Я просто ушам не поверил! Как будто у нее и не было никакого припадка! И тут мой телефон впервые зазвонил.
— Алло, — сказал я в трубку.
Крыса уже тут как тут — приложила свое острое ухо с другой стороны.
— Вы упустили Айса?! Он что, сквозь пальцы у вас ушел? Вот дети, ни на минуту от вас не отвернешься! Жду вас в закусочной «Дэйвз Дайнер» на углу Третьей и Семидесятой!
И звонивший повесил трубку. Мы с Крысой переглянулись, и тут телефон зазвонил у нее.
— Алло, Мари-Клэр у аппарата. Йоу, Джоуи! Как жизнь, чувак? Нормально… Ерунда… Он преувеличил. Он всегда преувеличивает… Сладкая Сандра говорит, мы не явились? Так мы нашли местечко подешевле. Каэшна. Ладно, дядя Джоуи, увидимся. Пока… Короче, Джоуи вернется из Атлантик-Сити около шести. Подхватит нас на той стороне Бруклинского моста, там же, где нас оставил. И мы можем пожить у него. Пошли, нас ждет Томми.
До закусочной «Дэйвз Дайнер» пришлось идти кварталов десять. Томми сидел там и читал газету. Увидев нас, он скорчил сердитую мину:
— Небось завтракать хотите? Вы не заслужили завтрак. — Он укоризненно посмотрел на Крысу и вопросил: — Вот какой из тебя жулик после этого?!
Крыса улыбнулась, скрестив руки на груди:
— Он хотел звонить копам, Томми. Что нам оставалось делать?
У Томми тут же забегали глаза.
— На этой истории можно подзаработать! Под личиной нью-йоркского рэпера скрывается полицейский осведомитель!
— Нет, ничего такого мы делать не будем, — оборвала его Крыса. — Айс наш друг. Он хотел как лучше для нас. Правда же, Боб?
— Да бросьте вы! — отмахнулся Томми. — Он хотел как лучше для своей карьеры.
— Сами-то вы как, Томми? — спросил я.
Вместо ответа он протянул мне свежий номер «Нью-Йорк пост». Заголовок на первой полосе гласил: «Айсмен спас престарелого от грабителей». Ниже красовалась фотография Томми в обнимку с Айсом, а в левый угол кадра попала Крыса. Она схватила газету и стала любоваться ею, держа перед собой на вытянутых руках:
— Вот она, слава!
— Да, так бывает, когда водишь дружбу с Томми «Маэстро» Маттолой, — назидательно сказал Томми и вытащил из кармана пачку банкнот. — «Нью-Йорк пост» всегда платит. Вуаля, две штуки баксов. А когда я выставлю им иск, заплатят еще.
— Иск? За что?
— За моральный ущерб! Читать умеешь? Они назвали меня престарелым! Престарелым! Да мне пятьдесят едва стукнуло! Конечно, они не захотят доводить до суда, решим все миром. Еще тысяча, не меньше.
— Нас еще по телику показывали, — вдруг вспомнил я.
Крыса уронила газету на стол.
— Мне вчера написал Малыш Джо. Мисс Габриэла Фелипе Мендес видела нас по телевизору с Айсом. Наверное, когда мы входили в «Мариотт».
Крыса осела в кресле с ошарашенным видом:
— С ума сойти! И по телику тоже!
К нам подошел официант.
— Ладно, я угощаю, — великодушно провозгласил Томми.
— Нам два американских завтрака, — сказала Крыса.
— Томми, вы знаете Джерома Де Билье? — спросил я.
Томми сдвинул брови:
— Джером Де Билье… Хм… знакомое какое-то имя…
— Он наш дядя. Поможете нам его отыскать?
— Да не вопрос. Но сейчас у нас другая задача — вы должны опять сойтись с Айсом. Вот где нас ждут большие деньги! Всегда надо идти туда, где деньги!
Мы с Крысой вернулись в логово за великами и вытащили их через кусты.
— В шесть мы встречаемся с нашим другом Джоуи на другой стороне Бруклинского моста, — сказала Крыса Томми. — Но до вечера можем побыть с тобой.
— Секундочку! — перебил Томми. — Какой еще, к черту, Джоуи? Не было таких персонажей в сценарии.
— Он подбросил нас до Нью-Йорка, — сказал я. — И разрешил пожить у него, пока мы ищем дядю. Он итальянец, Томми, ваш земляк.
— Я сицилиец, — поправил Томми, — в нас больше породы, чем в этих плебеях с материка. И поскольку идти мне некуда и дел никаких нет, я вполне могу поболтаться с вами, детишки. За вами лучше приглядеть, сами понимаете. В этом городе полно сомнительных типов.
Мы купили три картонных стаканчика с чаем в парковом кафе и сели под старым деревом. Я отдал Томми свой рюкзак. Жулик подложил его под спину, устроился удобно и завел светскую беседу:
— Ну, и кем же ты хочешь стать, когда вырастешь, Мари-Клэр?
— Актрисой. Я буду самой великой в мире актрисой!
— В таком случае, не забудь о своем дядюшке Томми. Помни, что я учил тебя зарабатывать деньги на Таймс-сквер и кормил тебя, когда ты была голодна. Такие вещи нельзя забывать. А ты, Боб?
— Я хочу стать журналистом. В каком-нибудь серьезном издании.
— Благородная профессия. Я и сам подумываю когда-нибудь взяться за перо.
— А вы правда были юристом? — спросил я.
— А то! Первоклассным. Но однажды взялся защищать не тех людей и связался не с той компанией, улавливаешь мою мысль? Меня обвинили в подкупе присяжных, и дальше все пошло псу под хвост. Жена ушла, дети перестали со мной общаться.
— У тебя есть дети, Томми? — удивилась Крыса.
— Да, три дочки. Разумеется, она их против меня настроила. Не стоило вообще на ней жениться. Она чавкала за едой и смеялась, как пулемет… Да ну их всех к черту! Однажды я вернусь на Сицилию и куплю маленькую ферму на берегу моря. И знаете что? — Он выпрямился. — Теперь у меня нет в этом никаких сомнений! Не знаю уж почему, то ли после встречи с Айсом, то ли с вами, ребята, но я чувствую, скоро мне повезет! Мой корабль вот-вот подойдет к пристани, и, если будете хорошо вести себя, я возьму вас на борт! В жизни Томми Маттолы грядут большие перемены, да, сэр, большие!
Тут у него зазвонил мобильник.
— Алло… Понял. Хорошо, я приду. Сонни, я сказал, что приду, и это значит — приду! — Томми убрал телефон и поднялся на ноги: — Ну, пошли, ребята.
— Куда идем? — спросила Крыса, вскакивая.
— На Вест-Сайд. В район, именуемый Адовой кухней.
Вслед за Томми мы прошли через парк, выбрались на Централ-Парк-Вест и стали ловить такси. Первый таксист отказался брать велосипеды, второй тоже. Но третий — человек с тюрбаном на голове — не только согласился везти нас, но и сам положил велики в багажник. Крыса плюхнулась на переднее сиденье и спросила через армированное стекло, отделяющее пассажирские места:
— А в Адовой кухне правда кухня?
— Нет.
— Тогда почему ее зовут кухней?
Томми не ответил, только пробурчал что-то и отвернулся к окну. У него внезапно испортилось настроение. Тогда Крыса переключила внимание на таксиста:
— Вы сикх?
— Да.
— А вам нравится быть сикхом?
— Да. Я нахожу в этом большое моральное удовлетворение.
— Мы иногда ходим в церковь, и я разделяю индейские верования. И еще немножко буддизм.
— Богу не важно, возносят ему молитвы у реки или на вершине горы. И наверняка Ему не важно, молишься ли ты в буддийском или христианском храме. — Таксист улыбнулся Крысе. — Важно то, сможешь ли ты установить связь. Это как ловить волну на радиоприемнике. Надо найти религию, которая гарантирует самый надежный прием.
— А если твое радио вообще ничего не ловит? — спросила Крыса.
— Ну… — покачал головой таксист.
Так мы и ехали, слушая их теологический диспут. Слава богу, ехать было недалеко. Вскоре мы остановились у бара на Вест-Сайде, вытащили велики из багажника и пристегнули к фонарному столбу.
— Прощай, малышка, — сказал сикх. — Живи счастливо.
— Постараюсь! — ответила Крыса и помахала ему вслед. — Я думаю, он ангел.
— Я тоже так думаю, — согласился Томми. — Первый таксист на моей памяти, который не взял с меня денег. Так, детишки, ждите меня здесь. Я на минутку.
Мы заглянули в окно. В баре было уныло и пусто — ни одного клиента. Только бармен за стойкой протирал бокалы.
— Пить хочу! — заявила Крыса и направилась внутрь.
— Тебе туда нельзя! — крикнул я, но Крыса уже исчезла в дверях, и мне пришлось идти за ней.
— Томми, можно мне колу? — спросила Крыса, садясь рядом с Томми.
— Вы что, считаете, что мне денег некуда девать? — вдруг заорал тот. — У меня проблемы, не ясно? — Он нервно заломил руки и посмотрел на Крысу: — Извини, Мари-Клэр. Мне не стоило на тебя кричать.
Из комнаты за баром вышел здоровенный лысеющий тип в татуировках до локтя и сел за наш столик. Он смерил взглядом нас с Крысой и открыл маленькую черную книжечку.
— Он примет тебя через минуту, — произнес он. — У тебя вся сумма?
— У меня одна тысяча девятьсот тридцать долларов, — сказал Томми, протягивая пачку банкнот.
Тип в татуировках сверился с книжечкой:
— Не хватает тысячи семидесяти долларов.
— Сонни, за эти годы вы стрясли с меня столько денег! И ты будешь устраивать скандал из-за какой-то тысячи баксов?
— А что ты хотел? Это игорный бизнес! — ответил Сонни. — Послушай теперь меня, Томми Маттола! Мы с тобой из одного района. Ты дружил с моим стариком. Я всегда считал тебя своим. Но Большому Фрэнку ты не нравишься. Он ждал три недели, потому что я очень его просил. Когда он увидит, что ты принес не всю сумму, тебе придется иметь дело с его парнями!
Томми так и осел на стуле:
— Неужто все так плохо, Сонни?
— Боюсь, что да.
Сонни встал и скрылся в комнате за баром.
— Знаете, ребята, езжайте-ка вы обратно в парк.
— Томми, что с вами будет? — спросил я.
Он попытался улыбнуться:
— Ничего страшного. Маленькое недоразумение. Вы погуляйте, а я вам потом позвоню.
— Томми! — Сонни показался в дверях.
Томми поднялся со стула.
— Я с тобой! — сказала ему Крыса, вставая рядом. — На удачу!
Томми посмотрел на нее сверху вниз, в глазах у него блестели слезы.
— Ты меня убиваешь, малышка! Вот ей-богу! — Он повернулся ко мне: — Боб, уведи свою сестру!
Томми ушел туда, куда его позвал Сонни. Крыса посмотрела на меня и стремглав метнулась за ним следом. Ну конечно, мне пришлось бежать за ней!
— А ну выметайтесь! — рявкнул Сонни.
— Нет! — заорала Крыса. — Мы уйдем только вместе с Томми!