.
– Ну что ж, пойдем искать нашего подопечного! – с задором воскликнула Шарлотта. – Вдвоем гораздо веселее! Трудность задачи в том, что мы не знаем его в лицо. Только вкус крови, в ней заключен его запах. Их выпускают не здесь, разумеется. Не через парадную дверь, а из потайных выходов, которых на Королевской миле множество, но не все доступны. Некоторые напоминают крысиные норы.
Девушки двинулись в сторону Холирудского аббатства через толпу смеющихся туристов, одетых к Хеллоуину привидениями, ведьмами и вампирами. В руках ряженые держали бумажные стаканчики из сетевой кофейни, но, судя по пряному аромату, разлитому вокруг, внутри плескался отнюдь не кофе. Мим в костюме скелета демонстрировал чудеса гибкости и звонил в колокольчик, требуя подаяния. Возле собора Сент-Джайлс выступала уличная рок-группа – подражатели The Cure и Mogwai. С другого конца квартала доносились заунывные звуки волынки.
– Я рада, что ты осваиваешься среди нас, подруга, – щебетала Шарлотта, доверительно взяв Лауру под руку. – Осталось уговорить Жаклин, и мы прекрасно заживем одной семьей!
Со времени знакомства с Шарлоттой Лаура успела привыкнуть к ее поверхностным суждениям и наигранной жизнерадостности, но теперь раскусила истинную суть, что скрывалась за личиной идеальной викторианской жены. И намеревалась сполна воспользоваться этим знанием.
Незаметно для Шарлотты Лаура кинула тоскливый взгляд на телефонную будку, которые сохранились в Великобритании повсюду. Даже в век сотовых телефонов британцы продолжали пользоваться традиционными красными будками. В отличие от Жаклин Лаура помнила номер Эдгара, но не имела возможности позвонить. Почему она изначально не продумала, как им установить связь, если у нее отберут телефон?
Укоряя себя за самонадеянность, Лаура обернулась к Шарлотте. Та стояла под золочеными часами ратуши Кэнонгейт, втягивая холодный воздух. Ее розовые ноздри раздувались, как у ищейки.
– Мы шли не в ту сторону, – сказала она, хватая Лауру под локоть. – Бежим к Южному мосту! Главное, чтобы наш подопечный не успел сесть в автобус и уехать домой, а то потом гоняйся за ним на такси по спальным районам. Терпеть не могу туда ездить! – Как коренная жительница Эдинбурга Шарлотта питала пренебрежение к современным кварталам, что разрослись на окраинах. – С туристами проще, они, как правило, сразу начинают искать полицейский участок.
Сознавая, что время для разговора наедине утекает сквозь пальцы, Лаура перешла к главному:
– Ты спрашивала, что я видела по ту сторону сна, и я не решилась сразу сказать тебе, особенно в присутствии Джекки. А видела я тебя, Шарлотта, твою человеческую жизнь, смерть и перерождение. Бедняжка!
От удивления Шарлотта резко остановилась посреди улицы, как если бы наткнулась на невидимое препятствие. Ее неизменно длинная юбка колыхнулась, открыв стройные лодыжки и изящные ботильоны.
– Ты жалеешь меня? – спросила Шарлотта с истерическими нотками в голосе.
– Кто я такая, чтобы советовать тебе, как жить, – уклонилась от ответа Лаура, стараясь сохранять дистанцию. – Ты старше меня на сто двадцать лет или около того. Я готова выслушать тебя, если захочешь, но мне хватает такта удержаться от непрошеных советов.
Шарлотта немного помолчала и уточнила с тревожным любопытством:
– И как это происходило? Как если бы ты побывала в моей шкуре?
– Не совсем… – ответила Лаура и напряженно потерла пальцами виски. – Даже не знаю, как объяснить. Я эмпат, видимо, поэтому со мной не впервые случается подобное. Мне уже приходилось переживать погружение в чужое прошлое, и это было прошлое Эдгара еще до моего рождения. Я будто смотрю кино в 3D-формате, чувствую эмоции другого человека, но сама не перевоплощаюсь в него.
– Это утешает, а то я бы приревновала тебя к своему мужу! – нервно хихикнула Шарлотта. – Кажется, я знаю, в чем причина, почему ты провалилась в мои воспоминания.
Лаура смотрела на нее вопросительно, тоже начиная догадываться.
– Ты что-то сделала?
Шарлотта виновато глянула на нее из-под капюшона, осыпанного снежной пудрой, и призналась тоном нашкодившего ребенка:
– Я добавила в сыворотку Жан-Рауля своей крови, потому что хотела помочь тебе. Мне стало жаль тебя. Я подслушала их разговор с Дугальдом, что в составе кровь Темнейшего и она привяжет тебя к клану Вечерней зари. Моя кровь не такая чистая, но почему-то пересилила его. Что же выходит, ты теперь моя кровная сестра?
– Можешь меня так называть, если хочешь, – взволнованно согласилась Лаура и обняла Шарлотту за талию. – Только прошу тебя, не говори никому!
– Что ты! – в ужасе отмахнулась Шарлотта. – Дугальд убьет меня, если узнает, что я спутала его планы. Это наш секрет! Смотри, мы почти пришли!
Возле церкви Трон-кирк, что служила ориентиром, шпиль которой терялся в снежной вакханалии, девушки пересекли Южный мост и спустились на узкую Ниддри-стрит. Стайка туристов столпилась у неприметной серой двери в арках Южного моста, а зазывала в черном плаще со свечой в руках заманивал новых жертв на экскурсию по подземельям.
– А вот и он! – возликовала Шарлотта, окинув очередь внимательным вглядом.
Чуть в стороне от людей жалась одинокая фигура. Лаура пригляделась: долговязый рыжеволосый парень с дергающимся кадыком выглядел одетым не по погоде и потерянным.
– Попробуй соединить вкус крови, что ты вкусила, с его запахом, – наставляла Шарлотта. – В этот раз я подсказала, но потом тебе придется проходить квест самостоятельно! Иначе неинтересно.
Лаура закрыла глаза, вызвав на кончике языка вкус крови, и сделала глубокий вдох, чтобы впитать окружающие запахи. Пахло мокрым снегом, тыквенным пуншем из паба неподалеку, углем, которым в Старом городе отапливали дома. От толпы туристов несло сигаретами, алкоголем, травкой и немного духами. Наконец Лаура выловила тот самый запах, что сочился из свежего пореза, – кровь, мужская, молодая и терпкая, с пикантной примесью страха и обреченности. Пазл в голове у Лауры чудесным образом сложился, и она испытала головокружительное чувство, похожее на озарение.
– Да, это он, – звенящим голосом произнесла она. – Что мы будем делать с ним дальше?
– Пойдем в паб. – Шарлотта хитро прищурилась и кивнула на соседний дом. – Дугальд подкинул нам жертву прямо к порогу.
Лаура подняла взгляд и прочитала на вывеске: «Лабиринт Бэнши – наиболее густонаселенный призраками паб в Шотландии».
И скептически хмыкнула, не поверив столь агрессивной рекламе.
– Это правда, – заверила Шарлотта и захлопала пушистыми ресницами, на кончиках которых застыли нетающие снежинки. – Помещение паба вплотную примыкает к Эдинбургским катакомбам, часть комнат встроена в аркаду Южного моста. Рассказывают, что во время ремонта рабочие слышали душераздирающие женские крики. А если оставить стаканы с напитками на столе, то они имеют обыкновение падать или разбиваться о стены, словно их смахнула невидимая рука.
– После нескольких пинт крепкого эля и не такое померещится, – усмехнулась Лаура. – Разве это не уловка для туристов?
– Можешь не сомневаться, ведь этот паб принадлежит нам. – Шарлотта заливисто рассмеялась, радуясь произведенному эффекту. – Но сначала нужно забрать нашего подопечного.
Она в несколько широких шагов пересекла улицу и остановилась возле жертвы, глядя снизу вверх. Не прошло и минуты, как Шарлотта вернулась величавой походкой королевы под руку с парнем, которому едва доставала до плеча. Ее глаза фосфорически горели зеленью, как у кошки в темноте.
– А теперь возвращаемся домой, – сказала Шарлотта и засеменила в сторону паба, увлекая за собой жертву.
Лаура пошла следом, но у входа опередила их, потому что Шарлотта с парнем немного замешкались. Потянув на себя массивную дверь, Лаура шагнула в паб и огляделась. Потолок затянула искусственная паутина, на столиках стояли тыквы, мерцая огненными прорезями глазниц и злобных оскалов. На высоких стульях у барной стойки в причудливых позах восседала парочка скелетов. Разношерстная публика состояла из местных панков, готов и случайно забредших туристов. В маленьком кинозале по соседству немногочисленные ценители смотрели одну из старых экранизаций «Дракулы» с великолепным Кристофером Ли.
– Пусть подопечный посидит с нами немного, я устала бегать, – капризно пожаловалась Шарлотта. – И не хочется упускать шанса побыть среди людей. Давай закажем ему пива, пусть выпьет напоследок. Даже неинтересно, когда жертва такая вялая и следует за нами, как корова на убой.
По узкой каменной лестнице Шарлотта повела их в подвал, на нижний уровень заведения, где начинались Эдинбургские катакомбы. Здесь располагался второй бар и играл диджей. Под сводчатыми потолками, подсвеченными ультрафиолетом, гремел готический рок. Комнаты разделяли полукруглые решетчатые двери с железными засовами. Повсюду висели кандалы и попадались устрашающие приспособления для пыток, к счастью бутафорские. Туристы охотно позировали для фото на стуле с шипами, надев железную маску, или просовывали голову и руки в отверстия на позорном столбе.
Девушки сняли верхнюю одежду, запорошенную снегом, и присели за столик под низкими сводами. Их жертва опустилась на стул рядом, как манекен.
Изящным жестом Шарлотта подозвала официантку и заказала напитки.
– Он работает на Дугальда, – поведала она по секрету, понизив голос, и кивнула на бородатого бармена в майке London After Midnight. – В сообществе местных неформалов он носит прозвище Ренфилд, забавно, не правда ли? Замечательное место! Оставайся с нами, и мы с тобой будем часто приходить сюда выпить по бокалу кровавого вина. Атмосфера здесь мрачноватая, как ты любишь.
– Вы впутываете в ваши дела людей? – Лаура в очередной раз поразилась наглости эдинбургских вампиров. – И не боитесь, что вас раскроют?
– Разумеется, он не знает всего, – хмыкнула Шарлотта, – лишь то, что мы хотим показать. Нам необходимо как-то общаться со смертными, кроме того, этот паб – неплохой источник дохода. Запоминай главное: у бармена есть ключ от двери, что ведет в наши подземелья. Он отопрет ее, если сказать нужные слова.