Не смотря на смешанные чувства, она ни на секунду не забывала, что человек с волком были единым существом. С одной душой и сознанием. И равной решимостью её удержать.
— Тебе не на что сердиться, — сказала она не слишком громко, но чтобы Рин услышал её в глубокой тишине. — Я не хотела задеть твоё самолюбие. Просто пыталась помочь.
Ответа не последовало. Ни воя, ни рычания.
По словам Рина, она связана с землёй и всеми живущими на ней созданиями, а значит и с ним тоже. Его способность скрывать от неё мысли начинала раздражать. Жульетт хотела узнать, что готовит им будущее, и как ей убежать, но это было невозможно, пока Рин сохраняет между ними барьер.
Жульетт осторожно опустила руку на землю, как в тот день когда впервые ощутила его присутствие за скалой в лагере солдат. Представила реку, бегущую от её пальцев к Рину, который прятался во тьме в волчьем обличье. Мысленно дотянулась до него, чего никогда не делала ни с кем, кроме сестёр.
«Ты хочешь меня убить».
Хотя она сама же пыталась коснуться сознания Рина, всё равно сильно удивилась внезапному возвращению способностей.
— Ничего подобного.
«Ты хочешь убить во мне волка».
Она действительно разговаривала с волком! Поэтому всерьёз задумалась над ответом. Зверь действовал независимо от человека? Или они всегда едины?
— Скажи, ты тоже можешь прочитать мои мысли? — поинтересовалась она.
«Иногда».
Жульетт следила, не вспыхнут ли опять в лесу золотые искорки, но тёмный, безмолвный пейзаж не изменился. «Тогда ты знаешь, что нарочно я никогда никому не причинила бы боли. Я не такая».
«Ты ещё не знаешь себя, жена».
«Нет, знаю».
«Сегодня не отходи далеко от костра».
Связь прервалась с поразительной внезапностью. Мир снова затих, и Жульетт перестала слышать мысли Рина. Если он верит, что она представляет для него опасность, то не посчитает ли волк себя вправе с ней разделаться? Да, прошлой ночью он её согревал, но всё равно оставался диким животным с острыми когтями и зубами. У неё нет шанса выстоять, если зверь решит напасть.
Не его ли когти снились ей в ночных кошмарах? Такое, конечно, возможно, но ничто в сердце или душе Рина, как и в увиденных проблесках его жизни, не наталкивало на мысль, что он когда-нибудь сделает ей больно. Ни волк, ни человек. Однако Жульетт открылось совсем немногое, поэтому отсутствие там насилия почти не утешало.
Мысли о бродившем неподалёку животном только расстраивали, поэтому Жульетт решила думать о Софи и Айседоре. Кейн и недавно обнаруженные способности уберегут младшую сестру от опасности. Айседора всегда была сильной, и с момента побега на юг, ей, вероятно, тоже ничто больше не угрожает.
Но Жульетт ненавидела разлуку с ними. Она встала и, стараясь избавиться от беспокойства, направилась к краю леса в поисках золотых вспышек, подтверждавших, что Рин за ней наблюдает. Однако ничего не увидела.
— Как убедить тебя отвести меня вниз с гор? — тихо спросила она. — Многие женщины с радостью стали бы женой энвинца и твоей в частности. У тебя множество прекрасных качеств, — да и выглядит он совсем неплохо, если не обращать внимания на длинные спутанные волосы и отсутствие одежды. — Но я не та женщина, Рин. Мне нужны сёстры, а ты уводишь меня от них. С каждым шагом я всё дальше от своей семьи, хотя хочу лишь вернуться домой. — Их коттедж сгорел, но земля осталась. Они могут построить новый дом. Возможно он получится не столь хорошим, как прежний, по крайней мере сначала, но это будет дом, потому что душа и сердце Жульетт принадлежали горе Файн.
Ничего не ощущая, не слыша и не видя, она всё же знала, что Рин считает себя приемлемой заменой её сёстрам. Думает, что теперь он её семья, а эти горы — её дом.
Она заметила в лесу какую-то маленькую, яркую вспышку, которую на мгновение приняла за глаза Рина.
Но пылающие глаза были не золотыми, а зелёными. Изумрудно-зелёными и яркими, как пламя. Эти кусочки света быстро и тихо придвигались к ней. Жульетт замерла, а глаза во тьме всё наступали. Послышался шорох опавших листьев, и к безмолвию ночи добавился ещё один новый звук.
Низкое рычание.
Из мрака леса к свету костра выпрыгнул чёрный кот и на мгновение, показалось, завис в воздухе. Атакующее животное было огромным, почти таким же гигантским, как Рин, и в прыжке оскалило зубы.
Жульетт попыталась отскочить, но споткнулась о маленький камень и упала на спину, уязвимая, беззащитная и полностью осознающая, что уже не успеет повторить попытку побега. Крик застрял в горле, и она приготовилась ощутить на себе когти и зубы. Но прежде, чем кот успел приземлиться, между ними пронеслось светлое пятно и отбросило хищника в сторону. Животные упали на землю неподалёку от девушки.
Пока Жульетт пыталась встать, сцепившиеся звери принялись кататься по лагерю запутанным клубком с оскаленными зубами и выпущенными когтями. Они рычали, рявкали и боролись своим смертоносным оружием. Рин рычал, большой кот выл. Эти дикие звуки разрывали ночь и сердце Жульетт, и она попятилась к костру и пещере. Если победит кот, то ни огонь, ни пещера ничем не помогут, но инстинкты гнали её к укрытию и свету.
Глаза кота в момент атаки горели лютой ненавистью. На один ужасный миг она поверила, что умрёт здесь, вдали от Айседоры, Софи и горы Файн. Но Рин присматривал за ней. И хотя по-прежнему злился за предложение избавиться от волка, посчитал своей обязанностью её защитить.
Животные катались по земле, оба окровавленные и быстро теряющие силы. Они рычали и пользовались острыми когтями, как смертельным оружием, которым те и были. Их мускулы рельефно выпирали в свете пламени. Они не собирались останавливаться, пока один из них не умрёт.
Или оба. Как бы сильно она не хотела избежать, так называемого предопределённого брака, но не желала, чтобы Рин умер. Вообще-то, смерть обоих животных решила бы все её проблемы, тогда почему она боится, что Рин не выживет?
Жульетт упёрлась спиной в стену пещеры и сползла на землю, следя за борьбой с нарастающим ужасом. Волк с котом кружили у костра, который более чем отчётливо освещал их тела. Золотой мех Рина слегка окрасился красным. Чья это кровь? Рина или кота? Неужели она на самом деле чувствует, как тают силы волка, утекая от неё так же, как от него, или это игра воображения?
Похоже, они действительно связаны, как и говорил Рин. Через землю и горы. Самими их душами. Жульетт не понимала, как такое возможно, но знала, что это правда. По его словам, она не доверяла своей силе, отрицала её и боролась с ней. И если она намерена когда-нибудь признать свои способности, то сейчас самое время. Рин нуждается в помощи.
Опираясь спиной на скалу, с бьющимся у горла сердцем, Жульетт призвала каждую крупицу своей магии. Собрала всю власть и могущество, положила ладони на землю и потянулась к Рину.
Порыв энергии вдохнул в волка новые силы, подарив нужное преимущество, и ситуация резко изменилась. Кот выдохся, Рин уже нет. Волк пересилил утомлённого кота и придавил к земле. Теперь они дрались не на равных, и одним мощным рывком волк разорвал коту горло.
Кот упал замертво, а Рин захромал прочь от костра и Жульетт, словно собирался зализать в лесу раны. Один.
Она встала и нетвёрдой походкой направилась к огню. У неё на глазах чёрный кот превратился из животного, которое собиралось её убить, в бледного, обнажённого мужчину с длинными тёмными волосами. Этот процесс протекал крайне медленно. Сначала исчезла шерсть, лапы стали руками, ноги удлинились и посветлели. Мех превратился в кожу, а когти в пальцы. Раны, нанесённые ему Рином, остались и теперь, не скрытые чёрным мехом, выглядели ещё уродливее и страшнее. На месте горла у мужчины зияла кровавая рваная дыра, а всё поджарое тело было усыпано множеством менее серьёзных отметин.
Значит утром, когда Рин станет человеком, раны на его теле тоже не исчезнут.
— Постой, — позвала она, отворачиваясь от мертвеца и бегом устремляясь к волку, успевшему добраться до края леса. Он обернулся, и в тот момент она увидела Рина, узнала его в золотых глазах. Человека и волка. Обоих. Как она не заметила этого прошлой ночью? — Позволь мне позаботиться о тебе. — Он замер, не двигаясь ни к лесу, ни к ней.
— Я целительница, — добавила Жульетт.
На сей раз их умы не соединились. Вопреки физическому и моральному истощению, Рину всё ещё удавалось поддерживать разделявший их барьер.
Жульетт собралась с силами, сосредоточилась на свете в своей душе, доброте в сердце и окружающей магии, которая вдыхала в неё жизнь. Если позволить Рину уйти в лес и умереть, то утром можно без помех спуститься с гор. Она хотела сбежать, нуждалась в побеге больше всего на свете, потому что не могла выйти замуж за этого мужчину и отвернуться от сестёр, когда те в ней нуждались.
Но Рин спас её. Был готов пожертвовать собственной жизнью.
Жульетт присела, опустила руку на землю и изо всех сил постаралась проникнуть в его мысли. Она почувствовала, как изменилась энергия между ними, когда он впустил её. «Рин, разреши мне позаботиться о тебе. Позволь перевязать раны и защитить тебя, как ты защитил меня».
После минутного колебания он развернулся и захромал к ней. Чем ближе он подходил к костру, тем страшнее выглядели его увечья. Она лечила многих женщин и заботилась о своих сестрах, но ей никогда не приходилось выхаживать мужчин (или животных) с такими глубокими, кровавыми ранами.
Чтобы Рин пережил эту ночь, потребуются все её знания и силы.
Лиана проснулась от ощущения, что за ней кто-то следит, но не двинулась и не издала ни звука. Лишь едва-едва приоткрыла глаза.
Над её кроватью нависла высокая, тёмная фигура мужчины, черты лица которого скрывал капюшон на голове. Как он пробрался мимо часовых у дверей? Её всегда хорошо охраняли, и хотя стражам могла не нравиться она сама или изменившееся положение бывшей наложницы, но они не пожалели бы жизни, чтобы защитить свою императрицу. Это был их долг.