– Иди сюда, расслабимся.
– Да нет, как-нибудь в другой раз, – откликнулся Тубэй.
Но одногруппник уже подошел к нему и открыто спросил:
– А что же так? Всем известно, что ты у нас богач, так повеселись хоть с простым людом. Давай же, а то все подумают, что ты нас презираешь. Тубэй уставился вдаль на сидящих за столиком, услышанное стало для него полным сюрпризом. Прошло какое-то время, прежде чем он смог переварить эту информацию. Наконец он направился к одногруппникам, решив действовать по обстановке, но походка его вдруг стала уверенной и твердой. Отложив в сторону книги, Тубэй с улыбкой задал встречный вопрос:
– Ну разве я такой?
А когда самая симпатичная девушка из их группы уступила ему место, он ей сказал:
– А ты никуда не убегай, садись рядом, – на что все рассмеялись.
Тубэй вытащил пачку сигарет «555», извлек одну для себя, закурил и, постучав по пачке, с участием обратился к присутствующим:
– Берите.
В этот момент ему показалось, что он – это не он, а его старший брат, Тунань. Новые ощущения были ему противны и приятны одновременно. Бросив взгляд на своих одногруппников, исполненный вольготности Тубэй спокойно и церемонно произнес:
– Сегодня я всех угощаю. – После этой фразы он развернулся к хозяйке заведения и попросил ее добавить к заказу еще два блюда.Деньги действительно дарят совершенно особые ощущения. В некотором смысле деньги дают свободу и авторитет, по крайней мере, именно так это складывалось у Тубэя. Он и Тунаня называл старшим братом не только из-за разницы в возрасте, но и в силу его финансовой обеспеченности. Бизнес старшего брата распространился на такие крупные города, как Сиань, Чунцин, Харбин, но, кроме них, он доцарапался даже до таких уголков, как Таонань, Уган, Тяньлинь и Наньчжао. Эти городишки Тубэй смог обнаружить на карте только с помощью лупы. Пока Тубэй жил в Дуаньцяочжэне, он и знать не знал, чем являются деньги. В деревнях и селах деньги ассоциируются просто с каким-то придатком, вспомогательным средством к существованию. Другое дело – в городе, где деньги диктуют все, определяя качество, направление и уровень жизни. А что касается мужчин, то ими деньги воспринимаются еще и как своего рода женщина, финансы напрямую стимулируют мужские желания, они могут даже спровоцировать физиологические реакции в момент просыпания, а также вызвать ощущение переполняющего сладострастия. Эти насущные переживания Тубэй испытывал в каждом из своих двух статусов: как коммерческий студент или как юный любовник этой опытной девы Юхуань, он чувствовал одинаковую ценность и очарование денег. Тубэй уже растранжирил немало средств, но чем больше он тратился, тем сильнее испытывал необходимость в ресурсах, в этом состояло зло и коварство денег. Развлечения и плотские утехи являются внутренней надстройкой, и они нуждаются в подкрепляющей их основе, то есть в деньгах. Шагая по улице, Тубэй непрестанно обдумывал один-единственный вопрос – где взять деньги? Блуждающим взглядом он смотрел на дорогу, словно надеялся отыскать кошелек, набитый крупными купюрами, вот это была бы удача! Но никакого кошелька на дороге не валялось. А если бы он там и оказался, то за ним уже давно бы кто-нибудь прибежал. Тубэю срочно нужны были деньги. С финансами в кармане он смог бы обрести полную уверенность, позволяя себе замашки богача в среде студентов. А еще он смог бы пригласить Юхуань посидеть в какой-нибудь уединенный бар, где бы как настоящий мачо, с высокомерным видом толстосума отпускал бы перед ней непритязательные шуточки. Безденежный мужчина в глазах женщины выглядит влюбчивым и нерешительным. В то время как настоящий мужик, наоборот, должен казаться сдержанным и уверенным в себе.
Тубэй решил добыть деньги через старшего брата. Он не хотел клянчить или ждать, пока брат сам предложит ему помощь. Он намеревался получать яйца от взятой несушки. Ведь у брата полно ответвлений в бизнесе, и если он поделится какими-нибудь из них, это гарантирует Тубэю финансовую свободу. Если только ему удастся уболтать брата, то у него по крайней мере раз в месяц будет возможность шикануть, или, как говорится, разгуляться на полную катушку. «Разгуляться на полную катушку» – просто замечательное выражение, способное подарить ощущение богатого и упаднического образа жизни. Именно на нем зиждется и городская жизнь, и бытие, и весь этот бренный мир. Эти чувства сродни безумию и произволу, которые можно испытать, зарываясь в кучу денег или занимаясь сексом. Измятые в мелкие морщины деньги пропитались всем, чем можно, испуская запах пота и спермы. Ради возможности разгуляться на полную катушку Тубэю просто необходимо было зарабатывать деньги.
Чтобы обсудить со старшим братом проблему своего заработка, Тубэй выбрал момент, когда они ели лапшу. Уподобляясь представителям голубых кровей, Тунань во время походов по ресторанам мог проявлять привередливость толстосума. Другое дело – его поведение во время трапезы с лапшой. Только такое блюдо, как лапша, способно по-настоящему раскрыть истинное лицо китайца. Тунань поглощал лапшу звучно, с большим аппетитом и смаком. Весь его лоб вспотел, нос потек, пока он то и дело засасывал в себя бульон с лапшой. Заметив на лице старшего брата удовольствие от чревоугодия, Тубэй тихонько обратился к нему:
– Брат, а что, если бы я стал помогать тебе кое в чем, заодно хоть на мир бы посмотрел.
Тунань даже не поднял головы, он только быстренько убрал языком застрявший в передних зубах кусочек зелени и спросил:
– У тебя закончились деньги?
– Тут дело не в деньгах, я просто хочу в чем-нибудь разбираться.
– В чем, например?
– В социальных вопросах.
– В чем еще? Я и так могу тебе сказать, что сейчас у нас начальная стадия зарождения социализма, – выпалил на одном дыхании Тунань.
– Кроме того, я бы мог тебе в чем-нибудь помогать.
Тунань выпил до дна весь оставшийся от лапши бульон, облокотился обеими руками о край стола и, скривив рот, сказал:
– Тубэй, ты едва только свой хвост задерешь, я уже чую, чем дело пахнет, тебе лучше расстаться с этими своими мыслями. Я раз и навсегда запрещаю тебе заводить со мной разговор на эту тему. Мне это не нравится. Ты меня понял?
Тубэй только моргнул пару раз, не осмеливаясь больше произнести ни слова.Городская жизнь, словно помои, полна всякой всячины, одни моменты приносят воспоминания, другие – заставляют что-то забыть. Что касается прекрасного личика Яньцзы, то оно с удивительным упорством проявлялось все четче и четче, возникая в памяти Тубэя в мельчайших подробностях. Обладая своеобразной плавучестью, ее детальный образ из самых глубин настойчиво поднимался на поверхность. Привязанный к сердцу Тубэя, ее всплывающий образ непременно провоцировал у него некоторые страдания, какую-то тягучую боль. Все это проявлялось исключительно по ночам, в его снах. В дневное же время суток у Тубэя все складывалось совершенно иначе, днем на первое место зачастую выходила Юхуань. Ее всевозможные ухищрения в постельных делах не отпускали память Тубэя, который теперь находился во власти сна средь бела дня. Днем воображение Тубэя самопроизвольно витало вокруг тела Юхуань, отчего его бросало в жар. Крайнее возбуждение выпивало все соки из Тубэя, принося тревогу и тоску. Жажда Юхуань и ненависть к ней, словно спутанная конопля, переплелись воедино в его душе. Он категорически запрещал себе встречи с этой женщиной, властным тоном старшего брата приказывая себе остановиться.
Тубэй продержался два дня, отрываясь на боксерской груше и играя в автоматы, однако он не мог подавить снова и снова нарастающего в нем нетерпения. Наконец он взял велосипед и стал без дела колесить по городу. И каково же было его удивление, когда он обнаружил, что приехал к месту, где жила Юхуань. Он притормозил и, спустив одну ногу на землю, стал пристально всматриваться в ее занавешенное окно. С улицы ее шторы выглядели одноцветно, однако изнутри они смотрелись совсем по-другому: тропические растительные принты, словно податливая плоть Юхуань, роскошными веерами распространялись по всей поверхности гардин. Тубэй замер, опершись на седло, неожиданно его захлестнуло тягостное чувство. Он опустил голову, стараясь успокоиться, но душевные страдания не отпускали его. Тубэй вынул сигарету и, согнувшись над зажигалкой, двумя руками поднес огонь. Сделав глубокую затяжку, Тубэй со вздохом сплюнул.
Когда же он поднял голову, то прямо перед собой увидел Юхуань, она стояла, широко улыбаясь, и ждала, когда он ее заметит. Появление Юхуань несколько напоминало сон. Тубэй отбросил сигарету, он увидел, как Юхуань протянула руку к рулю его велосипеда и потеребила рычажок звонка:
– Ты чего?
Глядя на ее окно по другую сторону улицы, Тубэй только захлопал глазами. Юхуань проследила за его взглядом, резко нажала на велосипедный звонок и пробормотала:
– Меня со вчерашнего дня не было, – без всяких вступлений и объяснений произнесла она.
После этого Юхуань в одиночестве направилась через дорогу. Дождавшись, когда она исчезнет из вида, Тубэй пристегнул велосипед и тотчас устремился вслед за ней.
Едва Тубэй переступил порог, он тотчас крепко стиснул Юхуань в объятиях и поцеловал ее прямо в губы, его действия были выверены, тверды и решительны. В этом поцелуе растворилась вся ненависть Тубэя. Осязание ее губ наполнило его душу нежностью, житейской грустью и радостью. Из глаз Тубэя выкатились слезы, он обхватил ее лицо ладонями и с болью спросил:
– Кто он?
Юхуань похлопала глазами, притворяясь, что не понимает, о чем речь:
– Ты кого имеешь в виду?
Потом она взяла Тубэя за мочку уха и, массируя ее, в такт произнесла:
– То был хозяин этой квартиры.
Желая перевести разговор на другую тему, Юхуань вдруг обратилась к нему с вопросом:
– Как ты думаешь, и чем же я, оказывается, занимаюсь?
Произнесенное ею слово «оказывается» весьма насторожило Тубэя. Он молчал, а в голове его все крутилось это «оказывается». Для новоявленного горожанина слово «оказывается» всегда ассоциировалось с концом чего-либо. Что касается нынешних жителей, то они воспринимают это слово не как давно прошедшее, а как последнее пристанище для души и сердца. Тубэю не под силу было представить, кем раньше была Юхуань, особо не задумываясь, он выпалил: