маза сходить обратно, отыскать шефа и вкатить ему предъяву за то, что кинул их с баблом. Типа срок прошел и пора отвечать за базар. Но что тогда делать с малым? Обратно тащить его в город резона нет: за прошедшее время мамаша вполне могла поднять кипиш и накатать заяву мусорам. Те, конечно, вряд ли сразу смогут вычислить, кто и зачем, но осторожность не помешает. Береженого, как говорится, бог бережет.
Палец вспомнил узкую клетку прогона. Как он бежит, заложив руки за спину и опустив голову, в длинной цепочке таких же, как он. Вдоль шеренги ментов, в руках которых рвутся с поводков бешеные псы. Лают до хрипоты, скаля зубы и роняя слюну на бетонный пол. Бежать неудобно, тут самое главное – не упасть…
Может, реально зависнуть здесь еще на день? Если расклад поменялся, чувачок с баблом притопает позже. Тогда уже они будут выглядеть как полные чудаки на букву «м», поскольку упустят шанс получить вторую часть денег. Короче, хрен его знает, как лучше замутить. И ведь ничего не выяснить, тут вообще ничего не работает, ни одна мобила. Видимо, поэтому шеф и предложил это место для нычки. Во-первых, тут реально стремно, потому что знающая братва базарит про эту Зону просто конченую дичь. А во-вторых, тут тебя хрен найдут. Даже запеленговать твою сим-карту не смогут… или как там мусора всё это проворачивают?
Можно потусить еще. Место козырное. Какой-то заброшенный военный бункер. Его на картах точно нет. Он эту фишки прочухал уже давно. Если бы ты тут оказался с навигатором и всякими спутниками еще до Зоны, у тебя картинка показывала бы одну пустую «зеленку»: типа поле или лес. И всё. А сейчас, когда тут в натуре всё накрылось, вообще не подкопаешься. Найдешь, только если будешь знать, где рыть.
А насчет всякой хрени, что тут бегает, может, пацаны и гонят, но за все время тут повода поднять шухер не было. Наверное, потому что они заныкались недалеко от границы. Все черти, спаси Господи, по идее должны быть где-то дальше.
– Что кумекаешь?
Палец посмотрел на Мутного:
– Думаю, надо сидеть еще день. А дальше – двигать отсюда.
– А с этим что делать? – Палец кивнул на хмурого мальчишку, сидевшего в углу.
– Придется грохнуть. Тащить его обратно глупо.
– Ты рехнулся нахрен? – зашипел подельник на Мутного. – Я в такое не ввязывался! Один расклад за то, чтобы пасти. А если повяжут нас? По мокрухе идти на нары – такой себе расклад.
– Что предлагаешь?
– Оставить его тут, а самим валить нахрен! Пусть этот гнида удавится своими бабками! Чуйка у меня, что добром это не кончится. Век воли не видать, будет какая-та шляпа. В натуре чувствую! И валить надо прямо сейчас!
Мутный, бросив на связанного, сжавшегося Никиту злой взгляд, прошел к смотровой щели.
– Ну и где этот чертов посыльный? Хули он телится?! Я тебе говорю, валить надо отсюда! Потом свои бабки стрясем с этого урода! Пацана в расход. Мочи его, и валим!
Палец посмотрел на Мутного. Вспомнил первый раз, когда оказался с ним на одной шконке. Хоть погоняло у него реально правильное, но кореш он четкий, своих не бросает. А чуйка у него реально зачетная. Уже не один раз спасала, когда кто-то стоял на шухере или щемил хаты. Ему не верить, – полным лохом нужно быть.
Палец перевел взгляд на пацаненка. Жаль, конечно. Но если менты докопаются, то таскать баланду ему еще лет пятнадцать. Это как пить дать. А Мутный в натуре прав. Надо по-быстрому делать ноги.
Он поднял ружье и прицелился в скрючившегося мальчишку, старающегося вжаться в бетон стены. Пацан даже не пискнул. Сил, что ли, совсем уже не осталось? А в первый день пытался орать, кусаться и драться. Пришлось скрутить и соорудить кляп. Мутный тут дал маху: накрутил так, что пацан чуть не задохнулся, а от веревки руки и ноги реально посинели и, наверное, к херам отвалились бы. Пришлось ослабить. Мелкий гаденыш тут же решил начать свой балаган заново, так что совсем развязывать его не стали. Под конец вторых суток ему отщедрили банку тушнины. Звездюк сперва выкаблучивался и жрать не хотел, но запах мяса быстро вправил ему мозги. Банку выдали при условии, что он раскроет хавальник, только чтоб закинуть в свою топку тушняк. А чтобы не было лишних вопросов, Мутный поиграл перед пацаненком своей выкидухой, сказав, что если тот еще раз завизжит, то подельник забьет его, как поросенка. Одним ударом в шею.
Надо сказать, парнишка всё понял правильно. Только после того, как захавал почти полбанки, злобно сказал:
– Моя мама меня найдет.
И только потом он, Палец, допер, что мелкий сказал именно про мать. Не про отца.
– Стой! – нечеловеческий визг Мутного дернул нервы Пальца. Тот замер, бросив на напарника злой взгляд. Хотел уже обложить его, но заметил приставленный к губам палец, а на лице… страх?