– Черта с два я туда полезу, после Самсона-то, – сказал Ковбой.
– Это наш единственный выход, – возразила Таня.
– Я спущусь вниз, – сказал Джереми. Он еще раз шмыгнул носом и вытер глаза. – Я пойду первым.
Таня кивнула:
– Ладно. Ты молодчина.
– Давайте попробуем спустить его, – сказала Лиз. – Будем удерживать, понимаете?
– Хорошо, – сказала Таня. – Забирайся туда вниз головой, я возьму тебя за ноги и спущусь за тобой. Лиз, ты хватай за ноги меня.
– А я буду якорем, – сказал Ковбой.
Таня передала свой нож Джереми. Сняла со стены свечу и тоже протянула ему.
Держа нож со свечой перед собою, Джереми лег на пол и пополз вперед, отталкиваясь локтями и коленями. Металлическое покрытие горки отражало пламя свечи, мерцая расплавленным золотом. По обе стороны находились деревянные стены, деревянный потолок возвышался над ним на расстоянии примерно трех футов. Свеча мерцала во тьме бледным огоньком. Джереми прищурился, но ничего не смог разглядеть, слишком уж густая была темнота.
– Ты видишь его? – спросила Таня.
– Нет. Я вообще почти ничего не вижу. – Извиваясь, он начал продвигаться вперед. Сначала локти и грудь, а затем и живот коснулись прохладной гладкой поверхности спуска. Джереми почувствовал, как руки Тани сжали его лодыжки. Крепко вцепившись в них, она подалась вперед, подтолкнув Джереми, и через несколько секунд он уже растянулся на металлической дорожке.
Какое-то время он лежал неподвижно. Потом полез дальше. Он представлял себе, как, держась за его ноги, вслед за ним спускается Таня.
– Видишь что-нибудь? – спросила она.
– Пока нет.
– А вот и я, – сказала Лиз.
Джереми спускался все ниже и ниже.
В тусклом мерцании свечи показались голова и плечи Самсона.
– Я вижу его! Самсон? Самсон? – Тот не отвечал и не двигался. – Он здесь, прямо на пути.
– Он мертв? – спросила Таня.
– Не знаю. Кажется, да.
– Можешь сказать, что с ним случилось?
– Хм-м…
Он вытянул руки, коснувшись кулаками плеч Самсона, и толкнул его. Тело качнулось, но не упало.
– Он застрял, – сказал Джереми.
– Сможешь пролезть мимо него?
– Не знаю. Отпусти ноги. – Он почувствовал, как Таня отпустила его, и поднял голову. Глаза и рот Самсона были широко открыты, руки согнуты в локтях, пальцы скрючены так, словно перед смертью он царапал темноту.
– Сделай что-нибудь, – сказала Таня.
– Да. Сейчас. – Он поднял кулаки и продолжал спускаться, пока не уперся локтями в плечи Самсона.
Подняв свечу, он осмотрел тело. Ран не увидел. Но ноги Самсона были раздвинуты, а металлическое покрытие спуска под ними было залито кровью.
Недалеко за ногами Самсона спуск заканчивался.
– Вижу пол, – сказал Джереми.
– Что случилось с Самсоном?
– Кажется, на ножи какие-то напоролся. Они, наверно, из самой горки торчат.
– Боже, – пробормотала Таня.
– Ладно, я спускаюсь дальше.
Джереми приподнялся, зажал Танин нож в зубах, чтобы освободить правую руку, и начал продвигаться вперед, перебираясь через тело. Голова Самсона запрокинулась на бок, и Джереми почувствовал, как его волосы щекочут щеку. Опасаясь сам напороться на ножи, он, прежде чем двигаться дальше, опустил руки Самсона вниз. Тело под ним закачалось. Оно рывком сдвинулось на несколько дюймов, и Джереми услышал звук трения о поверхность спуска, когда оно немного съехало вниз. Когда тело остановилось, Джереми внимательно изучил окровавленную поверхность спуска, дабы убедиться, что никакие лезвия больше не поджидают его на пути, а затем поспешил перебраться через Самсона, стараясь не думать о том, какие опасности могут подстерегать в темноте внизу. Он почувствовал, как голова трупа уперлась ему в пах. Почувствовал прохладную влажную ткань его джинсов на своей груди, и в тот же миг понял, что начинает соскальзывать. Вцепившись в ногу Самсона, он использовал ее как рычаг, чтобы хоть немного замедлить свой спуск и не дать свече погаснуть.
Держась за ботинок Самсона, он соскользнул к концу горки. И прислушался. Никаких звуков, кроме глухих ударов собственного сердца и своего же прерывистого дыхания, он не слышал.
Если тролли и поджидали его, то вели они себя очень тихо.
Выставив перед собой свечу, он осторожно вытянулся вперед. До пола было уже рукой подать. Подняв голову, он огляделся по сторонам. В мерцании свечи ему удалось разглядеть часть коридора.
Троллей видно не было.
Он спустился с горки и встал, вглядываясь сквозь слабое мерцание свечи в темноту. Затем повернулся к спуску.
– Я внизу! – крикнул он дрожащим голосом. – Никого не вижу. Все вроде спокойно.
– Уже спускаюсь, – отозвалась Таня.
– Скорее.
– Там, – сказала девушка и указала рукой в нужном направлении. Дэйв направил луч фонарика в скопление свай и осветил бетонную стену фундамента. Вся стена была исписана граффити. – Правее, – сказала девушка. Он перевел луч. Бледный круг света выхватил из темноты забитую досками дыру. – Это дверь. Она была открыта. Они вошли в нее. Это «Веселый домик». Мы гнались за каким-то типом.
Дэйв обошел Джоан и поспешил к стене. Зажав фонарик под мышкой, он потянул за края досок. Импровизированная дверь распахнулась наружу. Он склонился над проемом. Небольшого размера помещение. На стенах – зажженные свечи. Лестница, ведущая наверх. Дэйв оглянулся через плечо, но никого не увидел.
– Они пошли по лестнице? – спросил он.
– Да, – послышался голос девушки. – Мы все пошли туда. Но я струсила и убежала. Все эти тролли…
– Ладно, – сказала Джоан. – Вы двое, марш отсюда. Ступайте домой.
– Разве вы не будете меня арестовывать? – спросил мальчишка.
– Нет. Иди домой.
– Боже! Спасибо.
– Извини, что пришлось ударить тебя, малыш. А теперь – брысь!
Через несколько секунд Дэйв увидел бледный силуэт Джоан, направляющейся к нему. Она вошла в освещенное мерцанием свечей помещение, сунула руку под свитер и вытащила револьвер. Ее лицо было измазано грязью с автомобильного колеса для большего сходства с троллем, но вместо этого она походила на бойца из отряда коммандос, замаскировавшегося перед ночной вылазкой. Дэйв видел страх в ее глазах. И горе.
– Мы вернем ее, – сказал он.
– Задницей клянусь, что вернем, – сказала Джоан и бросилась вперед, к лестнице.
– Стой! – крикнул он.
Она остановилась и обернулась.
– Я пойду первым. Держись рядом. И от меня – ни на шаг, черт возьми.
Джоан кивнула.
С фонариком в одной руке и пистолетом в другой, Дэйв взбежал по лестнице, перескакивая через три ступеньки за раз. На первой площадке он прикрыл Джоан, пока та пыталась отворить дверь. Дверь была заперта. Они взбежали по лестнице на второй этаж.
Там Дэйв увидел перед собой темный коридор. Он посветил туда фонариком. Впереди никого не было. Но кровь его буквально застыла в жилах, когда он увидел решетки вдоль стен.
Тролли в стенах.
Однако никаких троллей он не видел.
Он вздрогнул, когда что-то толкнуло его. Это оказалась Джоан. Она прижалась к его спине.
– Не останавливайся, – прошептала она.
Он двинулся вперед, освещая фонариком стены по обе стороны от себя. За решетками возникли лица. Грязные, оскаленные лица мужчин и женщин. Джоан тихонько взвизгнула.
На протяжении всего коридора, словно щупальца неведомого чудовища, тянулись из стен машущие руки.
Дэйв бросился вперед, Джоан последовала за ним.
Тролли в стенах смеялись и издевались, просили милостыню, хихикали, осыпали их грязной бранью и угрозами. Кончики чьих-то пальцев коснулись руки Дэйва, но тут же соскользнули, лишь дернув его за рукав. Позади вскрикнули, но это был крик боли, и Дэйв догадался, что Джоан врезала кому-то по руке.
По крайней мере она не бежит от всей этой сволочи сломя голову, подумал он.
Он сам едва не поддался такому порыву, но тем не менее не снимал пальца со спускового крючка.
Он покрепче сжал рукоять фонарика.
Луч метнулся вверх и осветил дверь.
Робин опустилась на колени на сиденье кабинки. Сквозь лабиринт стоек и спиц она высматривала внизу троицу троллей, медленно поднимающихся к ней.
– Ути-пути, – сюсюкал тот, что находился ближе всех. Чтобы добраться до спицы, ведущей к самой высокой кабинке, ему оставалось около двадцати футов. Оказавшись там, он по внешнему колесу, которое имело очень плавный наклон, без труда сможет перебраться к кабинке Робин.
Он был тощий, с серым лицом и практически лысый, не считая клоков волос, торчащих возле ушей. Темные пиджак и брюки были изрядно ему велики. Тролль подобрался так близко, что Робин могла слышать, как хлопает его одежда на ветру.
– Ой, что щас будет! – визжал он. – Да, сэр! Никуда не уходи, крошка! – Он сипло засмеялся, будто отколол невероятно смешную шутку.
– Я доберусь до нее первым, говнюк, – отрезал мужчина под ним. Тот, что с повязкой на глазу.
Голос его был тверд. Этот не казался сумасшедшим или придурковатым.
Третий тролль находился ниже этих двоих, очевидно, карабкался осторожнее. Пока что он выглядел наименьшей угрозой.
Те уроды доберутся до меня гораздо раньше, подумала Робин.
Тип в костюме не по размеру уцепился рукой за верхнюю кабинку. Повернувшись к Робин, он осклабился:
– О-о-о-о-о, наша ми…
Он заверещал, когда одноглазый тролль дернул его за штанину. Суча ногами и извиваясь, он сумел было вырваться из хватки одноглазого, как вдруг его рука разжалась, и он сорвался. У Робин перехватило дыхание, когда она смотрела, как тролль падал, кувыркаясь в лунном свете. Он грянулся на платформу вверх тормашками. Колесо обозрения содрогнулось от удара.
Одноглазый тролль добрался до верхней кабинки, но вместо того, чтобы забраться в нее, он подтянулся на узкой стальной балке внешнего колеса. Широко расставив ноги, он начал медленно подбираться к Робин.
На полу у подножия горки Джереми нашел другую свечу. Он предположил, что ее уронил Самсон. С помощью своей свечи он зажег фитиль. Света вокруг стало в два раза больше. Джереми разглядел тесак для разделки мяса. Должно быть, тот скатился со спуска, поскольку лежал в середине коридора.