И сразу возникает множество вопросов, множество проблем. Говорю, что Знич погиб, убитый в гетто или — этого я не знаю точно — в концентрационном лагере. Что такое гетто? Что такое концентрационный лагерь? Почему строили газовые камеры? Ожесточенные споры белых людей остаются непонятными для островитян, которых даже теперь на Западе иногда называют дикарями… Мне кажется, что, когда я покинул маленький домик, Рери раньше обычного потянулась к шкафчику, где стоят пузатые бутылки. Наверное, этой ночью она пила больше, чем всегда, вспоминала настоящий снег и людей, которых видела в далекой стране, а может, вспоминала и свою молодость. Рери не проливает слез над своей судьбой. Но в дни, когда владелец кинотеатра достает коробки со старой, донельзя потрепанной лентой «Табу», в зрительном зале появляется Рери и в сотый раз следит за действием фильма.
Постоянные зрители, знающие, кто эта немолодая женщина, переводят глаза с экрана на нее, с нее на экран. Возможно, они задумываются над тем, что и красота умирает… А Рери спокойно глядит на свое изображение, запечатленное сразу же после того дня, когда, получив приглашение участвовать в игре, называемой съемкой фильма, она сказала, показывая в улыбке свои белые зубы: «Прекрасно, мистер Флэрти».
Трехмачтовое судно
с кондиционированным воздухом
…Собираясь в далекую заокеанскую страну, красивая девушка с Борабора Таритатуми а Тариипая купила первые за девятнадцать лет своей жизни туфли на высоком каблуке… Она неуклюже ковыляла в них: ведь девушки с островов ходят обычно босиком или в сандалиях… А когда самолет, в котором она летела, должен был по пути в Лос-Анжелес приземлиться на Гавайских островах и поздним вечером кружил над Гонолулу, Таритатуми а Тариипая, первый раз увидев освещенный город ночью, воскликнула: «Они забыли потушить свет на ночь!»
Я хотел бы рассказать поподробней об этом приключении красивой девушки с островов Полинезии, дабы читатели знали, что и в шестидесятых годах деятели кино охотно посещают Таити.
…Каждое утро в Папеэте на Таити после восьми ча сов я спешил к морю полюбоваться незабываемым зрелищем. В небе с ревом проносились реактивные самолеты, на море виднелись белые силуэты пассажирских пароходов и серые туши французских военных кораблей, а среди них во всем величии минувшей эпохи горделиво плыл трехмачтовый корабль. Казалось, он попал сюда прямо со старинной гравюры.
У меня нет возможности рассказать полностью необычные приключения корабля его королевского величества «Баунти», чья команда взбунтовалась в Южных морях в XVIII веке. Это очень длинный, хотя и захватывающий, рассказ. В Голливуде решили сделать фильм об этом, и Метро-Голдвин-Майер — крупная киностудия — ассигновала миллион долларов на натурные съемки. И тут-то начинаются приключения, ничем не уступающие настоящему «Мятежу на «Баунти», как должен был называться фильм.
Внимательный наблюдатель непременно заметит, что гордый трехмачтовый корабль, точное повторение настоящего «Баунти», воссозданный на верфи по оригинальным чертежам, взятым из архива британского адмиралтейства, мчится по волнам со свернутыми парусами… Дело в том, что практичные американцы израсходовали на строительство корабля полмиллиона долларов, оснащая его устройствами, которые даже присниться не могли матросам его королевского величества в те давние времена и без которых сегодня настоящий мятеж немыслим.
«Баунти» располагает двумя дизельными двигателями в 300 лошадиных сил каждый, он развивает скорость 12 узлов. На корабле находятся радиостанция и радарная установка. В каютах, где живут 9 офицеров и 22 матроса, — кондиционированный воздух, под палубой — турбины, питающие все электрические установки — холодильники и другое оборудование, без которого господа из кино не представляют себе жизни даже на мятежном корабле…
Мятеж начинается в 9 утра и длится несколько часов. Дольше бунтовать не разрешают строгие правила профсоюзов. Около 16 часов «Баунти» возвращается из ближней рыбацкой деревни Таутира, где построены пироги для нападения на судно, а также смонтировано приспособление для искусственного дождя… Корабль пришвартовывается на своем обычном месте, вблизи лучших кабаков Папеэте.
По трапу, возглавляемая режиссером, спускается вся съемочная группа Метро-Голдвин-Майер. Продюсер мистер Аарон Розенберг, в венке из живых цветов на вспотевшем лбу, садится за руль своего лимузина и едет в ближайший кабак. Там на террасе он составляет планы на следующий день. Мистер Марлон Брандо — исполнитель главной роли — направляется в Пунаауиа, в свою скромную двенадцатикомнатную хижину с установкой для кондиционирования воздуха, где после трудового дня бунтарств девушки-островитянки помогают ему перенести горечь поражения.
Повар был лучше
А теперь вернемся к красавице с Борабора. Путь к славе Таритатуми а Тариипая, которой поручили главную роль, отнюдь не был устлан розами. Согласно международным обычаям, господа из кинофирмы должны были, разумеется, познакомиться с девушкой поближе, прежде чем ей была выделена скромная доля из бюджета фильма. В последнее время она дружила с самим господином Брандо, однако девушки Южных морей не настолько увлечены мифом Голливуда, чтобы простить господину Брандо его всевозможные капризы и привычки, чуждые островитянам. Однажды прекрасная Таритатуми ушла навсегда с… поваром из местного отеля. Повар парень хоть куда и не страдает никакими причудами…
Все жители Таити были взволнованы этим событием. Марлон Брандо окунулся в водоворот низкопробных развлечений. «Чтобы забыться», — твердили знатоки из портовых кабаков. Его, правда, предупреждали о возможных последствиях, однако он не прислушивался к советам. На Таити шестидесятых годов любовь может быть опасной. «По нашим сведениям, господа кинодеятели из Метро-Голдвин-Майер, пользуясь перерывом в съемках, улетели в США, захватив с собой сувениры, за которые таможня США не взимает пошлины», — писала с «лукавым юмором» местная газета.
Пальмы и кольца
Кокосовые пальмы — богатство Таити. Согласно правилам, на стволе кокосовых пальм должны быть укреплены на определенной высоте металлические кольца для защиты кокосовых орехов от нашествия крыс и сухопутных крабов — этого бича острова. Предохранительные кольца закрепляют таитяне. Ни один французский рабочий не сможет залезть так высоко на пальму. Местный плантатор рассказывает мне: «До сих пор я платил за укрепление одного кольца 5 франков, теперь даже за 20 никто не хочет браться за работу. Американцы платят статистам за съемку гораздо больше…
Если к этому прибавить, что господа кинодеятели заняли лучшие гостиницы и забрали себе лучших девушек — то можно не удивляться, почему в один прекрасный день на улицах Папеэте появились надписи: «МГМ, убирайтесь домой!» Сделал надписи некий Фрэнк Фэй, местный журналист. У него, разумеется, французское гражданство, но только в первом поколении, так. как его родители были… американцы. Фрэнк Фэй предстал перед судом, он обвинялся в повреждении общественных дорог, на которых сделал красками 23 надписи.
Смоет ли дождь?
Рассказывая мне о своих злоключениях с Фемидой, Фрэнк Фэй был в чудесном настроении. Суду он привел закон, согласно которому его поступок подлежит наказанию только в том случае, если краска окажется стойкой. Между тем месье Буске — руководитель Службы общественных работ в Папеэте — показал, что краску удалось смыть водой. Он добавил, что эта операция обошлась в 9272 тихоокеанских франка.
Тогда обвиняемый заявил, что надо было дождаться дождя, который бесплатно смыл бы краску. Он добавил также, что политические лозунги прошлого референдума держатся уже два года и никто их не смывает… Суд приговорил журналиста к 23 штрафам (за каждую надпись отдельно) и возмещению расходов за смывание краски. Итого — 25 579 тихоокеанских франков. Журналист апеллировал в вышестоящую инстанцию.
Прежде чем дошло до повторного судебного разбирательства, я вернулся в Европу. Что было дальше — не знаю, но я пессимист. Ибо хотя и принято изображать Фемиду с завязанными глазами, но в некоторых судебных процессах один глаз у нее лишь немного прищурен…
АД НА ИСХОДЕ
Быстроходное судно «Островная птица», курсирующее между островами Общества и островами Туамоту, ловко маневрируя, отчаливает от берега.
Острова архипелага Туамоту, те 60 коралловых островов, где навигация так сложна, что Бугенвиль назвал их Опасным архипелагом, — со стороны моря кажутся необитаемыми. Деревни расположены в глубине. Ни в одной нет естественных источников пресной воды, и потому на крышах домов установлены хитроумные приспособления для накапливания дождевой воды. Землю привозят на баржах с Таити. Местные жители существуют за счет сбора кокосовых орехов и рыбной ловли. Коренные жители, которых здесь около 7 тысяч, даже среди полинезийцев считаются нелюдимыми. А вот Макатеа — другое дело… Вроде бы тоже остров архипелага Туамоту, но совсем нетипичный… Некогда его называли Тихоокеанским адом. Под лучами палящего солнца здесь работали, добывая фосфаты, вьетнамцы, завезенные со своей родины. Если они не погибали в этом климате, то возвращались на далекую родину с подорванным здоровьем, но зато и со сбережениями. Потому что на Макатеа не на что тратить деньги. Впрочем, теперь Тихоокеанский ад теряет право на это название. Климат, правда, не изменился, но огонь в преисподней медленно потухает. Это очень интересная история…
Говорит «радио» «Кокосовая пальма»
Говорит «радио» «Кокосовая пальма». Передаем вечерний выпуск новостей для острова Макатеа! Новый попаа, прибывший вчера на почтовом судне, поселился у дантиста Женнэ и сегодня провел весь день с рабочими фосфатных копей. Он фотографировал, много спрашивал и записывал, а во время обеденного перерыва поехал в клуб, где находится и сейчас. Как нам стало известно, новый попаа не нанялся на работу на Макатеа, он приехал сюда на короткое время, пока не прибудет ближайшее судно, возвращающееся на острова Общества…