— Разве вы не слышали, что случится с Майлин-Певицей, если её там увидят?
Майлин подняла голову и с удивлением посмотрела на неё:
— Что ты имеешь в виду, Старейшая? Какая опасность грозит мне в Ырджаре?
— Инопланетники, которые зажгли пожары, убивали людей и выпустили барсков войны, объявили, что Майлин околдовала Озокана, сделала его сумасшедшим, и её нужно убить. Многие этому верят.
— Инопланетники? Какие? И зачем? — я вмешивался вроде бы не в своё дело. Оно касалось только Майлин и правительства её народа. Но инопланетники? Причём тут они?
— Не твоего племени, сын мой, — сказал один из мужчин. — Это тот, кто приходил к Майлин до всей этой истории и хотел сделать её своим орудием, а также тот, для кого он действовал. Похоже, что у тебя и твоего народа тот же сильный враг, что принёс войну на Йиктор.
— Но… если ты имеешь в виду людей Синдиката, — я ничего не понимал. — У меня нет личных врагов среди них. В древние времена наш род и их враждовали, это правда. Но в последнее время наши разногласия были улажены. Это какое-то безумие!
Одна из женщин на платформе печально улыбнулась.
— Всякое убийство и война — безумие, будь то между человеком и человеком или между человеком и животным. Однако по каким-то причинам те люди сражаются на равнинах и назначили цену за Майлин. Возможно, они боятся, что она слишком много знает о них. И ехать теперь в Ырджар…
— Как Майлин, — сказала девушка, стоявшая рука об руку с моей спутницей, — наверное, нельзя. А как Мерли?
Старейший задумался, затем кивнул почти с сожалением.
— Сейчас самое время. Третье кольцо уже начинает бледнеть, а только под ним можно по-настоящему обменяться Тэсса с Тэсса. У вас это сохранится не более четырёх дней.
— Наверное, надо, — сказала Мерли, — произвести обмен не здесь, а на холмах, на границе с равнинами. Тогда четырёх дней будет достаточно, чтобы съездить в Ырджар.
Майлин покачала головой.
— Лучше уж я поеду в своём теле, чем рискну твоим, сестра. Я сама плачу свои долги.
— Кто говорит, что ты не платишь, — возразила Мерли.
— Я прошу только, чтобы ты следовала мудрости, а не глупости. Ты говорил, — Мерли обратилась к вождю, — что Майлин имеет право довести эту авантюру до конца. В Ырджаре многие знают, что Маквэд и я были спутниками жизни. Если мы пойдём вместе, кто нас в чём-нибудь заподозрит? Это самый лучший способ.
Наконец было решено, что её план хорош. Меня не спрашивали. По правде сказать, я был занят мыслями об инопланетниках. По словам Майлин, Слэфид с самого начала был замешан в интригах Озокана и угрожал Майлин и Малику. Но ведь я знал, что он всего-навсего младший офицер на корабле Синдиката. Зачем Синдикату война на Йикторе? В прошлом они устраивали такое на примитивных планетах — мы знаем об этих кровавых историях — и ловили рыбку в мутной воде, когда обе воюющие стороны истощались. Но на Йикторе, насколько я знал, нет таких богатств, чтобы стоило идти на риск привлечь внимание Патруля.
Я ломал себе голову над этим, пока мы ехали обратно по своему же следу. Ехали мы верхом — я, Майлин, Мерли и двое мужчин Тэсса, ехали с такой скоростью, на какую только были способны животные. Через три дня стачки мы добрались до укромного уголка у спуска на равнины и разбили там лагерь.
Мы проспали всю ночь и на следующий день оставались там же, так как обмен между Майлин и Мерли требовал не напряжённых, отдохнувших тел. Тем временем я пытался узнать всё относительно инопланетников. Понимая мою заинтересованность, все обсуждали со мной этот вопрос, но никто не мог представить себе, по каким причинам Йиктор оказался мишенью для подобного вмешательства.
— Ты говорил о сокровищах, которых во Вселенной множество и самых разных, — сказала Майлин. — Ты говорил, что вещь, стоящая в одном мире дороже человеческой жизни и свободы, в другом мире — ничто, детская игрушка. И я не знаю, что у нас есть такого ценного, что принесло нам бедствие со звёзд.
— Я тоже не знаю, — сказал я. — Ничего нового и потрясающего на ярмарке не появилось. Все товары, что были там, уже известны Вольным Торговцам. Мы, наверное, взяли на Йикторе выгодный груз — иначе «Лидис» не ушёл бы — но груз не столь дорогой, не тот, что мог заставить Синдикат броситься в набег.
— Матэн, — сказал один из Тэсса своему товарищу, — когда мы снова поедем, нам, пожалуй, не придётся говорить: «это не наше дело, пусть равнинные жители сами разбираются», потому что весь наш мир может оказаться запутанным в это дело, и тогда это коснётся и нас.
— В Ырджаре есть консул-инопланетник, — я ухватился за последнюю надежду узнать, как и почему случилось всё это. — Он должен знать, хотя бы частично!
На вторую ночь заработала магия Тэсса. На этот раз я в ней не участвовал, и меня послали ждать ту, что выйдет из маленькой палатки, которую они поставили для своих действий. И когда она вышла, одетая в плащ и готовая ехать, мы с ней направились к равнинам. Сопровождавшие нас ранее Тэсса остались.
Признаки войны были теперь заметны и здесь, и мы старались как можно меньше быть на виду. Я уже начал сомневаться, попадём ли мы вообще в Ырджар. Вполне возможно, что город в осаде. Майлин, пребывавшая в теле Мерли, не разделяла моего пессимизма. Ырджар всегда был нейтральным городом, местом для встреч, даже когда ярмарка не работала. И если восстание действительно спровоцировано инопланетниками, они первым делом постараются сохранить свободный доступ к космопорту. Войны на Йикторе в основном проходят в набегах, быстрых атаках, а не в осадах хорошо укреплённых фортов. От такой осады мало пользы, и свободно организованные бойцовые объединения быстро теряют терпение.
К счастью, нам не надо было въезжать в окружённую стеной часть города, так как дом консула стоял на краю площади порта. Поэтому мы свернули на юг, оставив дорогу в Ырджар в стороне, и никем не замеченные добрались до порта. Там стоял всего один корабль — официальный курьер, и я заметил, что он стоит необычно близко к дому консула. В остальном порт был абсолютно пуст. Мы ехали медленно, усталые от двухдневной скачки. Наши казы чуть не падали от усталости, и нам нужны были новые, если нам, вернее, Майлин придётся ехать снова. Если всё пойдёт хорошо, меня выгонят из Ырджара только на корабле.
Мы доехали до края поля без какого-либо оклика, и мне не понравилась тишина, ощущение, что жизнь существует только по ту сторону, в остальном мире. Мы осторожно подъехали к воротам консульства и там были остановлены, но не стражниками, а силовым полем. Видимо, оно окружало всё здание.
Я приложил ладонь к переговорному устройству внешнего поста, хотя ладонь Тэсса ничего не значила для силового замка, и сказал в микрофон, что у меня важное дело к Прайдо Алсею. Долгую, очень долгую минуту я думал, что либо войду в пустой офис, либо покажусь столь подозрительной фигурой, что немедленно скорчусь от удара луча.
Но затем экран осветился, и я увидел лицо консула и знал, что он тоже меня видит.
Когда я заявил о своём деле, я говорил на языке Торговцев, и теперь консул смотрел на меня с удивлением.
— Что у вас за дело? — спросил он по-ырджарски.
— Важное, и именно к вам, Достопочтенный, — ответил я на Бэйсике.
Видимо, он не поверил мне, потому что не ответил. Но через несколько секунд отворилась дверь во внутренний двор, и консул появился там с двумя охранниками. Да и силовой щит был достаточно надёжной защитой против любого оружия, известного на Йикторе.
— Кто вы?
Я решил сказать правду, в надежде, что кажущаяся ложь разбудит его любопытство, и он позволит мне рассказать всё.
— Крип Борланд, помощник суперкарго, Вольный Торговец с «Лидиса»!
Он уставился на меня и сделал какой-то жест. Один из стражников подошёл к стене, и на мгновение свет силового поля исчез. Оба охранника направили на нас излучатели, как бы захватывая нас лучом. Мы въехали на качающихся казах во двор, и я услышал свист, будто за нами задвинулся экран.
— А теперь, — торопливо сказал Алсей, — для разнообразия начните с правды.
Все, кто ходят по звёздным переулкам, должны принимать самые невероятные вещи, переходящие всякие границы дозволенного. Однако я думаю, консул в Ырджаре нашёл мой рассказ наиболее странным из всего, что когда-либо слышал. Но хотя я и выглядел Тэсса, я выложил столько инопланетных деталей, что консул согласился, что такое мог знать только тот, кто служил на корабле Торговцев. Когда я закончил, он долго смотрел то на меня, то на Майлин.
— Я видел Крипа Борланда, вернее то, что от него осталось, когда его принесли. А теперь являетесь вы и рассказываете мне обо всём этом. Что вы хотите?
— Сообщить на «Лидис». Позвольте мне самому составить сообщение. Я могу указать детали, которые докажут, что я говорю правду.
— Я дам вам разрешение, Борланд, — он сухо улыбнулся, — передать всё, что вы захотите — если вы сможете.
— Как это — если смогу?
— Я, как вы могли бы угадать по моему приёму, больше Не являюсь агентом Вольных Торговцев на Йикторе. Тут работает спутник-перехватчик на орбите.
— Спутник-перехватчик! Но…
— Вот вам и «но». Сто лет назад это было бы обычной, вполне приемлемой ситуацией, но в наше время это просто ошеломляет, не правда ли? Кобург — глава Синдиката — или какие-то его агенты — представители этого Синдиката — высадились здесь и теперь полностью уверены, что всё в их руках. Я видел доказательства их безжалостных действий.
— Но чего они добиваются? — спросил я. Как он справедливо заметил, сто лет назад такое пиратство никого не удивляло, но сейчас! Патруль давно уже подрезал аппетиты крупных компаний и Синдиката, и за подобные Действия строго взыскивалось.
— Что-то здесь есть, — ответил Алсей, — но что именно — не вполне ясно. Итак, ваша проблема становится относительно малой — разумеется, не для вас. Дело в том… — тут он замялся. — Наверное, я не должен рассказывать вам об этом, но вы должны быть готовы. Я видел ваше тело, когда оно вернулось сюда. Ваш врач не был уверен, что вы сможете лететь, и протестовал. «Лидис» получил частное предупреждение от местных купцов и согласился отвезти моё письмо на ближайший пост Патруля. Потом из разных намёков и слухов я понял, что «Лидис» стартовал как раз вовремя.