— Сволочью ты был, парень. — Я ещё хорошо помнил, что именно Саранча предлагал выколоть Хип глаза иглой от шприц-тюбика, поэтому других слов к нему у меня просто не было. — Но вот за то, что провёл, благодарствую. Хоть какая-то от тебя польза получилась. Бывай.
— Вышли, Лунь. — Хип немного улыбнулась и указала на три больших дома с двухскатными крышами. — Вон лесничество. Так понимаю, на ночёвку там остановимся?
— Проверим сначала. А так да, всё равно до темноты из Сухостоя не выйдем.
Дома, хоть и деревянные, сохранились неплохо. Даже шифер на крышах ещё держится, хотя и просвечивает небо в большие дыры кровли, а брёвна стен потемнели почти до черноты. Трактор стоит под навесом, сараи видны, покатые холмики угадываются на месте бывших грядок. Дома почти не гнилые, крепкие ещё, и если в погреб на случай Выброса залезть, то пол на голову не обвалится. На невысоком холме лесничество, а вокруг даже сухостоя нет — сухие деревья почти везде повалены, только высокие пни да валежник… обзор отсюда хороший. Тумана не было, и хотя день перевалил за половину, а невидимое за облаками солнце уже клонилось к закату, я хорошо разглядел узкую полосу грязно-рыжего цвета — Красный Лес. А за ним, далеко-далеко, на самом краю окоёма, полосатую трубу и серые коробочки домов Припяти…
— Слушай, Хип… а когда перестрелка была, ты помнишь, кричала…
— Кричала? Я? — удивилась девушка. — Нет, не было такого…
— «За Че! Свободу не остановить!» — напомнил я.
Хип удивлённо подняла брови. Покачала головой.
— Не, правда не припоминаю… как в тумане всё. В самом деле, да?
Я кивнул.
— Значит, сработал рефлекс… — Хип грустно усмехнулась. — Просто «долганы» в тот момент наших били. Наших, понимаешь? Я тогда и не думала ни о чём… словно отрубило. Только одна мысль: сохатые стреляют по тебе. И всё. Я Хип, Лунь, и я из «Свободы», даже если нашивки давно с комбеза спорола. Это, наверное, навсегда…
И Хип расстегнула молнию нагрудного кармана, вытащила сложенный вчетверо платок. Развернула. Эмблема «Свободы» и нарукавная нашивка.
— Извини… знаю, ты говорил выкинуть. Но я оставила. Это мой последний маленький секрет был от тебя. Не сердишься?
— Нет, стажёр. Нисколько. Если хочешь, на привале опять их можешь на комбинезон приделать. Возражений не будет. Анархистка ты моя.
Хип благодарно улыбнулась, а я приложил к глазам бинокль. Электроника тихонько зажужжала, наводя резкость, и я уже различал чёрные точки окон в домах Припяти, полоски на трубе ЧАЭС. А слева, у самой границы поваленных деревьев и мелкого гнилого болотца, увидел людей. Шесть… восемь… девять человек. Чёрно-красные комбинезоны. Долговцы нас, похоже, пока ещё не замечали, так как направлялись в Сухостой. Наверное, возвращается из рейда пара патрулей… Странно, значит, есть у них свои разведанные маршруты через мёртвый лес, о которых я не знал и через линию пёрся. «Долганы» свои тропинки имеют и хрен с кем этим знанием поделятся…
— Хип, Пенка, прячьтесь! — Я уже прикидывал возможные укрытия… ровное всё, как стол, а за пень не укроешься — псевдогигант с нами. Такую тушу разве что за сараем спрятать можно, а до лесничества можно и не успеть…
Долговны нас заметили. Один из них махнул рукой, судя по коротким, резким жестам, отдал приказы. Их отряд разделился на две группы и направился в нашу сторону. Щёлкнул выстрел, судя по сухому, резкому звуку, стреляли из СВД.
«1030 м», — отсчитал встроенный в бинокль дальномер. Не близко «долги», но и не достаточно далеко. Есть шанс уйти, а за лесничеством я вас, ребята, в такие места заведу, забудете даже, как нас преследовать. Есть там парочка аномальных полей, да таких полей, что сам чёрт ногу сломит. Хорошие вы сталкеры, товарищи долговцы, спору нет, но против одиночки с семилетним стажем да мутанта, что в Зоне родился и вырос, навряд ли сдюжите. Не пройдёте вы там. А если и пройдёте, то крепко пожалеете.
Я вдруг почувствовал злость. Вот пристали… ходили бы вы по своим делам, парни, воевали с Зоной, это дело всё равно трудное и бесполезное, так что работы вам надолго хватит. На пару лет точно. Или на пять. Достали вы, честное слово. Ишь бегут, дались мы им…
— Так, уходим через лесничество. Пенка, выгоняй вперед второго зомби, Хип, ты за мной. Уйдём. Должны уйти.
Хлестнул второй выстрел. Для СВД дистанция великовата… но всё же попал долговец. Пенка вздрогнула, схватилась за бок. Между белыми пальцами просочилась длинная капля красновато-серой крови. Пенка тихо застонала, жалобно как-то…
И вдруг люто оскалилась.
А потом стремительно развернулась к врагам.
— XXА-ГРРРР! — Громовой рёв метнулся к небу, а длинная рука со свистом рассекла воздух.
Псевдогигант рванул когтистой лапищей землю, зарокотал и начал набирать скорость. Под тяжёлыми ударами лап рвалась и высоко взлетала чёрными комьями земля… полтонны мышц и костей с грохотом понеслись к ближайшему к нам отряду. Следом с пронзительным злобным визгом мчались два тушкана. Расстояние между мутантами и отрядом быстро сокращалось. Затрещали автоматы. На туше псевдогиганта появились красные пятна, но он только наподдал, разгоняясь до скорости экспресса… а затем вдруг подпрыгнул в воздух и с силой ударил в землю здоровенными ногами.
Вначале я не понял, что произошло. Просто мир вдруг раздвоился в глазах, а с крыш лесничества бесшумно посыпался шифер. Огоньки автоматных выстрелов были видны, но треска очередей я тоже не слышал. А я-то думал, что всё это сказки… слишком невероятна была для меня такая способность самого крупного существа Зоны. Ударная волна, широким конусом разбежавшаяся от псевдогиганта, в секунду покрыла расстояние до долговцев, подняла пыль и грязь с земли и посшибала людей с ног, как игрушечных солдатиков. Но автоматы второго отряда продолжали плеваться смертью, и псевдогигант бежал всё медленнее… споткнулся раз, другой, упал, с трудом поднялся, и в его яростном рёве отчётливо зазвучали нотки боли. Как он погиб, я уже не видел… мы уходили. Уходили к лесничеству. Спасибо тебе, дикий зверь Зоны. Ты позволил нам уйти, ты задержал их… дал время приготовиться к последнему бою на страшных аномальных полях перед Красным Лесом. Только там у нас оставался шанс выстоять в неравной схватке.
А из домов уже выходили другие люди. В серых комбинезонах, с автоматами наперевес, а в чердачном окошке тускло блеснул зрачок оптического прицела. И отрешённые взгляды, какое-то благостное и от этого ещё более страшное выражение лиц. «Монолит». Почему они не стреляли раньше? Чего ждали?..
— Бледный ангел… — И рослый монолитовец улыбнулся, падая на одно колено. — Вестник, прости нам наши сомнения. Посланник Мудрого. Братья, это она.
— Бледный ангел… бледный ангел… — послышались восхищённые голоса, и радость в ясных, как у младенца, глазах, блуждающие улыбки на лицах.
— Мы слушаем тебя, посланник.
— Остановите их, чётко произнесла Пенка. — Они преследуют нас.
— Братья! — торжественно воскликнул рослый. — Вы слышали! Сегодня мы можем удостоиться великой чести умереть за Него! Он послал нам бледного ангела! Славься, Великий и Мудрый!
— Славься! — хором крикнули остальные.
Сбитые ударной волной долговцы уже поднялись с земли, но на крыше лесничества щелчком кнута прозвучал выстрел, и один из людей в красно-чёрном комбинезоне словно налетел на невидимую стену. Я отвернулся. Нам нужно было идти дальше… туда, где над кромкой Красного Леса видны были серые дома, туда, где на краю горизонта поднималась полосатая труба…
Пенка, не спрашивая, повела нас за дом. Мы уходили… а сзади уже грохотали автоматы, рвались гранаты, кричали раненые. Нас ждал мёртвый, серый Город, и я почему-то знал, что мы дойдём, что мы должны дойти. Я нащупал в кармане маленький листок засвеченной фотобумаги. Вот, Доктор, видишь, мы всё-таки выполняем твоё задание… Что-то ткнулось в ногу, я опустил взгляд. Тушкан, последний… надо же, всё-таки выжил. Я, повинуясь внезапному порыву, опустил руку, и зверёк проворно забрался мне на плечо. Как его, однако, колотит… испугался, бедолага.
— Тебе верит. — Пенка даже не обернулась. Рана, похоже, совсем её не беспокоила, хотя пуля явно прошла через печень… если, конечно, у неё печень именно там. — Вы другие. Вы странные люди. Как Доктор.
— Ну, что, странный ангел, — усмехнулся я. — Веди странных людей.
— Да. Время. Скоро будет время, — согласилась Пенка. — Мы должны успеть.
Они шли по Зоне. Не старый ещё, но совершенно седой сталкер с сумрачным взглядом, юная девушка и мутант в длиннополом тёмном плаще. Шли, чтобы выполнить последнее желание Доктора, и уступил им дорогу матёрый контролёр, увидев оскал мутанта в тёмном плаще, и не посмела напасть химера, сама смерть, урча от злости, следила за ними из пустых окон припятских домов. Они шли, потому что впереди их ждал лазоревый свет гигантского кристалла в отравленном радиацией воздухе Саркофага, потому что мысль Доктора, записанная на кусочке испорченной фотобумаги, должна была дойти до Монолита. И они дошли, и услышал Монолит: «ПОСМОТРИ НА ТЕХ, КТО ПРИШЁЛ К ТЕБЕ. ЗАГЛЯНИ В ИХ ДУШИ И ДАЙ НАМ ЕЩЁ ОДИН ШАНС» И никто, кроме странного белокожего мутанта, не видел, как, взявшись за руки, шагнули вперёд и растворились в мягком сиянии Монолита два человека, и никому не известно, в каких мирах теперь лежат их дороги…
Заключение
«По данным автоматических зондов, сброшенных в квадратах AR18 „Красного лес“ и TK21 г. Принять, замечена необычная активность жизненных форм. Мутанты и псевдоживые организмы по каким-то причинам покидают центр АЗ. Также отмечается резкое снижение динамики мутаций у большинства жизненных форм, в частности, у растений. Спрогнозированный на 29.08.2015. локальный Выброс в районе озера Янтарь не состоялся, также не подтвердились прогнозы на два предыдущих Выброса. На мой взгляд, это очень тревожные признаки. Вероятно, следует ожидать повторения событий ноября 2007 года. Профессор Зотов В. И.»