– Ты произнесла слово «боже» дважды за одну минуту. Не волнуйся, я все устрою. Будет много крови, лучше сделать это где-то в уединенном месте.
Эдгар взял Лауру в охапку и усадил себе на колени, укачивая, как маленькую. Улавливая ритм их сердец, бьющихся в унисон, Лаура закрыла глаза и почувствовала, как пульсирует у нее в животе третье, крохотное сердце. Волна умиротворения накрыла ее пуховым одеялом.
– Я хочу домой, в Дувр, – пробормотала Лаура. – Мне там будет спокойнее.
– Как скажешь, милая, – согласился Эдгар. – Учитывая то, как быстро развивается беременность, в нашем распоряжении почти два дня, хватит времени добраться. Возьмем машину напрокат и по пути найдем жертву – тебе понадобятся силы.
Глава 39
Дождь, начавшийся ночью, не утихал весь день. Эдинбург снова стал промозглым и неприветливым, с серыми домами, которые, казалось, кренились все ниже к земле под порывами ноябрьского ветра и струями воды. Лаура порадовалась, когда их машина наконец выехала на шоссе, а этот красивый, но мрачный город исчез позади, оставив на память неизгладимый рубец на ее сердце и неожиданный подарок во чреве.
– По платной дороге не поедем, она напичкана камерами, – сказал Эдгар, поправляя на Лауре плед: ее трясло как в лихорадке. – В объезд дольше, ты выдержишь? Придется провести в пути целый день.
Лаура молча кивнула. Эдгара пугала ее бескровная бледность и усиливающаяся слабость, – очевидно, плод высасывал у матери все соки. Лаура выглядела почти прозрачной, а глаза стали неправдоподобно огромными, как у фарфоровой куклы.
– Жаль, что в Англии нет таких мест, как шоссе Слез в Канаде, – с сожалением произнес Эдгар. – Такая огромная территория, где очень легко подобрать жертву и спрятать тело.
Сквозь пелену дождя Лаура смутно различала мокрый асфальт дороги, не помогали даже неустанно работающие дворники. Действительно, шоссе Слез. Лаура отошла от первоначального шока, но ею завладело упадническое настроение. Она не верила, что все закончится хорошо. С каждой милей ей становилось все хуже, и казалось, что жить осталось считаные часы.
Эдгар поглядывал на Лауру с возрастающим беспокойством и наконец свернул с трассы на двухполосное шоссе, петляющее между густых лесов. Они ехали, должно быть, не менее получаса, пока не вырулили на проселочную дорогу, ведущую в деревню. Эдгар включил аварийку и припарковался на обочине.
– Теперь давай ждать, пока кто-нибудь остановится, – сказал он доверительным тоном. – Камер тут нет, но ты должна управиться быстро, пока кто-то еще не проехал мимо и ничего не заметил.
Не дожидаясь ответа, Эдгар вышел из машины, хлопнув дверью. Обессиленная Лаура беспомощно наблюдала за его действиями. В умении приманивать жертв и усыплять их бдительность ему не было равных. Эдгар стоял на обочине под черным зонтом, статный и красивый, его золотые волосы от влажности завивались локонами. В темно-синем твидовом пальто он выглядел настоящим джентльменом и не вызывал подозрений. Не прошло и пятнадцати минут, как рядом затормозила проезжающая машина, окно открылось, и из него выглянула женщина. Эдгар наклонился к ней и что-то быстро объяснил, указывая на Лауру, на его лице читалась тревога.
Сердобольная женщина кивнула и вышла из автомобиля, раскрыв над собой клетчатый зонт. Она приблизилась к их машине, осторожно обойдя лужу, распахнула дверь со стороны водителя и наклонилась к Лауре, обдав одуряющим ароматом сладких духов.
– Добрый день, – поздоровалась она, – ваш муж сказал, вам плохо. Какой у вас срок?
На вид женщине было слегка за тридцать, ухоженная блондинка с крашеными волосами, в бежевом пальто. Вероятно, дома ее ждали муж и дети. Она могла возвращаться с работы, с благотворительного базара или со свидания с любовником. Лаура не хотела знать о ней ровным счетом ничего, так будет легче оборвать ее жизнь. Но встретив сострадательный взгляд этой женщины, Лаура сдалась – что-то надломилось в ней и больно кольнуло в сердце. Она понимала, что́ должна сделать, но не могла себя заставить. Губы у Лауры задрожали, и она не сумела проронить и слова в ответ, хотя все внутри нее кричало незнакомке: «Беги, уезжай!»
Эдгар бесшумно приблизился сзади и выверенным движением нажал на сонную артерию ничего не подозревающей жертвы. Затем ловко подхватил бесчувственное тело под мышки и усадил на водительское сиденье справа от Лауры.
– Кушать подано, милая.
– Прости, я не могу, – выдохнула она.
– Снова начинаются капризы? – нахмурился Эдгар. – Мы проходили это много раз! Ты ведешь себя глупо. Знай, если продолжишь упрямиться и тратить драгоценное время, у меня есть способ тебя заставить.
Он со злостью захлопнул дверь, обошел автомобиль и встал с той стороны, где сидела Лаура. Их взгляды скрестились подобно стальным рапирам. Несмотря на свое трудное положение, Лауре ни за что не хотелось уступать ему, она готова была держаться до последнего, пока силы окончательно не покинут ее.
– Попробуй, – дерзко бросила она. – Жан-Рауль разорвал нашу связь. У тебя ничего не получится!
– Мы сейчас это проверим, – сказал Эдгар с обманчивым спокойствием. – Пей, я тебе приказываю, как твой создатель. У тебя нет выбора, Лорелия-Вирджиния.
В глазах Эдгара, синих, как ночное небо, нарастало нечто неотвратимое и зловещее, чему нет объяснения и невозможно противостоять. Лаура в испуге отвела взгляд, почувствовав угрозу. Эдгар взял ее лицо в ладони и вынудил посмотреть ему в глаза. Лаура исступленно кусала губы и мотала головой, стараясь избегать его взгляда, но тщетно. Штормовая волна его ярости окатила Лауру ледяным потоком и смела ее сознание начисто. Эдгар скомкал ее разум, как бумажный шарик, который подхватил и унес ураган. Голова сделалась легкой и ясной без спутанных мыслей, и не осталось ничего, кроме его подавляющей воли. Ее взор заволок багровый туман, поглощая обрывки недосказанных слов и отголоски пережитых эмоций. Дождливый день померк в ее глазах вместе с ослепительным ликом Эдгара на переднем плане, и Лауру всецело захлестнула жажда крови.
Когда Лаура очнулась, тела поблизости не наблюдалось, как и пустой машины. Ничто не указывало на то, что здесь проезжала та женщина, лишь на губах запеклась чужая кровь. Лаура рефлекторно облизала губы и истошно закричала, осознав, что произошло.
Эдгар вышел из леса, стряхнул капли дождя с лацканов пальто и протер руки салфеткой из бардачка. Он сел в машину с невозмутимым видом, лишь его одежда и влажные волосы свидетельствовали о совершенном преступлении и сокрытии улик. Дождь прекратился, но в лесу, должно быть, сильно капало с намокших деревьев.
– Нам пора ехать, – сказал Эдгар застывшей в шоке Лауре. – Пристегнись, сделай милость.
Лауру снова замутило, она подалась вперед и зажала руками рот. Эдгар властно развернул ее к себе и пристально посмотрел в глаза.
– Возьми себя в руки, Лаура, тебя не должно больше тошнить, кровавый токсикоз закончился. Иначе жертва окажется напрасной, придется спешно искать кого-то еще.
Она судорожно сглотнула и смерила его убийственным взглядом.
– Ты все-таки сделал это! Как ты мог!
– Перестань, – резко сказал ей Эдгар. – Ты знала, на что я способен, я ведь предупреждал тебя. Я терпел твою рефлексию и самобичевание все эти годы, но не позволю тебе сломаться. Удивительно, что в Эдинбурге ты проявила стойкость и отстояла свою независимость, а теперь расклеилась. В твоем состоянии нет права на сантименты, Лаура. Нельзя быть убийцей наполовину, когда ты уяснишь это?!
Он сам застегнул на ней ремень безопасности и завел двигатель. Сгущались сумерки, из темнеющего леса на обочину выползал туман и стелился вдоль дороги призрачным саваном. Вскоре машина свернула с безымянного проселка на автостраду, и Эдгар прибавил скорость до максимально разрешенной. Лаура откинулась на дорожную подушку в виде половинки арбуза, повернув голову в сторону Эдгара, но смотрела мимо, на дорогу.
– Всегда хотела доказать себе, что я добрее и лучше тебя по своим душевным качествам, несмотря на одинаковую сущность. Сейчас я поняла, что это не так. Не бывает вампиров лучше или хуже. Мы все убийцы и прокляты.
– Ну уж нет, прелесть моя. – Эдгар искоса взглянул на нее, ничуть не обидевшись. – Вспомни эдинбургских вампиров.
– Мы с тобой ничем не лучше их, – изрекла Лаура и отвернулась к боковому окну.
– Ты можешь капризничать и дуться сколько тебе угодно, прочитать стопку книжек про равноправие и абьюз, но запомни одно: я мужчина и несу за тебя ответственность. Особенно в твоем состоянии, когда ты уязвима и неспособна принимать решения. Выброси из головы всю эту чушь и доверься мне, любовь моя. Ты родишь ребенка, и мы будем счастливы как никогда, – сказал Эдгар с завидной уверенностью и улыбнулся.
Лаура немного помолчала, а затем взглянула на него глазами, в которых отразилась вся боль этого мира.
– Я не успела тебе рассказать, но мне пришлось убивать людей в Эдинбурге, и не ради питания, а для развлечения. Я поклялась себе, что больше не сделаю подобного, не стану убивать невинных, а ты заставил меня.
Эдгар на несколько мгновений отвлекся от дороги, задержал взгляд на Лауре, и его лицо омрачилось. Самоуверенность сменилась сочувствием и глубокой печалью.
– Я не знал, прости, – с искренним сожалением сказал он, понизив голос. – Никогда не хотел причинить тебе боль. Но ты должна понимать необходимость сегодняшней жертвы, тебе нужны силы. Как и то, что сейчас не время быть привередливой: в Англии на каждом шагу видеокамеры, сложно не попасться. Ты ведь не захочешь рисковать нашей безопасностью, особенно сейчас, когда ждешь ребенка? Думай прежде всего о себе. О нас.
– Обещай, что больше никогда не вторгнешься в мое сознание! – потребовала Лаура, глядя на него в упор.
– Ладно, обещаю, – согласился Эдгар с едва заметной заминкой. – У тебя есть свобода воли, и ты вправе поступать по-своему. Но я взываю к твоему благоразумию, Лаура. Теперь ты не одна, тебе придется научиться заботиться и о безопасности нашего ребенка.