Гейб знал, куда клонит Росс.
— Если я увижу хоть какую-нибудь статейку о ней, сочту, что за это ответственен лично ты.
— Я не собираюсь писать о ней. Она мне и правда нравится.
— А вот этого говорить не стоило, — предупредил его Гейб.
— Да? — Тот подтянул одну ногу к груди. — Начинаю думать, что моя теория о твоей семье верна.
— Меня не колышет, что ты там думаешь.
— А стоило бы. — Росс сел и стер ручеек крови, сочившийся из уголка рта. — Не думаю, что твой отец совершил самоубийство. Уверен, он что-то натворил, и один из вас убил его.
Утром в понедельник Никки сильно нервничала и дважды подходила к морозильнику, прежде чем сообразила, что пошла в кладовую за стейками к ужину.
Она не слышала вестей от Гейба с тех пор, как он проводил ее до дома в субботу вечером, и до сих пор его не видела. Понятия не имея, значит это что-нибудь или нет, девушка пыталась собрать разрозненные мысли в кучу и вернуться к работе.
По понедельникам она обычно протирала пыль с вещей, которыми никогда не пользовались. Никки сомневалась даже, что де Винсенты знали об их существовании.
Собрав волосы в хвост, она погрузилась в работу. У такого монотонного занятия существовал один недостаток: ничто не мешало ей обдумывать мельчайшие детали произошедшего в выходные.
А это было не совсем то, чего она хотела.
Как бы ни старалась она сфокусироваться на том, какой интерьер выбрать в свою милую квартирку, одобрение на которую она надеялась получить, и как бы ни переживала о решении подать заявку на место социального работника округа или поступить в аспирантуру, ее мысли постоянно возвращались к Гейбу.
Она даже хотела посильнее ударить себя.
Лучшее, что можно было сделать, — жить дальше, как будто ничего не случилось. Не самый простой выход, но самый разумный. Очевидно, Никки привлекала его физически. Она заводилась в его руках, но разница заключалась в том, что она воспринимала это как нечто большее, чем просто физическое влечение. Оно могло перерасти во что-то значительное, и не стоило этим рисковать.
Около полудня она пылесосила одну из неиспользуемых спален на втором этаже того крыла, которое занимали Люциан и Джулия. Роскошный ковер был совершенно чист, и Никки сбросила балетки и оставила их в коридоре. Она что-то напевала без слов в унисон гудению пылесоса, когда тот вдруг выключился.
Нахмурившись, Никки подергала переключатель, затем обернулась, оглядывая комнату. Шнур был выдернут из розетки.
— Странно, — пробормотала она, подходя к нему. Провод такой длины она вряд ли бы выдернула сама.
Чертов населенный демонами дом.
Никки воткнула шнур обратно, и пылесос взревел. Вздохнув, она развернулась и удивленно пискнула.
Гейб стоял на пороге, скрестив руки и прислонившись к косяку.
— Проблемы с пылесосом?
— Это ты его вырубил? — спросила девушка, поспешив к пылесосу и выключив его.
— Нет. Зачем?
Она, прищурившись, взглянула на него.
— Что он, сам выдернулся из розетки?
— Призраки.
— Не думала, что ты веришь в них.
Он пожал плечами.
— Никогда не видел ничего странного, но слышал достаточно, чтобы начать сомневаться.
Девушка сомневалась, дурачит он ее или нет, но отдавала себе отчет, что они совершенно одни на втором этаже в комнате с кроватью.
Никки вздохнула, сложив руки на ручке пылесоса.
— Мне нужно вернуться к работе, так что…
Гейб нахмурился.
— Все так и будет продолжаться?
— Не понимаю. — И это была правда. — Я должна пропылесосить эту комнату. Одну из пяти на этаже, которыми никогда не пользуются. Очень важно, чтобы я тут закончила.
Он улыбнулся.
— Почему?
— Полагаю, если этого не сделать, пылевые кролики под кроватью размножатся и захватят дом, чем повергнут Девлина в шок. Мы не можем это допустить.
Гейб рассмеялся.
— Пылевые кролики могут подождать.
— На самом деле нет. Ты знаешь, какие это кролики. Постоянно скапливаются, размножаются и делают маленьких пылевых крольчат. К тому же это моя работа.
— Я искал тебя, — сказал Гейб, проигнорировав ее слова.
— Что ж, ты меня нашел, но, как видишь, я занята… — Никки чуть отступила, когда он вошел в комнату, задержавшись, чтобы закрыть за собой дверь. — Что ты делаешь?
Он запер дверь, и ее сердце подпрыгнуло в груди. Гейб молча крался к ней, словно большой кот, увидевший добычу.
— Гейб…
— Ты пряталась от меня весь день?
— Нет, я работала…
— Ага. — Он преодолел пространство между ними. — Помню, в детстве ты пряталась в этих комнатах от Лоуренса.
— Ему не нравился шум, который я создавала…
— Ты никогда не шумела настолько сильно. — Остановившись прямо перед ней, он схватил ее за бедра. — В общем, я рад, что нашел тебя тут.
Сердце ее неистово стучало, когда она подняла голову.
— Почему?
— Потому что тут есть то, о чем я думал всю прошлую ночь.
Никки едва осмелилась спросить.
— И что это?
Он крепче обнял ее за талию, а потом поднял на руки. Девушка даже не успела запротестовать, и тут же оказалась на кровати, а он навис над ней.
О боже.
— Ты думал о том, чтобы кинуть меня на постель? — спросила она.
Гейб снова хохотнул.
— Нет, но это тоже забавно.
— Для тебя — может быть.
— Тебе тоже понравилось.
Ладно, ей вроде как действительно понравилось, но Никки не собиралась признавать это.
— Что ты делаешь?
— Следую вчерашнему течению мыслей. Я же сказал. — Улыбаясь, он встал на колени и выпрямился. — Не тупи.
— Не тупи? Ты заявился сюда, бросил меня на кровать, и я должна знать, что ты задумал? — Она начала подниматься. — Гейб.
— Хочешь знать, что я задумал?
— Не очень.
— Врешь, об этом ты захочешь узнать. — Он потянул ее за талию, и она резко вздохнула. — Но лучше я просто тебе покажу.
— Я не думаю, Гейб! — выдохнула Никки, когда он подцепил пальцами пояс ее черных легинсов. — Что ты делаешь?
— Увидишь. — Он потянул, и она вцепилась в его запястья. — И у меня есть подозрение, что тебе очень, очень понравится.
Девушка быстро и тяжело дышала. Она понятия не имела, как перешла от уборки к этому. Все случилось так неожиданно, что Никки невольно задавалась вопросом, а контролировала ли она хоть что-то с того момента, как этот мужчина вошел в комнату.
Или хотела ли контролировать.
Она расслабилась.
Улыбка Гейба стала шире.
— Как прошел твой день?
Вопрос застал врасплох.
— Хорошо. Обычный понедельник.
Он снова потянул за пояс, сумев стащить легинсы вниз.
— Ты уже получила ответ по квартире?
— Еще нет, — ответила Никки, подумав, что ведет разговор из крайне неудобной позиции.
— У меня в мастерской есть несколько предметов мебели, которые идеально впишутся в твою квартиру, — сказал Гейб, проводя большим пальцем по ее бедру. — Кофейный и прикроватный столики и комод. Можешь их забрать.
Она удивленно уставилась на него.
— Не могу. Твоя мебель стоит столько, сколько платят за семестр обучения в университете Алабамы…
— Плевать. Хочу, чтобы они стали твоими. — Его большой палец переместился на другое бедро, скользнув по низу живота. — Я сделал их сто лет назад и так и не продал.
— Гейб…
— Мне решать, кому их отдать, и я выбираю тебя.
Я выбираю тебя.
О боже, эти слова молнией пронзили ее сердце. Он не вкладывал в них тот смысл, который она хотела в них услышать, и все же.
— Просто подумай об этом как о подарке на новоселье, — сказал он, как будто они не обсуждали что-то стоимостью в десятки тысяч долларов. — А теперь ты должна спросить меня, как прошел мой день.
Она наморщила нос.
— Как прошел твой день?
Гейб рассмеялся.
— Хоть бы постаралась притвориться, что это тебя волнует.
— Волнует. — Она закатила глаза.
— Рано встал и не мог снова заснуть. Думал о субботнем вечере, о том, как восхитительно мой член чувствовал себя рядом с твоей задницей.
О боже.
Внутри у нее все оборвалось, и по телу разлился жар.
— И о том, как приятно было находиться внутри тебя, когда ты кончала, — продолжал он, и его слова обжигали кожу. — От этих мыслей член затвердел, как скала.
— Да? — прошептала она, когда кровь ее закипела.
Он закусил губу, и его взгляд опустился ниже, на ее грудь, а потом еще ниже.
— Пришлось решать проблему. Это было не так приятно, как в субботу вечером, но на время помогло.
Ник вытаращила глаза от его намека.
Гейб снова потянул, стащив ее легинсы достаточно низко, чтобы стала видна полоска ее трусиков. Он склонил голову набок.
— Это что, шортики?
— Заткнись, — вспыхнула она.
— Мило. Хочу увидеть их полностью.
Ее взгляд метнулся к закрытой двери.
— Ты с ума сошел? — Она вцепилась в его руки. — А что если кто-то войдет?..
— Никто нас не увидит. Я запер дверь. — Он снова потянул, отвоевав еще дюйм. — А это намного интимнее, чем парковка.
Ее кожа вспыхнула.
Тут он потянул снова, и Никки даже не могла солгать себе. Она не пыталась остановить его по-настоящему, потому что в этот момент уже абсолютно обезумела. Все мысли о том, чтобы предпринять что-нибудь, если Гейб станет слишком решителен, вылетели в открытое окно, когда он переместился на край кровати, стягивая с нее штаны.
Никки едва могла дышать, когда мужчина погладил ее по внутренней поверхности бедер. Затем подцепил пальцами ее трусики.
Это не было похоже на вечер субботы.
Она рискует остаться перед ним абсолютно голой, а она уже давно ни с кем себе такого не позволяла.
Но Никки не стала его останавливать.
Гейб издал глубокий звук, когда она приподняла бедра, помогая ему стащить трусики. Он отбросил их в сторону, затем скользнул ладонями по бедрам.
Вздох застрял в горле, когда она приподнялась на локтях. Ее кожа горела, но Никки не могла отвести взгляд от того, как он смотрел на самую интимную ее часть.