Она вышла за него замуж с намерением использовать для воссоединения с сестрой. Она произносила брачные обеты и древнюю криктскую клятву, совсем не веря в то, что говорит. Эта истина затронула что-то глубоко внутри него, принося боль, которую он не испытывал со времени потери родителей. Его священная подруга произносила криктскую клятву, как ребенок со скрещенными пальцами.
Это, по крайней мере, заставило его волка скорбеть.
Несмотря на то, что Абигейл была англичанкой и человеком, Талорк давал клятву добросовестно, как перед священником низкогорья, так и в пещере перед лицом братьев-криктов. С самого начала, он не планировал избегать данных обещаний. Тот факт, что его ангел воспринимала брак так несерьезно, был для Талорка, как нож в сердце.
Ему очень не нравилось, что она имела такую силу над ним, что могла так легко причинить боль. Талорка злило то, что он был так восприимчив, особенно перед своей парой, которой не мог доверять. Это было то, что он пообещал себе никогда не испытывать. Талорк был так уверен, что никогда не повторит ошибки отца.
Но вот, он оказался уязвимым для англичанки, для человеческой женщины. Это, бесспорно, было проклятием.
Она утверждала, что изменила свое намерение использовать его, как только поняла, что хочет остаться с ним. Как будто это её оправдывало.
Это не так. Она только показала, что была способна на предательство ради своей собственной выгоды, как Тамара. Даже если бы Абигейл действительно полюбила его, как она утверждала, началось все с того, что она использовала его, лгала ему, не воспринимая серьезно ни их брак, ни их криктский ритуал спаривания.
Насколько Абигейл была похожа на его мертвую мачеху?
Это был тот вопрос, который заставлял его мчаться через лес в волчьем теле, вместо того, чтобы вернуться в замок, к жене.
Глава 15
Талорк не отправил Абигейл прочь. По крайней мере, в тот день.
Конечно, его не было поблизости, чтобы дать указание о ее изгнании. Он исчез рано утром, сразу же после их разговора, и с тех пор еще не возвращался.
Он, также, не тренировал своих воинов. Его подменил Барр. Но его близнец ему не помогал, подметила Абигейл, проходя мимо растилища по дороге в кузницу. Она хотела спросить Магнуса, сможет ли он сделать для нее какое-то приспособление, чтобы можно было копаться в саду.
К кузнице Абигейл подходила с опаской, не зная, какой прием ей окажут. Впрочем, Магнус не только как всегда почтительно и любезно с ней обращался, но даже улыбнулся, когда она рассказывала о своих пожеланиях.
— Да, я могу сделать это прямо сейчас. Это действительно замечательная мысль.
— Спасибо. — Должно быть, кузнец не слышал об ее обмане.
Но его следующие слова рассеяли предположение Абигейл.
— Правда ли то, что вы не можете слышать?
— Да.
— Вы очень ловкая, это точно.
Она хотела сказать что-то в защиту, но одобрительный взгляд на его лице остановил ее.
Магнус кивнул.
— Вы настоящая пара нашему лэрду.
— Ээ.… Благодарю.
— Крикты должны уметь хранить секреты.
— Но я не крикт.
— Нет, не крикт, но у вас сердце и ум истинного крикта. — Судя по тому, как он выпятил грудь и как его глаза заблестели, это была наивысшая похвала от кузнеца.
И это был только первый из ряда подобных странных разговоров, которые провела Абигейл с членами клана в этот день. Ненависть от них совсем не исходила, а то, насколько ей хорошо удавалось скрывать свой изъян, лишь увеличило их уважение к ней.
Абигейл только хотела, чтобы так же и муж к ней относился, но пока никто не знал, что она планировала использовать Талорка, чтобы добраться до сестры.
Как бы странно это не выглядело, но ее мужа, казалось, больше обидело то, что она солгала, а не то, что она была глухая. Клан восхищался ее способностью так долго скрывать свою тайну, и, казалось, не испытывал никакого беспокойства по поводу ее глухоты. Более того, они испытывали трепет от её способности предугадывать их внезапное появление, зная, что она не могла услышать, как они подходят.
Так было с каждым, кроме Найэла. Он полностью игнорировал Абигейл.
Она в страхе наблюдала с другой стороны внутренней площадки замка, когда Гуайэр спросил его, в чем дело. Может быть, ей не нужно было подслушивать, но было трудно расставаться со старыми привычками. Кроме того, этот разговор показался ей увлекательным.
С зеленым огнем в глазах Гуайэр уставился на Найэла и прорычал:
— Да что с тобою происходит?
— А ты не слишком близко стоишь, Гуайэр? — вопросом на вопрос ответил Найэл.
Сенешаль сжал кулаки.
— Неужели моя близость раздражает тебя?
— Ты тот, кто убегает от меня подальше, когда я подхожу слишком близко.
— Это неправда.
— Правда.
— Я же не убегаю сейчас.
— Я заметил. Похоже, что ты готов столкнуться даже с изуродованным демоном из кошмаров, если это нужно для жены твоего лэрда.
— Не называй себя так! — Сухожилия на шее Гуайэра напряглись, давая понять Абигейл, что он кричал.
У Найэла на лице не было даже малейшего признака раскаяния — он выглядел сердитым. Очень, очень сердитым.
Гуайэр глубоко вздохнул, очевидно, стараясь успокоиться.
— Ты очень жесток по отношению к ней.
— Как я отношусь к Абигейл не твое дело, сенешаль.
— Она мой друг.
Абигейл поймала себя на том, что улыбается такому заявлению, хотя и понимала, что разговор между ее самыми любимыми Синклерами проходит очень серьезный.
— Неужели?
— Что ты имеешь в виду?
Да, что же он имеет в виду? Абигейл хотелось бы тоже знать.
— Ты провел ночь в ее комнате.
— Как ты смеешь, даже предполагать…
— Я ничего не предполагаю, — ответил Найэл, потирая лицо ладонью. — Давай оставим этот разговор.
— Ну, уж нет. Я этого так не оставлю. Наша госпожа заслуживает лучшего отношения к себе, чем то, как ты к ней относишься.
— Я буду защищать ее ценой своей жизни.
Абигейл поверила ему, в его глазах не было ничего, кроме искренности и какой-то необъяснимой грусти.
— Она больше, чем просто та, которую нужно защищать, — не сдавался Гуайэр. — Она твой друг. По крайней мере, я так думал.
— Я тоже так считал.
— И что? Ты больше так не считаешь?
— Она обманула нашего лэрда. Она причинила ему боль. Она обманула меня.
— У нее были на то свои причины.
— Они не имеют никакого значения.
Абигейл боялась, что ее муж разделяет мнение своего воина.
— Имеют.
— Ей не нужна моя дружба, у нее есть ты.
Абигейл больше не могла оставаться в стороне. Она направилась к двум спорящим мужчинам. И так спешила, что не сразу заметила вибрации земли под ногами. А когда заметила, то инстинктивно отпрыгнула в сторону, поворачиваясь посмотреть, что заставило землю так дрожать.
Гигантский черный жеребец Талорка был почти над нею. Она отскочила с его пути, но этого оказалось недостаточно. Понимая это, Абигейл припала к земле, стараясь откатиться подальше от смертельных копыт зверя.
Девушка почувствовала дуновение воздуха над собой, когда конь перепрыгнул ее. Это было то, что она назвала бы «близко». Слегка покачиваясь от пережитого, Абигейл поднялась на ноги и отряхнула свой плед. Только тогда она заметала бежавших к ней воинов.
Найэл подоспел первым.
— Ты не пострадала?
— Нет, — девушка попыталась робко улыбнуться ему, но он не ответил. — Только немного шатает.
— Некоторые из клана кричали, предупреждая об опасности, но ты не слышала. — Он, казалось, не обвинял, а просто выказал наблюдение.
Тем не менее, краска от унижения залила лицо Абигейл.
— Нет, я ничего не слышала.
— Как тогда ты знала, что нужно отскочить в сторону? — спросил Найэл, и во взгляде его она с легкостью могла прочитать как любопытство, так и беспокойство.
— Я почувствовала, как дрожит земля под моими ногами.
— Да, это наша леди, — произнес один из воинов.
Краска стыда немного спала и Абигейл больше не чувствовала себя такой униженной.
Гуайэр протянул руку и сжал ее плечо.
— Молодец, — похвалил он и поднял глаза на Найэла. — Даже если некоторые из нас чертовски упрямые и не хотят признавать это.
Абигейл схватила Гуайэра за руку:
— Не нужно.
— Я не буду мириться с тем, что он так холодно с вами обращается.
— Гуайэр… — она вздохнула и сказала то, что необходимо было сказать. — Мой обман причинил ему боль.
— Я не нуждаюсь, чтобы ты защищала меня от…от Гуайэра, — сказал Найэл, устремляя на их обоих едкий взгляд. Потом он умчался прочь, в сторону растилища, толкнув по дороге двух воинов, что оказались на его пути.
— Что с ним такое? — спросил Ирк.
Абигейл и Гуайэр беспомощно пожали плечами. Мимо прошел Барр, вместе с двумя опытными вонами-криктами ведя все еще взволнованного коня.
— С ним все в порядке?
— С кем, леди? — спросил Ирк.
— С конем Талорка, — ответила Абигейл Ирку, устремив взгляд на Барра.
— Все под контролем.
— Вы должны найти того, кто стал причиной его волнений. Осмелюсь предположить, что это был кто-то из молодежи. Возможно, это была какая-то шалость, и они не думали, что это будет иметь такие серьезные последствия. Я бы не хотела, чтобы это повторилось. — Абигейл закусила губу, глядя на бедного взмыленного коня. — Я хотел бы, чтобы Талорк был здесь, он мог бы быстрее успокоить животное.
— Когда наш лэрд вернется с охоты, я не думаю, что его первой заботой будет конь, — ответил Барр с усмешкой.
Абигейл поморщилась.
— Ну, если вы так говорите. — Но ей с трудом верилось, что так и будет. Скорее наоборот.
— Почему это Найэл в более скверном расположении духа, чем всегда? — спросил Ирк. — Даже с похмелья, он обычно не такая сволочь.
Барр пристально посмотрел на воина.
— То есть, я хотел сказать… — Ирк запнулся.
После этого Барр посмотрел на руку Абигейл, которая все еще покоилась в руке сенешаля.