Он поступил так, потому что чувствовал себя виноватым, скрыв от нее правду, испытывал стыд, что прятал Вильяма. И мужчина просто сорвался на Ник точно так же, как его отец срывался на матери, когда делал что-то неправильно и чувствовал себя загнанным в угол.
Гейб оказался ничуть не лучше.
Но, черт побери, ему не хватало это девушки.
Не хватало ее улыбки. Того, как она смеялась, прогоняя все тревоги и озабоченность. Он скучал по тому, как она могла просто сидеть рядом с ним в тишине и выглядеть счастливой. Скучал по дням, когда они работали вместе и она заставляла его чувствовать себя так, будто он достоин ее внимания и времени. Ему не хватало их разговоров обо всем…
Обо всем, кроме самого важного в жизни.
Почему он ей не рассказал?
Причины не казались ему достаточно вескими. Вдобавок ко всему, его отговорки звучали нелепо. Он знал, что она не станет слушать, почему он не участвовал в воспитании Вильяма. Понимал, что она молода и, возможно, даже еще не задумывалась о том, что однажды ей придется заботиться о ребенке, но Ник сказала, что любит его.
Любила.
Гейб закрыл глаза, прижав ожерелье ко лбу. В груди болело так, будто кто-то взял тупой нож и вырезал из нее сердце. Хуже всего было то, что он сам же и держал этот нож.
Мужчина знал, почему чувствовал себя так, ведь уже испытывал подобное раньше.
Но Гейб понятия не имел, как исправить все с Ник. И не был уверен, что это удастся, даже если он наберется храбрости. Слишком мало у него было шансов. И он сам свел их к нулю.
Но оставалось кое-что еще, что он должен был сделать.
Поговорить с Девом, как только тот вернется домой. Это не телефонный разговор, а запоздалый диалог тет-а-тет.
Эти танцы вокруг Сабрины пора заканчивать.
Никки помахала на прощание, когда Бев отъехала от прачечной. Собрав многочисленные упакованные в полиэтилен пиджаки Девлина, девушка пошла в комнаты правого крыла.
Кажется, Девлин единственный постоянно отдавал свои вещи в химчистку. Люциан делал это очень редко, а Гейб никогда не носил ничего, что требовало бы особого ухода.
Девушка тяжело вздохнула.
Никки не хотела находиться в доме, где каждая вещь служила постоянным напоминанием о Гейбе. Лучше бы она осталась в постели, под тяжелым одеялом, пожирая пончики и кукурузные чипсы до тех пор, пока не впадет в кому от переедания.
Эмоции четырехлетней давности померкли в сравнении с болью, теперь пульсирующей внутри. Она чувствовала себя полностью уничтоженной.
Смахивая навернувшиеся на глаза слезы, Никки открыла комнату Девлина и быстро развесила костюмы. По каким-то причинам он предпочитал, чтобы они оставались в целлофане. Девушка вышла из комнаты. В особняке стояла тишина. Папа уехал, а Люциан с Джулией занимались ремонтом в новом доме.
Она понятия не имела, где Гейб, но не думала, что он тут. Они не виделись со вчерашнего столкновения на кухне. Он вошел и просто смотрел на нее, как будто собирался что-то сказать, но Никки не смогла вынести этого и ушла. К счастью, у парня хватило совести разложить покупки, прежде чем они испортились.
Достав пылесос, она собиралась убраться в маленькой гостиной с телевизором. Маленькой комната считалась, конечно, по меркам де Винсентов. Помещение при этом было просторнее, чем большая часть жилых комнат.
Никки собиралась уже включить пылесос, как услышала шаги в коридоре. Внутри все оборвалось, когда она подняла взгляд и застыла возле розетки, ожидая, что это Гейб.
Она была не готова видеть его и не думала, что вообще когда-нибудь захочет снова…
Но в комнату вошел Паркер, и Никки тут же напряглась, застыв от неожиданности.
— Что ты тут делаешь?
Он поджал губы.
— Вау. Вижу, мои слова о том, что ты должна говорить со мной уважительно, влетели в одно ухо и вылетели из другого.
Никки не забыла угроз и после перепалки с его сумасшедшей сестричкой беспокоилась о том, как это может повлиять на ее родителей. Но девушка не могла себе представить, чтобы после всего, что сделала Сабрина, Гейб не поговорил бы с Девлином.
— Я не пытаюсь быть грубой, — сказала она. — Но как ты попал в дом? Отца нет, кто тебя пустил?
Он наклонил голову набок.
— Если не хотите, чтобы посторонние бродил по дому, тогда, возможно, стоит запирать двери.
Люди не должны просто так входить в чужие дома, но суть заключалась не в этом. Никки была уверена, что все двери заперты, все двенадцать миллиардов дверей в особняке.
— Я пришел повидаться с Девлином, — объяснил Паркер, входя в комнату.
— Его нет дома. — Внутри, словно ядовитый сорняк, росло беспокойство. Как он мог не знать, что Девлина нет?
Он должен был знать.
Никки не верила ни единому слову. Дрожь пробежала ее спине. Зачем он тут?
— Да? — задумчиво протянул Паркер, стряхивая воображаемую пылинку с отглаженной синей рубашки. — Действительно непохоже, чтобы тут вообще был кто-нибудь, кроме тебя.
Беспокойство внутри Никки росло, и она отошла в сторону, чтобы не стоять между телевизором и одним из кресел.
— Гейб тут.
— Разве?
Девушка не была уверена, но очень надеялась, что кто-нибудь дома. Она кивнула.
— Отлично. Пора наведаться к нему. — Харрингтон оглянулся, а затем взгляд его бледно-голубых глаз остановился на ней. — Но я рад, что нашел тебя, особенно сейчас.
Она с трудом сглотнула, посмотрев на дверь. Паркер заставлял ее нервничать, пробуждая примитивные инстинкты.
— Я хотел нанести визит тебе, — сказал он, потянувшись назад и закрыв дверь за спиной. — Приватный.
Глава 30
С дрожащим сердцем Никки выронила шнур пылесоса, и тот с тихим стуком упал на ковер.
— Моя сестра очень тебя не любит. — Паркер расстегнул пуговицу на левом рукаве рубашки. — Буквально очень не любит.
— Я и сама догадалась.
— Да? Думаю, ты не понимаешь, что происходит, когда моей сестре кто-то не нравится. — Паркер закатал рукав до локтя. — Она сказала мне, что ты неверно истолковала один недавний случай.
Видимо, он о той сцене, когда Никки нашла невесту Девлина обнаженной в спальне Гейба. Но девушка была больше чем уверена, что все поняла верно.
— И она обеспокоена тем, что ты можешь сказать что-нибудь ее жениху. — Он расстегнул пуговицу на другом рукаве и тоже закатал его. — Я уверил ее, что ты не осмелишься сделать ничего подобного, но она сказала, что ты уже говорила с Гейбом.
Сердце ее подпрыгнуло к горлу.
— Она была в его спальне…
— Ждала, чтобы поговорить о помолвке с его братом. — Улыбнувшись, Паркер опустил руки. — Обсудить вечеринку. Хотела узнать, какое шампанское заказать.
Никки удивленно раскрыла рот.
— И собиралась сделать это после того, как приняла душ в его ванной? Вы, ребята, серьезно? Или это шутка такая?
— Она пролила бокал на свою рубашку и приняла душ. Гейба там не было. — Паркер пошел в обход кофейного столика. — Но пришла ты.
— Думаешь, Гейб никому не скажет? — требовательно спросила Никки. — После такого?
— Не проронит ни слова, — уверенно ответил Паркер.
Парень был так же безумен, как и его сестра.
— Что ты делала в личных комнатах Гейба, Никки? — спросил он.
— Я тут работаю.
— Да ладно, Никки, ты была в его спальне не поэтому. — Он поджал губы. — Если только не планировала поработать на спине. Знаешь, я даже в какой-то мере оскорблен.
У нее перехватило дыхание.
— Оскорблен?
— Ты относишься ко мне так, будто терпеть меня не можешь. Каждый раз, когда я рядом, смотришь на меня, словно я вот-вот наброшусь на тебя, — сказал он, глядя, как она обходит кофейный столик с другой стороны, и рассмеялся. — Ты и сейчас это делаешь.
— Потому что ты пугаешь меня, Паркер.
— Что такого я сделал, чтобы ты меня боялась?
Ее брови взмыли вверх.
— Кроме того, что сейчас пришел без приглашения? А как насчет того случая в раздевалке?
Он сжал челюсти.
— Там ничего не было.
— Потому что вошел Люциан. — Внутри у нее все заледенело. — Ты бы не остановился, хоть я и стояла там в одном полотенце, которое ты пытался сдернуть с меня…
— Кажется, у тебя не было проблем с тем, чтобы сверкать своими сиськами и задницей перед Гейбом всякий раз, как он оказывался поблизости. Можешь подать на меня в суд за то, что я подумал, ты без проблем покажешь их и мне.
Никки резко вдохнула.
— Я никому тогда ничего не показывала, но даже если и так, это был бы мой выбор. Как и то, с кем делиться своим телом сейчас.
— О, ну ты прямо как миленькая маленькая феминисточка. — Он фыркнул. — Факт остается фактом, я тебе ничего не сделал. И никогда не имел ввиду ничего дурного, лишь пригласил тебя в свой пентхаус.
— Ага, спасибо, но я скорее повыдираю ржавым пинцетом все волосы, чем хотя бы подумаю принять это предложение, — огрызнулась она.
Взгляд его стал жестче.
— Ты — маленькая сучка, которую надо поставить на место.
Никки подошла к краю кофейного столика.
— И где мое место?
— Пока не уверен.
— Тебе пора уходить, — как можно спокойнее сказала девушка. — Немедленно.
Паркер рассмеялся.
— Не уверен, что Девлин придет в восторг, когда узнает, как неласкова ты с будущим членом его семьи.
Никки не находила слов, разрываясь между страхом и удивлением, ведь Паркер с Сабриной все еще рассчитывают на какую-то помолвку.
— Ладно, — девушка решительно направилась к двери. — Если ты не уйдешь, я заявлю в полицию, что ты вторгся в частную собственность. — Дойдя до двери, она открыла ее и вышла в коридор, зная, что Паркер последует за ней. Она развернулась, чтобы контролировать его. — Даю тебе десять секунд, чтобы…
— Ты пришлешь за мной копов? — Он рассмеялся. — Это грубо.
— У тебя осталось пять секунд. — Она потянулась в задний карман за телефоном. — И я…
Паркер крепко схватил ее за руку.
— Вызвать полицию — это очень плохая идея, Никки.