Оценивший ситуацию Игнат протянул Даше чашку с чаем, тронул за плечо Михаила Евгеньевича:
– Попарите меня?
– С удовольствием, – ответил тот и повернулся к своему другу. – Игорек, ты как? С нами?
– Да мне, пожалуй, хватит, – ответил бизнесмен, – я, наверное, в свой домишко пойду. Устал за сегодня, сил нет.
Выглядел он и впрямь нехорошо: под глазами залегли синие тени, как будто он не спал прошлую ночь, а потом провел тяжелый, полный нервного напряжения день. Интересно, это его приключение на дороге так вымотало?
– Дверь заприте, – попросил его Макаров. – Мы так и не поняли, что здесь все-таки произошло, и мне бы не хотелось завтра найти ваш хладный труп. За безопасность тех, кто в доме, я ручаюсь, потому что намерен ночью дежурить, а вот ваш дом мне уже не проконтролировать. Да, Михаил Евгеньевич, вас с Татьяной это тоже касается.
– За нас не переживайте. – Владелец гостиницы, почти скрывшийся за стеклянной дверью парилки, куда уже зашел Игнат, обернулся с порога и посмотрел на Макарова тяжелым, немигающим взглядом. – За себя и свою жену я сумею постоять. Игорек, ты спать не заваливайся, пожалуйста, я к тебе чуток попозже зайду. Поговорить надо.
– Надо, так поговорим, – легко согласился бизнесмен, собрал свою одежду в большой ком и вышел из бани в коридор, плотно закрыв за собой дверь.
Макаров и Даша остались в большой комнате вдвоем.
– Ты зачем сбежала? – набросился на молодую женщину Макаров. – Я тут чуть с ума не сошел, когда увидел, что ты пропала. Частные расследования никогда не кончаются ничем хорошим. Ты разве не понимаешь, что это может быть опасно?
– Но я ничего не делала, просто поговорила с Анной.
– С учетом того, что она осталась главной подозреваемой, это был не самый умный поступок, – сухо сказал Макаров.
Ему так хотелось ее поцеловать! Он с трудом сдерживался, чтобы не притянуть ее к себе за тонкие плечи и стиснуть в объятиях, оставляя синяки на тонкой фарфоровой коже. Какая у нее кожа, он не знал, но был абсолютно уверен, что именно фарфоровая, и от желания проверить свою догадку сохло во рту.
– Она вовсе не подозреваемая, – с жаром сказала ничего не подозревающая о его мучениях Даша. – Ты не поверишь, но она просто его родственница.
– Чья? – тупо спросил Макаров, который не мог думать ни о чем, кроме ее пухлых розовых губ.
– Сэма. Анна – родственница Сэма.
– Она призналась, что и есть та самая незаконнорожденная дочь?
– Да нет же, – с досадой сказала Даша, раздраженная его недогадливостью.
Рассказывала она хорошо, толково и кратко, отметая несущественные детали и умело выделяя главное. Макаров подумал, что у нее действительно должны быть очень хорошие экскурсии, не зря Сэм Голдберг остановил свой выбор именно на ней, ой не зря.
Через пять минут он уже все знал об Анне, Дженни и их мужьях, как будто был свидетелем того разговора, в котором Даша все это выяснила. Совпадение, что Анна и Сэм оказались в гостевом доме одновременно, было потрясающим, невероятным, но факт оставался фактом. Всем своим сыщицким нутром Макаров верил, что Анна рассказала правду – ту самую, которая вычеркивала ее из числа подозреваемых. Или все-таки нет?
– А если это Дженни попросила Анну убить ее отца? – задумчиво спросил Макаров, когда Даша замолчала. – В конце концов, ни у кого из присутствующих не было большего мотива, чем у этой обиженной дочери.
– Жень, ну посуди сам, это же очевидно, – мягко возразила Даша. – Анна – не наемный киллер, она владелица туристической фирмы, которая случайно оказалась в том же месте, что и Сэм, и позвонила Дженни сообщить, что встретила ее отца. Ну, скажи, может в такой ситуации одна нормальная женщина – серьезный юрист – попросить другую – свою родственницу и жену уважаемого человека – зарезать кого-то кухонным ножом? Это же бред!
– Не кухонным, но это роли не играет, – согласился Макаров. – Тогда в нашем, как ты это называешь, списке остается только один человек – твоя Екатерина.
– Это еще больший бред. – Даша тут же ощетинилась, как еж в минуту опасности. – Катя не может никого убить. И оказаться незаконнорожденной дочерью Сэма – тоже.
– Почему? Ты так хорошо знаешь ее биографию? Знакома с ее родителями?
– Нет. Мы познакомились только прошлой зимой, – медленно сказала Даша. – Мы никогда не говорили о ее семье.
– Во-о-от. А видела ли ты вчера редкой красоты серьги, которые болтались в ушах твоей Кати? Они старинные, очень дорогие и вполне могли бы составить пару к часам Сэма. Теперь, когда мы их нашли, кстати, это довольно легко проверить. Пойдем заглянем к госпоже Холодовой? Часы у меня, так что сравнить будет несложно.
– Подожди. – Даша схватила его за руку, и под ее пальчиками по его ладони словно ток прошел. – Перед тем как переходить к Кате, давай закончим с Анной.
– Даша. – Макаров начал сердиться на ее неожиданную упертость. – Ты же мне сама сказала, что Анна ни при чем. Зачем затягивать неизбежное?
– Она ни при чем, – покладисто сказала Даша. Его гнева она боялась гораздо меньше, чем упавшего полотенца. – Но разве ты не заметил нечто странное в ее словах?
– Да в ее словах все странное, если честно.
– Ну послушай. Когда Анна позвонила Дженни и сказала, что случайно встретила Сэма, та ответила странной фразой: якобы она уже позаботилась о том, чтобы здесь, в гостевом доме, у нее были свои глаза и уши, но Анна тоже сможет за всем приглядеть, и это вовсе не лишнее. Понимаешь, о чем я?
Макарову внезапно стало холодно. Озноб пробежал по босым ногам, забрался под халат, поднял дыбом волоски на теле и заставил ощутимо вздрогнуть, снова стрельнув в расслабленную было спину. От неожиданности он охнул.
– Тебе что, плохо? – Даша взвилась со своего места, наклонилась, тревожно заглянула Макарову в глаза. – Жень, у тебя что, спина болит?
– Да ничего у меня не болит, – досадливо ответил он. – Слушай, а ты понимаешь, что единственный человек, который мог быть здесь ушами и глазами Дженни Голдберг, – это ты?
– Она не Голдберг, а Штейнер, как и Анна. Они же замужем за братьями, – поправила Даша. – Анна тоже так сказала, но это не я. Честное слово! Давай мы не будем тратить время на доказательства этой непреложной истины, ты просто мне поверишь. Мы сэкономим кучу времени, которого у нас, если я правильно все понимаю, немного. Я незнакома с Дженни, и она не нанимала меня шпионить за Сэмом. Но здесь есть кто-то другой, приехавший сюда специально для этого. И так как он специально нанятый человек, то, в отличие от Анны, вполне мог оказаться способным на убийство.
– Хм, определенная логика в твоих словах есть, – признал Макаров. – И кто это, с твоей точки зрения? Красавица Паулина? Карьеристка Елизавета? Семья Масловых, устроившая странный отпуск под проливным дождем?
– Если честно, самыми подозрительными выглядите вы с Игнатом, – сказала Даша чуть напряженно. – Вы появились в списке участников в самый последний момент, уже после того, как я узнала, что со мной едет Сэм. Паулина и Лиза записались гораздо раньше, они не могли быть отправлены сюда Дженни. А вы, получается, да.
– Мы точно не могли, потому что… – начал Макаров и вдруг застыл, как пораженный громом. – Черт, – пробормотал он, – черт, черт, черт!
– Что? – Даша снова пытливо заглянула ему в глаза. – Что ты вспомнил, Женя?
– Игнат! – заорал Макаров как ненормальный. – Кончай париться, иди сюда! Срочно!
Через мгновение из парной выскочил друг, разумеется, обернутый полотенцем, при виде которого Даша, впрочем, совсем не смутилась. Точнее, она вообще не обратила внимания на неглиже Игната. Этот факт Макаров осознал со смутным удовлетворением, поскольку он позволял полагать, что только его неглиже оказывает на эту женщину такое сильное впечатление.
– Женька, ты чего орешь? Случилось чего?
– Так, садись и вспоминай! Как получилось, что вместо Турции Настя предложила тебе поехать сюда?
– Ну ты что, опять? – Глаза друга засветились укором. – Жень, ну надоело уже! Не хотел бы, не ездил! Отправлялся бы в свою Турцию и валялся на пляже, вместо того чтобы тут трупы находить. Мы же тебя за собой волоком не тащили.
– Игнасио, не заводись. Я по-человечески прошу вспомнить, как именно Настя объяснила смену наших планов, точнее, ваших. Пойми, я не просто так спрашиваю, это действительно важно.
– Ничего не понимаю. – Игнат посмотрел на Дашу. – Девушка, милая, вы можете мне объяснить, что здесь происходит? С чего это мой дружбан опять завелся на ровном месте?
– Игнат, вы не волнуйтесь, пожалуйста, – миролюбиво сказала Даша. – Но Женя прав. Видите ли, мне удалось совершенно точно узнать, что дочь Сэма, Дженни, отправила сюда человека, который следил за ним и обо всем ей докладывал. Конечно, все думают, что это я, но на самом деле это не так.
– А мы с Настей тут при чем? – Игнат переводил ошарашенный взгляд с Даши на Макарова и обратно. – Жека, я понимаю, что этой милой барышне нравится играть в сыщика, но ты-то не можешь не понимать, что я знать не знаю никакую Дженни.
– Ты – нет, – согласился Макаров, которому в этот момент было очень жаль друга. – А Настя запросто. Она работает в крупной туристической конторе, свободно владеет английским, мотается по миру туда-сюда. Она вполне могла пересекаться с Дженни на каких-то мероприятиях, и когда та узнала, что ее отец внезапно отправился в глухую дыру, а Настя работает неподалеку, вполне могла предложить знакомой русской немного заработать. Ну пойми ты, никогда твоя Настя не проявляла никакого интереса к театру и вдруг согласилась променять морской отдых с любимым мужчиной на поездку сюда. Да в жизни я не поверю, что так бывает.
– Это ж-ж-ж неспроста, – вставила Даша и, увидев дикие глаза Игната, пояснила: – Как говаривал Винни-Пух. Игнат, поверьте, вы трое были единственными участниками тренинга, которые изъявили желание поехать уже после того, как я узнала про Сэма. Понимаете?
На лице Игната читалась мучительная работа мысли.