Аилесса поджимает губы. Она смотрит на восток, а затем на запад. Мертвые доберутся сюда в любую секунду.
– Никто не прикоснется к моим костям, пока я не возьму в руки флейту. Договорились?
Я прекрасно понимаю, о чем она думает: «Я успею их схватить». И, возможно, у нее получится. Ведь она невероятно быстра даже без своих костей.
– Договорились, – выпаливает Жюли. – А теперь бросай их.
Аилесса зажмуривается и шепчет что-то об Эларе. А затем, сдернув маленький мешочек с шеи, бросает его на землю. И тут же слабеет на глазах. Плечи опускаются. Брови сходятся над переносицей. Но она продолжает крепко стискивать челюсти.
– Флейту. Скорее!
Жюли выталкивает костяной инструмент из-за сапога. Мои глаза расширяются, а Аилесса вздыхает. Жюли все это время прятала ее у себя.
Громкий крик ударяет по ушам. Мертвец. Он уже здесь. Я подскакиваю к Аилессе, ударяя по воздуху ножом, но явно промахиваюсь. А она начинает колотить руками воздух. Кулаки врезаются в невидимое тело, но это не останавливает мертвеца. И Аилесса падает на землю, словно тряпичная кукла.
Я бросаюсь к ней. Аилесса распласталась на земле и моргает, ошеломленно взирая на меня.
– Я их больше не вижу.
– Это мертвые?
Она кивает.
Ей нужны кости благодати, а также флейта. Я бросаюсь к мешочку, но он уже исчез. Жюли надевает его себе на шею.
– Я делаю это для тебя, – говорит она дрожащим голосом.
– Делаешь что? – непонимающе спрашиваю я.
За спиной раздается вскрик Аилессы. Ее тело трясется, лежа на земле. Видимо, мертвец придавил ее сверху. В груди все сжимается от этого вида. Я подбегаю к ним и вслепую ударяю по мертвецу. Мне удается скинуть его, но через мгновение я получаю сильный удар в живот, отчего сгибаюсь пополам и начинаю кашлять.
Положив руку на плечо брата, Жюли отступает назад.
– Мы с Марселем придумаем, как разорвать связь между вашими душами. – Прикусив губу, она смотрит на флейту в своей руке. – Прости, но он считает, что без флейты нам не обойтись.
– Жюли… – произношу я, уставившись на нее.
– Только так мы сможем спасти тебя. Ты слишком привязался к ней, Бастьен. – Она сводит брови над переносицей. – Мы отыщем тебя, как только разорвем связь душ.
Я бросаю наполненный отчаянием взгляд на Марселя, но он старательно отводит глаза. А затем они убегают.
Я с трудом поднимаюсь на ноги.
– Стойте!
И тут же ощущаю удар со спины. От кого-то невидимого. Еще одного мертвеца. Я хватают его – или ее, не знаю – и ударяю ножом по рукам. Раздается громкий вскрик, и меня отпускают.
– Оставьте их в покое! – кричит Жюли напавшим на нас мертвецам, отбежав на несколько метров. А затем, взмахнув пару раз флейтой в воздухе, они с Марселем убегают вновь. – То, что вы так хотите, у меня!
И тут же раздается топот удаляющихся мертвецов. Адреналин разливается по венам. Боги, неужели опять.
– Беги, Бастьен, – обернувшись через плечо, кричит Жюли. – Забирай Аилессу и бегите в катакомбы.
Аилесса замирает. Ее веки трепещут, а затем закрываются. Кажется, у нее не осталось сил даже держать глаза открытыми.
Merde.
Я бросаюсь к ней и, опустившись на колени, подхватываю на руки. Голова Аилессы прижимается к моей шее, а дыхание овевает кожу. Я прерывисто вздыхаю. Она жива, но на затылке вскочила большая шишка. Видимо, мертвец сильно ударил ее о землю.
Прижав Аилессу покрепче, я поднимаюсь на ноги. А затем бегу так быстро, как только могу – и все равно кажется, что недостаточно быстро, – но, по крайней мере, в лесу больше не слышны жуткие крики. Видимо, мертвые ушли.
Я бросаюсь вслед за Жюли и Марселем, но вскоре теряю их следы. Так что просто бегу вперед. Но не к входу в катакомбы в овраге. Вряд ли друзья отправились туда, к тому же мне не хочется вести Аилессу туда, где ее сможет найти Жюли. Ведь если подруга найдет способ разорвать связь души, то она придет за Аилессой.
Я сжимаю челюсти, втягиваю воздух и сворачиваю на тропинку, ведущую в Довр.
Что ты творишь, Бастьен? Ведь ты и сам хотел убить эту девушку.
Я уже и сам не знаю, чего хочу. Но уж точно не горю желанием причинить боль Аилессе.
Город окутывает ночная мгла, пока я медленно прохожу за городские стены. Мышцы горят от напряжения, но я продолжаю двигаться вперед, подгоняемый бурлящей энергией. Аилесса прижимается ко мне на руках, но постепенно приходит в себя.
– Не вижу… chazoure, – бормочет она.
Это слово как-то связано с призраками, с которыми мы сегодня сражались. Хотя произошедшие события все еще с трудом укладываются в голове.
Я медленно пересекаю переулок за переулком. А каждый шорох и шепот заставляет меня вздрагивать. Мышцы сводит от напряжения, в котором они застыли в ожидании нападения невидимого врага. Мне следует получше спрятать Аилессу от них.
Шпили Шапель-дю-Повр возвышаются над кварталами бедняков, пронзая небо. Но сама церковь в таком ужасном состоянии, что почти не используется. Я удобнее перехватываю Аилессу и спешу спрятаться за ее стенами. Оказавшись за алтарем, я подхожу к одной из ниш и приподнимаю изъеденный молью ковер. Под ним скрывается люк. Опустив Аилессу на ноги, я тяну крышку на петлях вверх, после чего кладу руку девушке на талию, чтобы поддержать, и помогаю спуститься вниз по шаткой лестнице.
– Что происходит? – Ее ноги трясутся от слабости. Кажется, до потери костей благодати она не ощущала никакой усталости, а теперь все навалилось в двойном размере. – Жюли здесь, внизу? Мне нужна флейта. Мама… – Она хватается за голову и слегка пошатывается, но удерживается на ногах.
Как только мы спускаемся в подвал, я помогаю ей сесть на ящик.
– Жюли сбежала с флейтой и твоими костями, – отвечаю я сквозь стиснутые зубы. – А с ней и Марсель.
Аилесса ахает.
– Но мертвецы…
– Чуть позже мы решим, что с ними делать.
– Я не могу прятаться здесь, пока невинным людям угрожает опасность.
Она вскакивает на ноги и устремляется к лестнице. Но я хватаю ее за руку и тяну назад, после чего вновь усаживаю на ящик.
– Ты ранена, Аилесса. И лишилась костей благодати. Нам нужно отдохнуть. Я обещаю завтра же разыскать Жюли. А пока предоставь другим Костяным волшебницам разобраться с мертвыми. Не пытайся все взвалить на свои плечи. Думаешь, они не смогут куда-нибудь упечь мертвых?
Она приваливается к стене.
– Не знаю. Возможно. – Аилесса прячет лицо в ладонях. – Такого еще никогда не случалось. По крайней мере, за всю мою жизнь.
Я пытаюсь отыскать какие-нибудь утешительные слова, но ничего подходящего не приходит в голову. Со мной никогда подобного не случалось.
Я нащупываю в темноте огниво, которое припрятал здесь. И, отыскав его на пыльной полке, зажигаю фонарь. От свечи внутри остался только маленький огарок, а значит, вскоре мне придется где-то достать новую свечу вместе с другими припасами. Не могу вспомнить, что и сколько я оставил в этом убежище. Именно здесь мне приходилось проводить большую часть времени в детстве, еще до того, как встретил Жюли и Марселя. И это единственное место, о котором я никогда им не рассказывал. А сейчас привел сюда девушку, которую знаю всего пару недель. Девушку, жизнь которой мне так отчаянно хочется сберечь.
Я открываю дверь в одной из стен подвала и тянусь к Аилессе. Она тут же напрягается.
– Туннель ведет в катакомбы? – спрашивает она.
Я киваю. Этот туннель построили под Шапель-дю-Повр для семей, которые не могли позволить себе похоронить близких на поверхности. Так что они приносили их тела сюда и складывали в безымянные могилы.
– А ты можешь придумать более безопасное место от мертвецов?
Она медленно качает головой.
– Души не хотят верить, что умерли. А катакомбы лишь напомнят им об этом.
Я прислоняюсь к дверному косяку.
– Они не перестанут преследовать тебя, ты же знаешь. Ты для них словно маяк.
Аилесса сжимает руки на коленях и так пристально смотрит на меня, что уши начинают гореть.
– Я не пойду туда как твоя пленница, – говорит она с непоколебимой уверенностью.
Я могу заставить ее. Ведь она лишилась своих сил. Так что мне не составит труда вновь связать ее.
– А я не покажу тебе свое убежище, если ты попытаешься убить меня, – возражаю я.
– По-моему, я уже доказала, что не собираюсь убивать тебя.
Я вздыхаю.
– А я не собираюсь делать тебя своей пленницей, Аилесса. Нам нужно начать доверять друг другу.
Она слегка ерзает на ящике. Ее платье и кончики волос все еще покрыты серым известняковым илом. Да я и сам в нем с ног до головы, после того как гнался за ней по катакомбам.
– Почему ты мне помогаешь? – спрашивает она.
Я слегка пожимаю плечами и отвожу взгляд.
– Если ты умрешь, то умру и я, верно? Поэтому, на мой взгляд, нам нужно держаться вместе.
– И ты обещаешь отыскать Жюли?
– Обещаю. Я знаю, где она может прятаться.
Аилесса вздыхает.
– Все, что произошло этой ночью, все это безумие и опасность – произошли потому, что мама сыграла песню сирены не на той флейте. Я должна вернуть ей ту, что забрала Жюли, к следующему новолунию, иначе…
– Понимаю.
Мне и самому хочется, чтобы души умерших отправились в Загробные миры.
Аилесса прикусывает нижнюю губу, которая потрескалась и пересохла. Хватило ли ей той воды, что я давал несколько часов назад, в потайной комнате катакомб? Взгляд невольно скользит к ее запястьям, которые покрыты синяками и ссадинами из-за удерживавших ее веревок.
Да, у нее есть множество причин, чтобы ненавидеть меня.
– Отлично, – говорит Аилесса. – Я пойду с тобой.
Необъяснимая прохлада наполняет мою грудь. Это облегчение? Я уже не понимаю самого себя.
– Можешь идти сама?
– Думаю, да.
Я протягиваю ей руку. И когда наши ладони соприкасаются, сердце начинает колотиться в груди. Мгновение я смотрю в ее янтарные глаза. В них светится беспокойство, но при этом и нежность.